— Ой!
Эрих хмыкнул, и спросил зловещим шепотом:
— И что теперь будет?
— Давай быстрее ко мне в комнату!
Зато, когда Сабрина закрыла за собой дверь спальни, он сразу не неё накинулся. Вся его неловкость исчезла как ни бывало — он уложил её на кровать, навис сверху, начал целовать.
От такого напора в какой-то момент даже стало немного не по себе.
— Эрих, пожалуйста, не так быстро.
Но он не слышал, перевернул её на живот, расстегнул платье, и резко спустил его вниз по ногам.
— Эрих! — чуть громче.
В этот раз он услышал. Помедлил, позволил ей перевернуться на спину, и заглянуть ему в глаза. И дышал всё это время как загнанный бык. Её разгорячённый бык, пусть лишь на эту ночь.
— Не спеши так, — попросила она. — Я тоже хочу успеть этим насладиться.
— Извини… извини, Сабрина. — Он уткнулася затылком ей в грудь. — Я так долго себе это представлял… что сейчас в голове туман. Извини…
Это признание тронуло женщину. Представлял, хотел её, ждал. И вроде бы понимала, что удивляться нечему, в конце концов, она красивая женщина, и все же.
Эрих снова ринулся в атаку, в этот раз осторожнее, медленнее. Он принялся её целовать, тем самым отвлекая от бесчинств, которые творили его руки.
— Милая… сладкая… До чего же ты слабая. Не бойся меня, не бойся…
Слабая? Сабрина не успела удивиться — он рывком стащил с неё белье. Осмотрел жадно лежащее перед ним голое тело, резко втянул воздух.
Затем — чуть отодвинулся, разделся догола, и снова к женщине — ближе, еще ближе.
Он коленом раздвинул ей ноги, и накрыл своим телом.
Он был тяжелым, но это была приятная тяжесть. Эрих погладил её между ног… и чуть сильнее. Сабрину накрыло удовольствие! Вот так, Эрих, делай мне хорошо, вот так…
Ей нравилось ощущение его сильного молодого тела. Нравились его мышцы, и даже легкая щетина нравилась. Она была для него влажной.
Сабрина обхватила его ногами, впилась пятками ему в ягодицы, это было очень приятное ощущение.
— Вот так хорошо… наконец-то, — прошептал Эрих. Рывок, и он вошел в неё. — Вот так — правильно. Только так и правильно.
Наращивая темп, он целовал её шею, руки, плечи. Сабрина плавилась под этим ощущением. Он чувствовала, что желанна этим мужчиной. И сама желала в ответ.
Утром она планировала выпроводила из дома. Резко, чтоб не сомневался: он ей не нужен!
Лишь бы не узнал, лишь бы не понял, насколько сильно нужен!
Глава Двадцать Пятая: Сабрина, ведьмина душа!
Жизнь у Сабрины была сложной.
Её отец умер, когда ей было девять. Он был банкиром, на него напали в переулке, избили, убили. Никто так и не рассказал, кто и за что его ранил. Сабрина с матерью остались одни, и некому было им помочь.
Дом они продали, переехали в тот, что поскромнее. Соседи сочувствовали, но разговаривать с ними перестали. Ничего не поделаешь, их кормилец умер, некому позаботиться о вдове с ребенком.
Сабрина всегда очень тянулась к отцу, они с ним были похожи. Маму тоже любила, но маму смерть отца сильно изменила. Несколько раз, засыпая в кровати матери, Сабрина слышала её полу осознанное бормотание: «Мы выберемся, дочка, я обаятельно что-то придумаю».
Она придумала. Через год снова вышла замуж.
Сабрина плохо помнила того мужчину. Он дурно пах и был невежлив, и тоже работал в банке. Через год тот мужчина умер, и все его деньги перешли его вдове.
Через три дня после смерти отчима (Сабрине тогда было двенадцать) мать пришла к ней в спальню. Посидела немного на её кровати, и внезапно сказала:
— Постарайся никогда не зависеть от мужчины. Не выбирай красивых, не выбирай умных… выбирай только богатых, чтобы тебе не пришлось потом мучиться так, как пришлось мне…
— Почему мучиться, мама?
— Потому что … когда вырастешь, я тебе кое-что расскажу.
Она рассказала ей правду через много лет, в день, когда Джордж, будущий муж Сабрины, пришел просить руки у её дочери. И только после этого рассказа смерть отчима обрела смысл.
Ну а сам Джордж. Мать продала Сабрину Джорджу, пусть и действовала из добрых побуждений.
Сабрине стукнуло восемнадцать — взрослая красивая девушке. Ей бы на балы, на встречи, но какие встречи, когда у них с матерью почти закончились деньги отчима, а заработать было негде! Что могла сделать вдова в то сложное время? Разве что снова выйти замуж!
Наступил через Сабрины спасать семью, и она приняла на себя этот крест.
Она понравилась Джорджу с первого взгляда. Солидный взрослый мужчина, и при деньгах, он пожелал Сабрину с первого взгляда.
Когда он попросил руки Сабрины — обе женщины удивились, Сабрина было хотела ответить отказом, но мать её остановила, сказала, что им нужно подумать.
На следующий день Сабрина приняла предложение, потому что мама рассказала ей правду. О том, что вышла замуж за её отца по любви, и после его смерти осталась ни с чем, потому что он был хоть и умен, но не богат, у него не было запасов.
