Чуть позже в нашей школе проводили кастинг среди старших классов, и с того момента началась его актерская карьера. Трудно даже представить, сколько людей завидовало ему и желало зла. Но Маэлю было все равно.
Переломный момент в наших отношениях настал, когда он решил переехать в Париж. Он объяснял это тем, что там у него больше шансов построить успешную карьеру, стать известным и добиться успеха. Маэль всегда был крайне амбициозным человеком и не знал преград.
Я долгое время не могла смириться с такой новостью. Сколько же слез я тогда пролила. Но ему было как будто все равно. Так надо, и все тут. Зато он пообещал приезжать ко мне каждое лето и покорно выполнял свои обещания, но всегда выглядел незаинтересованным в моей жизни. С каждым годом его популярность росла, а я постепенно отходила на второй план. Некоторые неадекватные фанатки писали мне письма о том, что Маэль мне изменяет, порой даже с парнями. Но я не верила.
Поступить я никуда не смогла: слишком уж много времени потеряла в грезах о парне, которому никогда не была нужна. Мне пришлось устроиться на работу официанткой в местном баре. Мы общались все реже и только чаще ругались. Однажды я не выдержала и поставила точку в наших отношениях. Маэль воспринял это совершенно спокойно, словно только этого и ждал.
Моя жизнь превратилась в бесцветную массу. Все смешалось воедино. Я подолгу валялась в кровати и ревела в подушку, потом шла на работу, а когда возвращалась, снова рыдала. Я стала много есть и через несколько месяцев сильно поправилась.
А потом я нашла отдушину. Каждый день я писала всякий бред под его фотографиями, говорила о том, какой он ужасный, распускала слухи, рассказывала о самых сокровенных секретах. Одним словом, отрывалась по полной. Это стало моей новой страстью, но я все так же продолжала любить Маэля.
#ГЛАВА_18
Кэрри Блейк
Я все еще не могла поверить в то, что Маэль вновь стал встречаться со своей бывшей девушкой. Ведь Ридли Даблдэй, казалось, просто ненавидела его.
Я искренне надеялась на то, что с его болезнью покончено, но не тут-то было. Ридли выкладывала фотографии его худого тела: выпирающие ребра, торчащие ключицы, тощие ноги. Я не понимала, зачем она это делала, ради чего и для кого. Ладно бы это выставлял сам Маэль, но никак не его девушка. Это как минимум странно и даже ненормально. Как можно понимать такое поведение? Пропаганда болезни? Предупреждение? Получение эстетического удовольствия? Или же хвастовство худым парнем? Нет, последний вариант точно отпадает. Слишком уж глупо получается. Я решила немного поговорить с Маэлем и узнать, как у него дела.
Долгое время Эйнсворт молчал, и я чувствовала себя немного неловко. Спустя двадцать минут Маэль наконец ответил:
Меня чуть смутило слово «пока».
Отвечала я на автомате, меня куда больше интересовало состояние Маэля.
Маэль ответил моментально:
В такие моменты я терялась: он правда не понимал меня или просто делал вид? Я знала, что наше общение важно для него. Маэлю нужны были внимание и любовь, которых ему так не хватало в детстве.
Ему было всего четыре года, когда родители стали частенько ругаться, совсем не обращать внимания на детей (пока их было двое: Маэль и его старшая сестра), устраивать публичные разборки и даже драться. Больше всего при этом доставалось маленькому Маэлю, ведь он был самым младшим. Порой мне казалось, что Эйнсворт до сих пор боится отца, несмотря на то что ему уже двадцать три года.
Многие говорили, что его отец алкоголик, хотя некоторые отрицали это и объясняли все тем, что он просто очень суровый человек с напряженной работой, кучей проблем и долгов, который стал срывать свою злость на семье. Я вновь вернулась к нашей переписке.
В этот раз я ждала ответ дольше обычного.
Булимия… Этого еще не хватало. Именно с нее начинается анорексия.
Я знала о том, что Маэль продолжал терапию, проходил лечение в специальной клинике, занимался с психологом. Возможно, он и сам прикладывал некоторые усилия к выздоровлению, но результат был, мягко говоря, незаметен. Оставалось лишь надеяться на то, что его семья и девушка смогут помочь ему.
Напечатав сообщение, я легла на кровать. Мой телефон опять засветился в темноте.
Я улыбнулась. Мне очень хотелось верить в то, что я на самом деле могла поддержать Маэля и помочь ему.
#ГЛАВА_19
Спустя некоторое время я узнала о том, что Ридли переехала к Маэлю в Париж – город своей мечты. Девушка решила не терять времени зря и приступить к постройке новой, хорошей жизни. Квартира оказалась очень даже неплохой. Ридли не раз выкладывала в «Инстаграме» фотографии гостиной и кухни, вид из окна на городскую площадь, собор Нотр-Дам и набережную. Видимо, жили они почти в самом центре Парижа, и Ридли никак не могла нарадоваться тому, что ее мечта сбылась.
В жизни Маэля, похоже, все становилось на свои места, и он шел на поправку. Новая квартира, развитие карьеры, любимая девушка рядом – что еще нужно для счастья? Главное – чтобы он сам ценил это и не совершал глупостей.
