Но когда, повернувшись, Стайл увидел над собой смуглое зеленоглазое лицо, неуловимо напоминавшее его собственное, все предыдущие причины удивиться отступили.
– Принцесса?!
– Повелительница, мальчик. – Навиния, нависшая над его постелью, оглядела его с головы до ног; её явно ничуть не смущало, что «мальчик» старше неё. – Это тебя, стало быть, подыскали на моё место? – и фыркнула. – Что ж, ты ещё не самый плохой вариант. Я ожидала худшего.
– Как…
– Иди, – жестом, не терпящим возражений, Навиния махнула рукой в сторону выхода из шатра. – Все остальные уже должны быть в сборе.
Снаружи послышались крики. Ничего не понимая, Стайл вскочил и, смутно подозревая, что он ещё спит – слишком уж невероятным казалось происходящее, – почти выбежал наружу.
В предрассветном сумраке, окутывавшем большой круг свободного пространства перед его шатром, он различил своих генералов, командующих и советников. Не всех – человек шесть, тех, чьи палатки располагались рядом. Жавшихся друг к другу, словно перепуганные дети; кто-то кутался в одеяло прямо поверх исподнего, кто-то истошно вопил, призывая на помощь гвардию и воинов. Пять эльфов, приближённых Хьовфина, застыли поодаль, явно пытаясь поверить своим глазам.
А со всех сторон их обступили дроу.
Около двадцати кольцом стояли вокруг, держа ладони на рукоятях клинков. Они были в доспехах – как ни странно, только они: другие Дети Луны, ждавшие в проходах меж палаток, насколько хватало взгляда, были облачены в шелка и бархат. Но они тоже были вооружены, хоть мечи их покоились в ножнах, и глаза их горели во мраке жёлтыми звёздами. Сотнями жёлтых звёзд.
Их окружила целая армия. Незаметно.
Как?..
– К оружию! – надрывался командир копейщиков. – К бою, трусы, мерзавцы…
Но даже Стайл сразу понял: никто не откликнется на его зов. Если не откликнулись до сих пор – уже нет. Ведь крик командира был единственным, что разбивало окутывавшую лагерь мёртвую тишину. И Стайл понимал, что когда дроу всё же обнажат клинки, он увидит кровь, заливающую ядовитую сталь.
Эльфийские владыки тоже были тут. Хьовфин и Фрайндин стояли в круге гвардейцев-дроу, рядом со своими советниками. Если во взгляде Фрайндина сквозило удивлённое недоверие, то в глазах Хьовфина стыл лёд трёхвековой ненависти. И оба смотрели в центр круга, туда, где стоял дроу, чьё чело венчал серебряный венец Повелителя.
Которого преимущественно окружали совсем не дроу.
– А, вот и вирт Мирстайл, – русоволосый мужчина в серой мантии колдуна, стоявший по правую руку тёмного владыки, насмешливо поклонился. В воздухе над его головой вспыхнул язычок белого пламени, разгоняя сумрак. – Все в сборе.
Стайл присмотрелся к троим эльфам, молчавшим подле венценосного дроу. Оглянулся на Навинию, стоявшую у входа в шатёр.
Ни на ком из них – ни на принцессе, ни на эльфийских принцах – не было ошейников.
Всё-таки правда…
Стайл рванул было обратно к шатру, за мечом, намереваясь дорого продать свою жизнь тёмным ублюдкам, но не сумел даже двинуться с места. Ноги словно приросли к земле, тело сковало невидимыми путами.
– Я тебя никуда не отпускала, – укоризненно заметила Навиния, опуская ладонь.
– Довольно, – процедил Хьовфин. Он не пытался бежать: владыка эльфов умел проигрывать достойно. – Вы вырезали всех моих воинов во сне, как скот, а для нас устраиваете эффектное представление с этой пародией на политес? Не хватило простой резни, вознамерились потешить свой народ нашими мольбами о пощаде? Что ж, доставайте свои мечи, но имейте хоть каплю чести и избавьте нас перед казнью от вашей ложной любезности.
За спиной русоволосого колдуна тихо кашлянула девчонка-подросток в белых одеждах, со странным приспособлением на носу – словно соединили два увеличительных стекла в тёмных оправах. У Стайла возникло неприятное ощущение, что кашлем она пыталась замаскировать смех.
– Вырезали? – король-дроу вскинул бровь; он был совсем молод, немногим старше Стайла. – О нет, Повелитель. Ваши воины не откликаются на зов вовсе не потому, что мертвы. Новая резня в наши планы не входила.
Хьовфин рассмеялся, высоко и холодно.
– И кого ты пытаешься обмануть, Альянэл из рода Бллойвуг, наследник Тэйранта Кровавого? Я не знаю, как вам удалось обойти нашу защиту и наших дозорных, не знаю, почему не вижу крови на ваших одеждах, но…
– Я никого не пытаюсь обмануть. Как не пытался мой отец. Но вам вот уже триста лет проще думать, что мы способны на один лишь обман, в отличие от чистых светлых вас. – Венценосный дроу устало махнул рукой. – Лод, Восхт, покажите им.
Русоволосый колдун покорно воздел ладони к небу. Вместе с другим колдуном, державшимся чуть поодаль. Подчиняясь этому жесту, шатры и палатки вокруг взмыли в воздух, вырывая из земли колья и растяжки: ближайшие тридцать по меньшей мере. И когда шатры открыли то, что скрывалось внутри, а сумрак рассеяло сияние непотушенных свечей, Стайл уставился на представшее его глазам с недоверием.
