Однажды ночью ему позвонили. София никогда раньше не слышала эту мелодию у него на звонке, но Марк её, видимо, сразу узнал. Он подозвался с постели, схватил телефон, и какое-то время слушал то, что ему говорили.
Когда разговор закончился, он провел рукой по лицу.
— Как же не вовремя, — пробормотал.
Обернулся к Софии. Она лежала в кровати, и благоразумно ни о чем не спрашивала.
— Мне нужно уехать, — сказал. — И… мне придется тебя связать.
— Что? Это шутка?!
Рывок — он навис над ней.
— Мне жаль, — и жестко поцеловал.
Софию он в такие моменты пугал больше всего, такие поцелуи, в её представлении, дарили инквизиторы подозреваемым в колдовстве женщинам перед тем, как отправить тех на эшафот.
— Не вставай, — сказал он и, поцеловав напоследок её грудь, покинул комнату. Через несколько минут вернулся с металлическими кандалами.
— Дай руки.
София молча починилась. Разве был у неё выбор?
Её запястья оказались в кандалах. Цепь была длинная, её конец он закрепил в кольцо, припаянном к полу. Помнится, только переехав в этот дом, она удивилась наличию этого железного кольца. Марк тогда удачно отшутился, сейчас же вывод напрашивался сам: он уже тогда знал или подозревал, что когда-нибудь посадит её на цепь.
— Не волнуйся, цепь длинная, ты сможешь дойти до туалета… я вернусь сегодня вечером.
Она смотрела в стену, стараясь не заплакать.
— София… извини меня. Я не могу пока тебе доверять, а оставить сегодня без присмотра не могу… Я не хочу, совершая опасные ритуалы, думать о том, всё ли с тобой в порядке.
Он ушел. София шутки ради помахала связанными руками, рассмеялась горько, и снова уснула. Почему-то ей очень хотелось спать!
Сон её длился недолго — она увидела Сафрон. Женщина выглядело осунувшейся и напуганной.
— София, проснись! Проснись, это наш шанс!
София постаралась разомкнуть веки — не получалось. Ей так хотелось спать!
— Он ушел на дело по поручению ктархов! И чтобы иметь при себе больше энергии, снял защиту из дома! Ты можешь сбежать! Сейчас! София, постарайся! Проснись!
Перебарывая усталость, она разлепила глаза, в которые, казалось, насыпали песка.
— Кандалы, — она указала на связанные руки.
— София, смотри внимательно! Смотри.
София не понимала, что Сафрон имеет в виду. Не понимала!
— Смотри! На руки смотри!
София смотрела…
— Да что за…
В какой-то момент кандалы начали мигать, как иногда мигает лампочка, включая-выключая свет.
— Это мираж! Сбрось его! Ты можешь.
— Как!?
— Сбрось! Просто сбрось!
Она дернула руками.
— Не могу.
— Еще раз! Увереннее!
София рванула руки в стороны. Ощутила небольшое препятствие, будто воздух сгустился, а затем кандалы исчезли.
— Хорошо, — похвалила Сафрон. — А теперь беги из этого дома!
— Но окна-двери… он всё закрыл. Или это… тоже мираж?
— Не мираж… но он кое-что не учел… Ты можешь выбраться через подвал.
— Как?
А самой стало страшно. Снова спуститься туда, к клетке, где находится гроб с её прежним телом?
— Там тоже есть выход. У тебя мало времени! Беги!
Перебарывая усталость, София встала с кровати, и направилась к подвалу.
— Вот сюда, на этот рычаг, — подсказала Сафрон. — Смотри внимательно, здесь темно. Нет, не к клетке и не к склепу… видишь отдельных ход? Правильно, иди туда!
Благодаря четким указаниям Сафрон, женщине удалось выбраться из дома.
— А теперь слушай внимательно, — Сафрон схватила её за плечи. — Помнишь рассказ из Библии о том, что оглядываться нельзя, иначе можно в камень превратиться!
Что-то такое София помнила.
— Когда пересечешь ворота, что бы ты ни услышала позади — не оборачивайся! Слышишь, не оборачивайся! Обернешься — они съедят твою энергию.
— Они? Кто — они?!
— Просто верь мне! Беги из дома, и не смей оглядываться!
Светало.
София резко рванула к воротам. Открыла их, вышла на другую сторону… и ощутила, что её накрыло состояние близкое к эйфории. Как она могла жить в этом доме целый год, и не чувствовать, насколько там тошно?!
София побежала в лес. По мере отдаления, она начала слышать какие-то звуки, они нарастали. Это был голос сестры — она молила о помощи! Это был голос Луизы: «Мама, неужели ты снова меня покидаешь». Голоса, голоса!
Если бы не предупреждение Сафрон, она бы обернулась. Сейчас же София продолжала бежать!
Она не знала, что делать. Выбежала на трассу, встала посреди дороги, и вынудила первое появившееся авто остановиться.
То была семейная пара. Сбивчиво рассказав про мужа, который её избил, она проигнорировала испуганные и недовольные лица этой пары, и резво залезла в их авто. Лишь бы довезли, остальное — неважно!
Спустя полчаса езды, она чуть успокоилась.
На улице стоял густой туман. Дальний свет выхватывал небольшие промежутки дороги, слегка разгоняя неуют.
