Construction Time Again
Что возит в своем чемодане книголюб Гор, как его бывшая реагировала на обнаженное тело в кадре и почему легендарный итальянский телеведущий Майк Бонджорно на мгновение потерял из-за Гора дар речи
Британец Джон Бэйн, взявший в начале восьмидесятых псевдоним Attila The Stockbroker, начал свою поэтическую карьеру со злых стихов, проникнутых духом панка. Одним из героев его стихотворений стал Нигель – бледный парень, одевающийся в C&A и слушающий Depeche Mode. Nigel Wants To Go & See Depeche Mode – гласило название короткого текста. Брызжа во все стороны ядом и желчью, Attila The Stockbroker охарактеризовал их музыку, чрезвычайно нелюбимую в панк-среде, как «простенькую и незамысловатую». Он умышленно исковеркал название группы, превратив его в «Depechay». Кстати, именно таким изначально Гаан и задумывал название. Короткие стихотворные истории Аттилы – лучшее доказательство того, что репутация Depeche Mode как в андеграундной среде, так и у общепризнанных критиков в начале 1983 года была все еще скверной. Группу по-прежнему не воспринимали всерьез.
Отношение Мартина Гора к общественному мнению в ту пору было неоднозначным. Он по-прежнему не видел никаких причин искать популярности на сцене и среди представителей околосценической прессы. В многочисленных интервью, которые группа дала по случаю выхода A Broken Frame, он отказывался давать какие бы то ни было пояснения к своим текстам и предоставлял возможность отвечать на все вопросы Дейву Гаану, Энди Флетчеру и Алану Уайлдеру, который к тому моменту стал полноценным участником группы. Парни много и с удовольствием болтали на разные темы, потому, наверное, интервью этого периода и кажутся немного бестолковыми: пара курьезных случаев, поверхностные оценки и ничего особо содержательного. Кроме того, было не совсем понятно, в каком направлении Depeche Mode будет двигаться дальше. В одном из интервью Record Mirror Мартин Гор так оценивал положение группы: «В последнее время дела с прессой идут из рук вон плохо. Это ожидаемо. Меня это не удивляет, только немного раздражает: то мы нравились огромному количеству людей, то вдруг перестали. Совсем недавно мы, вроде, неплохо справлялись, а теперь вдруг все делаем неправильно».
А ведь после A Broken Frame было очень нужно сделать что-то правильное. Написать музыку, которая станет символом дальнейшего развития группы, осчастливит фанатов и выбьет у скептиков почву из-под ног. Группе нужен был новый сингл. И 31 января 1983 года появилась песня Get The Balance Right!. Менеджмент студии Mute поставил перед Мартином Гором задачу написать абсолютно новую песню. И Гор был вынужден в сжатые сроки создать и отшлифовать новый трек. Позже он вспоминал, что в тот момент впервые почувствовал давление и испытал от этого дискомфорт: от него требовали хит, а у него не было ни одной идеи для его создания. Песня Get The Balance Right! была незамысловатой и трогательной композицией. Единственной, которую Гор успел написать после выхода A Broken Frame. Ни группа, ни ее окружение не испытывали к ней особой симпатии. Кроме того, не обошлась без приключений и запись: в студии Blackwing, где Depeche Mode были постоянными клиентами со времен Speak & Spell, и без того сложная совместная работа людей и техники вышла из привычной колеи.
Владелец студии продюсер Эрик Рэдклифф с того момента, как электро-поп стал набирать обороты, регулярно закупал новое техническое оборудование. В конце 1983 года в студию на юго-востоке Лондона была завезена первая цифровая аппаратура. Рэдклифф и Миллер, который по старой традиции присутствовал на студийных сессиях Depeche Mode как консультант, сопродюсер и, разумеется, самый что ни на есть доброжелательный ревизор, проверяли новую технику. Гор тогда еще точно не знал, какую именно роль он должен исполнять, будучи и автором песен, и музыкантом. Кроме того, участники группы должны были перераспределить роли, так как в студийной записи Get The Balance Right! принимал участие Алан Уайлдер. Новичок точно был не худшим музыкантом в четверке. И Гор об этом знал. Когда Уайлдер предложил ему совместно поработать над новыми композициями, структура группы пошатнулась. Гор впервые изменил своему жесткому принципу работать над новыми песнями в одиночестве. Скорее всего, из-за своих проблем со словом «нет», а не из-за желания поэкспериментировать. В результате этого сотрудничества появилась полная контрастов композиция The Great Outdoors!, то беспокойная, то убаюкивающая, как колыбельная. По словам Уайлдера, это была первая и единственная его совместная работа с Мартином Гором.
