Имперцы даже не пытаются ни в чем разбираться. Есть проблема? Повесить пару десятков людей. Проблема не решилась? Повторить пункт первый.
Если прибавить к этому вырубленные леса на пути в Сантий, нищий город, паршивую еду и обильные запасы спаленные на складе, то вывод напрашивался сам собой. Империя не собирается тут править.
Они выжимают из местных земель все ресурсы до максимума. Доят Эдеа, словно корову, доводя до изнеможения. Императору плевать на местные земли и людей. Но делают это грамотно, без явного мародерства, чтобы население не восстало.
Но скорей всего это лишь подготовка. И когда людей доведут до безропотного отчаяния, имперские жернова заработают на полную катушку. Жаль, потому что я видел сны об этом королевстве. И там оно мне нравилось куда больше.
Я вернулся в трактир и поднялся в свою комнату. Собрал все свои вещи, проверил снаряжение, перевесил ножны за спину, чтобы не болтались на поясе и не мешались. Все-таки я сверхмобильный ловец, так что нужна максимальная подвижность.
Кстати говоря, ножны оказались зачарованы. Пока меч в них, то никто не видит оружие, кроме меня. Есть ли у самого меча какие-то особенности — я не понял, но странный черный металл явно не просто так.
К утру я уже покину город, к тому времени надо успеть восстановить силы. Скорей всего придется прыгать через стену, так как имперцы наверняка стерегут каждую дырку и калитку. Но это не проблема, в конце концов выбраться всегда легче, чем забраться.
К тому же, на открытой местности им меня не догнать, сомневаюсь, что за мной ловцов отправят, а от коней уйду через лес. Короче говоря, никаких проблем.
Я спустился вниз, чтобы заказать себе скромный ужин и слегка удивился, когда меня отвели в отдельную комнату.
Сим и Аби уже сидели на лавке и уплетали за обе щеки угощения, а уплетать тут было чего. Запах зажаренной с корочкой дичи заставил желудок узлом свернуться. Я постарался незаметно вытереть потекшие слюнки. Весь стол был завален едой и закусками, а судя по запотевшему кувшину на противоположном от детей краю, Сантор еще и на пиво не поскупился.
— А как же депозит и все такое? — спросил я, разглядывая явства. Уже пару недель ничего нормального не ел.
— Повысился, — кивнул трактирщик, присаживаясь за лавку и беря кувшин в руки. — Вы же, вроде как вместе, так что твоих подельников я тоже позвал.
— Думаю, тут на весь отряд хватит, — усмехнулся я, глядя на раскрасневшиеся лица детей.
— Ты садись, разговор есть.
Вот так все и начинается. Сначала пожрать дадут, потом поговорить надо и бах, ты уже женат, трое детей и пузо через ремень. Ладно, шучу.
— Помнишь, я говорил про кое-кого, кому может понравиться твой камешек.
— Ага.
— И ты хотел с ними встретиться.
— Ага.
— Не хочешь объяснить, зачем?
— Ты увидел, как я стравил имперцев с местными головорезами и решил, что теперь мне можно верить? — усмехнулся я.
— И Абиэль сказала про тебя то, за что тебе и виселица покажется подарком.
— Я ищу принца-полубога, — повторил я, отрывая кусок курицы. Или фазана. Может страус, не знаю.
— И зачем ты его ищешь? — мне показалось или Сантор наоборот расслабился после моих слов, хотя должен был напрячься.
— Ну, ты уфе понял, фто не для импехатоха.
— Господь Вечноспящий, прожуй, пожалуйста. Потом говори.
— Я обещал помочь одному другу найти его. И еще он как-то связан с другим моим другом, которого я сам ищу. И еще мне не нравится император. И вообще. Вот.
— Очень доходчиво, — усмехнулся Сантор.
— Слушай, я понимаю, что молодо выгляжу. И ты знаешь, что я не застал времена правления короля-бога. Но поверь, я знаю, как было до прихода империи в Эдеа. И мне не нравится то, что творится здесь сейчас.
Сантор протянул мне стакан с холодной жидкостью. На запах как медовуха, на вкус как чистый спирт с каплей медовухи. По горлу прошла обжигающая волна, а я сам на время забыл, как дышать, чем вызвал усмешку трактирщика.
— Хороша брага, сам готовил, — усмехнулся он.
А затем вытащил из-за пазухи листок пергамента и протянул мне. На нем была нарисована какая-то странная бабочка.
— Это что?
— Галстук-бабочка. Знак сопротивления. Они есть в каждом городе Эдеа, кроме столицы. По этому знаку ты сможешь их найти, если понадобится помощь.
— А почему галстук? — удивился я.
— Сразу видно, что ты молод, — с горечью вздохнул Сантор. — Но ты же ловец, ты должен знать про образы. Знаешь?
— Нет, — ответил я. — Я молодой ловец. Первый курс.
— Ага, как же, — рассмеялся Сантор. — Первокурсник, уничтоживший целую гильдию. Так еще и всю алую стражу за нос водит.
— Я еще вашему мастеру надавал под зад, — напомнил я.
— Ну да, — скривился трактирщик при упоминании мастера Луи. — Бабочка, обязательный атрибут Шута. В зависимости от праздника, она меняет цвет и рисунок, но она всегда есть. Увидишь человека с огромной цветастой бабочкой — это Шут. А где Шут, там радость и счастье.
Он говорил это грустным голосом, да так, что даже мелкие перестали жевать и прислушались.
