— Штука практичная, но в нынешних реалиях не знаю, что с ней делать, — почесал он в затылке. — Точно сработает?
— Сам опробовал. Только с задержкой перед активацией пока не особо разобрался, но у меня все еще проблемы с контролем эфира.
Из ответного рассказа узнал, что в академии ничего интересного не случилось. Меня официально объявили сбежавшим, отчего жители еще больше уверились в виновности одного конкретного Лаэра.
Близких оплакали, траур прошел, все постепенно вернулось в обычное русло. Меня все заочно ненавидят и обвиняют во всех смертных грехах, но к этому я давно привык. По барабану, если честно.
Разумеется, те, с кем я общался до побега, понимают, что ни в чем я не виноват. Я и сам в этом не очень уверен, но, по крайней мере, намерений навредить кому-то у меня не было. Да и калейдоскоп так и не выдал мне метку Шики.
— Биончик, у тебя гости? — раздался женский голос со стороны спальни.
— Кхм, — прокашлялся он.
В гостиную выбралась какая-то смазливая студенточка с заспанным лицом. Судя по желтой мантии — с того же факультета. Впрочем, увидев цвет моей, а снять ее я никак не могу, девушка моментально растворилась.
— Кажется, мы только что расстались, — усмехнулся он.
— Извини, не хотел, — честно сказал я.
— Нет, что ты, — замахал он руками. — Знаешь, это даже удобно. Оставайся-ка ты у меня жить на эти два дня.
— Ну, раз ты настаиваешь, — улыбнулся я и потянулся к шоколаду.
На занятия, разумеется, я не пошел. Днем заскочил к Бао, обсудил с ним кое-какие дела. Сообщил, что скоро буду в Крауне, отчего его глаза загорелись каким-то странным огнем. В переносном смысле, но это не точно.
Зашел и к маман, просто проведать Убо. Каково же было мое удивление, когда я нашел парня сидящем в на диване возле камина, закинувшим руки на спинку. Убо был одет в шикарную мантию с золотым шитьем, причесан, прилизан и кажется даже легкий макияж присутствовал. В Эра это считается нормальным. Я заметил, что мужчины тут немного помешаны на внешности, по крайней мере, в Эдеа.
Выглядел он довольным, как кот, обожравшимся сметаны, и даже взгляд как-то немного изменился. Стал более… Довольным, что ли? Вокруг красавчика крутились девчонки, их я помню еще по прошлому посещению борделя.
Когда я пришел, одна делала парню массаж шеи, пока другая кормила того клубникой в карамели. И они постоянно хихикали и умилялись.
— Друг, — воскликнул Убо при виде меня. Ого, новое слово.
Он радостно подбежал, совершенно забыв про девушек. Я думал, что он сметет меня, но Убо резко затормозил в паре метров и принялся судорожно рыться по карманам. Наконец на свет показалась знакомая свистулька.
— Радость, друг, — улыбался Убо.
— Спасибо, — вернул я улыбку и достал из кармана шарик камнецвета. — Сладость, дружище.
Глаза здоровяка засияли при виде знакомого угощения, пусть этот шарик был куда меньше, чем те, что достались мне от эльфов. Я заказывал их у Бао давно, еще до моего бегства, но пришли они лишь неделю назад, да и то, пара штук.
Уж не знаю, какой там у меня лимит доверия в лавке Бао, но отрабатывать я его буду долго, как мне кажется.
— Смотрю, у тебя все хорошо.
— Бог — шикарен, — гордо ткнул он себя пальцем в грудь.
— Это я вижу, — похлопал я его по плечу, бросая взгляд на дорогой наряд.
— Лаэр, вернулся, — услышал я голос за спиной.
Обернувшись, поздоровался с Маман. Оставив Убо на растерзание красавиц, обиженных моим появлением, направился за хозяйкой в отдельную комнату.
По пути рассматривал свистелку и не мог не отметить, что она стала выглядеть куда дороже. Во-первых, искусней резьба, во-вторых, она даже на ощупь другая. И самое главное, теперь она была раскрашена и не абы чем, а хорошими яркими красками.
— Пришлось купить все необходимое, — пояснила маман на ходу. — Он нам три стола испортил, так еще и ножи постоянно пропадали. Раскошелилась и на бруски, и на инструменты. А девушки краски ему подарили. Счастья было, ты не представляешь.
— Представляю, — улыбнулся я. — Смотрю, он все-таки прижился.
— Как ты и говорил, в нем души не чают. Девчата вокруг него вьются, чтобы он им свистелку вырезал. Это у них такое негласное соревнование, кому больше птичек подарит. Да не абы каких, а последних. У него с каждым разом все лучше и лучше выходят. Так что тебя еще дня три ненавидеть будут, пока он новую не вырежет.
— Я привык, — улыбнулся я. — Как у него дела? Я имею ввиду… Ну…
— Пытались, конечно, — отмахнулась маман, когда мы пришли в небольшую комнатку с мягкими диванами, где нас уже дожидался чайничек ароматного чая. — Только ему девушки в этом смысле вообще не интересны. Мальчики тоже, мы проверяли. Он будто…
— Ребенок.
— Да, — кивнула она. — Сладости и игрушки, вот его главные увлечения. Но он красив, статен и обладает неким шармом. А потому работает на благо репутации. К нам же не только студенты приходят, но и студентки. К тому же Бао, это один торговец местный, часто заказывает у меня девочек и мальчиков для декора. У него в городе новый бар и публика там любит все красивое. Так что о твоем подопечном мы заботимся. И нам это в радость.
