Инопланетное вторжение. Битва за Россию — страница 49 из 50

Система катапультирования сработала штатно, и Макса с Пашкой довольно быстро выловили из воды здоровенные негры из USMC.[18] Они даже замерзнуть толком не успели. С них содрали всю униформу, якобы на просушку, оставив только белье, и заперли в небольшой каюте. К счастью, данное помещение изначально не было спроектировано как тюрьма, поэтому ребятам удалось отломать поручень от кровати. Эту штуку очень скоро испытал на себе фельдшер-маринз, пришедший провести медицинский осмотр «Russian halfwits». Подстраховывающий его капрал не успел прийти на помощь. Капралу тоже досталось поручнем по башке.

А затем последовал безумный бег по запутанным коридорам в никуда. Из воды их извлекали в полубессознательном состоянии, поэтому хоть как-то запомнить расположение отсеков в гигантской, размером с авианосец, плавучей буровой ни Макс, ни Пашка не смогли. Но их вела в тот день Ее Величество Удача. Как еще можно объяснить тот факт, что из трехтысячного экипажа платформы в руки русским морякам попал начальник экспедиции, вице-президент корпорации. Который, после угрозы отрезать яйца, очень быстро согласился вернуть русских их командованию в целости и сохранности. Да, крайние меры возымели действие — им удалось вырваться. Американцы тогда даже компенсацию выплатили за сбитый экранолёт. Весь инцидент списали на ошибку автоматической системы опознавания целей. Правда, по прибытии на базу Макс и Пашка получили очередную головомойку от начальства. За утрату бдительности…

Так что Макс и в этот раз рассчитывал на свою удачу. Она его еще ни разу не подводила. Собственно, кличку Везунчик Соколов заработал в своем первом рейде в должности командира корабля. При преследовании норвежской шхуны, то ли незаконно ловящий рыбу в спорной зоне, то ли ведущей радиоразведку, корпус «Валькирии» пробила крупнокалиберная пуля. Да так удачно, что ребята из ремонтной бригады потом диву давались. Пуля прошла через рубку насквозь по диагонали, умудрившись не задеть никого из пилотов и не повредить ни одного прибора. Причем, что интересно, после захвата и досмотра шхуны-нарушительницы, крупнокалиберный пулемет на ней так и не нашли. Да и норвеги отрицали сам факт обстрела российского экранолёта.

Предавшись воспоминаниям, Малин незаметно задремал и опять проворонил появление в камере своего тюремщика. На этот раз перед разведчиком предстала холеная дама, лет сорока с небольшим, одетая в строгий деловой костюм. Дожидаясь пробуждения Макса, она курила длинную тонкую сигарету, небрежно стряхивая пепел в пустую миску из-под пюре. Новая внешность оппонента не ввела капитана в заблуждение. Он ни на секунду не усомнился, что перед ним сидит то же самое существо, что и в предыдущий визит.

— Ну и нервы у тебя, старлей! — Не то одобрительно, не то осуждающе сказала дама хрипловатым контральто. — Тут твоя судьба, можно сказать, решается, а ты дрыхнешь, как ни в чем не бывало!

— Дык у меня все нормально — план побега разработан! — усмехнулся Макс. — Осталось только узнать — за каким хреном вам понадобилось устраивать охоту на наш экипаж, и можно спокойно отсюда линять!

— Вот нахал! — Беззлобно рассмеялась дама. — Ладно, объясню я тебе, зачем мне понадобилось вас ловить столь сложным способом! Ты вообще в курсе, сколько законов предопределенности ты нарушил?

— Так, дай-ка подумать… — хмыкнул Макс. — Устав нарушал — было дело. Регламент базового порта — тоже. Санитарные нормы борделя — через раз! Но вот законы предопределенности… Нет, не помню такого!

— Хорошо, я зачитаю весь список, — в ответ на эту мелкую фронду дама улыбнулась уголками губ. Легкий взмах руки — и голая стена осветилась, словно экран компьютера.

Макс внимательно присмотрелся к ползущим по этому «монитору» строчкам и малость обалдел. Здесь было подробнейшее изложение всех несчастных случаев, произошедших с ним начиная с двенадцатилетнего возраста. Но особенно много случаев было после окончания Военно-морского училища имени адмирала Нахимова. Приглядевшись, Малин убедился, что какое-либо происшествие случалось с ним чуть ли не в каждом рейде. Удивительно, что он сам этого не помнил. Память сохранила только наиболее яркие случаи. А про большинство происшествий Макс вообще ничего не знал.

Например, о том, что во время одного из десантирований на архипелаг Шпицбергена мимо его головы просвистел небольшой снаряд из скорострелки. Не нагнись он тогда поправлять крепление навесного двигателя надувной лодки… И ведь расстояние-то было — двадцать сантиметров! Или еще случай — во время марш-броска по пересеченной местности на одном неуютном островке он, перебираясь через пропасть на «тарзанке» так ударился о скалу, что от лежавшей в карманчике разгрузки гранаты отделилась чека. Этого вообще не могло быть, в принципе — усики чеки были надежно загнуты! Но случилось, что неминуемо привело бы к взрыву, при попытке достать гранату из кармашка! Но Макс тогда сдуру утопил все свое снаряжение при переправе через бурную речушку.

«Это что же такое делается? — В ужасе подумал Малин. — Я столько лет под смертью хожу?»

Но вслух разведчик этого не сказал. Наоборот, придав своему лицу максимально саркастическое выражение, лейтенант сказал насмешливым тоном:

— Слышь, мать! А не паришь ли ты мне мозги? Если бы это все происходило со мной, то я бы уже давно был покойником!

