На этом волшебницы из клана Великой матери не остановились. Они подсадили на наркотическое зелье, заставившее забыть о свежей крови, добрую половину темной параллели. И заново выстроенные дипломатические отношения с темными мирами полностью легли на хрупкие женские плечи.
Поговаривали, что нападения нежити на вольные города людей, не признающие королевской власти — тоже дело рук черных невест. Якобы они преподносили темной знати в подарок мятежные поселения. И сами следили за тем, чтобы к рассвету не осталось в живых ни одного свидетеля, и ни один королевский стражник не пришел на помощь. Но это, конечно, слухи… Города заново отстраивались. На должности градоначальников назначались ставленники королевской семьи, после чего край процветал и больше нападениям не подвергался.
Королевские стражники перебили дикие племена и банды нежити, некогда свободно носившиеся от мира к миру. Их остатки — передушили свои же темные князья, которым лился в уши сладкий шепоток черных невест. Мир нежити проиграл, даже не осознав этого. По мере того, как темный народ вырождался, а передовые отряды стражников отвоевывали для людей гигантские территории, его правители развлекались с наложницами, сводящими их с ума. За это темные князья получали долгую жизнь и здоровое потомство, все более дружелюбно настроенное по отношению к СКМ от поколения к поколению. Некоторых отпрысков уже и не отличить было от людей.
До неизбежного конца еще оставалось какое-то время. Окраинное княжество — последняя из Провинций, безраздельно принадлежащая нежити, не признавала власть короля и продавшихся ему сородичей. Иногда оголодавшие орды прорывались на дальние Провинции и обрушивалась на населенные людьми осколки. Но ныне здравствующий король Аканор не без оснований считал себя единственным правителем Вселенной. Окончательная победа над нежитью была делом времени.
— Послушай… Демайтер, — сказал Илья.
Фамильярное «ты» никак ему не давалось, придавая словам то просительную интонацию, то извиняющуюся. «Да что со мной такое! — с досадой подумал он. — Самооценка занижена? Логинов все правильно сказал: мы союзники, которые без пяти минут противники, а Демайтер с сегодняшнего дня не гость, а пленник! Никаких «вы», никаких «господ», мы как минимум равны им».
— А почему до сих пор нежить не прорвалась к нам? В нашу параллель?
— Я не знаю, Илья, — задумчиво ответил маг. — Я не жил миллионы лет назад, когда звезды проваливались в туманы мирозданья. Возможно, взорванный мир, который распался на осколки, ближе к нам и связывает нас с Провинциями нежити. А вы оставались в стороне до поры до времени. Пройти на вашу восьмую Провинцию… или как вы говорите Форпост, неимоверно сложно.
— Почему оборотни так преданы сестрам? — спросил Владимир Логинов.
— Племена нелюдей воинственны, но немногочисленны, — сказал маг и взглянул на вздрогнувшего Каина.
Телохранитель все так же неподвижно стоял, прикрывая собой хозяйку. Он боялся стражника. Это заметили все. Илья переглянулся с Климовичем. Николай, видевший оборотня в деле, ответил удивленным взглядом.
Демайтера подкупали, избивали и пытали. После многочасовых допросов королевские палачи растянули его на цепях и проткнули карающими струнами. После выходки Асианы он несколько минут собирался с силами, чтобы сесть прямо и убрать с лица рассыпавшиеся волосы. Но Каин все равно его боялся.
— Перед вами житель осколков. У всех соседей есть повод не любить его сородичей, не так ли Каин? — усмехнулся Демайтер и продолжил, не дождавшись ответа. — Единственная возможность добиться неприкосновенности для них заключалась в служении. Они ее не упустили. Но самой большой преданностью отличаются те из нелюдей, что нанимаются к сестрам в телохранители. Почему — вам лучше спросить у Асианы. Это все.
Диам-Ай-Тер поднял на Логинова темные глаза. На лице Владимира мелькнуло выражения неудовольствия. Стражник очень четко уловил момент, когда у Логинова закончились вопросы, непосредственно относящиеся к создавшейся ситуации. Дальнейшее продолжение беседы означало склонение мага к сотрудничеству с иномирцами, от которого он только что открестился, произнеся лаконичное «это все». Открытая вражда с Асианой не входила в его планы.
Допрос закончился. Логинов не стал еще раз объяснять представителям нетехнической цивилизации, что такое взрывная декомпрессия. Жители разных измерений в полном молчании разошлись по предоставленным каютам.
Илья сделал пару кругов по кольцевому коридору «Тахиона» и, наконец, решившись, постучал Логинову в дверь.
— Что ты об этом думаешь, Володя? — напористо спросил он, перешагнув порог.
Владимир сидел за столом, уронив голову на руки, и смотрел в темный дисплей персоналки. Услышав вопрос, он потер лицо руками и выпрямился:
— Что теперь мы знаем достаточно, чтобы вернуться и доложить о результатах экспедиции. Я думаю, что дальше давить на Демайтера небезопасно.
