— Их тело по-настоящему не меняется, но бывает, что они меняют прическу, одежду и особенно голос.
Сара вздрогнула при одном упоминании об измененном голосе отца.
— Кстати, я бы хотела дать вам прослушать сообщение, которое мой отец отправил самому себе, когда был… этой женщиной.
По завершении воспроизведения, когда в гостиной еще звучал скрипучий голос ее отца, психиатр кивнул:
— Это обращение кажется мне достаточно показательным. Между различными личностями могут существовать подобные расхождения. Часто они даже конфликтуют друг с другом. С одной стороны — желание сказать правду, раскрыть тайну, а с другой — желание промолчать. У вас есть хоть какие-то предположения относительно того, что ваш отец мог пытаться вам рассказать?
— В том-то и дело, что нет. Поэтому мне необходимо узнать причины возникновения этой патологии.
— Конкретно о вашем отце я ничего не могу сказать. Но в известных аналогичных случаях всегда существует некое травмирующее событие, случившееся в детстве. Факт настолько сильный, настолько стрессовый, что мозг маленького человечка, не способный понять или объяснить страдание, вынуждает многих разделяться на несколько личностей, чтобы легче переносить реальность. Обычно в основании этого разделения личности лежат пережитые в детстве многократные факты сексуального насилия. Больной, не в силах принять факты, создает других персонажей, живущих в его теле и являющихся реальными жертвами этого насилия.
Вторые личности, альтеры, являются в некотором смысле проявлениями подавленных воспоминаний. Некоторые доходят до того, что становятся демоническими формами своих личностей.
Сара вспомнила о найденном в машине аметисте и о словах лесной целительницы, говорившей, что отец хотел избавиться от зла внутри его, изгнать демонов.
— Вы хотите спросить меня еще о чем-нибудь? — уточнил психиатр, подавив зевок.
Саре показалось, что она исчерпала все вопросы, которые могла бы задать.
— Сожалею, что не мог быть вам более полезен, мадам Геринген, — извинился психиатр. — Подобные случаи сложны, поскольку часто основываются на скрытом прошлом, погребенном под тайной и страхом.
Сара была убита оборотом, который приняло ее расследование. Ей хотелось бы придумать вопрос, который вывел бы ее из тупика, но мозг был пуст.
— Огромное вам спасибо за вашу помощь, господин Сворд, — наконец произнесла она мрачным голосом.
Она уже собралась отключить связь, как вдруг Адриан быстро положил ей руку на плечо.
— Подождите!
Сара остановила свою руку и с удивлением посмотрела на офицера Колла.
— У меня есть один вопрос… если позволите.
Сара кивком показала, что он может говорить.
— Здравствуйте, доктор, — начал он. — Я инспектор Колл, работаю вместе с мадам Геринген.
— Слушаю вас… — ответил психиатр, массируя лоб.
— Вы сейчас сказали, что различные личности могут иметь разные привычки и предпочтения.
— Да.
Адриан продолжал:
— А можно предположить, чтобы у одной личности была фобия на что-то, в то время как другая любила это именно по причине данного страха?
— Да, конечно. Впрочем, личности часто функционируют в зеркальном противопоставлении одна другой. То, что одна ненавидит, другая обожает. И случается, что один из альтеров знает предпочтения и страхи другого и использует их в своих попытках запугать его. Никогда не следует забывать, что различные личности индивида соперничают друг с другом. Это способ, найденный мозгом, чтобы лгать самому себе и пережить травму.
— Спасибо, доктор. До свидания. И спокойной ночи.
Врач слабо махнул рукой на прощание и отключил связь.
Сара пристально смотрела на Адриана. Она ждала объяснений.
— Значит, так, — начал молодой офицер, — с того самого момента, как мы сюда приехали, меня кое-что беспокоит. Относительно того, что вы мне рассказали о вашем отце.
Сара сдвинула брови, пытаясь вспомнить, что такое она могла рассказать.
— Когда я собирался пойти к пруду, вы мне сказали, что ваш отец к нему ни за что бы не подошел близко, верно? Однако…
— …если Андре Вассили боялся воды, Ярослава ее не боялась, — договорила за него Сара. — Значит, именно в пруду она спрятала доказательства, о которых говорит в своем сообщении: "И не пытайся уничтожить улики: я их спрятала там, куда ты не осмелишься отправиться их искать".
Это была блестящая догадка. Как она сама об этом не подумала? Сара была поражена интуицией Адриана.
Стефан был прав: перспективный парень.
Сопровождаемая офицером, она сбежала по лестнице, выскочила из усадьбы, обогнула ее и бросилась к пруду, погруженному в туманную полумглу.
Глава 28
Их обувь и низ брюк намокли от ночной росы, напитавшей высокие травы запущенного сада. Сара и Адриан замедлили бег на подступах к пруду. Водоем окружали деревья, чьи ветки нависали над водой, словно скрюченные пальцы, протянутые к вожделенному сокровищу. Днем, когда солнечный свет отражался от плававших на его глади ярких листьев, он, очевидно, выглядел завораживающе. Но в этот поздний час буйство осенних красок скрадывал наплывающий с берегов туман.
Бесчисленные капельки покрывали лица Сары и Адриана, проникали под верхнюю одежду. Оба они издали заметили ориентир. Выплывавшая из тумана статуя, установленная в центре острова, смотрела на них.
