– Что это с ней?
– Где?
– Да вот, жуткие пятна.
– Я же только что объяснил вам, что она пришла из ванной зеленая.
– Я думала, это такое поэтическое сравнение, – продолжала, заикаясь, маменька.
– Нет, это – суровая действительность, – хмыкнул я, – вы разрешите откланяться? Альбина, очевидно, проспит до утра, не хочу мешать.
– Да-да, – пробормотала Маргарита Иммануиловна, – она вам обязательно позвонит.
Я спустился во двор, сел в «Жигули» и включил печку. Теперь нужно подумать, каким образом выручить Миранду, сидящую под столом в гостиной. Но в голову, как назло, не приходило ничего дельного. Выкурив сигарету, я уже совсем было решил подняться к Альбине, но тут дверь подъезда распахнулась и тоненькая фигурка метнулась к машине.
– Слава богу, – обрадовался я, открывая дверь, – хотел уже идти тебя выручать!
– Я сама из любой западни вылезу, – засмеялась Миранда. – Знаешь, почему они так торопились тебя в загс отвести?
– Ну, дочку пристроить хотят, перестарка. Похоже, на нее никто до сих пор не польстился.
– Вот тут ты сильно ошибаешься, – веселилась моя юная напарница, – нашелся любитель, Альбина беременна!
– С чего ты взяла?
Миранда снова захихикала:
– А только ты ушел, мамаша папашу позвала.
Не успел Сергей Прокофьевич шагнуть в гостиную, как жена налетела на него с упреками:
– Вот, смотри, вся в тебя!
– Что случилось, кисонька? – попятился муж.
– Что случилось! – передразнила его Маргарита Иммануиловна. – Я нашла ей нужную кандидатуру. Думаешь, легко? Чтобы воспитанный, интеллигентный, не транжира, не пьющий, мать, правда, у него с загребущими ручонками, да я бы ей живо пальцы поотшибала. Ну и дура!
– Кто? Мать жениха? – спросил малопонятливый муженек.
– Твоя дочь! – злобно заорала Маргарита Иммануиловна. – Должна была угостить этого Ивана снотворным, а проглотила его сама. Вся в тебя, жуткая дура!
– Почему? – растерялся папенька.
– Уж не знаю, – хмыкнула маменька, – ничего моего – ни ума, ни красоты. Очень не повезло девочке!
– Я спрашиваю, почему его надо было таблетками кормить? – осведомился незлобивый Сергей Прокофьевич.
– Потому что! – разъярилась Маргарита Иммануиловна. – Ты никак забыл, что через несколько месяцев станешь счастливым дедушкой? Твоя безголовая дочурка сначала легла в кровать с первым попавшимся, потом молчала, как партизан, и сообщила о беременности тогда, когда предпринимать что-либо уже поздно! Кому она будет нужна с довеском! Вот мы и хотели этому Ване внушить, что он отец!
– Как бы это у вас получилось? – высказал здравое сомнение папенька. – Небось мужик в курсе, что беременность девять месяцев длится!
– Сережа! – взвизгнула жена. – Мы специально нашли идиота, обвели бы его вокруг пальца. Господи, я все сама сделала, придумала, стол накрыла, только маленькую таблеточку в вине осталось дуре растворить. Он бы заснул, мы их – рядом в кровать… Все шито-крыто! Так нет! С ерундой не справилась, идиотка! Может, теперь ее к твоей кретинке сестричке в Дудинку отправить? Родит там потихоньку, оставит ненужного младенца и домой!
– Что ты, Ритуся, внуки – это же радость, – совершенно некстати высказал свое, никого не интересующее мнение Сергей Прокофьевич.
– Молчи лучше, – процедила сквозь безупречные коронки жена, – давай бери эту идиотку, оттащим ее в спальню.
– Отчего она такая зеленая? – недоумевал папенька.
– Не знаю! – рявкнула маменька. – Позеленела от дури! Неси молча.
Когда родители унесли дочь, Миранда выскользнула за дверь.
– Интересно, – удивился я, – отчего Альбина стала зеленой?
Миранда захохотала:
– Ваня, я в ее супер-пупер-дезодорант-лосьон полпузырька зеленки вылила! А потом стала говорить, что в гостиной рыбой воняет! Она в ванную побежала и по себе жидкость размазала! Я думала, она испугается и к врачу кинется, про тебя забудет! Но вышло-то еще лучше! Видишь, я какая хитрая! Можешь на меня в любой ситуации положиться, всегда выручу!
Я посмотрел на раскрасневшуюся, совсем счастливую Миранду и предложил:
– Может, хочешь в «Макдоналдс» или в «Пицца-хат»?
– Не, – скривилась девочка, – я там всегда обедаю.
– Тогда пойдем в кино, купим поп-корн, вон, смотри афиша «Звездные Войны».
– Йес!!! – завопила спутница. – Ванька, ты суперский, я тебя обожаю!!!
Я ухмыльнулся и сказал совершенно искренне:
– А я тебя!
Глава 21
Нора выслушала мой отчет в «зимнем саду». Честно говоря, растения выглядели плохо. Большинство зеленых листочков пожухло, и в комнатке поселился крайне неприятный, чем-то знакомый резкий запах. В книгах Рекса Стаута ни слова не говорилось о том, что в оранжерее у Ниро Вульфа несло какой-то дрянью. Но, с другой стороны, автор ни разу не упомянул о том, что у его главного героя проблемы со здоровьем. А мне кажется, что обладавший завидным аппетитом толстяк, выпивающий каждый день не одну бутылочку пива, должен был иметь как минимум больную печень. Наверняка и у него в оранжерее стоял не только аромат орхидей, ведь пользовался же его садовник удобрениями.
