Совещание не начинали без генерал-лейтенанта Буданова, невероятно возвысившегося после отставки главкома ВСУ и претендующего на статус главного «контролера войны до последнего украинца» в случае, если на Банковой «дадут заднюю». Но так как делать в офисе Зеленского этого не собирались, Буданова держали про запас и берегли, подкармливая траншами и наделив небывалыми полномочиями вплоть до возможности силового свержения режима при необходимости.
На повестке совещания стоял только один вопрос – как использовать ситуацию с недовольством «частной армии» Зиновия Година в своих интересах.
В бункер зашел Буданов и его советники из Ми-6. Он уселся в кресло перед экраном, и докладчик-поляк из быдгощского ЦИПСО получил отмашку начинать.
На экране появился Зиновий Годин, руководитель ЧВК «Девять Одинов», который заочно орал на министра обороны и начальника генштаба, требуя боеприпасов, уважения и немедленной отставки всех по списку, которым он тряс на камеру. Он был вооружен автоматом, тряс губой и удостоверениями. Говорил простыми и понятными фразами, украшая их обсценной лексикой и жаргонными словечками.
– Я это кино видел, – недовольно сморщился Буданов. – Конфликт в верхах между башнями Кремля может быть дезой, чтобы расслабить нас перед контрнаступлением. Давайте сразу к делу: почему польские друзья думают, что это не тонкая игра, не манипуляция, и что Годин и его окружение, включая уголовное, пойдут на путч?
Поляк вышел к трибуне и постарался быть кратким.
– У нас есть основания и заключения полагать, что господин Годин страдает редким типом хронического психоза, обычно начинающегося в зрелом возрасте. Для этого диагноза характерно постепенное развитие логически построенных систематизированных бредовых идей. Используя выводы, полученные в ходе трех независимых исследований с привлечений шестидесяти экспертов, в том числе двадцати лучших психиатров и психологов RAND Corporation, и опираясь на метод Делфи, когда эксперты выносят вердикт автономно друг от друга, что исключает влияние авторитетных мнений, экспертное сообщество единогласно выделило Сверхценную идею Година. Это создание нового государства династического типа под его эгидой, сопровождающееся революционной сменой элит и перераспределением собственности, трансформация этно-религиозных союзов внутри России с утверждением доминанты националистического панславянского правления. В этом смысле он способен на тактический союз с украинскими националистами против конкурентов в виде национальных элит внутри России, но реактивен и не последователен в подобного рода сепаратных договоренностях, так как не доверяет никому.
– По-вашему шизофрения? – потребовал уточнения Буданов.
– Нет, при шизофрении негативные симптомы и изменения личности прогрессировали бы. Нарастала бы апатия, абулия. У Година, напротив, энергетический потенциал не снижается, а стремительно растет. Эмоционально-волевой дефект не прослеживается. Наоборот, он находится в эйфории, на драйве, словно заведенный. Неутомим. Причем фармакологическое воздействие если и есть, то оно минимально. Никаких признаков нарушений восприятия действительности нет. Никаких иллюзий и галлюцинаций не присутствует. Все его действия логичны и подчинены сверхидее, он верит в свою Миссию и реализует ее в соответствии с планом. Это четкие ходы и действия, которые отличает целенаправленное, упорядоченное, последовательное и, самое главное, предсказуемое поведение. Если больные с этой симптоматикой наделены властью и силовым активом, они обладают большими возможностями. Нездоровая подозрительность не мешает их логике, она безукоризненна и эффективна. Склонность видеть в искренних друзьях предателей одновременно является борьбой с конкурентами. Совпадений и случайностей у Година нет – любой провал для него – это происки врагов. Причем, когда он выявляет теории заговоров, то видит в них одновременную нацеленность против себя и против России, себя же ассоциирует с ее Спасителем. Причем спасти Россию для Година означает спасти династию, так как лидера государства он представляет как императора, царя.
– Диагноз? – потребовал озвучить Буданов.
– Только при паранойе содержание патологических ситуаций включает элементы реальности, формально правдоподобно связанные с болезненными представлениями больного. К тому же, по нашим данным, полученным в ходе расследования его ранней биографии, в юности его предала девушка, которой он доверился, и он тяжело переживал этот факт. И еще. В двадцатитрехлетнем возрасте во время пребывания в местах лишения свободы в так называемом БУРЕ – бараке усиленного режима – на него было совершено несколько покушений. Несколько ночей он ждал нападения и, по отзывам найденных нами сокамерников Година, потом признался, что был уверен – если заснет, то в него сунут заточку. Поэтому не спал несколько дней и потом совершил нестандартные действия, удивившие выдавших ему «черную метку», позволившие вывернуться, сохранить уважение и жизнь, оставшись вне системы и кастовой иерархии блатного мира.
– Вывод? Какой вывод сделали ваши эскулапы? – попросил сформулировать вердикт глава украинской разведки.
– Годин находится на крайней стадии принятия решения сняться с мест временной дислокации и двинуться одновременно на Ростов и на Москву.
– Моя бабушка тоже гадала на кофейной гуще, – ухмыльнулся Буданов.
