ночник углом, чтобы не задохнуться насмерть. Он сделал несколько глубоких вдохов, закрыл глаза, а когда открыл их, то снова был спокоен. Он был удивлен, как легко ему удалось вернуть себе самообладание.
- Джентльмены, прошу вас. Теперь вы можете его отпустить. Он никому не причинит вреда.
- Это чушь собачья! Ты же сказал, что накачал его лекарствами! - Закричал офицер Белтон, тыча пальцем в профессора. Его глаза сверкали от ярости. Он оказался на грани физического насилия. Он был напуган. Джо видел это так же отчетливо, как если бы на нем была табличка. Он чуял его в поту мужчины запах игры, полный адреналина, как у испуганной самки. Этот человек был напуган, несмотря на то, что в комнате находилось более полудюжины специально обученных офицеров, и это выводило его из себя.
Профессор Локк повернулся к офицеру Белтону и свысока посмотрел на разгневанного надзирателя. Было ясно, что Белтон хотел ударить его и ударил бы, если бы не знал, что из-за этого потеряет работу.
- Его лечат лекарствами, офицер Белтон. Он ведь не сопротивляется, правда? Может быть, вам тоже будет интересно посмотреть на эти результаты?
- Какие результаты? О чем, черт возьми, ты говоришь?
- Вот. Посмотрите.
Профессор Локк указал на маленькую кабинку, где находились мониторы ПЭТ-сканера. Белтон последовал за ним вместе с Джо и двумя другими офицерами. Профессор указал на красное, синее и желтое изображение того, что явно было мозгом на экране монитора.
- Это твой мозг, пока я показывал тебе эти картинки. Это мозг наркомана. Твой мозг показывает те же изменения, которые можно было бы ожидать увидеть в мозге запущенного потребителя кокаина или метамфетамина. Вот как выглядел твой мозг, когда я показывал тебе эти фотографии. Это желтое пятно прямо в миндалине указывает на повышенную мозговую активность. Миндалевидное тело – это та часть мозга, которая отвечает за память и эмоции. Его часто называют центром ярости мозга, потому что именно там хранятся наши эмоции бегства или борьбы. Это также источник наших сексуальных желаний. У наркомана, когда что-то стимулирует потребность, миндалевидное тело становится активным. Кокаиновый наркоман, например, проявляет повышенную активность в миндалевидном теле при простом упоминании этого слова или при звуках или видении образов, которые напоминают ему о кокаине. У тебя, Джозеф, эта повышенная мозговая активность происходит, когда ты видишь женщин, особенно сладострастных женщин.
- Значит, лекарство не подействовало. Когда вы показывали мне фотографии, в миндалевидном теле появились желтые вспышки.
- Да, вы ни хрена не исправили, док, - добавил офицер Белтон.
Профессор слегка улыбнулся.
- Но подожди. Я хочу тебе еще кое-что показать.
Профессор подошел к клавиатуре и принялся яростно набирать команды. На соседнем экране появилось еще одно изображение мозга.
- Я хочу, чтобы ты взглянул на это изображение. Это был твой мозг несколько месяцев назад, просматривающий те же самые изображения.
Изображение на экране теперь показывало взрыв желтого цвета в области мозга, которую профессор определил как миндалевидное тело. Казалось, что мозг Джо был в огне. Сравнивая два изображения, это маленькое желтое пятнышко на первом экране было похоже на пламя спички по сравнению с адским пламенем.
- Лекарство действует, Джозеф. Это работает.
22
- Подозреваемый в убийстве каннибала осужден!
- Шесть жертв опознаны по делу каннибалов.
Заголовки были сенсационными, но подробности убийств были еще более зловещими. Она читала о библиотекаре, чьи обглоданные останки были найдены в старой квартире Джозефа, кремированные при поджоге; о теле, которое они нашли поджаренным на вертеле, большая часть плоти была оторвана от обугленных костей; о детоубийце, которого зарезали и чуть не разделали на куски в государственной больнице; о санитаре с разорванным горлом; об отце Джозефа, которого нашли обезглавленным и сожженным с библейскими страницами во рту; и, наконец, об Алисии, съеденной до костей. Синди не понимала, что делает. Она позволила себе влюбиться в заключенного, возможно, самого опасного заключенного во всей тюремной системе.
Синди знала, что мужчины никогда не меняются. Все обещания, вся терапия, даже тюремное заключение ничего не меняли. Плохой человек всегда будет плохим. И все же в Джозефе Майлзе было что-то такое, что противоречило всему, что она прочитала. Она вспомнила, как он плакал, когда один из членов семьи его жертвы пришел навестить его. Это не было притворством. Он искренне раскаивался в содеянном. И то, что он говорил ей, то, как они занимались любовью в прошлый раз. Он обещал, что не причинит ей вреда, и сдержал обещание. Она была дурой, что прокралась в его камеру таким образом. С ее стороны было так же глупо выкрасть его из камеры прошлой ночью. Она легко могла стать еще одной жертвой, но он не убил ее. Он укусил ее за шею, и это было больно, но он остановился, когда она сказала ему остановиться, и он не сделал ничего похожего на то, что сделал с людьми в этих историях. Он зубами разорвал горло тому санитару, но Синди отпустил. Может быть, его лечение подействовало. Может быть, он изменился.
