Улыбка сползла с его лица. Он посмотрел сначала на своего отца, потом на мать. Затем осторожно поднялся и вдруг бросился к выходу. Он пронёсся мимо так похожего на него парня, едва успев подхватить обувь. О том, чтобы обуться, речи не шло. На улице обуется.
— Постой, Кирилл! — послышалось позади, но он не останавливался.
— А я тебя предупреждал, — послышался в ухе грустный голос Дмитрия Сергеевича. — Понимал ведь, что так будет. Что ж ты меня не слушаешь-то, а Кирюха?
Если до этого он не слышал Дмитрия Сергеевича, то теперь слова учёного звучали для него громче грома среди ясного неба.
Он также по лестнице сбежал на первый этаж и, уже не сдерживая слёз, уселся на последнюю ступеньку и принялся обуваться. Сцепив зубы, он вытер рукавом глаза и вышел из подъезда, глубоко дыша и кое-как пытаясь держать себя в руках. Да как-то не по-пацански это — реветь, — даже в таких ситуациях.
— Надо успокоиться, надо успокоиться, — бормотал он себе под нос.
Он быстрым шагом направился в обход дома, затем свернул на Югославскую улицу, прошагал вдоль пары домов, затем свернул на Берёзовую. Он эту улицу никогда не любил. Там часто ошивались хулиганы, которые, ещё в детстве, когда Кирилл ходил в дальний магазин «Семёрка» за гречишным хлебом, что так любил папа, бывало отбирали у него деньги.
И как ни странно, пускай прошло столько времени, и Кирилл давно вырос, но он надеялся, что сейчас кто-нибудь из тех самых хулиганов ему встретится. Он прямо мечтал об этом.
— Эй, паря, а ну-ка, постой! — бальзамом на душу разнеслось у Кирилла за спиной.
Он рывком обернулся.
— Ого-го! Здорово! — К нему подходили двое ребят. Один рыжий с широким лицом и короткой стрижкой. Второй был смуглым и худым, с чёрными бровями. — Давно тебя не видел, здесь. Как дела? Как житуха? Куда спешишь так быстро? — спросил рыжий.
Это был Борька Смирнов из параллельного класса — круглый двоечник. Системы образования не действовали на него совершенно. И учителя не раз ставили его в пример, как учиться не надо. И что, мол, вся жизнь у него расписана наперёд в трудовых повинностях и вечных курсах профпереподготовки.
Вторым был Денис Козлов. Этот был более здравомыслящий, хорошо учился, но без проказ жить не мог. И вечно кого-то шпынял.
— Здорово, парни! — улыбнулся Кирилл во все тридцать два зуба. — Вы здесь какими судьбами? Как дела? Ничего не беспокоит?
Парни удивились, переглянулись.
— Да мы-то нормально. Ты это, деньгами богат? Нам надо учебники по истории купить, — хохотнул рыжий.
— Деньгами? — расхохотался Кирилл. — Охрененно как богат.
Он достал из нагрудного кармана пятитысячную купюру и помахал перед ними.
— Надо? У меня ещё есть. Только вам не дам ничего.
Парни сначала округлившимися глазами посмотрели на купюру, потом посмотрели на Кирилла, затем переглянулись между собой.
— Вот это да. Да у нас сегодня счастливый день! Иди-ка сюда, Кирюша. Разговор к тебе есть.
— Ну давайте, подходите. Денег вы не получите, зато кое-чего другого отсыплю каждому, да так, что не унесёте, — хищно улыбнулся Вернадский.
— Кирилл! — шипел в ухо Ильич Сергеевич. — Я сказал тебе, возвращайся. Нечего здесь тебе делать. Мы о чём говорили? Вмешиваться в дела чужих миров нельзя. Ты и так уже напортачил столько, сколько не нужно. Не усугубляй ситуацию. Ты так местного Кирилла до тюрьмы доведёшь.
— Да ну его, этого местного Кирилла, — процедил он.
Затем ушёл влево от удара, после чего, резко, без замаха, двинул рыжему прямо в челюсть. Кирилл в армии большое внимание уделял спорту и рукопашке. А ещё в нём говорила огромная злость на всю эту ситуацию. От мощного удара, рыжего чуть ли не подкинуло воздух. Рука Кирилла взорвалась от боли, но он был только рад этому.
Он с широкой улыбкой, в которой смешалась и боль, и горечь, и радость от победы над старым врагом, повернулся к Козлову.
— А теперь ты сюда иди.
Глава 16Страшная тайна
Кирилл, сидя на скамейке и тяжело дыша, смотрел в одну точку перед собой.
— Дмитрий Сергеевич, а можно я обратно вернусь? Хочу бабушку увидеть, — судорожно втягивая воздух спросил он.
Сейчас, Кирилл как никогда почувствовал то, что все те миры в которых он был, какими бы необычными они ни были, никогда не сравнятся с его родным миром. Даже этот мир где он смог увидеть живых родителей был не родным. Его здесь не ждали. Тут был другой Кирилл, которому тот мир был своим.
— Я думаю, да. Возвращайся, — вздохнув, произнёс учёный. — По крайней мере, как мне кажется, я нашёл то, что искал, и этот мир вполне подходит.
И тут до Кирилла начало доходить. Правда вслух он ничего не стал говорить, едва удержавшись от удивлённого вскрика. Он спокойно поднялся на ноги и на одеревеневших ногах направился к тому месту, где находился портал. Он очень быстро прошёл весь путь до перехода. Внутри парня всё клокотало. Он дрожащими пальцами активировал переход и провалился в черноту. Проход из портала он закрывать не стал, а лишь затенил его.
