анорамный режим нагонял тоску. Мутный шар солнца играл перемещающимися по поверхности желтыми пятнами. Они сливались, стремясь превратить шевелящийся клубок тьмы в настоящую звезду, но тут же таяли, пропадали, а на их место наползали новые, посылая вслед «Тахиону» солнечный ветер.
Звездолет скользнул с вектора в отрицательную параллель внезапно. Илья глазам не поверил, увидев на экране стандартную картинку Вселенной. Он ждал какого-то рывка, толчка, завывания сигнальных систем… А меркнувшие экраны в рубке и в каютах включились одновременно, как будто кто-то приказал им прекратить дурить голову экипажу.
Информация с периферии пошла во всех диапазонах, затопив пилота и бортовой компьютер, данными о космосе. На экране появилась голубая планета с широким провалом зоны плавающего горизонта — седьмая Провинция отрицательной параллели, с которой «Тахион» стартовал к Караманту, отправляясь в погоню за группой Логинова. Она была так близко, что еще немного, и дисколет врезался бы в нее и проскочил в следующий слой реальности, располагавшийся еще ближе к центральной Земле Соединенного королевства.
— Пассажирам оставаться на местах! — торопливо приказал динамик одновременно с возросшей перегрузкой. — Второй пилот в рубку! Двигатели на торможении. Экстренный выход из режима сверхсвет.
Гигантская пирамида мирозданья повернулась другой гранью, блеснув высоким шпилем замка Карамант. Потом Паша долго убеждал Сашу и Логинова, что во время возвращения не наблюдалось четырехсекундной лакуны в записи маршрута. И в том, что он шел четко по записанным векторам. Но пробел оказался на месте. Пилот удивленно развел руками, два раза повторил: «Ну, я не знаю, ерунда какая-то. Есть дефект записи, нет дефекта записи… Пусть эксперты разбираются». Когда он хотел повторить это в третий раз, Логинов сказал: «Спасибо» и крепко пожал ему руку. И Паша с удовольствием стряхнул с себя ощущение глубокого одиночества, которое владело им весь обратный путь.
— Паш, а что такое «черная роза»? — спросил его Саша Савельев, когда они снова остались в рубке вдвоем.
— А ты не обратил внимания? Тот старинный замок, к которому мы за «Иглой» спускались, сверху похож на геометрически правильный цветок. А вокруг еще муть эта плескалась. На края вазы смахивает. У моей матери такая была — из дымчатого стекла, с отворотом сверху. А что?
— Ты сказал: «Черная роза».
— Я сказал? Когда это?
— Когда с вектора на ось выходил.
— Ничего я не говорил. Мне вообще не до разговоров было!
— Прокрути запись.
— Да что-то нет у меня доверия к записям с некоторых пор. Тебе надо — ты и прокрути.
Павел Кравцов усмехнулся и покачал головой.
— Рассказывай, Илья, — сказал Логинов. Он открыл дверь в каюту научного руководителя своим кодом доступа.
Илья сделал движение, чтобы сесть на койке, натолкнулся на жесткое сопротивление ремня, который как раз собирался отстегнуть и дернул фиксатор.
— Я сказал около часа, не торопись, — Владимир занял место у компьютера и развернулся к вскочившему Илье. — Пока все спокойно. Садись.
Илья сел.
— Что рассказывать, с чего начать? — спросил он почти неприязненно.
— Начнем с Дома у дороги.
— Пожалуйста. Дом у дороги с виду — кособокая избушка на огрызке мира. В ней живет беглый каторжник, который подслушивает для Демайтера все, что творится везде. Для мага это место — нечто вроде явочной квартиры или тайного убежища, и у меня нет этому объяснения. Все.
Логинов покачал головой.
— Значит, это Демайтер посоветовал тебе посадить Пашу за пульт управления «Тахионом»?
— Нет. Я разговаривал с его каторжным информатором с глазу на глаз.
— Допустим, я поверил. Что еще сказал тебе Демайтер? Или что показал?
— То, что есть некая идеальная параллель, стоящая над нашими, и он ищет ее всю жизнь, — отчеканил Илья. — Ты всерьез думаешь, что после того, как он поводил меня по осколкам, мы братья на века и я для вас — иномирец?
— Нет, я так не думаю. Послушай, Илья. Если выберемся… Когда выберемся, — поправился Логинов, — нам предстоит целая череда допросов. Тебе, может, чуть меньше, а мне — точно до хрена. Если я скажу, что с моего разрешения ты шарахался с Демайтером по пространству-времени, нас обоих вывернут наизнанку. Давай лучше заранее определимся, что и как мы будем говорить, чтобы не очень расходиться в показаниях и остаться целыми. Кроме того, насколько я понял, правителя СКМ хлебом не корми — дай войну развязать за мировое господство. И если у тебя есть сведения, касающиеся безопасности родной планеты… А ты их скрываешь из симпатии к Демайтеру, который непонятно почему с самого начала относится к тебе лучше, чем ко всем нам вместе взятым… Они ведь будут правы, — Владимир задумчиво посмотрел на Илью. — Те, кто будет эти сведения из тебя выколачивать.
— Да нет у меня никаких сведений! Бред один. Настоящий бред! Все равно, что посчитать буквы в слове «измерение», и на основании этого сделать умозаключение о мироустройстве! — поперхнулся и остекленел. — Володя… А с-сколько букв в слове измерение?
