Спереди и сзади кареты в общей сложности ждали восемнадцать всадников в чёрных мундирах с алыми обшлагами и лампасами. Плюмажи трепетали на головах ящеров.
Наконец императрица забралась в увешанную фонариками карету, лакей затворил дверцу, вся группа тронулась в путь, а я выдохнула и отпустила подоконник.
До окна третьего этажа, где стояла я, не доносилось ни звука. Карета безмолвно катилась к открывающимся воротам. Всё выглядело спокойно.
– Благодарю, – величественно произнесла императрица за моей спиной. – Отличное волшебство.
Не думала, что меня когда-нибудь похвалят за магию. Это так невероятно!.. Я невольно улыбнулась.
***
Из зелённой гостиной я вернулся с выводком подрастающих химер. Они несколько неуклюже пробегали мимо, задевая ножны шипами и лапами.
Император дожидался заговорщиков в постели, для маскировки натянув колпак. Но умирающим не выглядел: недовольно сложил руки на груди:
– И долго мне ещё ждать и изображать немощного? Никакого уважения к пожилому человеку.
Ожидание изматывало. В мыслях я провёл сотню дуэлей с заговорщиками, и в отместку опять накатила усталость, наполняла мышцы муторной тяжестью.
Химеры заползали под огромную кровать, устраивались под креслом и столиками, укладывались по бокам дверей. Вторая меньшая группа химер должна сейчас то же самое делать в малой гостиной, где обустроилась Лена с принцессой и императрица, замуровавшая все большие двери.
Но оставлять Лену здесь всё равно не хотелось.
Я затворил потайную дверцу хода и прикрыл глаза, прислушиваясь к живой тени, положенной возле основных дверей в спальню: если на неё ступит человек, она сообщит, даже если он скрыт иллюзией, делающей его невидимым для защиты дворца.
Тень молчала, никто на неё не наступал. И тем страннее было видеть, как проворачивается ручка и двери начинают бесшумно и медленно, точно в кошмаре, раскрываться…
Глава 49
Император откинулся на подушки, а я шагнул в тень. В дрожащем мире обнажил меч и вынырнул возле двери.
Заговорщики пришли слишком рано – химеры недостаточно выросли. Эта мысль промелькнула в миг, пока заносил меч.
В спальню никто не входил. Я ударил по широкой дуге. В лицо брызнула кровь. Я ударил снова. Что-то шмякнулось на пол. Я отскочил. По паркету разливалась кровь. Из воздуха выпало безголовое тело, о паркет клацнула гарда палаша. Громыхнул выстрел.
Я пинком захлопнул створку, уходя под её прикрытие. Запахло палёным. Резное дерево чернело, покрывалось огненными трещинами. Взвизгнула тетива. Частокол стрел покрыл постель. Император уже сидел на полу, сжимая запутавшийся в простыне меч. Я нырнул в тень и выскочил с другой стороны двери.
Недоросшие химеры со стрекотом ринулись в проём. Кто-то вскрикнул. Химер отшвырнуло в спальню. Взмах моего меча выбил фонтан крови, но обратным движением я рубанул лишь пустоту. Ушёл в тень, бросился к императору и втащил его в мир моей магии.
Тяжело дыша, император привалился к плечу:
– Как всё быстро.
Я смотрел на дверь, но там всё заливал свет, выжигающий тени. Свет теснил мой призрачный мир. Зыбкими силуэтами поднимались химеры и ползли к двери, натыкались на невидимую стену.
– Сможешь пройти в тыл? – просипел император.
Мир теней отторгал его.
Сияние теснило нас к стене. Обхватив императора за плечи, я втянул его в тайный ход и там вынырнул во тьму, ткнулся плечом в шершавую стену. Та вибрировала.
– Я должен вернуться, а то сбегут, – я скрылся в тени прежде, чем император успел ответить.
Сияние разрывало теневое пространство на месте спальни. Похоже, меня заметили и мешали перемещениям. Но здесь – не площадь перед министерством, здесь много мебели, а химеры находились так близко к полу, что под их брюхами скопились обрывки тьмы.
Если присмотреться, эти обрывки нашпиговали весь свет, пронизывали его до коридора. Крепче стиснув меч, я побежал по ним, как по кочкам топкой растительности в болоте. Меня хлестало, ломало в искажённом пространстве. Я нырнул в приоткрытую дверь, прошёл сквозь какой-то предмет и вынырнул, сходу входя в круговой удар. Лезвие врезалось в плоть. Меня окатило липкой горячей волной.
Иллюзия дрогнула и распалась. Слишком яркий свет мешал разглядеть фигуры. Я провалился в обрывки теней. Призрачные фигуры метались возле двери, хватали друг друга. Сейчас опомнятся, и Теталард опять накинет иллюзии. Метнувшись вперёд, я выпрыгнул из тени в слепящий свет, рубанул, сбивая чью-то голову на пол. Шагнул, падая в её тень, вдруг ощутив смертельную усталость.
В мире теней меня трепало невидимым ветром, жгло кожу, дёргало за волосы. Слишком много времени провёл я сегодня здесь, по слишком зыбкому пространству бродил. Кинулся в реальность и споткнулся о камень, полетел рыбкой, недоумевая, откуда во дворце камни и булыжники. Воздух над головой дрогнул от пролетевшего заряда магии.
