го-нибудь из наших зацепить.
— А чего это он затвор дёргать стал? Если стрелял уже. Патрон-то у него в патроннике уже был, — поинтересовался Валерка.
— Вот именно, что был, а он с перепугу ещё раз дёрнул, и получилось классическое утыкание патрона. Так-то вот. Я и говорю — судьба. Не дёргался бы, перестрелял бы нас, как куропаток.
— А с теми, кого он зацепил, что? — спросил Лисун, наливая ещё по одной.
— Инструкторов он только ранил, а вот обе собачки погибли. Ладно, пойду носик попудрю, а то коньяк какой-то мочегонный попался, — сказала я, кряхтя выбираясь из-за стола.
Когда я вернулась к столу, то увидела, что Лисун с Валерой уже о чём-то переговорили и, скорее всего, приняли решение. Это радовало.
— Наташ, мы тут посовещались и вот что придумали. Валерий в целом не против во время своего очередного отпуска подработать в частной охранной фирме. Конечно, это нарушение статьи двадцатой Закона Российской Федерации «О милиции». Но с другой стороны, кто об этом узнает? Я тут порекомендовал ему одну. «Гвидон» называется, — сказал Юрий Александрович, лукаво улыбаясь.
— Дело хорошее и, как уже было сказано, денежное, — согласилась я.
— Ну и славно. Завтра я свяжусь с одним человеком и, думаю, к концу недели у тебя, Валера, будет лицензия на частную охранную деятельность. Даже с правом ношения служебного огнестрельного оружия.
— Но если этот «Гвидон» — контора серьёзная, то его просто так не возьмут, а будут проверять, — выразила я обеспокоенность. И то, что Валерий работает в милиции, сразу станет им известно.
— Конечно, но, во-первых, он может сказать, что отгуляет отпуск и с радостью пошлёт всю эту «мусарню» к такой-то матери, а во-вторых, я думаю, что они сами ему предложат никуда не уходить, а работать у них, так сказать, по совместительству. Ты думаешь, им не нужен человек с настоящей ментовской «ксивой», да ещё «опер»?
— Думаю, что ещё как нужен. Это же бесценный источник информации, притом оперативной, — согласился Валера.
— Я тоже так думаю. А тебе, Наталья, туда соваться нельзя. Хотя ты — бывший пограничник и всё такое. Но есть у тебя один недостаток — фамилия. Боюсь, они враз допетрят, что это они твоего папку замочили, а дочка рвётся отомстить.
13
На следующий день я поехала на Новодевичье кладбище, к папе. Погода опять стояла отвратительнейшая. Моросило. То ли снег с дождём, то ли дождь со снегом. Народу вокруг, понятное дело, совсем не было. Всё было уныло и промозгло. Дорожки между могилами развезло, и я с трудом добралась до нужного участка. Могила сильно осела, цветы, сплошь покрывающие могильный холмик, превратились в мусор, венки тоже завяли и своим невзрачным видом «удачно» дополняли картину общего запустения. Деревья совсем облетели, и их мокрые скелеты раскачивались на холодном ветру, издавая жуткие кладбищенские стоны.
Я положила на могилу четыре красных гвоздики, пару сигарет и, облокотившись спиной о соседнюю ограду, закурила. Настроение было, прямо сказать, паскудное. Мысли в голову лезли одна мрачнее другой. Я гнала их прочь, но на душе всё равно было очень тревожно. «Всё, хватит раскисать. Нужно срочно выпить», — я вдавила окурок в глину и, мысленно попрощавшись с папой, направилась к выходу с кладбища. Тогда я ещё не знала, что выпить сегодня мне придётся не скоро.
Едва я открыла дверцу машины и нырнула в её тёплое и уютное нутро, намереваясь сорвать голову с бутылки коньяка и разогнать таким испытанным средством все печали, как кто-то тронул меня за плечо. От неожиданности я вздрогнула и резко обернулась.
— Капитан Иванов, Комитет государственной безопасности, — представился мужчина средних лет, одетый, как и полагается по законам жанра, в наглухо застёгнутый чёрный плащ. Он так доброжелательно улыбался, прямо лучился радостью, я полагаю, от встречи со мной. Ну, ни дать ни взять, встретил закадычного друга, которого не видел много лет. Однако у меня от этой его приветливости прямо перехватило дыхание. Мысли спутались и я предательски дрогнувшим голосом произнесла:
— Я вся во внимании. И чем моя скромная фигура может помочь нашим славным органам? — спросила я, запустив двигатель и выходя из машины.