– Ясненько, – Нора побарабанила пальцами по подлокотнику кресла, – наконец-то в деле забрезжил рассвет. Все предельно просто. Этот Леонид Михайлович решил убрать тех, кто отправлял снимки его оторвы доченьки за рубеж. Сначала Колпакова, потом Шергину, все складывается одно к одному. Эта девушка, любовница Колпакова, ну та, которую ты отправил в Омск…
– Галя?
– Да, она сообщила милиции номер машины, задавившей фотографа?
– Нет.
– Почему? Очень странно!
– В первый момент, когда автомобиль сбил Олега, Галя настолько перепугалась, что впала в ступор, практически ничего не соображала. Когда ее стали допрашивать приехавшие на место происшествия сотрудники ГИБДД и милиции, девушка только лепетала, что поругалась со своим кавалером, он выбежал на улицу и попал под колеса. Галя же не могла сказать правду про Леонида Михайловича, Соню и порноснимки, она побоялась, что ее сочтут соучастницей.
Элеонора вытащила свои вонючие папиросы.
– Можешь не объяснять мне очевидные вещи. Ежу понятно, отчего она не стала вводить милицию в курс дела, но номер машины-то почему не назвала?
Я пожал плечами:
– Она говорит, вспомнила его только ночью, приехала домой, мигом заснула и увидела вновь сцену несчастья. И номер! Пятьсот восемьдесят восемь!
Элеонора повертела в руках мундштук.
– Бывает такое, описано в учебниках по психологии. Вот что, Ваня, конечно, маловероятно, что этот Леонид Михайлович сидел за рулем собственной машины, да еще сам. Более того, я совершенно уверена, что автомобиль украли специально для того, чтобы убить Олега, но проверить не мешает. Выясню сейчас, кто его хозяин, а ты съездишь и посмотришь, что к чему. Подожди немного.
Кресло выкатилось в коридор, я остался сидеть в вонючем «садике». Дверь приотворилась, и появилась Ленка.
– Ушла Нора?
– Сейчас вернется. Скажи на милость, чем тут пахнет?
Домработница сокрушенно сказала:
– Опять, да?
– Что опять? – не понял я.
– Василий теперь гадит не в ботинки, а в кадки, – пояснила Ленка, – вот стервец! И еще, он начал почему-то в баретки всем «Вискас» запихивать! Вчера стала одеваться, ногу в сапожок засовываю, а там, мама родная, сплошные крошки от этой дряни. Ну что за животное такое!
– Ты бы лучше придумала, что делать с испорченными растениями, – прервал я ее заунывные жалобы.
– Так я выкидываю их, – пояснила Ленка, – вона, листья сбрасывают, а Нора расстраивается так! Прям жалко смотреть! Дались ей эти метелки! Можно же букетов накупить, искусственных, и расставить кругом, красота!
Ага, как на кладбище. Не успел я донести до Ленки эту мысль, как вернулась Нора и, сердито сказав: «У тебя на кухне что-то подгорает», выставила ее в коридор.
– На, – она протянула мне записку, – машина с таким номером зарегистрирована на Мальцеву Олесю Викторовну, проживающую в Москве. Я оказалась права, автомобиль объявлен в розыск, но ты все равно съезди к женщине да узнай, что к чему, идет?
Последний вопрос был задан чисто для проформы, потому что Нора, естественно, не стала дожидаться моего согласия. В самом великолепном настроении, напевая себе под нос какую-то песенку, она вынеслась в коридор. Я вздохнул и начал набирать указанный телефон.
– Алле, – раздался из трубки детский щебет.
– Можно Олесю Викторовну?
– Ма, тебя! – заорал ребенок.
Очевидно, мать разозлилась, потому что я услышал далекий голос:
– Скажи, что меня нет! Ну сколько раз тебе объяснять, Женя! Завтра заказ сдавать! Времени на болтовню никакого!
– Мама ушла, – мигом сообщила врунишка.
– Женя, скажи маме, что я звоню по поводу заказа, – не растерялся я.
– Ма, – вновь закричала девочка, – это заказчик!
Послышался грохот, потом легкий вскрик, шорох, а затем слегка запыхавшаяся женщина недовольно произнесла:
– Слушаю.
– Я хочу сделать заказ, – осторожно сказал я.
– Размер? – коротко поинтересовалась Олеся.
– Ну… – забормотал я, мучительно соображая, что ответить, – а какой вы посоветуете?
– Я же не знаю, для чего он вам, – парировала собеседница, – все зависит от того, куда пойдет.
– Может, я просто подъеду?
– Давайте сначала сразу определимся с размером, – не дрогнула женщина, – сейчас у меня много работы, если очень большой, я не возьмусь сделать, а маленький могу.
– Совсем крошечный, – быстро сообщил я, – десять сантиметров.
– Сколько? – возмутилась она. – Вы издеваетесь? Или в домик для Барби заказываете?
– Нет, конечно, – я попытался выкрутиться, – это предназначается совсем для другого. Очень хорошо заплачу, сразу, долларами, полностью, до выполнения заказа.
– Ладно, – сдалась Мальцева, – приезжайте.
– Когда можно?
– Да хоть сейчас! Весь день буду дома.
Примерно через два часа, попав во все возможные пробки, я стоял в маленькой прихожей, украшенной африканскими масками. Помещение выглядело мрачно, будь у меня собственная квартира, ни за что бы не согласился оформить ее таким образом. Да еще все стены были увешаны дикими коврами самой невероятной расцветки. Чудовищный красно-черный палас, сильно смахивающий на попону, которую набрасывают на лошадь, тянущую катафалк, лежал на полу, голубой – висел на стене.