Факт оставался фактом, они содействовали устранению американского наемника, на котором клейма негде было ставить. Оттого Правда взял на себя ответственность и дал ход сочиненному Леоновым рапорту. Он подписал ходатайство, и бумага пошла по инстанциям.
Сперва подпись поставил комбриг, далее рапорт ушел в кадры флота, и следом на согласование в главное управление кадров. Но там рапорт, как водится, завис. Его не потеряли в канцелярском ворохе, но отложили до лучших, более подходящих времен…
В таких щепетильных вопросах нужно было политическое решение, а в Министерстве обороны начались пертурбации в связи с громкими коррупционными процессами. Замов министра обороны после назначения нового руководства «брали тепленькими», чуть ли не с поличным. Их особняки показывали крупным планом, избалованных жен и любовниц демонстрировали в самых неприглядных ракурсах. Спустили на взяточников всех собак. Они того заслуживали. Люди диву давались, откуда такая ненасытность. Информационная повестка сместилась в сторону желтизны.
На фоне продолжающихся боев, ожесточенность которых нарастала, решение о создании подразделения, костяк которого составили бы бывшие украинские военные, изъявившие добровольное желание сражаться за освобождение Украины от неонацистов и их покровителей, отодвинули на задний план. Как ни стучался Леонов в закрытые двери, сдвинуть процесс с мертвой точки он был не в силах. А тут еще жилищный вопрос – Славика пора было забирать, готовить на следующий год в школу, не вечно же сидеть на шее приютившей его сына Юли. Ей и свою жизнь нужно было устраивать. Чай, молода и благоухает как цветок.
– А как же письмо Деду Морозу, Игорь? – спросила Леонова молодая вдова, когда тот явился за сынишкой.
– Ты о чем? – Он больше удивился не вопросу, а тому, что Юлия обратилась к нему по имени.
– Слава просил волшебника, чтобы тот привез его маму. Не только отца. Разве забыл о письме? – напомнила молодая женщина.
– Она далеко, – почесал бритый подбородок Леонов. – И это займет много времени.
– Ну, нам спешить некуда, Славику у меня нравится. Подождем, пока исполнится все.
– Он точно тебя не обременяет? – тоже перешел на ты Леон.
Она улыбнулась и позвала Славика на обед:
– Славка, борщ на столе. Отвлекись от своих художеств. На второе котлеты с пюре. Запивать – смородиновым компотом. Мой руки и за стол! – словно отчитываясь, перечислила яства Юлия и невзначай добавила: – Останешься?
– Нет, мне пора. Там ребята мои. Они уже утомились ждать своей участи. Пойду я тогда.
– Иди. – Юля посмотрела в глаза Леонову так, словно говорила: «Оставайся…»
– Так я пойду?
– Ну, иди, коль надо…
Пойми их, женщин… Он ушел. А вскоре гидрокостюм понадобился ему еще раз. Он переплыл через Тису в Закарпатье и оказался в Венгрии.
По информации, полученной от своих морпехов, Картер сбагрил надоедливую пассию в Амстердам какому-то импресарио, пообещав пристроить в антрепризный театр с эротическим уклоном. На самом деле американец прихватил Элю, чтобы сбросить с себя опостылевший груз параллельно с выполнением высочайшего распоряжения – Марку Картеру приказали забрать из голландского центра подготовки пилотов F-16 летчиков для дышащих на ладан украинских ВВС. Он справился с обеими задачами.
Искать в городе тюльпанов Элеонору долго не пришлось. Она работала в заведении, выстроенном в непосредственной близости от памятника проститутке на улице Красных фонарей.
Леонов увидел бывшую спутницу жизни в витрине в кружевных трусиках и с мундштуком во рту. На табличке был ценник и псевдоним «Нора Леон». Его чуть не стошнило. Просовывать купюру за пип-шоу он не стал, там и так выстроилась чуть ли не дюжина сладострастных зевак. Наиболее щедрый из них уже стучался в дверь, чтобы расстаться с полтинником и получить полчаса суррогатной любви от несостоявшейся актрисы.
Леонов вернулся через месяц тем же нелегальным путем, но уже через Румынию. Других вариантов у него не было – не светить же украинским паспортом с фото человека, объявленного СБУ в розыск. Словом, на удивление, добрался без эксцессов.
– Нашел ее? – спросила Юля.
– Нашел, – честно ответил Леонов.
– Сказать мальчику?
– Не стоит, – покачал головой Леон.
– Настолько все безнадежно?
– Хуже, чем рак мозга, – заключил он.
Вскоре пришло долгожданное известие. Наконец вышла директива о создании во вновь формирующейся дивизии подразделения, состоящего из бывших украинских военнослужащих, добровольно перешедших на сторону России. Политическая целесообразность перевесила желтую повестку и стала мейнстримом.
Присяга, назначенная на 9 мая, состоялась при большом скоплении народа в сакральном для города русской славы месте – в мемориальном комплексе у 35-й артиллерийской батареи в Казачьей бухте. В текст присяги для украинских военных, призванных изгнать врага с территории своей страны, внесли ряд изменений:
– Я, Леонов Игорь Павлович, торжественно присягаю на верность своему Отечеству – Российской Федерации и свободной от нацистского режима Украине.