Рассказала мать и о том, что во второй раз вышла замуж, чтобы не умереть от голода. И сказала Сабрине:
— Выходи замуж за Дорджа. Не нужна тебе любовь, тебе нужна защита, стабильность, тебе нужен дом, где всегда тепло и где всегда есть пища на столе.
Мама давала Сабрине толковые советы. Но эти советы, увы, не сделали дочь счастливой.
Возможно поэтому на каком-то подсознательном уровне, Сабрина считала, что недостойна Эриха. Он был слишком… во всем слишком. И от этого было так больно! Она не верила, что такой, как Эрих Нойман, может выбрать её, ведь он не был компромиссом! Он был и богат, и молод, и красив! Такой Сабрине не по зубам!
Она хотела поступить неправильно, так, как поступают многие женщины: причинить ему боль, пока он не успел причинить боль ей!
… Наступило утро. В комнате их было двое, мужчина крепко спал, женщина вспоминала прошлое, и размышляла о будущем.
…Она вздохнула, и отвернулась от спящего Эриха. Пусть уйдет. Он наконец-то её добился, так пусть тебе изволит уйти. Не нужны ей красивые слова и фальшивые заверения, что он вернется. Пуст просто уйдет!
— Сабрина!
Мужчина проснулся и сразу поцеловал её в шею. Как же приятно!
Нет! Нет! Нельзя!
— Доброе утро, Эрих. Рада, что ты проснулся.
Ее голос был холоден. Она встала с постели, прошла к туалетному столику, и принялась расчесывать волосы.
— Что случилось?
Он сразу всё почувствовал, и задал правильный вопрос.
— Моя дочь уже проснулась, мне пора готовить ей кашу.
Она почему-то думала, что он удивится такому объяснению, посчитает его не уместным.
Не удивился! Не счел.
— Хорошо… Я бы хотел познакомиться с твой дочерью. Почему бы не сейчас.
Она почувствовала спазм в горле. Почему так больно?!
— Эрих, — она вздохнула, — не стоит делать вид, будто я для тебя — не случайное знакомство.
— Не понимаю, — он поднялся с кровати, и подошел к ней. Встал позади, и теперь они оба отражались в зеркале. Он положил руки ей на плечи. — Сабрина, в чем дело?! Что я сделал не так?
— Я вдова, и мне многое позволено из того, что нельзя незамужним девушкам, но моя дочь — это святое. Я не стану знакомить её с мужчинами, с которыми сплю.
Он был гол, она — в легком халате. Красив, что аж дух перехватывает! И он злился, его руки крепко сжимали её плечи.
— Я для тебя — человек, с которым ты спишь, Сабрина?
«Не бойся, Сабрина, не бойся. Чем скорее он уйдет из твоей жизни — тем проще будет оклематься».
— Да, Эрих, именно так. Уходи…
Он резко развернул её к себе. Опустился на корточки, сжал её руки.
— Смотри на меня, Сабрина. Он выждал паузу. — Смотришь?
Она смотрела. Сабрина внезапно подумала, что встреть она его раньше, может, и не было бы того замужества, не было бы одиночества. Проклятое «если бы» не давало ей покоя.
— Смотри и запоминай, — сказал он резко. — Твоей матери нет в живых, и единственный родной тебе человек, твоя дочь, живет в этом доме. Еще есть твоя домоправительница… а, я знаю, что она тебе родная, но ты это скрываешь. Знаю, почему, и знаю, на что она пошла ради тебя. Не бойся, Сабрина, никогда не бойся, я тебе не причиню боли. После обеда я приду к тебе, с цветами и кольцом. Ты пригласишь Николь и Луизу в гостиную, и я при них сделаю тебе предложение.
— Ч-что..? Эрих, что ты…
— И ты его примешь. Понимаешь, Сабрина? Не принимать — нельзя, такой возможности я тебе, увы, предоставить не могу.
Она молчала.
— Ты понимаешь, что я тебе говорю?
Сабрина в ответ расплакалась.
— Эрих…
— Не плачь, — он нежно погладил её плечо, поцеловал руки. — Я с самого начала давал тебе понять, что настроен серьезно. Мне жаль, что ты думала иначе, но это не моя вина, что ты столь неверно воспринимала мои действия!
Она заплакала еще громче. Эрих попытался её успокоить.
— Тебе нужно прийти в себя, — он нежно вытер ей слезу. — Давай так: я сейчас оденусь, спущусь вниз, позову твою тетушку, а сам уйду. Вернусь после обеда… с кольцом и цветами. От тебя требуется только одно — выплакаться до этого времени, и открыть мне дверь. Сможешь?
— Да…
Он оделся, поцеловал её в щеку, и ушел…
Она не могла поверить. Всё было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
•• •• ••
Lucas King — Psycho
София и Сафрон стояли у дома, того самого, с розами у крыльца, теми самими розами, что Сабрина высадила в далеком 1918 году.
Пустая сонная улица. Асфальт еще мокрый — только-только закончился дождь.
Старая Европа в 1920 году медленно вставала на ноги, но Швейцария была страной, которую как будто забыли уведомить, что по всему миру прокатилась война. Люди, что жили на той улице, родились у Христа за пазухой. Они убежали от войны, и поселились в этих уютным домиках.
— Ты помнишь это место, София?
Они стояли через дорогу от дома.
— Да, Сафрон, я помню.
— А что случилось в тот день, ты помнишь?