Её попутчики посматривали на неё с опасением, и, наверное, всё ждали, когда она что-то учудит. Софии было плевать, она закрыла глаза… лишь на секунды, чтобы передохнуть.
В этот момент машина резко дернулась, и съехала на обочину. Освещаемый лишь дальним светом, на трасе стоял Марк.
•• •••• ••
Недолго думая, София выбралась из машины, и побежала в лес.
Она не верила, что сможет спастись, но покорно ждать смерти тоже не могла! Просто позволить ему снова заковать её в наручники!? Силой держать в том доме? Нет! Пусть лучше убьет!
Она знала, что он с ней играет. Она слышала его неспешные шаги позади. Если бы хотел, он бы уже давно её поймал! Наверное, Марк предвкушал, как поймает, как вернет в проклятый дом, как будет держать… в клетке или же на цепи. Как его игры в постели перейдут на новый уровень. Ведь несколько раз он уже был на грани, заставляя её делать то, что она делать не хотела.
Ей было так страшно! И единственная мысль, которая билась в голове: «Эрих, помоги мне!».
Она так хотела, чтобы он её спас! Только он и мог!
Но Эриха не было, и вскоре Марк настиг её. Повалил на землю, вывернул руку. Вот и все, подумала София, приготовившись к неведомой боли.
•• •• ••
Он тащил её по земле. Схватил за свитер, как кота за холку, и тащил. Она пыталась удержать какое-то равновесие, но постоянно падала, сдирала руки, колени, а иногда и живот.
Марк тащил её в дом… обратно в тюрьму.
— Я только об одном тебя просил — не убегай, дай мне время. — Он агрессивно отшвырнул её тело куда-то в сторону, София ударилась спиной об поваленное дерево. — Ты хоть понимаешь, что я тебя до конца твоих дней теперь не выпущу? Не выпущу! Или…
Он склонился над ней, резко дернул за плечо. Заглянул в глаза.
— Ты никогда не будешь со мной добровольно…
Мужчина погладил её по еще, нежно, ласково. Так на бойне работники гладят шиншилл, перед тем как содрать с тех кожу. София заскулила.
— Боишься? — оскалился. — Умница моя!
Он залепил ей пощечину, да такую, что пол лица запылало. София ощутила, как заплывает глаз. Кажется, треснул сосуд, глаз наверняка налился кровью.
— Неблагодарная дрянь! — закричал Марк.
Здесь, в лесу, он мог кричать сколько угодно, что он и делал. Видимо, эмоции копились в нем слишком долго, и сейчас они вырывались на свободу.
— Паршивая дрянь! Я ради тебя… я ждал тебя десятки лет! Я был рядом с ним в надежде отыскать тебя! Но ты не ценишь!
Марк резко склонился к ней. София замерла, она даже всхлипнуть боялась, так ей было страшно.
— Боишься… правильно делаешь.
Еще один резкий рывок — еще одна пощечина. София повалилась на землю, и жалобно заскулила. Она поняла, что он не обратно домой её тащил — он её убьет, здесь и сейчас… в лесу. Он снова её убьет!
— Извини, — истерика мешала произносить слова четко, ей было страшно подниматься, поэтому она продолжала лежать на земле. — Извини меня, Марк. Прости…
Послышался смешок, после которого он ударил её ногой.
Такой боли София в жизни не испытывала. На мгновение показалось, что из мира выкачали весь кислород, не получалось сделать вдох. Боль пересиливала даже страх. Что угодно, лишь бы прекратить эту боль. Она бы валялась у него в ногах, она бы дала любые обещания, лишь бы он больше не бил!
Он поднял её на ноги. Обнял за талию, притянул к себе.
— Что ж, ты сама сделала этот выбор.
Марк резко её поцеловал, и так же резко швырнул на землю. Чернота его глаз сливалась с ночной тьмой.
— Возможно, в следующей жизни, — сказал он.
«Вот и всё!» — внезапно поняла София. «Конец».
•• •• ••
Она закрыла глаза, чтобы не видеть, что дальше произойдет. София подозревала, что для убийства этому мужчине не нужен ни пистолет, ни нож. Он умеет убивать и по-другому.
И действительно, из его рук хлынул поток воздуха, и резко врезался ей в грудь. София закричала, резкая отдача откинула её назад. И снова боль!
Она готова была умереть, лишь бы эта боль прекратилась. Она слышала собственный крик, он был отражением её боли… Как же больно! Как больно!
Краем сознание она ощутила, как её тело отрывается от земли. Из рук Марка хлынула полоса света, которая впивалась в грудь Софии. Именно эта полоска, кажется, и держала ее на весу.
— Марк…
Она пыталась произнести его имя, но из горла вырывался лишь непонятный хрип.
Вдруг всё прекратилось. София кулем повалилась на землю.
Боль никуда не уходила, но из пламени в груди, она превратилась в затухающий огонь. Огонь тоже приносит боль, но это уже не дикое пламя. София смогла открыть глаза.
Она увидела, что Марк лежит на земле, а к ней спешит взволнованный Эрих Нойман.
От облегчения, она заплакала, громко и не эстетично, от души.
Эрих сгреб её в объятия, нежно гладил её по голове.
— Прости… прости меня, — шептал отчаянно. — Не уберег, не защитил. Как же я перед тобой виноват.
Прикасаясь к ней, он что-то делал, что-то свое, магическое, потому что физическая боль понемногу отступала.