Поляк оставил издевку без ответа и продолжил как ни в чем не бывало:
– Выводы основаны не только на мнении экспертов, но и на проверенных данных, полученных изнутри формирования.
– У меня там внутри тоже есть инсайдеры. Все как один, и без опоры на светил и эскулапов, утверждают, что у Година «сдвиг по фазе», что «кукушкой поехал», с ума сошел, – начал свой длинный монолог назначенный Западом главным террористом человек, начавший карьеру с убийства русского пограничника. – Паранойя там или мания величия… Или и то, и другое в одном букете! Только как нам это использовать? Подкупить его невозможно, разве что миллиард! У вас есть миллиард? Вернее, скажу так, даже если наши партнеры выделят дополнительный миллиард, то не лучше ли потратить его с большим проком? На оружие, например. Потому что, получив миллиард, он нас кинет! Кроме того, что он параноик, он же еще кидала! Причем неблагодарный, не так ли? А еще лучше, я так полагаю, потратить этот миллиард на асимметрию. На то, чем мы денно и нощно занимаемся – политические убийства, рейды вглубь территории противника. К примеру, зайти в Курскую область, захватить АЭС! Или в Брянскую область, или «запруфиться» на Белгородчине, устроить бойню в белорусском Мозыре, провозгласить в Гродно или в Бресте республику! Что мешает нам зайти передовыми механизированными группами сразу за тралами в любой из этих регионов, тралы вспашут их минные поля, а резервы закрепятся и будут держать их города как укрепрайоны. Пусть крошат своих! А мы будем прикрываться их населением. Нам и своих людей не жалко, что нам думать о русских?! На эти деньги мы можем увеличить производство и масштабировать запуск дронов, подорвать побольше инфраструктурных объектов – мостов, газопроводов, железных дорог, станций метро! Мы сможем купить ракеты для установок, которые находятся на балансе ГУР, и наносить дальнобойные удары, как только речь зайдет о переговорах, чтобы срывать любую их попытку! И ваше, и мое самое любимое – формирование этнических батальонов для разжигания гражданской войны в России. Не лучше ли потратить деньги с умом? В распоряжении Година уголовный элемент и недовольные офицеры, разве этого достаточно для восстания против Москвы? Они у него там в ЧВК, конечно, алчные, но основная масса – патриоты своей помойки! И полно идейных имперцев без националистических предубеждений. Сдвинулись на патриотизме, явно имперском, а не панславянском. Не верю ни в его поход, ни в его диагноз. «Суррогатов» наших вскроем только, если вы докажете, что фрукт созрел… Конкретные сведения есть, или мне сниматься и ехать дальше? – поторопил Буданов.
Поляк выслушал спич генерала молча и так же спокойно включил запись. На ней был узнаваемый голос Година.
– Сам не принимает меня! И эти муфлоны тоже бортуют. Хотят меня отстранить. И отравить! Убить хотят! Они меня убьют! Уже посылали за мной подрывника. А Сам молчит!!! Списали меня! Лишают контрактов и моего войска! «Девять Одинов» – мое детище! Они хотят усыновить ребенка при живом отце! Маразматики. Вынуждают меня пойти на крайнюю меру. И я пойду. Всех этих дедов арестую, а этих «рублевских небожителей» прям на Рублевке расстреляю. – После паузы и короткого ответа на французском «Уи» на том конце телефонной линии, Годин добавил: – Ты не переживай, наши договоренности все в силе. Африка – моя вотчина, меня оттуда не выкорчуют. Кишка тонка. Мое слово – как слово главы государства, я вне системы и живу по своим законам. Мое слово закон! Я общаюсь только с Самим! С первыми лицами я общаюсь. Напрямую с президентами и главами государств. Даже не правительств, а государств! С президентами, королями и императорами! Даже не с вождями, а с главами союзов племен! Он должен меня был принять! Его надо спасать от его окружения! Лизоблюдов устраню и почищу трон! Король умер, да здравствует король!
– С кем? С кем говорит Годин? – попросил уточнения Буданов.
– С президентом африканского Занзибурга, – прозвучал ответ. – Самопровозглашенного независимым от Тасмагонии в результате военного переворота.
– Это подлинная запись?
– Да, проверено в ЦРУ.
– Как по-вашему, достаточно будет подтолкнуть Година к решению о выступлении искусно сфальсифицированными данными о сделке военной разведки России и нами по поводу его устранения?
– Недостаточно, потребуется контроль на всем маршруте передвижения колонн, включая провокации с использованием систем ПВО и пруфами, свидетельствующими о «фрэндли файер» и разборках между силовиками. Еще нужен хаос в тылу. И конечно – усиление давления на всех оперативно-стратегических направлениях, кроме зоны ответственности «Девяти Одинов», особенно там, где воюют подразделения основных «лоялистов», которые выполнят любой приказ из Кремля. Мое руководство имеет в виду морских пехотинцев, летчиков армейской авиации и спецназ «Ахмат». Они должны отражать натиск, пока Годин и его люди будут совершать рейд по тылам и раскачивать лодку. Если он дойдет до конца, то заставит их принять присягу ему лично.