Затем, используя баллон со сжатым воздухом, Кирилл приблизился к порталу в свой родной мир. И уже через секунду вывалился прямо посреди лаборатории Дмитрия Сергеевича. Или, правильнее сказать, дяди Деметрия? Учёный сидел в своём кресле в дальнем углу лаборатории и внимательно следил за Кириллом.
— Дмитрий Сергеевич, — отдышавшись, произнёс Кирилл, — или всё-таки дядя Дима? Бабушка рассказывала про вас, вот только все считали, что вы умерли.
Учёный тяжело вдохнул, затем снял очки и протёр линзы. Надев очки на место, он посмотрел Кириллу прямо в глаза.
— Видимо, умер, — наконец, ответил он.
— Что это значит? — недоумевая спросил Вернадский.
— То и значит, я не твой дядя Дима. Вернее, я не из этого мира.
— Но как же так? — Кирилл казалось что он окончательно теряет связь с реальностью.
— Ну, так бывает, — ответил учёный. — Не скрою, в моём родном мире у меня тоже был племянник, его тоже звали Кирилл. Своих детей у меня нет. Вот в этом мире нашёл тебя. И даже свою матушку. Правда, к ней в гости я приходить не стал, сам понимаешь, но вот тебе хоть чем-то помог. Чем смог.
— Почему вы мне не сказали раньше? — непонимающе хлопал глазами Кирилл, пытаясь хоть как-то достучаться до правды.
— Ну а что бы я тебе рассказал? Ты только недавно сам стал верить в реальность параллельных миров, а в такое совпадение ты и вовсе бы не поверил. Это выглядело бы, как в дешёвой мыльной опере. Ну или как в Звёздных Войнах. Люк, я твой отец, — передразнил он Дарта Вейдера.
Кирилл сидел на полу в полной растерянности. Он совершенно не понимал, как себя вести. Кто этот учёный? Родной ему человек или совершенно чужой? Правильнее всего, наверное, относиться к нему как к нанимателю. По крайней мере, в этом мире у Кирилла не было никаких дядьёв, и он ни к кому не испытывал никаких тёплых чувств. Единственный, кто был для него дорог, это бабушка, ну и родители из другого мира. По крайней мере, он не собирался пока закрывать портал в тот мир, и пообещал себе, что обязательно вернётся, и не один раз. Может и не будет общаться с родителями, но хотя бы посмотрит на них со стороны. Как бы странно это не звучало.
— Но что вы делаете здесь? Почему вы не в своём мире? Для чего всё это? Я не понимаю.
— Кирилл, тебе ли жаловаться? — пожал плечами Дмитрий Сергеевич. — Ты чем-то недоволен? Ты недоволен своей работой или зарплатой, которую я тебе заплатил?
— Да доволен, конечно, но это ведь нечто большее, чем просто деньги и работа. Это… Вы же мой родственник, пускай из другого мира, но я не понимаю, для чего вам это, и почему вы не в своём мире?
Дмитрий Сергеевич глубоко вздохнул.
— Моего мира больше нет, — наконец ответил он. — Он уничтожен. Я не единственный выживший. Над Чернотой работало много учёных, и мы смогли спастись. Правда, не смогли спасти родных. Но вот я попал в этот мир и увидел тебя, такого же, какой жил в моём мире. Да, здесь мой брат и его жена умерли, но ничего страшного, подумал я, здесь вполне можно начать жить заново, а почему бы и нет?
Он выжидательно посмотрел на племянника.
Кирилл слушал дядю, а на душе всё больше скреблись кошки.
— Я узнал, что ты нуждаешься в работе, и что мама, ну, твоя бабушка, больна, — прервав затянувшуюся паузу, продолжил учёный. — Вот и решил помочь. Я знаю, чем она больна, и знаю, как это лечить, и уже работаю над лекарством. Его нужно лишь восстановить, по крайней мере, в моём мире его нашли, — сказал Дмитрий Сергеевич. — И у меня сохранились некоторые данные. Я прихватил с собой несколько серверов из научных центров. Осталось только воспроизвести…
Кирилл не верил своим ушам.
— То есть вы собирались спасти мою бабушку и ничего мне об этом не сказали?
— Ну да. Ну а зачем тебе это говорить? Опять же, не хочу обнадёживать. Вдруг у меня ничего не получится. Я не хотел лишний раз терзать твою душу. Всё-таки ты мне не чужой человек. — Дмитрий Сергеевич улыбнулся, но Кириллу показалось что улыбка была не настоящая. По крайней мере, глаза учёного оставались холодными.
Вернадский не знал, как на это реагировать — то ли радоваться, то ли подойти и вмазать учёному прямо промеж очков. И плевать на то, что он инвалид. Однако он сдержал себя.
— Я не буду закрывать портал в тот мир, — твёрдо сказал он.
— И не надо, — покачал головой Дмитрий Сергеевич. — Тот мир мне подходит. Я нашёл, что искал.
— И я буду его посещать. — продолжил Вернадский.
— Хорошо. Только будь осторожен и подумай, как это сделать правильно, чтобы никого там не шокировать, — хохотнул учёный. — Опять же, напоминаю, что у нас с тобой договор. Ты обязан держать втайне всё происходящее в этой лаборатории. Поэтому тебе придётся хорошо постараться, чтобы объяснить, откуда у твоей мамы из того мира, появился второй сын-близнец, о котором она не помнит. Тут уж ты сам выкручивайся, выдумывая легенду о чудесном воссоединении однояйцевых близнецов.