— Леша, — услышал я голос Сили.
Девушка с взволнованным лицом подбежала ко мне.
— Что случилось?
— Я сейчас случайно услышала разговор Шэня и Итаниса. Тебе нельзя соглашаться на спарринг с Итанисом. Он хочет убить тебя. Партнера по спаррингу можно выбирать, обычно дедушка не возражает, если кто-то с кем-то не хочет спарринговать…
— Успокойся, я все знаю, — подняв руки и улыбнувшись, произнес я. — Но если он публично выберет меня для спарринга, то я не стану отказываться.
Сили замерла, лицо ее слегка побледнело.
— Почему? — тихо спросила она.
— Потому что если сейчас отступлю, то потом психологически всегда буду готовиться к отступлению. Опять встретившись с противником сильнее или в том случае, если бой будет грозить мне смертью, я подсознательно буду искать путь не к победе, а к тому, как выжить, как сбежать, перестану быть тем, кто стремится на вершину. Будучи сиротой, я был никем, но у меня был талант к боевым искусствам, что открыл путь наверх, и теперь вновь стать никем — это все равно, что умереть. Так что сейчас неважно, умру ли я или отступлю — все это едино. Отступив, я вновь стану никем, а быть никем для меня равносильно смерти.
Взгляд ее стал печальным.
— Мой отец говорил так же. И мама тоже, но я не могу этого понять и принять, — прошептала она. — Почему вы бойцы все такие? Почему не цените свои жизни, ведь они важны не только для вас, но и для окружающих? Жизни моих родителей были важны и для меня, но они не брали в расчет мои чувства… и ты тоже… Ненавижу тебя!
В ее глазах блеснули слезы, а затем девушка развернулась и помчалась к дому.
Я замер, но так и не смог ее окликнуть. Прикрыл глаза, сделал глубокий вздох. Чувства, да? Значит, она переживает за меня и моя жизнь ей небезразлична.
Сначала была разминка. На этот раз она прошла в облегченном режиме — всего двадцать минут, а затем мы выстроились перед мастером.
— Что ж, начнем наши традиционные, проводимые раз в две недели, спарринги. Сейчас определим пары и начнем драться по очереди.
— Мастер, дозвольте, — внезапно произнес Итанис.
— Говори.
— Я хотел бы начать спарринг первым. А в пару себе хочу выбрать новенького — Лешу.
Взгляды присутствующих направились на меня.
— Вообще-то, обычно я определяю пары, но если Леша не против, то мы можем устроить такой спарринг. Итак, ты будешь сражаться с Итанисом?
Мастер глянул на меня, а вот я покосился на Итаниса. Он криво улыбается. Понимает говнюк, что если сейчас откажусь, то сможет всем рассказывать, что я трус, испугавшийся всего лишь тренировочного боя.
— Я не против. Есть какие-то правила?
— Да. Как только один из бойцов не может продолжать бой — он заканчивается. Также можно сдаться. Добивать сдавшегося или без сознания, когда бой остановлен — запрещено.
Хм, значит, Итанис не собирался меня убивать. Ему этого тут никто не даст. Но к чему была его ехидная улыбка? Видимо, хочет покалечить меня. Сделать так, чтобы я уже никогда не смог быть бойцом. Либо… нанесет такой удар, что приведет к летальному исходу сразу. Естественно, это будет случайно. Но, похоже, в этом мире боевые искусства — это нечто священное. Как и бой между двумя бойцами. И к смерти в этом бою относятся спокойно. Значит, его стратегия будет направлена на то, чтобы измотать меня, ослабить, а потом нанести такой сокрушительный удар, что я либо умру, либо останусь калекой.
Ученики разошлись по сторонам, освобождая нам место для сражения.
— Помни, чему тебя учили, и не подведи меня, постарайся не проиграть хотя бы за первые десять секунд — «подбодрила» Тэн Ли, проходя мимо.
— Не беспокойся, я его уложу.
— Хороший настрой. Тогда удачи тебе.
Итанис встал напротив. Он ниже на голову и уже в плечах, но я уже успел испытать его силу и понимаю, что он с легкостью уделал бы любого даже самого крутого бойца ММА в моем мире. С узкими глазами, подстриженный под горшок, он чуть улыбнулся, обнажив кривые зубы. В отличие от прошлого раза, на нем нет ботинок — ученики занимаются босиком, а в прошлый раз ботинки были на нем, видимо потому, что он собирался уже уходить домой.
— Как только услышите «стоп», немедленно прекращаете бой. Сражаемся только с использованием стиля школы змеи. Использование ауры обязательно. А теперь… начали!
Улыбка Итаниса сменилась оскалом, он чуть извернул стопу, оттолкнулся от пола и затем резко прыгнул вперед, в одно мгновение сократив расстояние между нами. У меня желудок скакнул к горлу, я поднял руки, аура наполнила глаза, и я смог четко увидеть движения противника. Как и было ранее мною подмечено, пусть я стал лучше видеть его движения, но менее быстрыми они от этого не стали. Если раньше, сражаясь на ринге и неосознанно наполняя глаза аурой, я видел все движения, словно они были в замедленной съемке, то у Итаниса они все такие же быстрые.