Для верности Илья, так и оставшись сидеть с приоткрытым ртом, принялся загибать пальцы.
— Девять, — машинально ответил Владимир.
— И в слове параллель тоже девять.
Илья поднял голову. Лицо горело. Глаза лихорадочно блестели. Голос звучал сипло. Логинов смотрел на него странно, но Илья, на секунду поддавшись очарованию чужой мечты, не удержался и произнес вслух:
— Представь себе измерение, где буква и цифра едины и наполнены информацией, где все науки сошлись в одной точке, а процесс познания безграничен. Изначальный мир! Или тот, что стоит от него в одном шаге — на самой вершине пирамиды. Ты только представь… Если обладать почти королевскими полномочиями и властью, какие силы можно бросить на поиски!
— Илья!
— А… Чего?
— Продолжим разговор или еще в облаках повитаешь?
— Продолжим… Давай, допрашивай дальше.
— Предположим, Демайтер снова обошел пси-блокаду и внушил что-то тебе, — медленно произнес Владимир. — Может такое быть?
— А почему нет? Может, — легко согласился Илья.
Он вздохнул, откашлялся и подумал, как здорово было бы сейчас умереть от руки майора Логинова — быстро и безболезненно, едва успев отдернуть завесу грез. Достаточно броситься ему на грудь с криком «Он велел мне убить тебя первым»!
«Нет, не достаточно, — уныло возразил Илья сам себе. — Володя меня тут же вырубит, даже до парализатора дело не дойдет. Так что получу я два разговора вместо одного. На фиг».
Он протер глаза руками. Логинов терпеливо ждал.
— Пока рядом с Демайтером шла Асиана, она ему помогала. Проход до озера казался хоть и не широким, но устойчивым, помнишь? — сказал Илья.
Владимир молча кивнул.
— Когда мы пошли вдвоем, я думал, что умру на полпути. И сам Демайтер еле дотащился до нужного осколка, загнал меня в дом, начертил на песке несколько загогулин и упал. Что с ним такое творилось, я не знаю! Но когда мы возвращались, мне так плохо не было. Значит, Демайтер каким-то образом восстановил свои способности. Судя по бою с нежитью — частично. Раз ему понадобился внешний источник энергии, и он пустил осколок в расход, чтобы выбраться. Знаешь, Володя… за это время он мог меня и убить, и околдовать, и сам умереть и ожить, и хрен знает что еще.
Логинов встал, развернул стул спинкой вперед и уселся на него верхом.
— Тогда давай по существу, Илья. Иначе мы до посадки не закончим. Что именно он тебе сказал за это время, что совпало с твоими наблюдениями, а что нет?
«Если есть хоть один шанс, что некий Идеальный мир существует и наследует могущество Изначальной империи… Если есть хоть один шанс, что СКМ займет его как плацдарм»…
Илья обжегся об эту мысль.
«Никто не знает, какой будет последняя битва за выживание, и будет ли она вообще», — сказал Диам-Ай-Тер. Если будет, то всего его благородства, и жизни, и сверхчеловеческих способностей не хватит, чтобы удержать проход на верхушку пирамиды. И хорошо, если он выберет роль защитника. Если он передумает и преподнесет королю в подарок уникальный затерянный мир — прощение и повышение по службе ему гарантированы. Он займет место Элисантера и возглавит клан королевских стражников.
— Демайтер уверен, что существует измерение, которое не известно ни магам, ни нам. Нежити — и подавно. Эта нулевая параллель ближе всех стоит к Изначальному миру по своим энергетическим особенностям, — сказал Илья. — Нам надо найти ее первыми. Это все, Володя. Можете мне все мозги выпотрошить.
— Совсем недавно я собственными ушами слышал от него на редкость качественную дезинформацию, — недоверчиво произнес Логинов. — Правда, нас она мало касалась, но Асиана до сих пор дрожит от ярости. И, честно говоря, есть от чего. Демайтер, которому на допросах «подсадили аккумулятор», обманул ее с Домом у дороги — наплел ей небылиц и использовал на осколках как простого проводника. Если же принимать его слова о некоем Идеальном мире всерьез… — Владимир потер подбородок. — Получается, что наш всемогущий королевский стражник свихнулся на сверхценной идее. Допустим, после пыточных камер Караманта. Больной человек! — Логинов хмыкнул, убрал ладонь от лица и обеими руками сжал спинку кресла. — А вот если Диам-Ай-Тер не сумасшедший, мы с тобой с отрицательной параллели не вылезем, Илюха… Не страшно тебе?
Майор Логинов встал и прошел к двери.
— Володя, постой! Как ты думаешь, зачем он мне это рассказал? Он не мог не догадаться, что рано или поздно я поделюсь с кем-то из вас!
— Паритет, — обронил Логинов после короткого раздумья.
— Что? — не понял Илья.
— Паритет и противостояние на нейтральной территории, — уточнил Логинов. — Стороны не станут предпринимать активных действий, пока есть надежда на обладание абсолютным средством для достижения цели. Вполне может быть, что Идеальный мир Демайтера какое-то время послужит оружием сдерживания, — Логинов немного постоял в нерешительности. — По крайней мере, мне так кажется. Все-таки, прежде всего он пограничник, а уж потом заговорщик и государственный преступник. Логично?