Стоило мне поглядеть на вошедшую, как оперская чуйка подсказала – это оно!
– Ну, проходи, садись, красавица, – предложил Коля.
Девушка медленно опустилась на скрипучий табурет. Мы специально выбрали такой, чтобы допрашиваемые чувствовали себя как можно неуютнее, но визитёршу это явно не проняло. Держалась она уверенно и, я бы даже сказал – с достоинством.
– Что-то лицо мне твоё незнакомо, – задумчиво протянул Панкратов. – Новенькая?
– Можно и так сказать, – тихо ответила она.
– Зовут как?
– Шварц Виктория Генриховна.
– Так и запишем, – кивнул Коля, занося ФИО девушки в протокол.
Пока он записывал её данные, девушка сидела, не меняя позы, с удивительно прямой спиной и слегка поднятым подбородком.
Если многие её товарки во время допроса порой не знали, куда деть руки, она гражданка Шварц по-прежнему оставалась хладнокровной и невозмутимой.
– Год рождения…
Она назвала. Надо же… а мы, выходит, почти ровесники.
– Давно промышляете этим, с позволения сказать, ремеслом? – продолжил выпытывать Коля.
К чести арестованной, строить из себя дурочку она не стала.
– С год примерно, – подумав, произнесла проститутка.
Коля хотел спросить что-то ещё, но я его опередил. Пришло моё время включаться в игру, и предстояло нащупать тактику ведения допроса. Девушка совсем не походила на тех товарок, которых мы допрашивали до неё.
– Значит так, Виктория Генриховна, вы ведь понимаете, почему оказались у нас? – скорее утвердительно произнёс я.
– Догадываюсь, – впервые на лице допрашиваемой показалось слабое подобие улыбки.
– Не буду читать вам нотации и интересоваться, как вы докатились до жизни такой, – продолжил я, отмечая удивлённую реакцию проститутки на слово «нотация».
Она явно не ожидала услышать его от меня или кого-то из моих коллег.
– Вы, наверное, тоже, как сейчас принято говорить – из «бывших»? – внезапно спросила арестованная.
Я изобразил на физиономии неопределённое выражение, которое могло обозначать что угодно. Открыто врать девице, пусть даже и проститутке, было как-то не комильфо. К тому же всегда есть вероятность «запалиться» – я не настолько хорошо знал все реалии прошлой жизни и потому мог проколоться на какой-нибудь ерунде.
– Вы сказали – тоже? – вместо ответа заметил я.
– Мой папа когда-то работал в министерстве путей сообщения… Был большим чиновником.
Она нервно усмехнулась, вспоминая.
– И где он сейчас?
– Умер от испанки в прошлом году, – спокойным тоном ответила арестованная.
– Очень жаль.
– За то время, что его с нами нет, я успела с этим смириться, – вздохнула Шварц, а потом внимательно посмотрела на меня: – Но вы ведь не о моём отце хотите поговорить?
– Конечно, – подтвердил я.
Внезапно меня осенила идея. Я понял, как можно настроить собеседницу на нужный лад. Прямая лобовая тактика в этом случая гарантировано даст сбой. Необходимо расположить гражданку Шварц к себе и настроить на откровенный разговор.
– Виктория Генриховна, хотите чаю? – с радушной улыбкой поинтересовался я.
– Чаю? – проститутку мой вопрос застиг врасплох.
Она оторопело захлопала глазами.
– Да, горячего чаю, причём с сахаром, – с той же улыбкой произнёс я и, не дожидаясь ответа, толкнул тоже порядком опешившего Колю в бок.
– Николай, организуй нам всем чайку, пожалуйста.
– Быстров, ты что – офонарел? – прошипел напарник.
Я склонился над его ухом и прошептал:
– Так надо, Коль. Не спорь, пожалуйста.
– Тебе видней…
Сыщик вздохнул и, подхватив пустой чайник, отправился набирать воду.
Пока его не было, мы с гражданкой Шварц немного поиграли в гляделки, изучая друг дружку. При этом я старался вести себя так, словно нахожусь под очарованием собеседницы и вообще галантный кавалер хоть куда. Вряд ли клиенты Виктории Генриховны демонстрировали джентльменское поведение. Уж я-то на такую публику насмотрелся.
Коля вернулся и поставил чайник на спиртовку. И пусть он при этом не сказал ни слова, его злой вид говорил лучше всяких слов.
– Вы не переживайте, – вдруг произнесла проститутка. – Я не больная. Вчера была у врача.
– Слава богу! – со смешком выдохнул Коля. – А то я уже боялся, что потом придётся всю посуду три раза кипятить.
Я строго посмотрел на него.
– А что… Я ничего, шучу, – виновато произнёс сыщик. – Сейчас вода закипит и почаёвничаем.
Я нарочно не стал развивать тему, принявшись болтать о пустяках, пока мы не выпили по чашке чая.
Коля, не выдержав, сбегал куда-то и притащил горсть слипшихся конфет, похожих на знаменитую «Дунькину радость» из моего детства.
Виктория Генриховна демонстрировала такие манеры, словно была не уличной проституткой, а как минимум выпускницей из института благородных девиц. Мы с напарником всячески потакали ей в этом, превратив допрос чуть ли не в великосветский раут.
Наконец, когда по моим прикидкам клиент «дозрел», я сделал пробный шар.