— Думаю, про то, что он в академии…
— Никто даже не интересовался, — кивнула она. — Как ты и говорил. Думаю, это как-то связано и с твоим исчезновением. Уж не знаю, как ты смог выскользнуть за территорию, но если в этом замешан Убо, то прошу, никому об этом не говори.
— Не понял, — нахмурился я.
— Человек, способный запросто уходить сквозь завесу ректора, а тем более выводить кого-то еще, это большая угроза для академии.
— Но Убо безобиден.
— Я знаю. И ты знаешь. Девочки знают. А остальные не знают. И не поверят.
— Понял, разумно, — кивнул я. — Не хотелось бы, чтобы у парня были проблемы.
— Ты приехал на турнир? — резко сменила тему маман.
— Да, — не стал я юлить. — Зашел проведать.
— Кастер много говорил о подготовке тебя к турниру. О том, что у тебя не будет серьезных соперников, если ты найдешь подходящее сновидение. Ты нашел?
— Нет, — покачал я головой. — Немного был занят.
— Жаль. Но, в любом случае, желаю тебе успехов. С жильем, прости…
— Не стоит, — поднял я руку. — Мне есть, где жить, не хочу вас стеснять.
Маман напоила меня чаем, рассказала последние слухи, но в целом, ничего нового я не узнал. Вечером встретились с Мэйси и Хоупом, с которым на кой-то ляд напросился еще и Йозеф. Собрались дома у Биона, так как в общественных местах мне появляться было не желательно.
— Я думал ты умер, — буркнул Хоуп.
— Не думал он так, — усмехнулась Мэйси. — Никто так не думал.
— Я думал, — настаивал Хоуп.
— Как ты смог сбежать? — вставил Йозеф.
— А ты у отца не интересовался? — спросил я.
— Он практически всегда в состоянии медитации, — пожал он плечами. — Поддерживает завесу. Сам понимаешь, последнее время это было особенно актуально. Ну так как?
— А как ты залечил свою рану? — задал я встречный вопрос.
— Ну, секрет, так секрет, — рассмеялся Йозеф.
— Твоя книга. Прочитал, спасибо, — я протянул ему трактат, который таскал с собой все это время.
— Оставь, пригодится. Я все равно наизусть его знаю.
— Но это же из семейной библиотеки.
— Как я уже объяснял, у отца не то чтобы много времени на чтение. Так что оставь, тебе нужнее.
— Спасибо. Слушай, ты же наверняка осведомлен о многих аспектах калейдоскопа.
— Есть такое, — важно кивнул тот.
— Кто такие творцы снов, знаешь?
— Это все знают, — буркнул лазурный.
— Не все, — возразил Бион.
— Все, — поддакнула Мэйси. — Если только ты не из Шоу. Или Лира.
— Тебе про творцов в целом или про божественную Кватру?
— Что за Кватра? — посмотрел на Йозефа.
— Фух, — потер руками Йозеф, будто собирался с мыслями. — Про концепцию силы сновидений ты в курсе. Я про то, что чем популярнее сон, тем стабильнее сновидение.
— Да, — кивнул я.
— А с рангами сна?
— Ну, — замялся я. — Они вроде как растут, чем дольше ты видишь сны. Тем они сильнее. И как-то взаимосвязаны с рангами.
— Для низких рангов так и есть, — кивнула Мэйси, не поднимая взгляда. Ей явно не нравился этот разговор.
— Примерно до уровня магистра — да, — согласился Йозеф. Ранг сна, это глобально его сила и стабильность. Примерно до мастера все зависит от ловца. Но чем дальше, тем сложнее поднять ранг своего сна. И тогда его начинают укреплять чужими эмоциями.
— Это как? — не понял я.
— Помнишь, — начала Мэйси, — когда мы проходили испытание, попали в сон того имперца?
— Ну.
— Помнишь, что было изображено на громадной картине там?
— Император, — отвечал я, пока на меня смотрели, как на слабоумного.
— И как он выглядел? — вкрадчиво спросила Мэйси.
— Да я откуда знаю? Он же в маске был какой-то с василиском.
— Вот именно. Маску нарисовал художник. И так он выглядит на всех картинах. Потому что маску можно передать следующему императору, а лицо — нельзя. Понимаешь?
— Да, но кажется нет.
— Смотри, — Йозеф наклонился чуть ближе. — Допустим, есть король-бог или император. На всех картинах они в масках. Или еще проще, есть Смерть. Как выглядит Смерть? Как серый плащ из языков пламени с маской из того же пламени и пахнет пеплом. И если кому-то снится Смерть, который из Длани, то он видит именно этот образ, понимаешь? Тысячи людей боятся Смерти и видят маску серого пламени в своих снах.
— И сон самого Смерти становится крепче, — понял я. — Стабильней. Они видят его сон и делают его сильней.
— Именно, — хлопнул в ладоши Йозеф. — И когда Смерть уйдет в отставку, другой наденет маску из пламени и станет Смертью. И его сон усилится.
— То есть маска с василиском, это не просто символ императора. Она делает владельца сильней.
— И чем древнее символ, тем чаще он снился. Чем чаще снится, тем сильнее сон. Поэтому все влиятельные ловцы делают символику, передающуюся из поколения в поколение. К тому же яркий символ снится гораздо четче, чем чье-то лицо, особенно если ты никогда не видел человека вживую.