23
У Джо был посетитель. Ему разрешили принять душ и побриться, а потом отвели в комнату для посетителей, чтобы принять гостя. Все это время Джо надеялся, что это Лана снова пришла навестить его. Он был удивлен, обнаружив высокого седовласого мужчину в темно-синем костюме и светло-голубой рубашке в тонкую полоску, ожидающего его в кабинке для посетителей за толстой плексигласовой стеной. У мужчины было худощавое атлетическое телосложение, явно результат нескольких часов в спортзале. Его лицо было худым и жестким, и на нем было мало морщин. Его серые глаза скрывались за тонкими очками в легкой титановой оправе. Он улыбнулся и поднял трубку, когда вошел Джо. Джо тоже сел и поднял трубку.
- Здравствуйте, мистер Майлз. Меня зовут Джон де Сальво. Я был нанят вашим другом, чтобы представлять вас. Полагаю, вы знакомы с мисс Селеной Кассаро?
- Она здесь?
Джо встал и заглянул за спину адвоката в холл. Мистер де Сальво жестом пригласил Джо сесть на свое место.
- Мисс Кассаро сегодня здесь нет. Ей по-прежнему запрещено навещать вас.
Джо тяжело опустился на стул.
- Однако у меня есть хорошие новости. Я очень близок к тому, чтобы вернуть вас в общую колонию.
- Неужели? Как же?
- Прошло пять лет с тех пор, как вы совершили преступления, за которые были осуждены. Вы провели большую часть этого времени в психиатрической больнице штата, прежде чем вас перевели сюда несколько месяцев назад. Они смогли перевести вас в тюрьму, потому что заявили, что теперь вы дееспособны и способны различать разницу между правильным и неправильным, и поэтому вас перевели в тюрьму. Другими словами, они объявили вас юридически вменяемым. Теперь вас держат в одиночной камере, потому что считают жестоко сумасшедшим и угрозой сокамерникам. Но может быть либо то, либо другое. Либо вы невменяемы и должны быть возвращены в психиатрическую больницу штата, либо вы в здравом уме и должны быть выпущены обратно в общую колонию. С тех пор как вы были заключены здесь, не было зафиксировано ни одного случая насилия по отношению к охранникам или вашим сокамерникам.
Джо был потрясен.
- А как насчет заключенных, с которыми они заставили меня драться? Как насчет того, которого я кастрировал?
Мистер де Сальво улыбнулся.
- Как я уже сказал, мистер Майлз, не было зафиксировано ни одного случая насилия по отношению к вашим сокамерникам. Если бы охранники занимались чем-то настолько незаконным, как вы говорите, заставляя заключенных сражаться друг с другом, я не думаю, что они были бы настолько беспечны, чтобы вести отчеты об этих событиях. А вы бы стали это делать? Официально вы – образцовый заключенный. Любое свидетельство обратного должно было бы включать в себя свидетельства о практике "петушиных боев". Я сомневаюсь, что Департамент исправительных учреждений пошел бы на такой скандал, чтобы удержать одного заключенного в супермаксе. У меня есть несколько известных психиатров, готовых засвидетельствовать, что ваши преступления были результатом вашего психического заболевания и что теперь вы в здравом уме и, следовательно, не представляете угрозы ни для себя, ни для других.
- Тогда они меня отпустят? Если я больше не представляю угрозы, то почему я все еще заперт?
Мистер де Сальво покачал головой. На его лице было написано искреннее сожаление, но Джо знал, что это не так. Этот человек был профессионалом, и выражение его лица было таким же продуманным, как и выбор костюмов, стрижка и слова.
- Нет, мистер Майлз. Они вас не отпустят. Вы были приговорены к пожизненному заключению. Это не изменилось. Ты все равно убил тех людей, в здравом уме или нет. Это лучшее, что я могу для тебя сделать.
Джо сжал руки в кулаки, сжимая их до тех пор, пока ногти не прорвали кожу ладоней и кровь не потекла между пальцами. Он переходил из одной клетки в другую, но, по крайней мере, его не запирали в камере двадцать три часа в сутки.
- Я должен сказать вам еще кое-что, мистер Майлз. Мисс Кассаро хотела, чтобы я передал сообщение. Она сказала, что это не сработало. Она пыталась испытать то, что испытываешь ты, то, как ты это переживаешь, и это не сработало. Она ничего не почувствовала. Она хочет знать, что она сделала не так.
Джо нахмурился.
- Что я испытываю? То, как я это переживаю? Я не понимаю, о чем она говорит.
Мистер де Сальво наклонился вперед, сдвинул тонкие очки в титановой оправе на кончик носа и посмотрел поверх них на Джозефа, не сводя с него глаз. Мало найдется людей, которые могли бы с такой легкостью, не дрогнув, смотреть в глаза убийце. Мистер де Сальво, вероятно, встречался глазами со многими такими людьми на протяжении всей своей карьеры адвоката по уголовным делам. Джозефу стало интересно, кто же такие родители Селены, раз они так нуждались в услугах такого человека и могли себе их позволить.