Клянусь свято соблюдать Конституцию Российской Федерации, строго выполнять требования воинских уставов, приказы командиров и начальников.
Клянусь достойно исполнять воинский долг, мужественно защищать свободу, независимость и конституционный строй России, народ и Отечество России и Украины и не щадить своей жизни в деле освобождения Украины от марионеточной власти.
Черные береты на головы украинских морпехов водружал заслуженный ветеран-орденоносец, пустивший слезу в столь трогательный момент. А Леонову берет на голову надела Юля. Это был черный берет Ромео…
Послесловие автора
Мой проницательный читатель еще на стадии прочтения аннотации, многозначительно кивнув, подумал про себя или изрек вслух: «Это книга о Пригожине»…
Я предвидел подобную реакцию, которая не могла не возникнуть, несмотря на вымысел, сопровождающий жизненные перипетии основного моего антагониста. Так и есть, собирательный образ одного из персонажей «Инсургента» Зиновия Владленовича Година поразительным образом напоминает главного путчиста 2023 года, возглавившего так называемый «Марш справедливости» и едва не спровоцировавшего бойню в тылу.
Однако образ Зиновия Година все же собирательный и гиперболизированный. Он сконструирован методом конвергенции знакомых мне из истории России, дисциплине, которую я в том числе преподаю в вузе, черт знаменитых мятежников. Они всегда действовали под благими намерениями спасения страны и уничтожения казнокрадства. В итоге же их действия приводили к смутам, гражданской войне, конфискациям и перераспределению собственности.
Институциональная борьба со взяточничеством и монополия специальных служб на применение силы никогда не устроит жаждущих власти авантюристов. Особенно если их власть зиждется на платформе успеха построения собственной бизнес-империи. Ослабление контроля государства над своим брендом означает для них ослабление самого государства.
Происходит поразительная и парадоксальная во всех смыслах метаморфоза подмены понятий и смещения фокуса внимания народа. Вместо победы России в жестоком противостоянии и концентрации усилий на этом направлении, они ведут страну к этноконфессиональной розни и социальному взрыву на основе ненависти к власти. Подрывая единоначалие в армии, они призывают к подрыву авторитета командиров и прямому неподчинению целых подразделений своим штабам.
Кроме как к катастрофе на поле боя это ни к чему иному привести не может!
И этим стремлением расшатать устои нашей страны всегда пользовались исконные враги России. Противник использовал лидеров путчей и всевозможных мятежей или восстаний втемную или напрямую, «подогревая» бунт финансами, поддержкой СМИ, приставленными консультантами, наемниками, ударами с флангов для рассредоточения сил, противостоящих внешнему вторжению или внутреннему хаосу.
Я обращаюсь к теме русского бунта не впервые. Мое отношение к фигурам Квачкова, Пригожина, Стрелкова-Гиркина я неоднократно высказывал в СМИ.
Полковник Дугин, персонаж моего романа «Бойня», опубликованного в 2012 году, также являлся собирательным образом. Он так же устроил мятеж в стране и тоже считал себя ярым патриотом государства. Дугин дестабилизировал страну путем эффективного алгоритма, апробированного западными аналитиками в различных географических локациях – разжигание межнациональной и религиозной вражды с привлечением силового тарана в виде подвергшегося агитации недовольного офицерства и тактического союза с радикальными националистами. Образ врага не надо искать! Он всегда рядом.
В этом смысле показательно, что технологи разрушения России все время экспериментируют со схемами взаимодействия различных, зачастую идеологически и ментально несовместимых групп антигосударственных сил. То они устраивают спайку псевдолибералов с националистами как силовым активом беспорядков, то ищут союза с этническими меньшинствами, чтобы разбудить демона религиозной войны, то инспирируют ненависть к России на национальных окраинах одновременно с сосредоточением крупных контингентов у наших границ… Мол, впишутся, вы только начните раскачивать лодку, а за интервенцией дело не станет!
Зиновий Годин в «Инсургенте» действует еще изощренней. Он не нуждается во внешнем таране, так как Россия и так находится в состоянии вооруженного конфликта. К тому же под ружьем Година собственная преданная армия, которая может быть использована по личному усмотрению организатора путча еще и потому, что он не сомневается, что высшая власть сама делегировала ему полномочия вершить суд и подменить собой институализированные силовые ведомства.
Простые бойцы не верят в то, что у них отнимут их заслуженную славу и направят на действо, которое приведет к гибели военных летчиков той страны, которую они защищают…
И тогда станет понятна вся амбивалентность происходящего. Ты или автономен от государства, и представляешь частный бренд, действуя исключительно в его интересах. Либо ты – часть общей силы, сражающейся за интересы Родины. Если так, то ты не можешь подставлять нуждающихся в твоей поддержке на фронте бойцов других соединений, оставлять их наедине с истинным врагом и выдвигаться в тыл, чтобы уничтожить мнимого.