— Это бой, в котором все решится, — резко произнес он. — Я одолею тебя, Леша.
— Надеюсь, ты будешь сражаться изо всех сил, — сказал я в ответ.
Его брови чуть дрогнули, похоже, не такого ответа он ожидал.
Судья посмотрел на меня, затем перевел взгляд на Шэня.
— Готовы? Начали.
Я мгновенно активировал «абсолютное усиление». Я и так знаю стиль боя Шэня, знаю практически все его приемы — все это он показал в бою с Тарганом. Так что не имеет смысла придерживать силу, наоборот нужно сразу атаковать в полную силу, потому что противник будет делать то же самое. И если я не выложусь с самого начала на полную, то рискую проиграть.
Я сорвался с места, Шэнь прыгнул навстречу. Его фигура, бывшая вдалеке, в мгновение ока выросла в размерах, и он оказался передо мной на расстоянии удара. Мой кулак резко ударил сбоку, целя в висок, Шэнь ловко пригнулся, резко ответил, но я левой рукой нанес удар сбоку и сместил траекторию атаки, так что рука парня прошла рядом с боком. Он явно целился в живот, надеясь, как и у Таргана вывести из строя часть каналов ауры. Если у него это получится, то моя техника «абсолютного усиления», основанная на быстром перемещении ауры по всему телу — тут же перестанет действовать.
Я ударил ногой, но Шэнь заблокировал, а затем прыгнул вперед и попытался врезать в живот уже носком, однако мне удалось уклониться.
Вообще, его силу можно посчитать читерской, одно попадание сразу лишает возможности использовать ауру. Хуже того, я теперь понимаю, какое давление на психику испытывают боксеры, когда выходят на ринг против «панчеров». Одна ошибка и удар отправит тебя в нокаут. Даже если противник медленный и от его ударов легко уклониться — все равно осознание того, что один удар уложит тебя на пол ринга, заставляет испытывать сильное беспокойство и давит на психику. И иногда такое давление может сказаться на боксере, заставив ошибиться и подставиться под удар.
Я двигаюсь быстро, атакую, защищаюсь, но всегда приходится следить за направлениями ударов противника и за тем, как он блокирует мои атаки. Нельзя попасться на ту же уловку, что и Тарган, когда Шэнь лишил его «когтей», ударив кулаком чуть выше запястья.
Сражения бойцов из одной школы при этом примерно равных по силе можно сравнить с театральным представлением. Мы оба учились одним и тем же техникам, оба знаем, как будет действовать противник, потому все наши атаки и блоки предсказуемы. Потому получается не бой, а танец какой-то. Удар, блок, уход, контрудар. Это выглядит как в фильме про боевые искусства, где каждое движение тщательно прорабатывают: как двинется один, как защитится другой, из-за чего бой становится не похожим на то, что обычно происходит на ринге в тех же ММА, но выглядит в сто раз зрелищней.
Только мы сражаемся по-настоящему.
Шэнь провел очередную комбинацию ударов, я отразил их, а затем сам ударил в ответ, парень еле уклонился от кулака, а затем внезапно выбросил руку вперед, Я схватил ее чуть выше запястья, кулак замер в паре сантиметров от живота. Шэнь прыгнул назад и рванул руку на себя, но я вовремя отпустил ее. Еще бы чуть-чуть и меня бы утянуло следом. Не стоит забывать, что мой вес в районе девяноста килограмм, но для местных, обладающих невероятной силой, это ничто. Так что Шэнь может с легкостью меня поднять, как взрослый мужчина двухлетнего ребенка, и мотать по округе. Впрочем, я могу сделать то же самое. Промедли я хоть мгновение и сейчас бы уже оказался в воздухе, где мои возможности по защите сильно бы ослабли — ни уклониться, ни отступить, только отбивать атаки.
— Хорошая попытка, но меня так просто не поймаешь, — сказал я.
— Береги дыхание. Сколько еще тебе осталось? Шестнадцать минут или пятнадцать? — спросил Шэнь.
Я поморщился. В этом он прав, у меня есть сильный недостаток — временной лимит. Так что у меня есть два фактора, что довлеют надо мной и могут в потенциале заставить ошибиться: удар по каналам ауры и заканчивающееся время.
Но это могло бы сыграть только в том случае, если бы я не имел опыта и если бы страстно желал получить титул или занять третье место. Так бывает с людьми, что желают победы, к примеру, в бою, где на кону стоит миллион долларов. И вот этот человек думает о том, что ему нужно победить и забрать приз, в животе от волнения все скручивается, он страшно боится допустить ошибку, а если к этому присовокупить давление от фактора «панчера» и ограниченности времени, то почти в девяноста девяти случаях из ста он таки ошибку совершит. Но я другой. Я желаю победить. Я не думаю о награде или о чем-то еще, а думаю лишь о том, как добраться до противника и одолеть его. Я осознаю опасность ударов Шэня, знаю, что времени мало, но это никак не влияет на моральное состояние. Все на чем сосредоточен — как одолеть Шэня.
Мы продолжаем атаковать, словно отражения друг друга, лишь с небольшими отличиями. Хорошо, что управление аурой связано со стилем боя. Шэнь умет концентрировать ауру только на костяшках кулаков и кончиков носков — это связано со стилем боя школы змеи. Так что он не может внезапно вырастить шип ауры из плеча или локтя. Примерно так же было, когда я только обучался насыщать участки тела аурой в правильных пропорциях, причем все это было завязано еще и на правильную технику движений и ударов. Так что попытайся он вырастить шипы из локтя и ударить ими — эффективность его техники, наносящей урон каналам, может упасть в разы.