Я сделал картинное движение рукой, изобразив полукруг и подставив руку под удар сбоку, при этом напряг ее только в последний момент. По причине того, что рука была наполнена аурой, все это картинное и, казалось бы, бесполезное движение, что только отнимает время, было настолько стремительным, что для постороннего наблюдателя рука выглядела бы так, словно размазалась в пространстве, и четко ее движение можно было различить только при замедленном воспроизведении.
Мощный удар пришелся по руке, боль волной прошлась вверх к кисти и вниз до локтя. Мне даже как-то стало не по себе. Если бы не укрепленные аурой кости и кожа, то этот удар мог бы и сломать руку. Удар противника по силе и воздействию не сильно уступал удару железной монтировкой.
Итанис на этом не остановился, его кулак устремился вперед, я применил ауру и на поясницу и ноги, изогнулся и повернул корпус, кулак пролетел мимо лица в паре волосков, а я тут же, не меняя положения, выбросил руку вперед, она чуть изогнулась как плеть, а затем ударила в ответ, кулак с силой врезался в подбородок двумя костяшками, именуемыми в простонародье — шишечками. Голова противника дернулась, я даже услышал легкий хруст шейных позвонков.
Итанис отпрыгнул на несколько шагов, разорвав дистанцию между нами. На щеке у него остались два маленьких отпечатка — укус змеи. На губах появилась кровь. Он сплюнул красным на пол. В глазах парня появилось удивление, как, впрочем, и в глазах присутствующих. Да и я был удивлен не меньше. Ведь у нас разница в физической силе должна быть двукратной, как и в силе ауры. Как сказала Тэн Ли, за эти шесть дней у меня сила поднялась максимум на десять или пятнадцать пунктов. Так что Итанис с аурой в пять сотен и телом, способным выдержать такую ауру, должен был быть намного сильнее и быстрее меня. Не говоря о том, что его движения более отточены.
Внезапно дрожь, охватившая меня еще с утра, проснулась с новой силой, проникла в мышцы и кости.
Я не уступаю ему ни в чем. Мы одинаково сильны! Да, он чуть лучше владеет стилем, но, в общем и целом, мы близки по силе!
Осознание этого не только придало сил, но и привело к тому, что все тело охватил огонь предвкушения. Я рвался в бой: бить, уклоняться и побеждать.
— Что такое, Итанис? Ты так и будешь стоять вдалеке? Неужели испугался? — спросил я.
Взгляд парня стал безумным, лицо исказила маска злобы.
— Тебе просто повезло. Не зазнавайся, слуга! — взревел он и бросился в атаку.
Удар, еще удар. Я уклоняюсь, бью в ответ, затем блокирую, потом вновь бью. На этот раз Итанис напряжен, его взгляд неотрывно следит за мной, подмечая любые движения. Возможно, та моя атака и правда была лишь удачей, ну или его пренебрежением, так как теперь достать противника не получается. Он блокирует мои, скажем честно, далекие от идеала атаки или уклоняется, а затем бьет в ответ.
С каждой секундой его кулаки пролетают все ближе, а от блокирования ударов у меня уже руки стонут от боли.
Внезапно Итанис сделал ложный замах, остановив удар на полпути, но я уже начал уклоняться, чем и воспользовался противник, ударив ногой. В последний миг мне удалось подставить руку и заблокировать удар, метивший в печень.
Боль длинной острой иглой вонзилась в ладонь, прошла через всю руку и впилась в плечо, да так, что отдалась и в ключице. А в следующий миг кулак противника ударил в грудь. Было чувство, словно прилетел снаряд из пушки, боль мощной волной разбежалась по телу, а меня аж отбросило на несколько шагов. Я приземлился на ноги, ладонь легла на место куда пришелся удар. Я, сжав зубы, зашипел.
Все-таки мастерство дает о себе знать. Мне еще сильно непривычен этот стиль, поэтому удары не идеальны и распределение ауры тоже. Чаще закладываю больше ауры в кости и кожу, нежели в жилы или мышцы, так что удар получается не таким резким и точным, как у Итаниса, его же движения и плавнее, и быстрее.
Противник, не давая мне передохнуть, бросился в атаку. Я перешел в глухую оборону, пытаясь понять, как же победить. Удары сыплются со всех сторон, такое чувство, что я словно попал под град камней. Я могу уклониться и контратаковать, но враг легко увернется. А если так, то нужно придумать что-то другое.
Понимая, что защищаясь не победить, я сделал лишь одно, что могло прийти в голову — перестать обороняться, полностью сосредоточившись на атаках. В глазах Итаниса появилось удивление, когда я не стал блокировать удар, только укрепил кожу и кости аурой. Его кулак ударил в ключицу, чуть развернув меня, но при этом придав дополнительный импульс. В момент его атаки, атаковал и я. Кулак с силой впился в живот противника. Воздух с шипением вышел изо рта Итаниса, его глаза вылупились, а лицо даже слегка побледнело.
Итанис, чувствуя острую боль, попытался отступить, но я не дал ему сделать это. Морщась от боли, стал преследовать и атаковать. Отбив несколько ударов и увернувшись от еще одного, Итанис, наконец, нашел силы для контратаки. И, как и в прошлый раз, я не стал тратить силы на защиту, ударив одновременно с противником. Он видел мою атаку, но из-за того, что сам атаковал, не успел защититься и поставил блок, когда удар уже прошел. Моя голова дернулась от сильного удара, тут же почувствовал во рту привкус крови, но и голова Итаниса дернулась назад — из сломанного носа хлынула кровь.