– Это значимо? Хорошо. Дома меня не ждал никто. Я живу один. Будут еще вопросы?
– Пока нет. Здесь нужна ваша подпись, и можете быть свободны.
– Какая честь. Благодарю. Всего вам доброго. Отвозить меня нет надобности.
Капинус вышел из кабинета, а Рите стало не по себе. Она тут же набрала номер Артура.
– Ты еще здесь?
– Да.
– Проследи за этим музыкантом. Узнай о нем все. Мне он не понравился.
– Мне тоже. Говорю ж, стремный тип. Что было на допросе? Можно конкретней?
– Он что-то скрывает. Конечно, я понимаю, все люди искусства немного странноваты, но здесь факты. Когда Лера покинула музыкальную школу, он говорит, что сразу после занятия уехал домой. Живет он один. И еще, самое интересное, мне показалось, что он раньше был влюблен в мать Леры. Она тоже была музыкантом. А сейчас он проводит с Лерой индивидуальные занятия. Бесплатно. Меня это все смущает.
– Не знаю. Рано судить о человеке, например, как обо мне, – он откашлялся тут же пожалев, что упомянул давно забытое, – но я прослежу за ним, посмотрю, что и как.
– Да. И поговори с сотрудницей, которая дежурит на посту. – Рита сделала вид, что не обратила внимания на слова Артура. – Видела ли она, как наш Капинус покидал школу, и сколько времени прошло после того, как Лера ушла с занятий. Делай все тихо, без выходок твоих.
– Я понял.
– Да, Артур… Еще мне нужна информация о матери Леры. Ее не видел никто с тех пор, как она родила дочь. Запрос в психиатрическую больницу я сделала, но ты узнай сам, что сможешь. А я пока пообщаюсь с родителями одноклассницы Леры.
– Хорошо. Я попробую.
– Артур… спасибо.
Он улыбнулся, но в трубку ничего не ответил. Кажется, с Ритой была найдена та самая ниточка, которая когда-то соединяла их.
Артур мысленно вернулся в годы курсантской юности, вспоминая эту молодую девчонку с раскосыми глазами, ее точеную фигуру и бархатистое лицо. Для него она была не такой, как все. Не только внешне, но и внутри.
Он садился в машину, уже и забыв о расследовании, поддавшись ностальгическим мыслям.
Пятый курс. В окно запертого на ключ класса проникал лишь тусклый свет фонарей. Он играл на половинах их лиц, которые периодически прятались в тени оконных рам. Его силуэт был близко и казался огромным рядом с ее хрупким телом. Ее веки прикрывались в ожидании поцелуя. Секунда. Теплые губы жадно коснулись ее губ, разливаясь теплом во всем теле. Напряженная рука скользнула под майку, расстегивая лифчик. Он сбросил на пол свою джинсовку, а ее пальцы расстегивали пуговицы его белой рубашки. Одной рукой он прижал ее крепко к своему телу. Потом, подхватив за бедра, посадил на парту. Он не переставал целовать ее, как будто в жаркой пустыне спустя три дня впервые увидел воду. Он не мог напиться ею. Частое прерывистое дыхание превращало его в зверя.
«Нет», – раздалось в воздухе, наполненном флюидами секса. Непонимание. Он думал, ему послышалось.
«Нет». Она спешно выбежала из класса, оставив дверь не запертой.
Артур поднял куртку, отряхнул ее от пыли и замер в темноте.
Рита долгое время его избегала. О том, чтобы поговорить, не было и мысли. А после выпуска они разбежались, встретившись лишь спустя время. Да, они никогда не говорили об этом, но никто не забыл тот день.
Глава 25
– Это Рита Барт. Как там результаты по почерку? Я просила, чтоб эксперты постарались побыстрее разобраться.
– Экспертиза готова, можете забирать.
– Что там? Категорический вывод? Хватило образцов? – Ей не терпелось знать прямо сейчас.
– Давайте вы приедете и сами почитаете выводы.
– Слушайте, мы ведь работаем с вами уже не счесть сколько лет.
– Ладно, ладно, сейчас, – повисла пауза, а из трубки послышался шелест перелистывающейся бумаги, – да, категорический.
– Спасибо, скоро заберу. Еду.
Отлегло. По крайней мере, можно было не терять время на пустые обдумывания, а двигаться уже в определенную сторону.
Рита села за руль своей маленькой красной машинки. Мысли заполнили голову, и час пути можно было посвятить обдумыванию. Когда едешь по трассе, мозг, расслабляясь от суеты, начинает подкидывать толковые идеи.
Она набрала девяносто и не торопясь двигалась по полупустой трассе в сторону криминалистического центра.
«Значит, Лера ушла сама. Но все еще остаются вопросы: «куда?» и «почему?». Значит, странный музыкант тут ни при чем. А может быть, он был единственным другом для этой девочки? Тот, с кем можно было поговорить».
Рита была уверена, что она на правильном пути.
«Но что-то ведь произошло до…»
Время в дороге пролетело стремительно. Ей удалось придумать несколько идей, которыми уже хотелось поделиться с Артуром и дать ему пару заданий.
Обогнав тихий трамвай, Рита свернула во двор. Она на месте. Ей всегда нравилось иметь дело с экспертами. Они не были похожи на других полицейских. Скрупулезная группка ученых, на которых зачем-то надели форму. Рита считала их магами или волшебниками, которые взмахом магнитной кисти могли отыскать следы рук, сравнить их с отпечатками и пролить свет на события преступлений, умело скрываемых преступниками. Что говорить о волшебных порошках! Она знала, как работает нингидрин, который позволяет выявить следы рук даже на рыхлой бумаге.
