– Поехал! Только не писай кипятком… Спокойненько переставляем: рука, нога, рука, нога…
Он зевнул и стал подтягивать веревку. Прошло еще минут пять, пока над карнизом показалось искаженное гримасой боли и страха лицо мужчины. Кряхтя и липко плюясь, он выполз на карниз, на четвереньках отошел от его края и безвольно лег лицом на камни.
– Это все? – жалобно спросил он, поднося к глазам трясущиеся ладони.
– Еще маленький кусочек остался, – ответил парень, старательно ковыряясь в носу. – Но это уже пустяк.
– Ты уже в третий раз говоришь, что остался пустяк, – жалобно произнес мужчина. – Я больше не могу. И зачем я согласился лезть на эту идиотскую гору, господи!
Парень, словно забыв про своего напарника, освободился от страховки и в несколько прыжков достиг вершины. Он перелез через ограждение, каким-то хитрым узлом привязал к перилам веревку и, поставив ногу на перила, стал с наслаждением потягивать из фляжки воду и любоваться туманным горизонтом.
Пузырьков с интересом наблюдал, как напарник на четвереньках полез по пологому склону, дрожащими руками отыскивая камни понадежнее. Оказавшись на площадке, он лег навзничь и, дурачась, стал изображать счастливое рыдание.
– Нет ничего слаще… ей-богу!.. ничего слаще горизонтальной поверхности. Это истинное наслаждение – ходить по ровной земле.
Он только сейчас заметил Пузырькова, встал с колен и принялся устало отвязывать от коуша веревку.
– Вы смеетесь надо мной? – спросил он.
– Ничуть, – ответил Пузырьков. – Я вам завидую.
– Напрасно, – ответил мужчина. – Я сначала тоже завидовал. А когда прошел по стене первые десять метров, перестал завидовать и начал вспоминать, как мне раньше хорошо жилось.
– Вы можете тоже испытать это чувство, – предложил парень Пузырькову.
– А что для этого надо?
– Ваше желание плюс шестьдесят баксов. Можем договориться на завтра.
– Желание и баксы есть. Но я не знаю, кто вы? Кому я доверю свою жизнь? – произнес Пузырьков с той вежливой осторожностью, которая всегда отличает умного и осмотрительного клиента.
– Личность очень достойная, – заверил мужчина, снимая обвязку.
– Я инструктор по альпинизму туристической фирмы «Экстремтур», – по полной программе представился парень. – Вожу клиентов на Истукан на законных основаниях. Нареканий со стороны общественности не имею.
– Неужели вы поднимаетесь сюда каждый день? – без особого любопытства спросил Пузырьков, делая вид, что больше увлечен панорамой побережья.
– Каждый день, – кивнул Славка, наматывая веревку по кругу от ладони к локтю и обратно.
– И не страшно?
– Привык. Это моя работа.
– А какие требования к клиентам?
– Ась? Требования? – переспросил Славка и задумался.
– Не старше ста, не младше трех, – проворчал мужчина. – За деньги он кого хочешь на вершину затащит.
– И женщины бывают?
– Все бывают, – уклончиво ответил Славка. – Ну что? Надумали?
– Страшновато, – признался Пузырьков. – А несчастных случаев в вашей практике не было?
– Боже упаси! – заверил Славка.
– А я слышал, что в эту пятницу со скалы человек сорвался, – как-то буднично сказал Пузырьков и взглянул на Славку.
– Когда?! – с агрессивным вызовом, готовый защитить свой безупречный профессионализм, произнес Славка. – В пятницу?
Он призадумался, вспоминая, что это был за день пятница, и вдруг его лицо помертвело. Он судорожно сглотнул, пробормотал что-то вроде: «Не может такого быть» – и наклонился, поднимая с земли карабины.
– А что, в самом деле кто-то сорвался? – с напряженной улыбкой, больше похожей на гримасу, уточнил мужчина и, должно быть, еще раз мысленно поклялся, что никогда больше ни в какую авантюру, ни на какие горы, а только с любимой Люсей на пляже, на топчанчике, в шезлонге…
– В самом деле, – подтвердил Пузырьков и вынул из кармана полароидный снимок, на котором Ломсадзе в шортах и майке демонстрировал зеркалу бицепсы. – Вот этот человек.
Мужчина взглянул на фото круглыми глазами и произнес «ужас!», словно на снимке был запечатлен обезображенный труп. Славка, заметно побледневший, как бы ненароком вытянул худую шею, пытаясь увидеть снимок. Пузырьков удовлетворил его любопытство. И хотя по глазам парня было заметно, что он видел Ломсадзе первый раз в жизни, Пузырьков как в игре «горячо-холодно» почувствовал, что «горячо».
– Не узнаете?
– Нет, – ответил Славка и настороженно взглянул на Пузырькова.
– А в пятницу вы поднимались сюда?
– В пятницу? – спросил Славка, оттягивая время, но все равно ответа не придумал. Тут его прорвало: – Послушайте, а кто вы такой? Хотите завтра подняться – так и скажите. Не хотите – не надо морочить мне голову. Без вас мозги плавятся!
– Я следователь из районной прокуратуры, – ответил Пузырьков таким голосом, будто сообщал о себе нечто постыдное, и полез в карман за удостоверением. – Расследую убийство, которое произошло здесь в пятницу.
