Ночь
Тамара вздрогнула — страх заполз под кожу. Она хотела закричать, но мужчина (это, безусловно, был мужчина) придавил её своим телом, и зажал рукой ей рот. Тамара оказалась беспомощна.
Страх, отчаяние, непонимание — всё это медленно заползало ей под кожу.
А затем она узнала эту тень… и её тело мгновенно расслабилось в руках пленителя. К ней в комнату пожаловал Марк Нойман.
Мужчина почувствовал, что Тамара перестала сопротивляться, и отнял руку от ее рта.
Но его лицо по-прежнему было очень близко, и глаза горели огнем, интуитивно знакомым и понятным каждой женщине.
— Тамара… — прошептал он, его дыхание коснулось её кожи. — Тамара… я не могу тебя ему отдать.
Девушка всхлипнула.
— Кому?
— Моему брату.
Его тело накрывало её тело, и несмотря на одеяло, она знала, что на ней есть лишь тонкая ночная рубашка, и это знание тревожило и будоражило юную девушку.
— Но… но… зачем отдавать? — прошептала она, не зная, что этот вопрос станет для Марка спусковым механизмом. Он рассматривал её глаза, губы, тонкую шею,
— Ты права, — сказал наконец-то, — незачем, — и поцеловал.
Его руки крепло сжимали её тело, лишая свободы воли и выбора. Он целовал так, что становилось понятно: их совместная ночь — это принятое им решение.
Тамара чувствовала, что его рука ползет под одеяло, и медленно сдвигает её рубашку вверх. Его рука касалась её голой кожи, пуская по всему телу ток.
Он целовал настойчиво, не давая спуску, не обращая внимания ни на юный возраст девушки, ни на её неопытность. Он научит, он покажет, как надо… ему, не его брату.
Обещание
— Тамара, — шептал он, снимая с себя одежду. — Тамара.
Девичья комната стала свидетелем страсти двух людей. Мужчина наслаждался юной женщиной, её согласием, покорностью. Он снял с нее одежду, и замер, любуясь.
— Не бойся, маленькая, — накрыл её тело своим и плавно раздвинул ей ноги. — Не бойся, я не сделаю тебе больно.
Первый толчок вспыхнул в её теле болью. Тамара выгнулась, из горла вырвался всхлип.
Мужчина замер, давая ей возможность привыкнуть, и сделала еще один уверенный толчок… и еще один.
Тамара постаралась расслабиться. Страх никуда не делся — она понимала, что этим поступком обрекает себя на ужасную судьбу. Кому она теперь нужна, порченная? Но… но рядом с ней был мужчина, к которому ее тянуло с неимоверной силой. Которому она доверяла и слепо… любила.
Их глаза встретилось и, казалось, он прочитал в её глазах все страхи. Девушке стало стыдно, что именно эти мысли беспокоили её в тот момент, но мужчина понял все е
— Не бойся, маленькая, — прошептал он, — я обо всем позабочусь.
Толчок, еще один… его рука легла ей на затылок.
— Я обо всем позабочусь… никто тебя у меня не заберет… никто.
И поцеловал, развратно, глубоко, проталкивая язык в её тело, соприкасая её душу со своей.
Отвратить
В комнате было темно. Два сплетенных тела лежали, тесно прижавшись друг к другу. Девушка лишь ненадолго покидала кровать — хотела умыться и сменить постельное белье.
— Не нужно, — прошептал мужчина, мягко прикасаясь к её руке, намеревающейся стянуть наволочку. — Иди, мойся, я все сделаю.
Тамара, смущенная и благодарная, вскользнула из комнаты. А вернувшись, прилегла у него под боком, накрыла рукой мужскую мощную грудь, и стало ей так тепло, так приятно.
— Марк… расскажи мне все… я же чувствую…
Послышался вздох, рука мужчины прижала женщину к себе еще крепче.
— Невеста ты, Тамара, причем давно… не моя — моего брата. Он могуществен, и ты ему нужна.
Она сразу поверила, хоть слова эти были будто из другого мира.
— Я видела Эриха вчера… он производит отталкивающее впечатление.
— В таком случае, ты исключение, — он поцеловал её в макушку. — Для большинства людей Эрих — пример для подражания, он всем приходится по душе, а кому не приходится — те ему завидуют. А еще, — в голосе послышалось недовольство, — ты его зацепила.
— Но Марк, — Тамара приподнялась на руках, чтобы заглянуть мужчине в глаза. — Почему я не могу быть твоей невестой? Я даже о существовании некого Эриха Ноймана не догадывалась до вчерашнего дня. Не хочу я за него замуж!
Мужчина засмеялся, ему были приятные услышанные слова.
— Какое своенравие! Ты и о моем существовании не догадывалась… да и сейчас ничего не знаешь. Я наблюдал за тобой много лет, я знаю тебя лучше, чем ты себя знаешь, а вот ты меня настоящим не видела… Но!
Мужчина ловко повернулся, подминая Тамару под себя и прижимая её руки к подушке над головой.
— Но я тебя никому не отдам, — прошептал ей в губы. — Моя ты! Понимаешь?!
— Не отдавай, — выдохнула девушка. — Да и… не захочет он меня после нашей ночи, порченную. Я теперь только с тобой могу быть.
За окном послышался лай собак.
— Увы, в нашем мире всё иначе, — мужчина потерся носом о её шею. — И нам придется постараться, чтобы отвратить от тебя Эриха.
