Он говорил так небрежно, так уверенно. Как человек, который привык, что деньгами можно уладить любую проблему. Возможно, в его случае так оно и было: в конце концов, он лично помогал окружающим улаживать многие проблемы, которые самим окружающим вполне могли казаться неразрешимыми. А он – разрешал, держа ручки в чистоте, брезгливо морщась от осознания, с каким отребьем ради бизнеса приходится иметь дело. И, быть может, у него даже совесть когда-то была… которую он давным-давно продал за приличную сумму.
– Да. Много. И поэтому мы никак не можем разойтись. – Лод вздохнул. – Придётся лезть в твою память.
Улыбка с лица старшака исчезла в тот же миг, как Навиния отступила к стене. С такой брезгливостью на лице, будто сейчас должно было произойти что-то очень неприятное.
Что-то, что могло её запачкать.
– Если ты не понял, наследник Ильхта, – произнёс пленник высокомерно, – я маг.
– А я, как ты уже понял, наследник Ильхта. И тоже маг. – Под взглядом Лода главарь наёмников сполз по стеночке, перейдя в сидячее положение. – Однако я постараюсь оставить тебя в живых. Очень постараюсь. В конце концов, это в моих интересах.
Мускулы на щеках старшака дрогнули, будто он хотел что-то сказать – но, видимо, его снова лишили дара речи.
Я смотрела, как колдун опускается на колени. Кладёт ладони на виски пленника, в тёмном взгляде которого проглянуло отчаяние.
Пытаясь понять причины этого отчаяния, пролистала свои воспоминания.
Когда я прибыла в Риджию, Лод говорил, что просмотрел мою память. Что это можно сделать с людьми без магического дара. А вот память Кристы, у которой дар был, он трогать не стал… и Фрайндину сказал, что проникать в его воспоминания будет неприятно.
Всё это наводило на мысли, что телепатия является далеко не таким простым и безобидным занятием, как об этом любили писать в наших книжках.
– Сноуи, я бы на твоём месте отвернулся, – Лод мельком посмотрел на меня. – Это будет неприглядное зрелище.
– Но…
– Видишь ли, только разум обычного человека не защищён от проникновения извне. С эльфами и дроу дело обстоит далеко не так просто, а в разум мага и вовсе заглянуть почти невозможно. И относительно безболезненно проникнуть туда можно лишь при условии, что маг тебе доверяет. В противном случае подсознательно включаются защитные механизмы, и разум приходится взламывать. Сделать это не каждому под силу, но в случае успеха… владелец разума редко переживает этот процесс, – Лод перевёл взгляд на пленника, который смотрел на колдуна уже с ужасом. – Что ж, даже при худшем раскладе… главное – добраться до нужных воспоминаний, пока сознание не угасло.
Лод закрыл глаза. Главарь наёмников спустя миг – тоже, только вот на его щеках к тому же вздулись желваки. Ещё секунду спустя пленник дёрнулся: судорожно, жутко, с искажённой мукой лицом.
Я понимала, что лишь магия – не то ошейника, не то иная – не позволяет ему биться в конвульсиях и кричать во весь голос. И стояла, заворожённая ужасом, пока чьи-то руки не взяли меня за плечи и не заставили отвернуться.
– Не смотри, – печально проговорил Дэн, прежде чем разжать пальцы. – Не надо.
Сзади послышался сдавленный стон. Сжав кулаки, я посмотрела на Навинию: она так и стояла, прислонившись к стенке, прикрыв глаза, – неподвижная, словно статуя.
Когда стон перешёл в крик, прорвавшийся даже сквозь чары, я тоже зажмурилась. Когда крик перешёл в вопль, прижала ладони к ушам.
А когда вопль оборвался, далеко не сразу решилась обернуться.
Старшак лежал на полу. Лицом вниз, так, что мне были видны лишь взлохмаченные чёрные волосы на его макушке.
Но то, как Лод тихо и задумчиво спрятал во внутренний карман куртки ненужный больше ошейник, ясно дало понять, что дело завершилось худшим раскладом.
– Сказал бы, что мне жаль, – заметил колдун, поднимаясь с колен, – но, боюсь, и тут всё же солгу.
– Что вы увидели? – спросил Дэнимон.
Эльф, наблюдавший за экзекуцией до конца, казался ещё бледнее обычного.
– Встреч было две. Одна – сам заказ, другая – когда нашему покойному другу передали браслет для Фаника. В обоих случаях клиент прятал лицо под маской, одет был в чёрную мантию с капюшоном, ничего не говорил, лишь писал записки. В итоге трудно даже сказать, женщина это или мужчина, однако одно заказчик спрятать всё же не смог. В какой-то момент он неаккуратно взмахнул рукой, и открылся зелёный шёлковый рукав. А ещё – эмалевый браслет с золотыми лилиями. Таинственный незнакомец быстро поправил всё так, чтобы снова это скрыть, но наш покойный друг успел заметить детали. – Лод посмотрел на принца пристально и цепко. – Вы знаете, какому эльфийскому дому принадлежат эти цвета и этот герб.
– Золото, зелень и лилии… – Дэнимон обречённо кивнул. – Дом Эльскиаров.
Я не стала говорить «я же говорила». Но удовлетворение, которое я испытала, услышав слова принца, было мало с чем сравнимо.
– Значит, пришло время наведаться к прекрасной леттэ Авэндилль, – избегая смотреть на тело старшака, подытожила я.