Грохнувшись, клацнув зубами, я взглянул на мир сквозь туман навернувшихся слёз: коридор усыпали камни, на каменной платформе, среди схлестнувшихся химер, метались длоры, каменные столбы держали опускающийся потолок.
По мне пробежал паучище, присосался к загривку химеры-ящерицы. Клубок животных взметнул каменную крошку. На меня летел пламенный шар. Я перекатился, уходя в тень, выкатился на горячий дымный пол, режа руки об осколки камней.
Стены и потолок изгибались и вытягивались, силясь сплющить нарушителей. Камни на полу зашевелились, сложились огромным жалом, нацелились на меня. Вдруг затряслись. Подскочив, я по спинам химер, по дёргающимся камням побежал вперёд. Глаза обожгло сиянием, но я помнил положение цели, с удара снёс голову. Отскочил, надеясь попасть на твёрдое.
Плита подо мной шатнулась, я присел, часто моргая. Надеюсь, остальных свет ослеплял, как и меня.
– Сдавайтесь! – нащупав рядом чистый пол, я перебрался туда.
Над ухом кто-то зашипел. Химера. Рядом с ней я ощутил тень и шагнул туда. Кожу обожгло. Стараясь не дышать колючим воздухом, я метнулся в спальню, через неё в тайный ход и вывалился в темноту. Холодная рука мазнула по лицу, судорожно сжала моё плечо.
– Ты в порядке? – спросил император.
– Да.
– Сколько их там?
– Не понял, там теперь… химеры, свет. Но я знаю, как они прошли через мою живую тень незамеченными: маг земли создал платформу из камня.
– Видимо, на случай, если стены сомкнутся, – произнёс император. По отголоску движения в его руке я понял, что он кивнул. – Пожалуй, это единственный способ защититься от дворца: передвигаться вместе с искусственно созданной комнатой.
– Я сейчас попытаюсь…
– Нет. – Император резко стиснул мою руку. Стены вздрогнули от удара. – Ты раскрыл их для дворца и ослабил. Пусть сейчас химеры и стены поработают.
– Они снова набросят иллюзию, и дворец их потеряет.
– Раввер, я ценю твоё желание разобраться со всеми наверняка, но себя побереги.
– Но…
Император стал опускаться на пол. От неожиданности я застыл. Сквозь грохот за стеной послышалось тяжёлое хриплое дыхание. Я ухватил императора за плечо, не позволяя упасть:
– Что происходит?
– С-сердце. – Император закашлялся.
Внезапно ощутив духоту, я убрал меч в ножны и принялся расстёгивать ворот императорской рубашки.
– Дышите, – прошептал, даже не зная, слышит ли он.
Император сползал по стенке. Паника захлестнула на секунду, а затем я нырнул в тени. Бег сквозь обжигающее пространство отзывался болью в каждой мышце, палил кожу и внутренности. Но я бежал. Бежал!
Выскочил в багряную гостиную без окон и дверей. Бледная Лена первой вскочила с места. Принцесса застыла с занесённой над пяльцами иголкой.
– Что случилось? – волнение императрицы выдавали добела стиснутые на подлокотниках пальцы.
– Раввер, это твоя кровь? – Лена шагнула ко мне.
Мотая головой, я выпалил:
– Лекарство для сердца!
Глаза императрицы расширились.
– В спальне.
– Там сейчас непонятно что, – я вздрогнул от прикосновения Лены к руке, прикрыл глаза, восстанавливая сбившееся дыхание.
Стены затрещали. Я огляделся, но гостиная оставалась неизменной, ровно светили огоньки в лампах. Императрица стояла, простерев руку над полом. Тот вспучился, вытолкнул на поверхность бутылочку. Схватив её, императрица метнулась к столу, опрокинула половину содержимого в бокал, долила из графина воды.
– Пусть выпьет всё, – протянула мне флакон из зелёного стекла.
Лишь мельком глянув на кусавшую костяшку Лену, я снова шагнул в тени.
Обратный бег был мучительнее и страшнее, в висках полыхала мысль: успею ли? Жив ли император? Дыхания не хватало, раскалённые иглы жгли лёгкие, руки и ноги. Впереди маячило пятно сияния. Обогнув опасную зону, я промчался сквозь стены и оказался в темноте коридора.
Ужас сковал горло, я не мог позвать, шарил вокруг рукой, прислушиваясь к звукам, но различал только грохот, вой химер и перестук собственного сердца. Пальцы коснулись волос, накрыли плечо сотрясавшегося в лихорадочных вдохах императора.
Зубами откупорив флакон, я поднёс его к месту, где должен находиться его рот.
– Пейте.
Император ухватился за бутылочку, я её запрокинул. Проглотив лекарство, он закашлялся:
– Вот так и подумаешь, что умереть вроде как приятнее.
– Не говорите так. – Отбросив флакон, я взял императора за плечи. – В таком состоянии идти через тени вам нельзя. Старайтесь дышать ровно и…
– Да знаю-знаю, – отмахнулся император, – я так много общаюсь с целителями, что скоро стану одним из них.
Судя по ворчанию, император держится. Надо заканчивать это безумие: ему нужен покой и толковый осмотр.