Крики с трибун — отдаленные и глухие, я гораздо четче слышу дыхание Шэня и шелест ветра, что поднимается от быстрых и тяжелых ударов. Вообще, ему проще продолжать так, чтобы я, наконец, выдохся, и тогда он смог бы победить, но в его атаках вообще не чувствуется этого. Наоборот, он бьет быстро и остро, словно стремится победить меня здесь и сейчас. Я глянул в его глаза, в них холод и жажда боя.
«Значит вот так? Ты хочешь не просто победить, а доказать превосходство? Показать, что сильнее меня даже когда я использую свою сильнейшую технику».
— Этот бой закончится до того, как я выйду из формы абсолютного усиления, — пообещал я.
Шэнь на миг замер, затем ухмыльнулся.
— Не сомневаюсь, и я одолею тебя!
Я резко пригнулся, пропустив ногу над головой, а затем резко прыгнул вперед, попытавшись врезать по лицу, но Шэнь отклонился, только взглядом проводив пролетевший мимо кулак, а затем резким движением двинул кулаком мне в бок. Я крутанулся вокруг оси, пропустив удар, и врезал с разворота, но на этот раз уже Шэнь присел, после чего попытался нанести апперкот. Я отклонился назад, кулак просвистел в нескольких волосках от подбородка.
Не получается его достать, он двигается слишком хорошо, как, впрочем, и я. Да, у Шэня больший объем ауры и соответственно боевая мощь, но все это компенсируется тем, что я использую технику «абсолютного усиления». В его защите нет брешей, а раз их нет, то нужно создать.
Все наши движения идеальны и есть только один способ изменить течение этого боя.
И название этому слову:
Ошибка
Ошибку совершить легко, но сымитировать ее невероятно сложно. Чтобы все прошло по плану, нужно всех убедить, что ошибка совершена случайно.
Я отступил в сторону, так что солнце оказалось позади Шэня. Аура наполняет все тело, в том числе и глаза, так что даже если буду прямо глядеть на солнце, каких-то серьезных травм это мне не нанесет. Так что даже если солнце будет светить в глаза, то я не прищурюсь, и это никак не скажется на моей реакции. Только вот откуда это знать Шэню?
Прищурившись, я контратаковал, но из-за того, что солнце светит в глаза я совершил не идеальную атаку. В глубине глаз Шэня блеснуло торжество победы, а я же попытался изобразить обеспокоенность. Будь моя атака нормальной, ему бы пришлось, отступить влево и только после этого контратаковать, но из-за моей «неточности», Шэню было достаточно лишь чуть-чуть наклонить голову, и кулак прошел мимо. Эти сбереженные мгновения он решил потратить на контратаку. Его кулак, почувствовав брешь в моей обороне, стремительной кометой понесся к моему животу. Только вот я был готов. Я создал эту брешь и знал, что он атакует в нее, потому заранее начал уклоняться. Да это риск, потому что если бы он решил этим моментом не воспользоваться, а ударил бы в другое место, то достал бы меня и смог ранить. Только вот Шэнь молод, амбициозен, горделив и высокомерен. Он уверен в собственном превосходстве, а значит, увидев ошибку врага, он ни за что не подумает, что это может быть ловушкой или подумает, но только после того, как с радостью рванется вперед, чтобы воспользоваться шансом.
Я резко извернулся, кулак прошел мимо, тожество в глазах Шэня сменилось ужасом.
— Готовь зубы! — прокричал я, одновременно нанося удар.
Голова Шэня мотнулась назад, он всхрапнул, отступил, но я тут же последовал за ним, не давая опомниться и разорвать дистанцию. Кулак ударил навстречу, эта атака была проведена практически вслепую в отчаянной попытке отогнать меня. Я пригнулся и тут же выбросил руку вперед. Шэня чуть согнуло от удара в бок, он зашипел от боли, я же продолжил атаковать, пытаясь нанести как можно больше урона, пока противник не придет в себя.
Но Шэнь не был бы Шэнем, если бы, допустив ошибку, сразу проиграл. Он не стал продолжать пытаться защищаться и, не поспевая за мной доли секунды, продолжать получать урон. Он решил вырваться из этого бесконечного цикла получения урона, просто подставившись.
Мне удалось провести еще одну атаку в грудь, после чего заметил приближающийся слева кулак, поэтому резко отпрыгнул назад. Пусть и получив урон, он смог полностью сосредоточиться на атаке, и она получилась привычно быстрой и сильной, так что мне пришлось отступить. Только вот Шэнь решил не пользоваться заминкой, чтобы перевести дыхание или сделать что-то подобное, а прыгнул следом, нога нацелилась мне в живот. Ударом ладони мне удалось отклонить его атаку, и контратаковать, но Шэнь уклонился.
И вновь бой перешел в привычное русло, мы снова начали обмениваться атаками, блокировать удары, уклоняться. Только есть одно отличие — Шэнь все же получил урон. Его тело испытывает боль, голова чуть кружится и дыхание сбито. Бой настолько интенсивен, что он не может даже перевести дух. На это и был расчет. В сражении, когда сила противников равна, если один из них получает урон и чуть-чуть ослабевает, пусть на один процент, то это становится предвестником его поражения. Сначала вроде бой продолжает идти на равных, но затем он замечает, что на десять его атак враг успевает нанести одиннадцать, и его атаки все ближе и ближе. И вот в какой-то момент раненный боец пропускает удар.