Всю глубину неприятия Гором такого непривычного для него творческого сотрудничества Уайлдер понял немного позже в ходе одной из дискуссий: нет, Гор ничего не имел против того, чтобы Алан приносил свои песни, но работа в паре вовсе не была для него идеалом их будущих взаимоотношений. Поэтому непримечательная с точки зрения композиторского мастерства, вышедшая на стороне Б The Great Outdoors! поставила точку на будущем сотрудничестве двух самых лучших музыкантов группы. Сингл Get The Balance Right!, между прочим, оказался связан с двумя неожиданностями. Первая состояла в том, что это был первый текст, в котором Гор не выражал своих внутренних переживаний и не предавался рефлексии. Само наличие восклицательного знака в названии указывало на то, что это – песня-призыв, песня-требование. Или, если сказать точнее, целый ряд требований. «Understand! Learn to demand! Compromise! And sometimes lie!» – гласит первая строка песни. И далее: «When you reach the top / Get ready to drop / Prepare yourself for the fall / You’re gonna fall / It’s almost predictable». Можно предположить, что эти строки обращены не только к молодым поклонникам группы, ищущим себя в этой жизни, но и к самим участникам группы. Хотя Гор, конечно, никогда этого напрямую не подтверждал.
Другая неожиданность заключалась в том, что музыка Get The Balance Right! открыла для Depeche Mode новые двери. В то время обязательной была макси-версия Combination Mix длительностью почти восемь минут. Группа корпела над ней без особого энтузиазма и особенно не утруждала себя изобретением чего-то нового. Трек делали, потому что так было нужно. Как позже вспоминал Гор: «Мы знали, что должны это сделать». Возможно, работа принесла бы им больше удовольствия, если бы не ощущение необходимости. Некоторое время спустя макси-сингл появился в популярных музыкальных магазинах Детройта и Чикаго, причем американские диджеи понятия не имели, что это за группа, назвавшая себя Depeche Mode. «Никто не знал, кто эти парни. Не было ни изображений, ни фотографий, ничего», – вспоминает Деррик Мэй, один из основателей детройтского техно. Именно Мэю принадлежит гениальное определение, данное им этому музыкальному жанру: «Техно – это не более чем несчастный случай. Эта музыка звучит так, будто ее играют Kraftwerk и Джордж Клинтон, застрявшие в одном лифте». После такого определения становится ясно, что нет ничего удивительного в том, что диджеи Детройта и Чикаго буквально набросились на композицию Get The Balance Right!. «Мне казалось, что эта вещь просто нереально классная!» – делится воспоминаниями Мэй.
Пусть этот седьмой по счету сингл рождался в муках, а позже Гор и вовсе говорил, что почти возненавидел эту песню, именно она определила его будущее успешное развитие как автора. У нее было содержание, ее текст давал возможность различных интерпретаций. А музыка, игриво объединившая в себе электронную статику и циклично повторяющийся ритмический рисунок, стала отправной точкой для совершенно нового музыкального направления. По результатам многочисленных опросов и анкет, проведенных фан-клубами Depeche Mode, песня Get The Balance Right! была одной из самых любимых композиций восьмидесятых, а британский журналист Гарри Малхолланд включил эту песню в список «500 величайших синглов времен панка и диско». В общем, этого достаточно для того, чтобы Мартин Гор, вспоминая о песне Get The Balance Right!, мог сказать: «Возможно, если бы мы не записали тогда этот сингл, нас бы уже не существовало. Те, кто тогда надавили на нас, сделали правильно».
В 1983 году Гор стремился создавать песни, которые с музыкальной точки зрения сложно поддаются интерпретации. «Я хочу импровизировать», – говорил он в одном из интервью журналу Record Collector. Многословность Мартина в тот момент объяснялась тем, что остальные трое участников группы во время беседы на время исчезли, только так автора песен можно было вынудить сказать хоть что-нибудь. «Это хорошо, что мы больше не зацикливаемся на одной и той же музыке. В наших новых песнях говорится об общечеловеческих вещах. Из них люди могут извлечь больше, чем из очень личных текстов». Не прошло и двух месяцев, как он сделал еще один шаг и в разговоре с журналистом Smash Hits пояснил: «Новые песни среди прочего затрагивают мировые проблемы. Вот что получается, когда много слушаешь The Clash». Конечно же, это была шутка, поскольку влияние The Clash на музыку Depeche Mode было ничтожно мало. Отношения между группами были скорее враждебными, а в 1985 году на фестивале во Франции дело чуть не дошло до потасовки.
Новые темы для своих песен Гор черпал вовсе не в творчестве панк-групп, а в многочисленных поездках Depeche Mode после выхода A Broken Frame. Весной 1983 года начало третьей части тура ознаменовали шесть концертов в США, а затем, в начале апреля, группа отправилась в Азию: Токио, Гонконг, Бангкок.
Это было совершенно обычное азиатское безумие. Оно знакомо абсолютно всем музыкантам, хотя бы раз побывавшим в Азии. Сутки напролет Depeche Mode ощущали себя суперзвездами на континенте, на котором раньше ни разу даже не бывали. Дополнительным бонусом были огромные толпы людей в аэропортах и визжащие тинейджеры на концертах. В промежутках между живыми концертами и промовыступлениями они знакомились с восточной культурой или бездельничали на живописном пляже Паттайя в Таиланде. Все знали, что Гор возит за собой в турне чемодан, забитый книгами. Обычно чтение позволяло ему отвлечься и отправиться в путешествие по другим мирам. Но в этот раз сами путешествия – гастроли в Азии, поездки по Европе (и в первую очередь – по Германии) и третий короткий визит в США – произвели на него неизгладимое впечатление.