Вспомнив о том, что Артур вместе со своими коллегами потеряли возможность выявить следы на записке, Рита потемнела от гнева.
«Ладно, повезло им. Хорошо, что девочка сама писала записку».
– Вот здесь подпись ваша. И здесь.
– Спасибо, что так быстро. – Рита улыбнулась.
– Это не мне спасибо, а эксперту скажите.
Проставив подписи в указанных графах и собрав в охапку Лерины тетради вместе с заключением, Рита вернулась в машину. Она сложила все документы на соседнее сиденье, вставила ключ в замок зажигания и, облокотившись на руль, думала о дальнейших действиях. Впереди был еще час дороги и спокойных рассуждений.
Глава 26
– Куда делась Лера? – Леон, поджидавший Капинуса у входа в музыкальную школу, перегородил ему дорогу.
– А вы кто вообще? – Капинус знал, кто перед ним стоит, но сделал шаг в сторону, чтобы обойти Леона.
– Вы знаете, кто я. – Леон снова преградил путь.
– Меня сегодня допрашивали, я все рассказал следователю. А вы следователь? Нет. Поэтому извольте. Дайте мне пройти к моей машине.
– Я ее отец. И должен знать, что произошло.
– Чтобы знать, воспитанием нужно было заниматься, тогда, может быть, она бы и не пропала. – Капинус поднял брови и укутался в воротник своего пальто, закрываясь от ветра. – Дайте дорогу, уважаемый.
Леон понял, что начал неправильно. И, пытаясь переиграть эту сцену, поравнялся с Капинусом и направился вместе с ним к его машине.
– Я не хочу с вами что-то выяснять, я просто хочу понять, что произошло. Вы ведь хорошо общаетесь с Лерой.
– Послушайте, Леон. – Капинус остановился и взглянул Леону в глаза. – Я не знаю, где ваша дочь. Она вышла с занятий, и больше я ее не видел. Извините.
Виталий Капинус ускорил шаг и уже открыл дверь своего автомобиля, как Леон снова появился перед ним.
– Вы знаете ее лучше меня. – Он опустил глаза.
– В этом, я думаю, вы правы. Извините, вы меня задерживаете. – Капинус все еще пытался закрыть дверь.
– Я не отойду.
Капинус с раздражением посмотрел на Леона и сильнее дернул за ручку, но эта жалкая попытка не завершилась успехом. Леон крепко держал дверь.
– Пожалуйста. Забудем старое. Вы должны помочь мне найти Леру.
– Я? Как я вам могу помочь?
– Расскажите все, что знаете. Я не сделаю ничего плохого, я только хочу знать, куда делась моя дочь. – Леон беспомощно смотрел на Капинуса в надежде получить какую-то подсказку.
Вздохнув, Капинус вышел из машины, осторожно закрыл наконец-то дверь и повернулся лицом к Леону, увидев в его глазах неподдельную тревогу.
– Я искренне понимаю, как это для вас сложно. Но я уверяю – я не знаю, где находится Лера сейчас. Да, мы общаемся, но не настолько близки, чтобы я знал обо всех ее передвижениях. – Капинус спрятал руки в карманы и снова вздохнул.
– Вы же ее учитель. Вы занимаетесь с ней почти каждый день.
– Хорошо, что хоть это вы знаете, – не сдержал сарказма Капинус. – Лера уже большая девочка, и не мне вам рассказывать, что она имеет право на свои секреты.
– О чем вы?
– Да так… Все о воспитании. Я всегда старался быть для нее наставником, поддержкой, но ваша девочка очень замкнута и о своих делах никогда не рассказывала. Да я и не настаивал. Я всегда считал, что это все же ваша задача.
Леон начал закипать, а Капинус, заметив это, продолжил:
– Хорошо, я обещаю вам – если узнаю что-либо, сразу же дам вам знать. Пожалуйста, не теряйте надежду. – Казалось, что Капинус говорит искренне. – Мне и самому от этой новости не по себе.
Леон отступил назад, давая Капинусу понять, что разговор завершен. Он остался один со своими мыслями и тревогами, пытаясь придумать новые пути поиска в надежде, что Лера вернется домой.
Мне кажется, что папа плохой. Но иногда кажется, что хороший. Только я почти его не вижу. А еще я очень люблю читать книги. Больше всего мне нравится про русалку. Вот бы мне быть русалкой и плавать в море. Папа сказал, что научит меня. Только у него нет времени.
Леон шел пешком. Отец, который едва знал свою дочь, пытался воссоздать путь, пройденный Лерой после уроков в музыкальной школе.
Он медленно продвигался по дороге, ведущей к гаражам, где, со слов полиции, была найдена варежка девочки. Темнота начинала окутывать улицы, а бесполезный разговор с Капинусом лишь усиливал тревогу. Голову сдавливал груз мыслей. Леон ощущал тяжесть во всем теле, словно огромная бетонная плита придавила его, лишая возможности пошевелиться.
Когда Леон вошел во двор, его сердце забилось сильнее, зрачки расширились, а в пальцах рук ощущалось покалывание, и причиной этому был не холод. Миг, в который Леон открывал калитку, растянулся, и в эти доли секунды разразился внутренний шторм.