— Как… как это сделать?
— Тамара… — Марк провел рукой по ее лицу. — Я знаю, что делать, но тебе придется мне довериться. Доверишься?
Влюбленная Тамара кивнула.
— Тебе придется сыграть совершенно несвойственную для тебя роль.
— К-какую?
— Перестать быть яркой, — прозвучал ответ. Эрих не должен знать, что видел вчера свою невесту. Когда вы увидитесь в следующий раз, на тебе будет морок… ты станешь для него совершенно непривлекательна.
Каков он, Нойман, на самом деле
— Стану непривлекательной? Но… Как такое возможно? — удивилась девушка.
Молчал он долго. Затем кивнул на окно.
— Смотри туда. Сама увидишь.
Тамара, усмехнувшись, положила подбородок ему на грудь и устремила взгляд к окну.
Рука Марка неторопливо гладила её плечи, каждый раз опускаясь чуть ниже, но не доходя до ягодиц. Какое-то время это действие её отвлекало, но затем…
Оконная рама, подобно змее, изогнулась, из прямоугольника образовывая форму круга, в этом круге, будто в зеркале, начали появляться разного рода картинки: то гусеница крупным планом, то верхушки деревьев…
— Марк, но как же…
Она посмотрела ему в глаза, не веря…
— Но… как? Как?! Что это?!
Марк нежно огладил контур её лица.
— Я не человек, Тамара, не такой, как другие… и ты не такая.
— Не понимаю… Марк, я не понимаю.
— Поймешь, всё поймешь!
Он поднялся, заставил её встать, и подвел к круглой оконной раме-зеркалу. Встал у неё за спиной, нежно отвел волосы в сторону, и прошептал на ухо:
— Хочешь, покажу тебе того, для кого тебя создали?
— Создали? — вздрогнула девушка. — Я не..
Он поцеловал её в шею.
— Смотри.
Его руки держали её крепко, не позволяя отвернуться. Руки мужчины, которого она любила и которому той ночью отдалась.
— Смотри, Тамара, внимательно… смотри.
Зеркало потемнело, затем — посветлело, а затем в нем возникли лица… много лиц.
Это была кровать, на которой лежало несколько человек: трое женщин… и мужчина.
— Господи! — вырвалось у неё.
В мужчине Тамара узнала Эриха Ноймана.
Невинная воспитанница балетной школы не понимала, что именно видит. Ей было дико, ей было страшно.
— Вот чего он хочет от женщин, — Тамара наблюдала, как Эрих сжимает грудь женщины, всасывает сосок, прикасается к ягодицам, плавно входя в женщину, в то время как вторая, темноволосая, лежащая у него за спиной, мажет поцелуями по всему его телу.
Марк сильнее прижал Тамара к своей спине.
— Он распущен, он не испытывает к женщинам уважения. Неужели думаешь, что к жене будет относиться иначе?
Тамара заплакала. Всего этого ей было слишком много. Он ощущала страх, недоверие, и боль. Почему-то казалось, что то, что Марк ей это показывает, неправильно, было в этом что-то грязное, порочное. Но любовь к Марку застилала глаза, и она подавила это чувство.
— Помоги мне, — взмолилась девушка, наблюдая, как мужчина в зеркале-окне закидывает ноги женщины себе на плечи, видела его плотоядную довольную улыбку. — Спаси меня, Марк, я прошу… я не хочу быть с ним, не смогу!
Мужчина развернул Тамару к себе, крепко сжал её талию.
— Я не для того тебе это показываю, чтобы оскорбить, — сказал резко. — Лишь чтобы ты поняла, что тебя ждет, если не прислушаешься ко мне, не будешь делать так, как я тебе велю.
— Я буду, Марк, — кивнула заплаканная девушка, кидаясь ему в объятия. — Помоги мне, я хочу, хочу быть только с тобой!
Она вжала лицо в его грудь. И не увидела плотоядную улыбку, что застыла на губах мужчины.
— Не бойся, Тамара, — кивнул Марк, нежно гладя ее волосы. — Доверья мне, все будет хорошо…
— Я тебе верю… верю. Во всем тебя себе вверяю.
— Моя… моя Тамара…
Он резко подтолкнул девушку к кровати, уложил её, а сам лег сверху. Развел стройные ноги в стороны…
— Извини, маленькая, — прошептал, медленно входя в девушку, — я так долго ждал, пока ты подрастешь, столько лет. Так долго… любил на расстоянии. Дорвался, наконец-то дорвался!
Неприятная встреча
** ** **
Марк в очередной раз привез девушку в свой дом.
В тот самый первый раз, впервые увидев его жилище, Тамара очень смущалась. Смущала роскошь дома, смущали прикосновения Марка. Он старался не пугать её, вел себя осторожно, нежно, но женская сущность сумела разглядеть и его движениях и осторожных взглядах выплескивающееся желание, и голод, что прятался на дне его глаз.
Мужчина привел её в свою спальню. Здесь Тамара тоже бывала не раз. Он медленно её раздел, уложил на кровать, и развел её ноги в стороны. Марк ею любовался, что Тамаре было очень приятно, льстило её самолюбию, хоть и смущало.
— Постарайся расслабиться, больно не будет.
Он вошел в нее осторожно, медленно, неотрывно следя за её реакцией. Тамара выгнулась, она привыкала к необычному ощущению, понемногу отвыкала испытывать стыд.