ся.
— Извольте.
Я худо-бедно пристроила документ на скамье и принялась чертить, даже не заметив, как высунула кончик языка от усердия. По рисованию у меня тоже была высшая оценка.
— Вот! — объявила я, протягивая Этьену схематичное изображение мужчины и женщины, расположившихся в экипаже. — Если левую ногу поднять сюда, а правую изогнуть вот так, то вполне реально разместиться.
Хозяин кареты принял листок скептически. По вертел его перед глазами так и эдак, поднес поближе к окну, чтобы рассмотреть на свету.
— У вас в корне неверное представление о длине человеческих ног, — вынес жестокий вердикт он. — Складывается такое впечатление, будто вы чаще общались с гномами.
— Еще один листок найдется? — разгневанно потребовала я. Да кто он такой, чтобы делать мне подобные замечания, учитывая все мои успехи в области биологии и черчения? — Вот и хорошо, давайте сюда. Если вас не устраивает первый вариант, вот вам еще один. И давайте сразу учтем пропорции.
Первым взгляд от рисунка оторвал Этьен. Нахмурил брови, выглянул в окно.
— Гарри, почему мы стоим? — крикнул он в болтавшуюся на веревочке трубку.
— Простите, сэр, — повинился слуга. — Но у вас такая интересная беседа приключилась! Не стерпел, уж больно хотелось узнать, чем дело кончится!
— Ты еще попроси показать тебе рисунки!
— А что, можно? — оживился слуга. Не дожидаясь разрешения, он соскочил с козел и распахнул дверцу кареты.
Ворвавшийся внутрь ветер подхватил один из листков, закружил и уронил в лужу.
— Осторожнее! — Этьен выпрыгнул за ним следом, но кучер его опередил. Он подхватил рисунок, небрежно отряхнул его и поднес к фонарю, закрепленному сбоку кареты.
— Ну надо же, — присвистнул Гарри и с интересом посмотрел на меня. — Никогда бы не подумал, что мисс такая затейница. Помнится, я с подружкой…
— Гарри! — Граф Ренье выхватил рисунок и небрежно швырнул обратно в карету. — Будь добр, вспомни о своих обязанностях!
Кучер бросил на меня еще один заинтересованный взгляд, но перечить своему господину не стал. Сам Этьен тоже вернулся в карету, подхватил злополучный рисунок и сунул его в карман.
— Вы поразили моего кучера до глубины души, — произнес он с добродушной усмешкой. — Мне кажется, он уже готов доставить вас не только до Западной заставы…
— Да я готов везти мисс куда она скажет! — откликнулся слуга по магической трубке. — Только бы она мне еще картинок таких нарисовала!
Я потрясенно взглянула на трясущегося от смеха хозяина кареты.
— Ваш кучер это серьезно? — прошептала я.
— Думаю, да.
— Понятно.
Я взглянула в темноту за стеклом, обдумывая, что, может, действительно стоит начать продавать подобные рисунки — это позволило бы мне продержаться на плаву некоторое время. Правда, изображения были весьма схематичными. Даже не знаю, что так впечатлило слугу.
Пока я размышляла, мой спутник, кажется, задремал. Я последовала его примеру, решив, что Этьен прав и опасности я не подвергаюсь.
ГЛАВА 4Сундук с секретом
Мейбл
Постоялый двор оказался большим, основательным и вполне приличным. Во всяком случае, здесь явно было не место всяким проходимцам с полупустыми карманами, к каковым отныне относилась и я. Впрочем, пока здесь об этом не знали.
После дискуссии о возможности изнасилования в условиях закрытого экипажа обстановка в карете стала легкой и доброжелательной. Мы много разговаривали на самые разные темы (все они, к слову, были совершенно приличными) и, можно сказать, сдружились. Я поведала спутнику полуправду о том, что еду из пансиона к дальним родственникам, не признавшись, что совершила побег, а родственники не имеют ни малейшего представления о моих планах. Он кое-что сообщил о себе, сказал, что ведет светскую жизнь, но предпочитает избегать излишней суеты, которая присуща любой столице. Что именно привело его в «Оазис», осталось не вполне ясным. В начале разговора он упомянул о делах, но далее утверждал, что приехал за развлечениями.
Теперь Гарри отправился заниматься каретой и багажом, в то время как мы с Этьеном прошли в большое двухэтажное здание. Комнаты для постояльцев располагались на втором этаже, внизу же кипела жизнь. Длинные старомодные столы для больших компаний чередовались с современными круглыми столиками на четверых, далее следовали полукругом расставленные у камина кресла и — отдельно — места для карточных игр. О еде заботились слуги, сновавшие по залу. И, разумеется, повар с поварятами, но они трудились на кухне, отгороженной от помещения для гостей.
Съемом комнат занялся Этьен. Я не стала конспиративно притворяться, будто в первый раз его вижу, и держалась рядом, однако все переговоры предоставила ему.
— Любезный, нам понадобятся две отдельные комнаты. Для меня и для этой юной леди.
