Глава 28
Мы с Лией не проронили ни слова, пока агент Стерлинг и директор не скрылись из виду.
– А я думала, это у меня семья проблемная. – Лия встала и потянулась, изогнув спину, а затем покрутившись вправо-влево. – Она говорила правду, когда упомянула, что действует в наших интересах. Утешает, правда?
Я слишком увлеклась обдумыванием того, что мы услышали. После случившегося прошлым летом Стерлинг угрожала закрыть программу. Директор не дал ей сделать это, указав именно на то, что я и сама сказала Стерлинг: нормальность для любого из нас уже не вариант. Мне, по крайней мере, было куда возвращаться. Дину – нет. Лии – нет. Отец Майкла бил его. С большой долей вероятности именно семья Слоан вбила ей в голову мысль о том, что она говорит и делает что-то неправильно в 86,5 % случаев.
Моя мама умерла, отец почти не участвовал в моей жизни. И по сравнению с остальными мне еще повезло.
– Директор назвал Дина «этим мальчиком». – Я помолчала, обдумывая, какой в этом смысл. – Он не хочет видеть в Дине человека. «Этот мальчик» – лишь продолжение отца. Инструмент для достижения цели.
И это говорил человек, который называл свою дочь «агент».
«Она пошла по твоим стопам. Из всех детей она больше всего на тебя похожа. Она была твоим наследием, и она ушла от тебя».
– Директор на самом деле считает, что Дин помогал отцу. – Лия дала мне подумать над этим несколько секунд, а потом продолжила: – Остается открытым вопрос, какого именно он мнения об участии Дина, но это прозвучало не как предположение. Для него виновность Дина – факт.
– Дину было двенадцать, когда его отца арестовали! – У меня вырвалось возражение. Осознав, что Лию переубеждать не нужно, я слегка поумерила пыл. – Я понимаю, что Дин знал, – тихо сказала я, – понимаю, он считает, что должен был найти какой-то способ остановить отца, и если бы он что-то сделал иначе, то мог спасти этих женщин, но, как упоминал профессор Фогль, Реддинг убивал пять лет, прежде чем его поймали. Значит, Дину тогда было семь.
Дин однажды сказал мне, что не знал поначалу. Но потом…
«Он заставлял меня смотреть» – слова Дина застряли в моей голове, как кусок пищи между зубами.
Я заставила себя снова обратить внимание на Лию.
– Стерлинг – наша Стерлинг – говорила правду, когда упомянула, что побеседует с Дином насчет списков посетителей? – спросила я.
– Ага, – ответила Лия, – правду.
– Может, она начинает осознавать, что не сможет защитить Дина от всего этого, – сказала я. – Ей остается только поддерживать его и заботиться о том, чтобы ему не пришлось проходить через это в одиночку.
Мои слова повисли в воздухе. Я постоянно думала, что Стерлинг и Бриггс не сильно помогают Дину, стараясь держать его в стороне, но ведь, с его точки зрения, Лия, Майкл и я сделали то же самое. «Если бы я оказалась в центре подобного, – подумала я, – если бы обнаружила, что другие ведут расследование у меня за спиной, я не чувствовала бы себя защищенной».
Я почувствовала бы себя преданной.
– Как скажешь, Кассандра Хоббс! – Лия резко развернулась и направилась к окну спальни. Она шла на цыпочках, словно крыша была канатом, а она собиралась выполнить смертельно опасный трюк.
– Ты забыла мороженое, – окликнула я ее.
Она обернулась.
– А ты забыла самое интересное, что мы узнали на этой маленькой экскурсии.
Я так сосредоточилась на последовательности событий, которые привели агента Стерлинг сюда, и на комментариях директора по поводу Дина, что я даже не задумалась над содержанием остального разговора.
– Дело Найтшейда? – Я взяла мороженое и встала, но ответ Лии заставил меня застыть на месте.
– Дело Найтшейда – чем бы оно ни было – и человека, который заплатил цену за то, чем обернулось его расследование.
– Скарлетт, – вспомнила я, как агент Стерлинг упомянула, что потеряла человека и винит себя.
Лия завернула за угол. Я уже не видела ее, но по-прежнему отлично слышала.
– Не просто Скарлетт, – заметила она, – Скарлетт Хокинс.
Глава 29
У человека, которого агент Стерлинг потеряла из-за того, что слишком вовлеклась в происходящее, стремясь сделать все возможное, чтобы спасать жизни, была та же фамилия, что и у Джуда.
Его дочь, предположила я. Джуд примерно того же возраста, что и директор, и он обращался с агентом Стерлинг не просто как со знакомой, а по-отечески. Теперь чувства Джуда к директору становились совершенно понятными. Джуд потерял ребенка, а директор Стерлинг переживал прежде всего за мораль.
Я собрала воедино все, что знаю. Скарлетт Хокинс и агент Стерлинг были подругами. Они обе работали в ФБР. Скарлетт убили. Бриггс начал обращаться к Дину за помощью в расследованиях. Агент Стерлинг ушла из ФБР… и от мужа.
Когда директор узнал, чем занимается Бриггс, он дал этому официальный ход. Дин переехал в этот дом. Вместе с Джудом.