— Символ смерти — маска из языков пламени. Символ Созвездия — звезды, само собой. У Справедливости — черная шелковая повязка на глазах, которую он снимает, чтобы увидеть зло и одевает, когда в мире все спокойно.
— А Предатель?
— Да кто же его знает. Его никто никогда не видел. Предатель прячется в тени, ему не положено иметь отличительный символ.
— Ясненько, — потянулся я за добавкой.
— Ты знаешь, где искать принца-полубога? — внезапно спросил Сантор на одном дыхании. И замер.
— Беж понятия, — честно признался я. — Но я его найду. Ща дожую и пойду ишкать.
— А хоть какие-то зацепки есть?
— Есть, — я запил мясо псевдомедовухой. Второй стакан пошел легче. — Я предполагаю, что есть одно сновидение, которое знает, где искать. Но для этого мне надо в Анокс.
— Анокс? Не в Краун? Ты же ловец. Тебя пристрелят прямо за воротами.
— Уже столько раз слышал, — отмахнулся я. — Там разберемся. Но я так понимаю, что за пределами Эдеа последователей Шута нет?
— Я о таких не слышал. Многие сбежали из королевства, когда все началось. Но кто сбежал, те трусы и рассчитывать на них не стоит.
— Понял, принял.
— Утром езжай через главные ворота. Тебя выпустят местные стражники и никаких вопросов задавать не станут.
— Вот оно как? — в этот раз я реально удивился.
— Не все стражники подкуплены. Некоторые ненавидят алый цвет. Другие ненавидят своих камрадов, что продали честь за монеты. Третьи ненавидят и тех, и других. Так что рано списывать Сантий со счетов. Тут еще остались люди, с мировоззрением, как у тебя. Просто им тут жить еще.
— Понимаю, — кивнул я. — За мелкими присмотришь?
— Всегда присматривал.
— Тогда, Сим, твоя плата. Думаю, уже можно.
Я протянул обещанные орлы пацаненку и тот моментально смел монеты с ладони. Они с сестрой с благодарностью кивнули, ни на секунду не забывая жевать. И куда в них столько лезет?
Мы поужинали и я, слегка охмелевший, вернулся к себе. Ни о какой медитации и речи уже не шло, так что я просто завалился на кровать и погрузился в калейдоскоп снов.
Открыл дверь своего нового якоря, где меня должен ждать Кастер. Вернее, сон Кастера, оставшийся в калейдоскопе после его смерти. Я не знаю, сколько сны ловцов блуждают по миру снов, пока не растворятся в нем.
Ведь их больше никто не снит, а значит, они просто растают со временем, растворившись в круговороте бесконечных грез. Но Кастер был сильным ловцом, способным сражаться с магистром на равных. Так что пока я не видел никаких признаков его исчезновения, а сам он не говорит, когда придет его час.
Мы оба понимали, что наше совместное путешествие скоро окончится, но старались не говорить об этом. Но это ограничение во времени заставляло меня тренироваться упорней. Да, отточить технику во сне тяжело, но Кастер способен показать мне приемы, дать советы и рассказать то, что я должен знать.
А мышечную память и рефлексы можно довести до совершенства на тренировках. Поэтому теперь каждое утро я стараюсь начинать с тренировки тела, отрабатывая и запоминая то, что увидел во сне.
— Ты не забыл, что дал мне слово? — спросил Кастер, раскручивая копье.
— Не забыл, — кивнул я, вставая в стойку.
Мы находились в подвале дома, который я переснил в подобие спортзала. Сейчас мы отрабатывали технику боя с превосходящими силами противника, поэтому Кастеров было больше десятка, что невозможно было сделать наяву.
— Ты нашел себе боевое сновидение? — спросил наставник, делая пять выпадов одновременно.
— Еще нет, — ответил я с потолка. — Не понимаю, где искать. Может посоветуешь что?
— Это тебе не на демонов охотиться. Сновидение для договора должно подходить тебе. Вы должны быть родственными душами, а не просто иметь схожие цели и интересы. Я могу отвести тебя в сновидение затопленного храма в Нулле, но тебе это вряд ли поможет.
— Слушай, а может ты станешь моим боевым сновидением, а? Заключим договор и ты сможешь всегда быть рядом.
— А хлебальник у тебя не треснет от такой радости? — Кастер метнул в меня копье.
— Че жмотишься-то?
— Во-первых, если я все за тебя буду делать, то ты ничему не научишься. Во-вторых, мы с тобой несовместимы, у меня душа, как безудержное пламя, а у тебя как будто кто-то на снег поссал. Понимаешь? — а затем он стал внезапно серьезен. — Но вообще, как сновидение я буду слаб. Я — сон всего лишь одного человека. Этого недостаточно, чтобы приснить меня наяву. Я буду лишь бледной тенью от тени самого себя. Уж лучше я умру так, в полном рассвете, чем стану отголоском в калейдоскопе.
— Ясненько, — я замер, воспроизводя в памяти рисунок боя, чтобы запомнить все движения и ошибки. — А ящерицу дашь погонять?
— Эта ящерица… — скривился Кастер, — личный воин Шраг-Нулла, Шелест Трясин, Острие Возвышения, Тьма-Со-Дна. Герой легенд и икона для всех народов Нулла. И он вернулся в свой сон, хочешь «погонять» эту «ящерицу», могу подсказать дорогу. Только подожди, я схожу за закуской и напитками, а то такое зрелище смотреть неподготовленным нельзя. И запасись дарами, чтобы тебя хотя бы пропустили на ритуальный поединок с ним.