— Вот и мне стало интересно, что же такое с тобой происходит, — пародируя насмешливый тон разведчика, ответила дама. — Я, понимаешь, вторжение на вашу грязную планетку затеяла, а тут неучтенный фактор риска! И мало того — ты тут такой не один! — продолжило НЕЧТО с нарастающим гневом, превращаясь в давешнего бородатого мужика. — Вас несколько тысяч. Вы, мерзавцы, словно заговоренные! Но ты выделяешься даже среди них! Убить тебя никак не получается!

По спине Малина поползли мурашки, но привычка взяла своё и Макс брякнул:

— И хер выйдет! Я русский моряк, а мы бессмертны! Слышишь ты, залупоголовое уёбище!

Вспышка гнева собеседника была ощутима физически. Бородач вскочил с трона и словно увеличился в размерах. Его лицо исказила жуткая гримаса. По стенам прокатилась волна. Макса швырнуло на пол и поволокло, как тряпичную куклу, пока спина не коснулась опоры. Низкое утробное рычание, переходящее в инфразвук, заполнило маленькую камеру. Разведчику показалось, что череп заполнился раскаленным металлом. Перед глазами заплясали красные круги.

Фигура бородача продолжала расходиться вширь и ввысь, поглотила трон и скамью. По гигантскому телу змеились синие молнии. И это чудовище стало надвигаться на вжавшегося в стену Макса.

— Козявка!!! — проревело НЕЧТО. — Раздавлю!!!

— Давай, давай! — хрипло поощрил его Макс. — Жопу только не порви!

Последняя фраза подействовала на инопланетянина, как ушат холодной воды. Монструозная фигура стала резко уменьшатся в размерах, словно сдувающийся шарик. По стенам и полу волнами прошло несколько судорог. Краем глаза Макс вдруг заметил, что материал стен стал мерцать и сквозь него видно окружающее пространство. Мигнув еще несколько раз, картинка стала четкой. Соколов увидел, что находится вовсе не в камере, а в клетке, стоящей в гигантском полусферическом зале. Слева и справа, в таких же клетках находились его друзья. Сашка лежал неподвижно, а Дрон как раз поднял голову, видимо заинтересовавшись произошедшими с тюрьмой изменениями.

Чтобы отвлечь тюремщика от этого зрелища, Макс сказал брюзгливым тоном:

— И кончай на меня искрить! Робу прожжешь!

НЕЧТО сжалось до размеров человеческой фигуры, но продолжало плыть, не фиксируясь на конкретном образе. Наконец метаморфозы прекратились. Тюремщик остановился на облике бородача в строгом костюме. По прутьям клетки прошла волна, снова превращая стены в «монолит».

Бородач устало опустился на трон и вздохнул.

— Эх, жаль… Не могу я тебя сейчас убить, потому как неизвестна природа твоей везучести, — выдавил из себя оппонент, машинально поправляя лацкан костюма. — Очень мне хочется выяснить — кто или что тебя бережет!!

— Так я-то откуда знаю? — огрызнулся Макс, вставая с пола и отряхивая робу.

— Удача, мой злейший друг, удача на твоей стороне! — грустно сказал бородач. — Чем же ты её заинтересовал? На образцового гражданина ты не похож!

— А я взносы в спортклуб всегда вовремя плачу! — съязвил Макс, окончательно приходя в себя. — Раз ты нас сейчас убивать не собираешься, то что дальше с нами делать будешь? Пытать? Голодом мучить? Жаждой? Поить паленой водкой и не давать опохмеляться? Или ждать, пока мы в твоей тюрьме от пролежней загнемся?

— Ну, до такого вы точно не доживете! — усмехнулся бородач. — Будет скоро один узелок… Вот я и хочу посмотреть, как вы на этот раз выкрутитесь!

— Ага, посадил нас под колпак и наблюдаешь! — буркнул Макс, «обрадованный» такой «светлой» перспективой. — Нашел, блин, белых мышек! К чему хоть готовиться? И когда?

— Счаз-з-з! — обрадованно-издевательским тоном, со вкусом произнес бородач. — Так я тебе все и рассказал! Помучайся, мерзавец! Ожидание смерти — гораздо страшнее самой смерти!

С этими «добрыми» словами тюремщик исчез. Лейтенант сделал по камере несколько шагов и раздраженно пнул опустевший трон. Эх, не стоило это делать босой ногой! Минут десять Соколов, сидя на скамье и покряхтывая от боли, сосредоточенно растирал ушибленные пальцы ноги. А мысли его в это время носились вокруг иллюзорной клетки. Неужели эти стены и взаправду существуют только в его мозгу? Или наоборот — клетки привиделись ему под воздействием сильнейшего стресса?

Разведчик подошел к стене и осторожно пощупал ее. Хм, обыкновенный камень, или, скорее, бетон! А если постучать? Звук глухой, словно там изрядная толща! А если вдарить посильнее? Макс как следует размахнулся и, оберегая пальцы, врезал по стене основанием тыльной стороны ладони. Эффект понятный — «как по стене»!

Потряхивая отбитым кулаком. Макс задумчиво прошелся вдоль стены. Думай, думай, голова! Как можно увидеть решетку? Внезапно решетка предстала перед мысленным взором Малина во всех подробностях. Продолжая держать картинку перед глазами, капитан протянул руку и попытался схватиться за перекладину. И, о чудо! Ему это удалось! Словно пелена сползала с глаз разведчика. Прутья решетки начали проявляться, как попавшая в реактив фотография. Серая «бетонная» стена постепенно исчезала, обнажая прутья клетки.