– Спрашивай.
Мои инстинкты подсказывали, что Бриггс вряд ли позволит этому разговору продолжаться долго. Надо тщательно продумать вопросы.
– Как вы выбираете, кто умрет? – спросила я.
Реддинг положил ладони на стол.
– Я не выбираю.
Он врал. Не мог не врать. Общей у Трины Симмс и Эмерсон Коул была лишь связь с Реддингом.
– Полагаю, я должен тебе еще один ответ.
– Хорошо, – сказала я, – скажите мне что-то, чего я не знаю.
Реддинг усмехнулся.
– Ты мне нравишься, – произнес он, – правда.
Я ждала. «Дай ему достаточно веревки, – вспомнила я, – и он повесится».
– Что-то, чего ты не знаешь… – задумчиво повторил Реддинг. – Ладно. Давай попробуем вот это: ты никогда не найдешь человека, который убил твою мать.
Я не могла ответить. Я не могла дышать. Рот словно заполнился сухой ватой. Мою мать? Что он знает про мою мать?
– Хватит, – резко произнес Дин.
– Ох, но ведь мы так мило беседуем, – сказал Реддинг, – мы в тюрьме этим много занимаемся, знаешь ли, разговорами.
Он хотел, чтобы я поверила, будто до него в тюрьме дошла какая-то информация о том, что случилось с моей матерью. А это означало, что он в курсе, кто я или, по крайней мере, знает, что моя мать пропала без вести и признана погибшей.
Хотя сердце гулко колотилось в груди, меня внезапно охватило неестественное спокойствие.
– Скажите мне что-то об этом деле, чего я не знаю, – сказала я.
– Давайте я поделюсь своим главным планом, – саркастично произнес Реддинг. Голос звучал насмешливо, но взгляд был безжизненным. – Я буду сидеть в своей камере и ждать, а пока я буду ждать, умрут еще двое. Агенту Бриггсу с минуты на минуту сообщат об одном из них, а второй погибнет завтра. Потом жертв станет еще больше. Тело за телом, тело за телом, потому что Бриггс и Стерлинг недостаточно хороши. – Реддинг перевел взгляд с моего лица на лицо Бриггса. – Потому что вы недостаточно умны. – Он посмотрел на Дина. – Потому что вы слабы.
Я оттолкнула стул от стола, задев Дина. Он удержал равновесие, и я встала.
«Здесь нам больше делать нечего», – подумала я, но не произнесла этого вслух. Идя друг за другом, Бриггс, Дин и я вышли из комнаты для допросов, оставив отца Дина, прикованного к столу, в одиночестве.
Глава 40
Мы присоединились к остальным в комнате наблюдений. Слоан сидела, поджав ноги, на ближайшем столе, светлые волосы ненадежно собраны в неаккуратный хвост, спина неестественно прямая. Агент Стерлинг стояла примерно в метре за спиной Лии, которая по-прежнему смотрела на Реддинга через полупрозрачное зеркало, скрестив руки на груди, касаясь локтей накрашенными ногтями. По другую сторону зеркала в комнату вошел агент Вэнс, чтобы отвести заключенного обратно в камеру.
По моему плечу скользнула чья-то рука, и я обернулась: Майкл ничего не говорил – просто изучал мое лицо.
Я не могла отвернуться, не стала говорить ему, что все нормально или что Реддинг не смог меня задеть, так или иначе Майкл уже знал. Пытаться делать вид бессмысленно.
– Ты в порядке? – наконец спросила агент Стерлинг. Я не поняла, обращается она ко мне или к Дину.
Я ответила за нас обоих, уклоняясь от вопроса.
– Не обращай внимания на то, что он говорил про мою мать, – сказала я Лии. – Сосредоточься на деле. Что из сказанного Реддингом правда?
Лия наконец смогла отвести взгляд от зеркала. Несколько секунд мне казалось, что она проигнорирует мою просьбу. Мне хотелось, чтобы это оказалось не так. Она сама говорила: лучшие лжецы – фокусники. Неважно, врал или говорил правду отец Дина, когда сказал, что я никогда не найду убийцу матери, я не хотела об этом знать. Отвлечение. Исчезновение моей матери расследовали уже пять лет. Наш неизвестный субъект был на свободе и убивал сейчас.
– Ну? – спросила я. – О чем врал самый знаменитый психопат?
Лия пересекла комнату и плюхнулась на офисное кресло, свесив руки по бокам.
– Ни о чем.
– Ни о чем? – повторила я.
Лия ударила ладонью по подлокотнику.
– Ни о чем. Я даже не понимаю, как он это делает. – Она снова вскочила на ноги, дрожа от ярости и не в силах оставаться на месте. – У каждого вопроса есть две версии. Предполагалось, что я смогу сравнить его реакции. Это должно было все упростить, но я готова поклясться, что все его ответы были правдивы. – Она выругалась, весьма творчески и изысканно. – Да что со мной не так?
– Эй, – Дин схватил ее за руку, когда она проходила мимо, – ты не виновата.
Она дернулась, высвобождаясь из его пальцев.
– Тогда кто виноват? Здесь есть еще какой-то специалист по лжи, который оказался совершенно бесполезен?
– А если нет? – вмешалась Слоан. Ее глаза не вполне сфокусированы на здесь и сейчас. Я буквально слышала, как вращаются шестеренки в ее голове. – Я имею в виду, ты не бесполезна, – продолжила она, небрежно отбрасывая ладонью светлую челку, падавшую на глаза, – а если он действительно каждый раз говорил правду?