А я тем временем готовилась к выпускному, радовалась новым каникулам, путешествовала и проводила много времени со своими друзьями. В общем, все было замечательно.
Я отложила телефон и стала собираться на вечеринку по случаю выхода первого альбома Криса и его группы. Он проделал большую работу, и у него получилось.
Я вышла из дома и направилась в сторону центра. На улице стемнело, и вскоре зажглись фонари.
Для вечеринки Крис с друзьями снял помещение в клубе. Кэтрин встретила меня около паркинга. По ее лицу было видно, что она рада за своего брата и гордится его успехами. Я тоже была рада за Криса. Эта вечеринка была для него очень важным событием, и мы никак не могли пропустить ее.
Громкая музыка в клубе тут же оглушила меня. Мы с Кэт сели около барной стойки и стали наблюдать за происходящим на сцене. Вышел Крис с микрофоном в руках и поблагодарил всех за поддержку. Потом он начал говорить о том, как тяжело им было создавать альбом…
Мне стало скучно, и я вытащила из сумки телефон. Пролистывая ленту «Инстаграма», я наткнулась на фотографии Ридли Даблдэй. Она писала о том, как рада оказаться в новой квартире, как ей все тут нравится и так далее.
– Ты пришла на мою вечеринку и опять сидишь в телефоне? Ну сколько уже можно?
– Да я всего на минуту, в этом нет ничего ужасного. – Я улыбнулась и убрала мобильник обратно в сумку. Мне не хотелось портить настроение Крису.
– Ну как всегда… – сказал он и присел рядом.
Мы погрузились в неловкое молчание. К счастью, к нам подошел бармен и предложил выпить. Каждый из нас взял по стакану сладкого розового напитка.
Я взглянула на Криса, который тревожно смотрел на сцену и перебирал пальцами по столу.
– Волнуешься? – спросила я, улыбаясь.
– А ты как думаешь? – вздохнул он.
– Да ладно, тебе ли переживать? Ты столько раз выступал на публике и вел себя так уверенно. Что вдруг случилось? – Я ободряюще похлопала его по плечу, а он в ответ смущенно улыбнулся.
– Это разные вещи, Кэрри. Когда я выступал на публике, то пел то, что написали абсолютно незнакомые мне люди. Я не боялся критики, ведь ко мне это никак не относится. А тут мне придется исполнять песни собственного сочинения. Я не боюсь облажаться в плане голоса или выступления в целом, но меня реально пугает реакция именно на сами музыку и слова. Будто я написал книгу или поэму, которую никто не оценит. Мне будет жутко неприятно, если кто-то скажет, что это полный отстой, – вздохнул Крис.
– Уверена, все будет замечательно, просто поверь мне. Ты ведь такой талантливый. Как у тебя может что-то не получиться? Разве такое бывает? Нет. Успокойся. Скоро ты покоришь всех, кто здесь сидит.
– Но тут есть серьезные парни вроде продюсеров и звукозаписывающих компаний. Ты ведь понимаешь, как это для меня важно? – с волнением в голосе спросил Крис.
– Понимаю. Все будет хорошо.
Он лишь улыбнулся. Вскоре мы услышали голос ведущего, который позвал его и остальных участников группы на сцену.
#ГЛАВА_20
Для меня было вполне ожидаемо то, что Крис успешно представил свой первый альбом и произвел хорошее впечатление. Вечеринка удалась. Проведя еще пару часов в клубе, мы решили просто покататься по ночному городу на машине.
– Знаете, а я давненько подумываю о том, чтобы срезать крышу нашей машины… Я с детства мечтал о кабриолете! – сказал Крис, постучав по капоту старого авто.
– Не забывай, пожалуйста, что это пока моя тачка, и я буду решать, что с ней делать! – недовольно ответила Кэт, садясь на переднее сиденье.
– Крис, скоро ты сам сможешь купить себе нормальный кабриолет. Подумать только, они реально взялись раскручивать твой альбом! Это же так круто! – радостно сказала я, представляя его звездный час. На самом деле моему другу предстоял очень долгий путь к славе, но первый шаг был уже сделан.
– И правда! Слышишь, Кэт? Когда я куплю новую машину, я даже не подпущу тебя к ней! Вот увидишь! И куда бы ты ни поехала на своей развалюхе, я всегда буду специально ехать за тобой и обгонять тебя! – коварно рассмеялся Крис.
– Спасибо, брат! Столько лет прокатался на моей старушке, а в ответ – ни слова благодарности! – шутливо подколола его Кэт, выезжая на дорогу.
Мы ехали и любовались ночным городом. Иногда приятно так покататься и отвлечься от всего.
На следующий день я заболела. Где-то в глубине души я даже радовалась тому, что пришлось остаться дома, потому что вряд ли смогла бы встать так рано, чтобы успеть в школу. Да и учиться настроения не было.
Когда я проснулась, мамы дома уже не оказалось. Пришлось самостоятельно сделать себе завтрак. Признаюсь честно: готовка – это не мое. Некоторые мои ровесники умели готовить такие чудеса, что мне и не снились, но я не переживала по этому поводу. Научиться всегда успею.