— Нас не зря развел большой взрыв или этот их Свет мирозданья! — возбужденно заговорил Илья, как только Логинов к нему развернулся. — Мы не сможем сосуществовать в одном пространстве, понимаешь? Слишком велики амбиции политиков с обеих сторон. Столько соблазнов… Элисантер прав! Его методы омерзительны: он скрывал информацию и шел к трону по трупам боевых магов, на которых испытывал нашу военную мощь, а когда план сорвался — драпанул, бросив своих лучших людей на растерзание королевским ищейкам, и все равно он прав! Из двух миров, то есть из четырех… есть еще осколки и нежить, — Илья запнулся, потер лоб ладонью, — но из двух равноценных — останется только один. Или не останется ни одного! Ты понимаешь?!
— Да, я понимаю, Илья Владимирович. Элисантер — жадная сволочь. Став королем, он бы развязал войну с нами. Но подготовился бы к ней лучше, чем ныне действующий правитель. Ты это хотел мне сказать?
— В том числе!
— Все? Отлегло? — жестко спросил Логинов.
— Чего…
— Ты молодец, Илья, я тебя недооценил.
— Э-э… Издеваешься?
— Нет, все так и есть. Я бы взял тебя в штаб аналитиком, если бы у меня был штаб, — Логинов не дал Илье вставить слово. — Надо выспаться, Илюха, все устали, — сказал он. — Ты какой-то сам не свой после Караманта… Границу закроют. Переговоры, контрабанда, мелкие стычки, разведка-контрразведка — все это очень надолго. Надеюсь, что на наш век хватит.
Илья шумно вздохнул, сделал неопределенный жест и вышел за дверь, загруженный вселенскими проблемами, непонятый и немного обиженный.
«Сладко, наверное, рассуждать о вечности? — тихо сказал Логинов, обращаясь к закрытой двери каюты. — Конечно, ты прав, Илья, — он повалился на койку, закинув руки за голову, и продолжил уже про себя, — Останется только один… Из двух команд, которые у нас сейчас на борту только одна вернется и принесет своему руководству бесценные сведения. Если это будем мы — мы оправдаем смерть Палеха и несанкционированный визит в Карамант. Если они — твой друг Демайтер вернет все привилегии, а Асиана сделает карьеру в клане. Каин, естественно будет биться за хозяйку. Скорее всего — с Климовичем. Тебе очень повезет, Илюша, если в час прощания опальный королевский стражник Диам-Ай-Тер еще раз вспомнит заповедь о спасении мудрецов. Но что ты будешь делать, если через мой труп они все-таки доберутся до пилотов? Хотел бы я посмотреть…»
Сон крался незаметно и бесшумно. Он переплетался с нитями рассуждений, путал их и раскрашивал в теплые цвета до тех пор, пока не соткал узор. И прямо с синего неба, с белоснежных гор облаков, громом грянул металлический голос пилота:
— Логинов в рубку!
Владимир очнулся и подскочил на кровати.
— Логинов в рубку! Срочно, — повторил Павел Кравцов, — у нас ЧП.
Сигнал шел через личный канал командира. Система оповещения пассажиров хранила молчание, и Владимир понадеялся, что ЧП окажется не космического масштаба, а так… не больше районного, и что пилоты с ним справятся, и можно будет вернуться в каюту, закрыть глаза и сколь угодно долго плыть в полусне под синим небом над зелеными холмами. С этими мыслями он возник на пороге ходовой рубки.
«Тахион» уходил от Караманта на сверхсветовой тяге. С вектора на ось, обгоняя свет звезд, корабль продирался сквозь пространство, в котором привычные понятия четырехмерного мира становились условными и необязательными. Бортовой компьютер, захлебываясь информацией, едва успевал расшифровывать записанный маршрут и прочитать его в обратном порядке.
— Паша, подъем, лакуна в записи! — вдруг сдавленно крикнул Саша Савельев, замурованный в кресле-саркофаге. — Сейчас вся навигация вырубится!
— Да, я понял! — отозвался Павел Кравцов и вызвал Логинова.
Через минуту Владимир влетел в ходовую рубку «Тахиона», затормозил у порога и перевел дыхание.
— Что случилось? — быстро спросил он. — Что за ЧП, почему остальных не предупреждаете?
Под поднятым колпаком зоны отдыха, на краю оплетенного кабелями и сенсорами ложа сидел Паша Кравцов. Дублирующая система молча заявляла протест, рисуя огоньками гневные узоры. Ламели информационного стенда, которые опускались на голову отдыхающего пилота и формировали нечто вроде виртуального шлема, были разведены. Второстепенные функции и системы жизнеобеспечения зоны отдыха ушли в режим ожидания, как только человек покинул гнездо, свитое для него электроникой. В штатном режиме отдыхавший пилот до конца не выключался из процесса пилотирования, периодически получая дубль-версию того, что происходит за пультом управления.
— Какое, на хрен, оповещение… Вы молитесь, чтобы ни у кого в каютах трансляция включена не была, — тихо сказал Александр Савельев из пилотского кресла. — У меня здесь плавающий горизонт наоборот! Илюха с Климовичем, если увидят, точно свихнутся.
— Паш, а ну-ка позови сюда Шевцова на всякий случай, — шепнул Логинов и продолжил спокойно и медленно, — Саша, не паникуй. Отключи трансляцию, если считаешь, что так будет лучше, и дай нам изображение.