Лия замотала головой настолько энергично, что ее собранные в хвост волосы со свистом рассекали воздух.
– Это невозможно.
– Возможно, – сказала Слоан, – если учеников больше одного.
Ваш ученик – студент вуза?
Ваш ученик никогда не учился в вузе?
Ваш ученик старше двадцати одного года?
Ваш ученик младше двадцати одного года?
О господи!
Слоан права. Реддинг мог правдиво ответить на все вопросы, если у него два сообщника за пределами тюрьмы – очень разные внешне, но одинаково легко поддающиеся манипуляциям, с одинаковой тягой к насилию и контролю.
Бриггс взвесил эту возможность.
– Значит, Реддинг специально дает нам такие ответы, чтобы мы подумали, что он просто водит нас за нос, хотя на самом деле он дает нам понять, почему в этом расследовании всегда что-то не складывалось.
Почему убийство Эмерсон Коул казалось делом рук крайне организованного, чрезвычайно точного преступника, который не оставил улик, а убийца Трины Симмс расправился со своей жертвой так, что услышали соседи, и оставил ДНК на месте преступления.
Телефон Бриггса зазвонил. Все тут же замолчали. Слова Реддинга о том, что будут новые тела, отдавались эхом в моем сознании. «Агенту Бриггсу с минуты на минуту сообщат об одном из них».
Майкл, стоявший рядом со мной, краем глаза наблюдал за Бриггсом, пока тот не повернулся к нам спиной. Подняв бровь, я посмотрела на Майкла. Он покачал головой. Агент Бриггс явно не чувствовал ничего хорошего.
Продолжая говорить вполголоса, Бриггс вышел в коридор, и дверь захлопнулась. В последовавшей тишине никто не хотел произносить вслух самое вероятное объяснение: произошло еще одно убийство.
Я не могла просто стоять на месте, ожидая, пока Бриггс вернется, чтобы сообщить нам об очередной смерти. Я снова и снова представляла лица жертв – безжизненные глаза Эмерсон, широко раскрытые от удивления глаза Трины, когда она поняла, кто такой Дин.
«Двое убийц, – подумала я, сосредоточившись на субъектах, а не на жертвах. Я дала себе проникнуться этой мыслью. Один из них оставил улики. Другой нет. Оба под контролем Реддинга».
Бриггс вернулся в комнату. Вероятно, он закончил разговор, но по-прежнему сжимал телефон в руке.
– У нас еще одно тело.
– Где? – спросила агент Стерлинг.
Бриггс мрачно ответил:
– В Колониальном университете.
Я тут же подумала о тех, кого мы там встретили, о других студентах с курса профессора Фогля.
– Кто-то, кого мы знаем? – спросил Майкл, сумев сохранить нейтральную интонацию.
– Жертве было девятнадцать. – Бриггс полностью переключился в режим агента ФБР, сконцентрировавшись на деле. – Мужчина. Со слов его соседа по комнате, который нашел тело, жертва Гэри Кларксон.
У меня перехватило дыхание. Лия прислонилась спиной к зеркалу. Кларк!
Бриггс и Стерлинг не взяли нас на место преступления. Они отвезли нас домой и отправились туда одни. Неважно, какие линии они переступали, некие границы все же оставались. Они не хотели рисковать, что кто-то, включая убийцу, может увидеть нас на месте преступления. По крайней мере, пока они могли, хотя бы теоретически, привезти нам фотографии, которых вполне достаточно.
Мы ждали. Когда Бриггс и Стерлинг вернулись, весь дом уже был пронизан мрачным беспокойством. Они привезли не фотографии – они привезли новости.
– Криминалисты еще работают, но они не найдут ни следа убийцы, – сказала агент Стерлинг. – Неизвестный субъект оглушил жертву ударом железного клейма, но потом воспроизвел образ действий Реддинга до мельчайших деталей. Он действовал уверенно, не хаотично. Он наслаждался процессом.
«Он учится», – подумала я.
– Больше похоже на того субъекта, который убил Эмерсон Коул, чем на того, который убил Трину Симмс, – произнесла я вслух, чувствуя, как сознание переключается на высокую передачу. Два неизвестных субъекта. Субъект номер один – организованный, он убил Эмерсон и Кларка и, вполне вероятно, профессора. Субъект номер два – неорганизованный, он убил Трину Симмс сразу после нашего визита.
– Какая связь? – спросил Дин. – Как мог убийца перейти от нападения на Эмерсон к нападению на Кларка?
– Они были в одной группе на курсе Фогля, – предположила Лия, – Кларк был без ума от девушки.
– У него в спальне полно ее фотографий, – подтвердил Бриггс, – тысячи фото под кроватью.
– Как насчет других студентов из этой группы? – спросила я. – Дерек и Брайс. Может, субъект номер один выберет их следующей целью?
Сначала Эмерсон, потом Кларк. Тем временем субъект номер два убивает Трину Симмс…
Мои мысли прервал звук входящих сообщений – один на телефоне Стерлинг, другой – Бриггса.
– Результаты экспертизы? – предположил Майкл.
Слоан покачала головой.
– Слишком рано. Даже если анализы делают срочно, они бы успели сделать максимум один-два…