Я так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как кто-то вышел на газон перед домом. Солнце уже полностью село, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы разглядеть походку этого человека, руки в карманах, сгорбленные плечи. Капюшон худи почти скрывал лицо. Волосы, которые отчаянно нуждались в стрижке, довершали дело.
Дин. Ускользнул из дома. Я уже была на полпути к окну Лии, сама не замечая, как двигаюсь. Я заставила себя не смотреть вниз и добралась до окна. К счастью, Лия оставила его открытым. Я забралась в ее комнату, а затем сбежала вниз по лестнице.
В кои-то веки я ни на кого не наткнулась. К моменту, когда я оказалась у входной двери, Дин уже прошел половину участка.
– Дин!
Не обращая на меня внимания, он продолжал идти.
– Извини, – крикнула я ему вслед. Слова повисли в ночном воздухе – важные, но недостаточные. – Мы с Лией должны были сказать тебе, что собираемся на ту вечеринку. Мы думали, что можем заметить что-то, чего не заметило ФБР. Мы просто хотели разобраться с этим делом.
– Для меня. – Дин не обернулся, но остановился. – Вы хотели разобраться с этим делом для меня.
– Разве это так плохо? – спросила я у него за спиной. – О тебе не запрещено заботиться, и не говори, что те, кто о тебе заботится, могут пострадать. Это ты не сам говоришь – так тебя приучили. Твой отец хочет, чтобы ты в это верил, потому что ему надо, чтобы у тебя не было других близких людей. Он всегда хотел, чтобы ты достался ему весь, целиком, и каждый раз, когда ты отталкиваешь нас, ты даешь ему именно то, что он хочет.
Дин по-прежнему не оборачивался, и я сделала три шага, чтобы оказаться перед ним. Капюшон нависал над его лицом. Я откинула его назад. Дин не шевельнулся. Я взяла его лицо в ладони и отклонила его назад.
Так же, как Майкл наклонял мое лицо, чтобы заглянуть в него.
Что ты делаешь, Кэсси?
Я не могла отстраниться от Дина, не сейчас. Что бы это ни значило. Дину нужен физический контакт. Он должен увидеть, что я не боюсь его, что он не один. Я смахнула волосы с его скул, и его темные глаза встретились с моими.
– Кто-то говорил тебе, что ты видишь слишком много? – спросил он меня.
Я слабо улыбнулась.
– Мне говорили, что кое-что из этого лучше держать при себе.
– Но ты не можешь. – Уголки губ Дина почти незаметно дернулись. – Ты говоришь, хотя даже не собираешься. Не уверен, что ты вообще знаешь, что скажешь, до того как слова вырвутся из твоего рта.
Он прав. Теперь, сказав, я понимала, что права: отец Дина не хотел ни с кем делиться. «Я его создал», – сказал он в интервью с Бриггсом. Он хотел, чтобы Дин обвинял себя за каждую женщину, которую Реддинг убил, потому что, пока Дин обвиняет себя, он считает, что не заслуживает любви, а потому станет держать всех остальных на расстоянии. Он останется сыном своего отца – и никем больше.
– Куда ты идешь? – спросила я Дина почему-то шепотом. Я убрала руки от его лица, но они опустились не дальше его шеи.
Это ошибка. Это правильно.
Эти мысли наступали друг другу на пятки, проигрывались в стерео. В любую секунду Дин мог отстраниться от моего прикосновения. Но он не стал. И я не стала.
– Я не могу просто сидеть здесь и ждать, пока не обнаружат следующее тело. Директор думает, что может просто засунуть меня в ящик и доставать, когда я понадоблюсь. Агент Стерлинг пытается прикрывать отца, но я знаю, что он думает.
«Он думает, что ты ему обязан, – подумала я, ощущая, как пульс Дина ускорился под моими пальцами. – Он думает, что делает миру одолжение, превращая тебя в свой инструмент».
– Куда ты идешь? – повторила я.
– Агент Стерлинг показала мне список. – Дин взял меня за запястья и отвел мои руки от своей шеи. Он не стал отпускать их, просто стоял на тротуаре, его пальцы скользили от запястий к моим ладоням, пока не переплелись с моими. – ФБР интересно, знаю ли я кого-то из посетителей отца, вижу ли я что-то необычное.
– И ты заметил что-то необычное?
Дин коротко кивнул, но не выпустил моих рук.
– Среди посетителей оказалась женщина из моего родного города.
Я ждала, пока он объяснит.
– Дэниел убивал людей в том городе, Кэсси. Мою школьную учительницу, путников, которым этот город просто попался на дороге. Местные жители – наши знакомые, соседи – смотреть на меня не могли, когда вскрылась правда. С какой стати кому-то оттуда посещать его?
Это вовсе не риторические вопросы, и Дин хотел найти ответы.
– Ты собрался домой, – сказала я, понимая, что это так, еще до того, как Дин это подтвердил.
– Брокен-Спрингс мне не дом уже давно. – Дин отступил на шаг и выпустил мои руки. Снова накинул капюшон. – Я знаю этот тип женщин, которые посещают в тюрьме мужчин вроде моего отца. Они ими восхищаются, становятся одержимыми.
– Достаточно одержимыми, чтобы воспроизводить его преступления?
– Достаточно одержимыми, чтобы не сотрудничать с ФБР, – произнес Дин, – достаточно одержимыми, чтобы с