И вдруг заметила, как напряжённо Лод глядит в ту сторону, где стояла Навиния.
Принцесса так и не открыла глаз. Даже позы не поменяла. Смутная догадка заставила меня шагнуть вперёд, чтобы коснуться её плеча… и пальцы, не ощутив ровным счётом ничего, прошли сквозь это плечо, точно девушка была привидением.
Чёрт, чёрт, чёрт! Вот же зараза! Воспользовалась тем, что Лод отвлёкся, что все отвлеклись, и сбежала! А я, дура, не догадалась, не усмотрела…
– Иллюзия, – констатировал колдун, уже стоявший рядом со мной. – И кольцо с пальца сняла.
Он взмахнул рукой, заставив обманку исчезнуть. Вместе со мной уставился на мелкие буквы, до этого момента скрытые за мороком, светившиеся золотом на стене, складывая простую короткую надпись.
«Я скоро вернусь».
– Несносная девчонка! – в сердцах воскликнул Дэнимон. – Что она удумала на этот раз? Куда её понесло?
– Сейчас узнаем. – Лод зажмурился. – Утром, снимая кольцо, я прикрепил к ней заклинание-маячок.
Мгновением позже взметнув ресницы вверх, колдун резюмировал:
– Она у себя во дворце.
Куда нам, хвала защитным чарам светлых, доступа нет. Замечательно.
– И что будем делать? – мрачно осведомилась я.
– Подождём, – возмутительно беззаботно откликнулся Лод. – А что нам ещё остаётся?
Когда он прошёл в соседнюю комнату – гостиную, обставленную так же богато и безвкусно, как холл, – мы с принцем озадаченно переглянулись. Затем последовали за колдуном: коротать время рядом с трупом было определённо не лучшей идеей. Лод уже успел усесться в кресло, устроившись там непринуждённо, словно у себя дома.
Осознав одну простую истину, я присела на подлокотник, глядя ему в глаза.
– Ты ведь подозревал, что она может это выкинуть?
В ответной улыбке колдуна без труда читалось одобрение.
– Ну да. Потому и прицепил к ней маячок. И без возражений снял с неё ошейник.
Я непонимающе мотнула головой:
– Зачем? Чего ты от неё хочешь?
– Видишь ли… если она убежала, чтобы сделать то, о чём я думаю, – это к лучшему.
– И о чём же ты думаешь?
– Если я прав, вскоре узнаем. Если не прав, тоже. Но это не причинит нам вреда. – И, подперев голову рукой, Лод снова улыбнулся. – Зато может сыграть нам на руку.
Кабинет Первого Советника озарял колдовской белый огонь, одиноко сиявший в медной оправе настенной лампадки, танцуя отражением в оконном стекле. Света было недостаточно, чтобы осветить весь кабинет, но вполне хватало, чтобы вирт Форредар мог разобраться в бумагах, которыми ещё при Навинии завалили весь стол.
В какой-то момент старик, устав, откинулся на спинку кресла. Потерев пальцами переносицу, поднял голову.
И встретил пристальный взгляд малахитовых глаз.
– Здравствуйте, вирт Форредар, – стоя посреди комнаты, тихо проговорила Навиния.
– Вини? – после паузы слабо произнёс Советник. – Это… это действительно ты?
– Да. Это я. Вы рады? – принцесса неторопливо приблизилась к столу. – Вы правда не желали моего возвращения, вирт Форредар? Как и все мои советники? Предпочли обречь свою Повелительницу на смерть, потому что живой я вас не устраивала?
Старый советник помолчал. Потом спросил:
– Какую фразу я всегда писал в записке, которую прикладывал к твоим подаркам на день рождения?
Взгляд Навинии окрасило недоумение. Следом – понимание.
– «Ты стала ещё на год ближе к тому, чтобы понять: я желаю тебе добра», – после секундного колебания ответила она.
Советник выдохнул. Рывком поднявшись с кресла, быстро обогнул стол – и, обняв девушку, прижал её к себе.
– Так это и правда ты, – морщинистая ладонь ласково погладила принцессу по волосам. – Вини, я… не знаю, как остальные, но я не пытался спасти тебя лишь по одной причине: потому что решил, что ты уже мертва. Или всё равно что мертва. Старый дурак! Прости меня, если сможешь. – Он отстранился, заглянув ей в лицо глазами, полными слёз. – Ты цела? Как ты сбежала?
Навиния шумно сглотнула. Перехватив руку старика, сжала её в своей.
– Я поняла, вирт Форредар. Наконец поняла. Что вы правда желали мне добра, – произнесла она. – Я обещаю, что буду той, кем вы хотели бы меня видеть. Буду править… мудро, буду прислушиваться к вашим советам. Вы были так добры ко мне, а я… была просто маленькой и глупой девочкой, и совершенно этого не ценила.
Советник слабо усмехнулся:
– Ушам не верю. Неужели тёмные тебя всё-таки подменили?
– Наверное, в каком-то смысле так и есть.
– От одной мысли, что ты была у них в плену, меня бросает в дрожь.
– Я в порядке. Правда. Вы же видите. Но плен пошёл мне на пользу.
– Я… рад, если это так. И рад, что это испытание помогло тебе повзрослеть, – вирт Форредар ласково сжал пальцами её плечо. – Сейчас твой народ нуждается в тебе, как никогда. Эта война…
– Ужасная ошибка, вирт Форредар. И её нужно остановить.