Они лежали неподвижно. Почти. Юноши и мужчины, люди и эльфы, одетые и нет. Кто-то – в постелях, кто-то – упав на землю. Чуть поодаль рыжели кудри избранницы тэльи Фрайндина, уронившей голову на стол. Кое-кто из людей был не один; на краешке сознания у Стайла некстати мелькнула возмущённая мысль, что он ведь предупреждал – никаких потаскух в его войске, особенно в резерве, которым он сам командует, особенно в почти священном походе…
– Не может быть, – ошеломлённо вымолвил Фрайндин. – Невозможно!
…но крови не было. Ни капли.
Потому что…
– Они что, спят? Просто спят?
Стайл даже не сразу осознал, что последние два вопроса сорвались с его губ.
– Здоровым крепким сном. Ещё ближайшие часа два. Все семьдесят тысяч. – Отведя взгляд от светлых воинов, мирно похрапывавших и ворочавшихся, Повелитель дроу улыбнулся. Едва заметной, тонкой, изысканной в своей издёвке улыбкой. – Все, кроме вас.
И, встретившись взглядом с внимательными, почти пронзительными глазами девчонки в белом – Стайл понял, что ничего, совершенно ничего не понимает.
Все сработали точно, как часы.
К назначенному сроку – когда светлым осталось до гор два дневных перехода – и сумрачной, и сонной пыли у нас было в избытке. Жемчужины работали быстро, а иллюранди без устали опустошали полные горшки, чтобы они могли наполниться заново. В итоге на свидание со светлыми каждый дроу нёс при себе по два мешочка: в одном – пыльца волшебных маков, в другом – лилий.
И, прежде чем выйти из туннелей, каждый из Детей Луны осыпал себя последней.
Светлые полагались на свои защитные контуры и на зорких эльфийских часовых. Что ж, справедливо – они ведь не знали ни о близости наших туннелей, ни о сумрачной пыли, ни о том, что последней у нас хватит на целую армию. Маленькую, конечно, но армию. С женщинами и иллюранди вышло чуть больше десяти тысяч, следовательно, на каждого приходилось где-то по семь светлых.
Для того что мы собирались сделать, задача вполне посильная.
Даже с пылью оставались некоторые сложности. Да, пыль делала тебя невидимым и позволяла незаметно миновать контур, однако она не скрывала всего. Не делала нематериальным и неслышным. Дроу шли почти бесшумно, но зоркие эльфийские часовые могли что-то заметить: например, как мокрая трава всё же приминается под ногами Детей Луны… если бы часовых не вырубили иллюранди. Их обезвредили незаметно, всех одновременно. Устроив спящих эльфов в таких позах, чтобы никто не усомнился – они просто присели, дабы не нести бдительную службу на ногах. Или прислонились к стволу дерева. Тех, кто должен был проверять посты, тоже усыпили и уволокли в темноту. Всё произошло слишком быстро, чтобы вышестоящие лица успели заметить их отсутствие и встревожиться.
Поэтому никто не заметил, как армия дроу окружила лагерь.
Конечно, координировать действия целых отрядов невидимок было не слишком просто, однако тонкий слух дроу – ловивший не только тихие приказы, но и шаги тех, кто шёл рядом с тобой, и шелест их одежд, – помогал Детям Луны оставаться организованным строем. К тому же ещё до успешного похищения жемчужин Алья отдал приказ муштровать всех, кому предстояло отправиться на дело, и сам принимал в муштре непосредственное участие, разыгрывая это рискованное предприятие в миниатюре… с завязанными глазами. Как, собственно, и все остальные.
Когда все отряды заняли свои позиции – с помощью иллюранди, мгновенно перемещавшихся от Альи к другим командирам, позволявших синхронизировать любое действие, – Повелитель дроу отдал приказ начинать.
Тут-то и началось веселье.
Они засыпали один за другим. Те, кто спал под открытым небом, и те, кто укрылся в палатках и шатрах. Воины и оруженосцы, возницы и скотники, конюхи и мальчишки-пажи на побегушках. Простолюдины и знать, слуги и господа, эльфы и люди, маги и нет: перед дроу и иллюранди, невидимками подкрадывавшимися из теней, все были равны. Наш отряд занимался резервом, но я знала, что по всему лагерю сейчас происходит то же.
Меня вёл за руку Лод. Я ведь не могла похвастаться ни сверхъестественной остротой слуха, как эльфы или дроу, ни зрением Изнанки, как Криста и Навиния. И мы с ним сохранили свою сонную пыль до шатров самых крупных рыб. Иллюранди дали нам исчерпывающее представление не только о расположении всех частей вражеского войска, но и о том, где именно остановились главнокомандующие: у светлых были чары, позволявшие защититься от демонов-сноходцев, однако чары эти не предназначались для походных условий. В подобных условиях накладывать их не было ни времени, ни возможности. Поэтому я точно знала, кого увижу в одном из шатров, к которому мы направились. И, несмотря на то что на мою помощь изначально не рассчитывали, Лод разрешил мне взять на себя как минимум одного.
Вернее, одну.
Сначала разобрались с остальными шестью. Все были людьми: эльфов, с их-то реакцией, мы предоставили иллюранди и дроу. Кто-то настороженно оглядывался, когда мы проскальзывали внутрь, тревожа шёлковые двери шатра, один и вовсе вскочил в изумлении, – но все падали как подкошенные, когда невидимый Лод кидал им в лицо горсть сияющей пыли. Кто-то уже спал, и мы просто укрепили их сон. Кто-то, когда мы вошли, спал не один, несколько в другом смысле этого слова. Лоду хватило одной порции, чтобы усыпить и его, и девицу, с которой тот развлекался.