— Сожалею, граф Ренье, — рассыпался в извинениях хозяин заведения. — Ваша комната давно заказана и ждет вас, но что касается леди… Увы, свободных мест совсем не осталось. Вы же видите, мероприятие-с. — Он обвел взглядом зал, где действительно собиралось все больше людей, в основном — в той его части, что была отведена под карточные столики. — Может быть, леди все-таки устроит ваша комната? Она весьма просторна. Мы, как и было велено, приготовили для вас все самое лучшее.
— Черт, я этого не учел, — посетовал Этьен, по видимому, имея в виду «мероприятие». — Неужели совсем никаких комнат нет? Может быть, совсем маленьких, в мансарде?
Хозяин с показным сожалением развел руками:
— Сняли все до самого последнего угла-с.
— Ну а хотя бы на сеновале ночевать можно? — с тоскливым вздохом осведомился мой спутник.
— Увы. Вы же понимаете: господа путешествуют со слугами. Ближайшие ночи, боюсь, и на сеновале не продохнуть будет.
Мимо, будто в качестве иллюстрации к этим словам, прошествовали Гарри с каким-то по-простому одетым парнем, видимо, местным, тащившие сундук, тот самый, что прежде был привязан к задку нашей кареты.
— Вот же тяжелый, зараза! — выругался Гарри, когда они начали подниматься вверх по лестнице.
Хозяин проследил за ними взглядом и вновь повернулся к нам.
— А знаете, господа, у меня появилась идея! — внезапно воскликнул он. — Я велю принести в ваши покои ширму. У нас есть прекрасная ширма, высокая и устойчивая. Совсем недавно приобрели-с, все по самой последней моде. Поставим посредине. Будет вроде бы как одна комната, а вроде бы и две. Даже некоторые супружеские пары так делают, — интимно понизив голос, поведал он и пару раз кивнул для убедительности. — А вторую кровать тоже доставим, на этот счет не извольте беспокоиться. Лишние кровати как раз имеются. Ну как, согласны?
— Согласен. — Этьен предварительно обменялся со мной взглядом, но дожидаться ответа не стал: вариантов-то все равно не было. И так оставалось лишь аплодировать хозяину за находчивость. — Сколько с меня?
Нам назвали сумму, приличную, но все же в пределах разумного. Не знаю, сколько Этьен должен был заплатить изначально, но, думаю, с него взяли больше, чем за одну комнату, но меньше, чем за две. Хозяин знал свою выгоду, но и зарываться не стал. Мой спутник без проволочек извлек кошель и заплатил серебром, даже не поморщившись, из чего я заключила, что проживание в «Оазисе» его, мягко говоря, не разоряло. Впрочем, и прежде было ясно, что нужды в деньгах он не знает.
Нас попросили обождать всего несколько минут, и действительно, в самом скором времени тот парнишка, что прежде помогал Гарри с багажом, провожал нас на второй этаж. Сундук уже стоял в комнате, равно как и ширма, делившая ее на две приблизительно равные части. С каждой стороны обнаружилось по кровати, одна пошире, видимо, расположенная здесь изначально, вторая — поуже. Обе были покрыты одеялами, от которых приятно пахло свежестью. Я едва удержалась от искушения рухнуть на одну из них: время было позднее, а день вышел утомительным. На дальней стене висело ружье.
Этьен вручил слуге монеты, и тот с поклоном вышел, оставляя нас одних. Гарри не было, должно быть, ужинал где-то внизу или и вовсе ушел спать. Несмотря на продолжительное путешествие в карете, пребывание со спутником наедине вызвало сейчас ощущение неловкости.
— Радостно, что ты хотел устроить меня на сеновале, — бодро заявила я, дабы хоть немного сгладить это чувство.
— На сеновале я собирался устроиться сам, — насмешливо, в тон мне, отозвался Этьен, — но на будущее стану иметь в виду, что у тебя столь низкие запросы.
— Запросы запросами, но сколько я тебе должна?
— Да брось. Мы же уже решили, что раз я не умею стирать плащи, то должен компенсировать тебе ущерб как-то иначе, — отмахнулся он. — Прости, но у меня дела внизу. Сейчас я переоденусь и спущусь.
И он удалился за ширму, а я осталась на своей стороне. Вскоре послышался плеск воды. Ванны в комнате не имелось, но большой кувшин, таз и полотенце были приготовлены возле каждой кровати.
Я понимала, что Этьен удачно ушел от разговора об оплате. Это принесло очередной всплеск чувства неловкости, но одновременно и облегчение. У меня имелись кое-какие драгоценности, и все их я, конечно, взяла с собой. Но вот денег было ничтожно мало, а продажа драгоценного кольца или браслета могла привлечь к моей персоне нездоровое внимание — и это если бы я вообще нашла здесь покупателя. К тому же, положа руку на сердце, я не представляла себе, какое будущее меня ждет, и потому в перспективе каждый грош мог оказаться жизненно необходимым. Разумеется, все это ни в коей мере не позволяло мне сидеть на шее у совершенно постороннего мужчины, и я корила себя, но принципами все же пожертвовала.
Устав предаваться тягостным размышлениям, я тоже приступила к умыванию, но чуть не расплескала воду, как только из-за ширмы показался Этьен. Если бы не лицо, его образ не имел бы ничего общего с тем человеком, в карету которого я села несколько часов назад. И, скажу честно, путешествовать наедине с этим щеголем я бы не рискнула.