— Туда! — бросил Адриан.
В нескольких метрах от них на берегу лежала лодка. Они сняли прикрывавший ее брезент и обнаружили пару весел и веревку. Они столкнули лодку на воду и убедились, что она не тонет. Когда они садились в нее, от их осторожных шагов корпус заскрипел.
Сара взялась за весла, предоставив Адриану из-за загипсованной руки указывать курс на остров.
Она с легким щелчком вставила весла в уключины. Лодка заскользила по ровной поверхности пруда, разгоняя плавающие опавшие листья и поднимая облака брызг. Они проплыли мимо ствола дерева, напоминающего животное. Тишину нарушали капли воды, падавшие с весел. Скоро они почувствовали отвратительный запах тины, Саре пришлось несколько раз вытаскивать из стоячей жижи весла, уходившие в нее до половины. Пруд не чистили много лет, и природа, прежде окультуренная, вернулась к медленному циклу разложения.
— Мы приближаемся к острову, — предупредил Адриан.
Сара обернулась и сначала увидела тень. Потом видимость улучшилась, открылась каменная терраса, окаймленная тремя расширяющимися ступенями, уходящими в воду. В центре плоской площадки вырезанная из камня полукруглая скамейка соединяла две античные колонны. Позади этого ансамбля стояла на постаменте статуя задрапированной в накидку женщины, возвышавшаяся над всем островом.
Сара ухватилась за ржавое металлическое кольцо, вделанное в камень, и привязала к нему веревку, прикрепленную к лодке. Они перебрались на сушу. Сара помогла Адриану с его загипсованной рукой не потерять равновесие. При соприкосновении их рук он не осмелился посмотреть на Сару и высвободился так быстро, что чуть не поскользнулся на камнях, покрытых мхом.
— Спасибо, — проронил он.
Сара мысленно спросила себя, почему Адриан так отреагировал. Но она была слишком увлечена тем, что рассматривала местность, где рассчитывала найти объяснения многим загадкам, чтобы размышлять об этом. Эта терраса была, видимо, наблюдательным пунктом, откуда можно любоваться имением и усадьбой, видневшейся вдали. Дикие травы проросли между плитами, а плющ обвился вокруг колонн, будто змея, душащая свою добычу.
Раздвигая ветви, которых на террасе было с избытком, Сара проложила себе путь до статуи. Она отодвинула последнюю ветку дуба, и неприятная дрожь пробежала по всему ее телу, когда она оказалась перед изваянием. Лицо каменной женщины, указывавшей пальцем на усадьбу, было скрыто плотной вуалью, стиравшей черты ее лица и делавшей ее похожей на труп.
Сара предпочла обойти мрачную фигуру, чтобы осмотреть остров. Она заметила, что кусты позади статуи примяты. Здесь недавно ходили. Она осветила фонариком нечто похожее на тропинку и осторожно пошла по ней. Едва она сделала десять шагов, как луч фонарика высветил кусок вышитой ленты, зацепившийся за колючий кустарник. Она на секунду остановилась, похолодев от мысли, что ее отец расхаживал по этому острову в женском платье.
Тропинка свернула налево, и Сара почувствовала, что земля под ногами стала тверже: это были каменные плиты ступеней. Она ускорила шаг, чтобы дойти до конца лестницы. От возбуждения, смешанного с предчувствием, у нее все сжалось в животе. Внизу лестницы была зеленая металлическая дверь.
— Адриан! — позвала Сара.
Она достала из кармана ключ и неуверенной рукой вставила его в широкую замочную скважину. Ключ идеально подошел. Чувствуя, как сильно колотится сердце в груди, Сара повернула ключ, и в ночной тишине прозвучал щелчок.
Глава 29
Сара миновала прорубленный прямо в скале вестибюль с ощущением, что входит в некое святилище. Лучом фонаря она обвела небольшое помещение, в центре которого стояли стол и стул, обращенный спинкой к вошедшему. Она услышала шаги Адриана, спускавшегося по лестнице.
— Что это такое? — прошептал он.
Пройдя глубже в склеп еще на несколько шагов, Сара увидела, что на столе что-то лежит. Она подошла ближе и обнаружила на двух краях стола две квадратные коробки: одну черную, другую белую.
— Адриан, посветите мне, — попросила она, протягивая офицеру свой фонарь.
Она надела латексные перчатки и осторожно подняла крышку белой коробки.
Внутри была толстая стопка бумажных листов. Сара взяла ее, развернула один листок и сразу узнала почерк отца. Она молча прочитала то, что казалось личным дневником.
"Понедельник, 8 марта 1982 года
Сара, Джессика, обожаемые мои девочки, если бы вы знали, как я вас люблю! Если бы знали, что одно только ваше существование придает смысл моей жизни. Но как же я ежедневно умираю оттого, что не знаю, как взять вас на руки и сказать об этом. Я надеялся однажды избавиться от кошмара, преследующего меня за то, что я сделал, и вылечиться. Но все случилось наоборот: Ярослава становится все более и более неконтролируемой. Если мне не удается справиться с моими эмоциями, она пользуется этим, чтобы захватить контроль надо мной. Рана снова открывается, и тогда Ярослава просыпается, и я не могу себе даже представить, что произойдет, если я допущу, чтобы вы ее