– Виктория Генриховна, нам очень нужна ваша помощь…
– Моя помощь?! – чуть не поперхнулась чаем проститутка.
– Да, ваша! – подтвердил я. – Дело в том, что на днях пропала одна женщина. Есть предположение, что её похитили.
Я сделал паузу.
– По нашим сведениям, кто-то в Москве поставил на широкую ногу похищение молодых и красивых женщин, которых потом силком заставляют работать в каком-то закрытом для случайных людей доме терпимости.
– И почему же вы решили, что я могу вам помочь? – кокетливо улыбаясь, спросила гражданка Шварц.
По интонации в голосе, я понял – она знает!
– В первую очередь, потому что вы – молодая и красивая, – начал я с комплимента. – Кроме того, у вас обширный круг знакомств. Наверняка кто-то мог… совершенно случайно обмолвиться при вас не словечком, так хотя бы намёком… Помогите нам, Виктория Генриховна, и мы поможем вам.
– И чем же вы мне можете помочь? – удивилась собеседница.
– Начнём с того, что после нашего разговора вы не отправитесь в камеру, – вступил в разговор Коля.
Женщина поморщилась.
– Там просто ужасно! Этот запах…
Её передёрнуло.
– Не хотите в камеру? – усмехнулся я.
– Конечно! – горячо откликнулась она. – Ну кто ж в здравом уме туда захочет?!
– Вот! – назидательно протянул я. – Но на этом ваши выгоды не заканчиваются! Мой коллега, – я повернулся на Николая, – сможет устроить вас на работу. На нормальную работу, где никто не будет знать, чем вы прежде занимались. Ну, если сами никому не расскажете…
– Быстров! – сделав страшные глаза, зашипел на меня Коля.
– На нормальную работу! – с нажимом повторил я.
– Сделаем, – тоскливо согласился сыщик.
– Не обманываете? – недоверчиво произнесла гражданка Шварц.
– Честное комсомольское, – ответил за обоих я. – Однако всё будет зависеть от того, что вы можете нам рассказать.
– Я могу немного подумать?
– Только немного, – кивнул я и выразительно посмотрел на часы. – У нас очень мало времени.
Виктория Шварц откликнулась на удивление быстро.
– Среди наших ходили слухи про какой-то таинственный бордель, но так… ничего конкретного. Знаете, обычные бабские сплетни.
Она усмехнулась.
– Но… однажды со мной приключилась крайне неприятная история. Было это месяца три назад. Я как раз собиралась на «работу», вышла из дома – я живу недалеко от Страстного бульвара, в коммуналке. Прошла где-то с квартал, как внезапно со мной поравнялся закрытый экипаж.
Девушка вздрогнула, вспоминая неприятные события.
– Не надо никого бояться. Здесь вы в безопасности, – заверил я.
– Экипаж остановился, окна в нём были тёмные, кто находится внутри – было невозможно разглядеть. Дверца распахнулась, выскочили двое мужчин. Я хотела убежать, но не успела. Меня схватили и грубо затолкали внутрь, приставив к шее нож, – произнеся это, Виктория машинально дотронулась рукой до горла. – Это было ужасно! Но потом я услышала чей-то смех, которой показался мне знакомым.
Она снова замолчала.
– И? Говорите – мы вас внимательно слушаем, – попросил я.
– Смеялся Паша по прозвищу Аристократ, один из моих клиентов. Он хохотал, а я не могла понять, чего тут смешного… А потом Паша сказал тем двоим, что меня поймали: «Придурки! Вы опять всё напутали! Это же лярва со Страстного, я её знаю». Эти двое жутко разозлились, а я перепугалась до жути… Думаю, всё: кончат меня прямо в карете, выбросят труп в речку, и никаких следов потом не найдут. А Паша и говорит: «Повезло тебе, Вика, что в постели хороша, а то чиркнули бы пёрышком по горлу и все дела. Вали отсюда на все три стороны, пока я добрый». Ну, я ж не дура, мне повторять два раза не нужно. Руки в ноги и бежать.
– Так-так, – задумался я. – Но почему вы решили, что этот Паша Аристократ ворует женщин для борделя?
– Хотя бы потому, что в этот же день пропала моя соседка по квартире – Танечка Паль. И что-то мне подсказывает – без Паши Аристократа здесь не обошлось, – грустно заключила Виктория.
Глава 26
Дальше пришлось звонить Борису Райнеру, сообщать ему о наших успехах.
– Неужто нашли? – удивился он.
– А ты как думал! – с наигранной обидой произнёс я.
– Да ладно тебе, Быстров. Ты что – шуток не понимаешь, – сдал назад чекист.
– Да всё я понимаю, – засмеялся в трубку я. – Сейчас коллеги из МУУР установят личность этого Павла, и махнём за ним.
– А ну погодь, Быстров! – резво отозвался собеседник. – Сиди тихо, без нас на адрес не дёргай. Передай коллегам большое спасибо от лица всего ГПУ и меня в частности, но дальше мы действуем уже самостоятельно.
– Что, даже меня с собой не возьмёте? – не понял я.
Будет очень странно, если меня вдруг отстранят от расследования. Тем более пока ещё непонятно насколько горяч этот след. Вдруг мы вытянули очередную пустышку?
– Ну уж нет! – заверил чекист. – Начальство приказало привлекать тебя по полной, так что минут через двадцать выходи на улицу – мы за тобой заедем.