Ему всегда с трудом давались подобные слова. Он знал, что они обладают магической силой, и собеседник, кем бы он ни был, сразу покорялся власти этих слов. А Пузырькову не хотелось власти над людьми, он считал, что властью может обладать только исключительно умный, волевой и физически сильный человек. А та власть, которая исходила не от человека, а от его должности, казалась ему незаконно присвоенным орудием.
Раскаявшийся в своем авантюризме мужчина прикрыл рот ладонью и стал невидимым и беззвучным. Славка, нахмурившись, собирал скальное «железо» и закидывал его в рюкзак. Он был зол на себя. Не надо было начинать разговор с этим человечком, называть фирму, в которой работает, болтать про ежедневные восхождения на Истукан. Но откуда же он знал, что за этой безвинной маской подростка скрывается хитрый следователь! Теперь Славка влип и понятия не имеет, как будет выкручиваться. Правду сказать он не может, потому что правда – это предательство Геры. А чтобы складно солгать, нужно время для сочинительства правдоподобной истории.
К его счастью, Пузырьков не стал приставать к нему с ножом к горлу.
– Я зайду к вам в «Экстремтур» сегодня днем, – сказал он Славке, и в его голосе была заметна неловкость, мол, извините, что я навязываю вам свое общество. – Постарайтесь в это время там находиться. Это в ваших интересах.
«Овечкой прикидывается, – с неприязнью подумал Славка. – Надо как-то связаться с Герой и предупредить его…»
– А вас я попрошу оставить мне свои координаты, – попросил Пузырьков бывшего авантюриста.
– Мои? – удивился мужчина и вдвойне пожалел о своем восхождении на Истукан. – А я же тут как бы… Я тут вообще первый и последний раз… Нет-нет, пожалуйста! Дом отдыха «Голубая лагуна»…
9
Звонок мобильного телефона застал Пузырькова в кабинете у Микитовича. Молча качнув головой, принося свои извинения, следователь вышел из офиса «Экстремтура», прижимая трубку к уху. «Опер» Юра грозился сообщить нечто «архиважное» и конфиденциальное, потому Пузырьков торопился на улицу, где мог поговорить без свидетелей. Остановившись в тени тополя, он наконец сказал, что готов выслушать.
Сотрудники аптеки «Авиценна» опознали труп. Это действительно был начальник охраны Леван Ломсадзе.
Пузырькова даже в жар бросило от осознания масштабности и многогранности того дела, за которое он взялся. Убийство начальника охраны аптеки и, как следствие, ликвидация хорошо налаженной и отработанной системы охраны вполне могли быть первым шагом к дерзкому ограблению аптечного склада, где хранился героин. Кто, кроме директора Наврусова и Ломсадзе, мог знать о героине? Кто-то из сотрудников?
«Это завал! – подумал Пузырьков, вытирая платком лоб. – Здесь и контрабанда, и убийство, и готовящееся ограбление. Я надорвусь…»
Мысли мыслями, но следователь тем не менее перешел через дорогу и приблизился к калитке контрольно-спасательного отряда. Открыл дверь и сразу увидел стоящий во дворе желтый «УАЗ» с открытым верхом, с номером 52–67 ЦРН. Удача просто градом сыпалась на его голову – хоть и удача, а все же больно. Факты ладно склеивались, как черепицы разбитой вдребезги вазы, и уже определилось округлое днище посудины. Исчезнувший вместе с машиной светотехник Некрасов, как и Ломсадзе, тоже замыкался на «Экстремтуре».
Славка, сидя на корточках перед очагом, нанизывал сочные куски свинины на шампур. Он увидел следователя сразу, как только тот зашел во двор, но вместо приветствия нахмурился и опустил глаза.
– Можно вас оторвать на несколько минут? – спросил Пузырьков и вернулся к «УАЗу».
Славка отложил шампур, вытер тряпкой руки и, сунув их в карманы, медленно пошел за следователем. Принимая его позу, он остановился рядом с «УАЗом» и оперся о крыло машины.
– Эта машина давно стоит в вашем дворе? – спросил Пузырьков.
– С четверга, – подумав, ответил Славка.
– А не знаете, где хозяин?
– Хозяйка, – поправил Славка. – На ней приехала девушка.
– Я могу ее увидеть?
Славка отрицательно покачал головой.
– Она ушла с группой на маршрут.
Пузырьков не изменился в лице. Протер уставшие от недосыпа глаза, посмотрел по сторонам, зачем-то вынул из кармана шариковую ручку и стал щелкать кнопкой. Славка каким-то чутьем понял, что интерес следователя кружится вовсе не над личностью Геры, а над машиной, и стал этот интерес подогревать. Он перегнулся через дверцу машины, открыл крышку «бардачка» и вынул оттуда фотографии.
– Не знаю, хозяйка она или нет, – сказал он, протягивая снимки Пузырькову, – но за рулем была именно эта девушка.
Пузырьков стал рассматривать снимки. Сначала быстро, затем более внимательно. Фотография, на которой девушка была запечатлена в костюме летчика, ему настолько понравилась, что он улыбнулся и покачал головой.
– Ее зовут Мира?
– Да, – ответил Славка и подумал: «Все знает! Может быть, он знает вообще все и лишь пытается поймать меня на лжи?»
– Вам известно, кто, кроме этой девушки, еще вошел в состав группы?