— Ну, полноте, Наталья Александровна, не такая уж Вы и скромная фигура. Не могли бы Вы проехать с нами и ответить на несколько вопросов? А то на свежем воздухе, сами видите, погода не располагает, — при этом он сделал приглашающий жест рукой по направлению к чёрной «Волге», около которой застыли двое мрачных верзил, похожих друг на друга как две капли воды.
— У природы нет плохой погоды, — нараспев попыталась пошутить я, ощущая явственную пустоту в животе.
— Может быть, у природы и нет, — весело воспринял мою шутку господин Иванов, — но разговор наш, сами понимаете, будет строго конфиденциальным. Да и потом, вам подписать придётся парочку пустяшных бумажек. А тут, — он тоскливо взглянул на небо и, как мне показалось, виновато развёл руками.
— Да, но… — я растеряно посмотрела на свою машину, судорожно соображая, как от него отделаться.
— Не беспокойтесь, — мгновенно понял мой следующий ход капитан Иванов, — это займёт не более часа. И после нашей беседы, уверяю, Вас доставят обратно к Вашей машине.
Но поскольку я была не менее догадлива, чем капитан Иванов, то сразу поняла, что ни через час, ни через два я сюда уже не вернусь. Если вернусь вообще. Решение пришло сразу. Я даже сама до конца не поняла, что делаю.
— Ну что ж. Как я понимаю, выбора у меня нет? — спросила я, прикидывая расстояние до «Волги». Так, метров двадцать. Водителя за рулём не было. Он очень кстати внимательно разглядывал аудиокассеты с записями В.С. Высоцкого в киоске на другой стороне улицы. Потрясающее разгильдяйство. Хотя, с другой стороны, они наверняка были уверены, что никуда я от них не денусь.
— Совершенно верно, Наталья Александровна. Следуйте за мной, — ухмыльнулся капитан и повернулся ко мне всем корпусом.
Я спиной села в свою машину, якобы намереваясь выключить зажигание, подобрала ноги к животу и, как учили, вложив в удар всю силу, резко выбросила их в сторону Иванова. Он отпрянул назад, но я его всё же достала. Согнувшись пополам, он упал на колени. В следующее же мгновение папина «Тойота» весело взревела мотором и, вжав меня в сидение, рванула с места.
От преследования я оторвалась быстро. Где-то в районе Шмитовского проезда я бросила взгляд в зеркало заднего вида и с удивлением обнаружила, что неприятельская «Волга» сзади больше не маячит. Покрутившись ещё минут двадцать по району, я свернула в сторону Покровского-Стрешнево и, загнав машину на одну из множества аллеек, остановилась, чтобы перевести дух. И, конечно, приложиться к бутылке, янтарным цветом поблёскивающей на соседнем сидении. Теперь, когда я вступила в открытый конфликт с органами правопорядка, как никогда остро встал вопрос, что делать. «Нужно позвонить Лисуну, — подумала я.
— Вот только откуда?» Как бы отвечая на мой вопрос, из «бардачка» раздался знакомый пиликающий звук. Ну, конечно! Как я могла забыть, что Юрий Александрович так и не забрал из моей машины свою трубку!
Я отложила бутылку в сторону, так и не открыв.
— Да, — тихим голосом произнесла я.
— Наташ, — раздался голос Лисуна, — ты где находишься? У нас неприятности. Сегодня утром прямо в служебном кабинете с наркотой замели Валерку. Взяли и сразу выписали «сотку». Короче, надо встретиться.
— У меня тоже крупная неприятность, если не сказать больше. Я буду вас ждать через тридцать минут у въезда в усадьбу графа Стрешнева. Ну, знаете, направо с Волоколамки, если едешь в сторону области? Там сейчас какой-то научно-исследовательский институт, кажется, гражданской авиации.
— Знаю. Но давай лучше встретимся у конторы.
— Говорю же, что у меня неприятности. Подъезжайте вы. Я не могу.
— Хорошо, жди меня через тридцать минут. Всё обсудим при встрече.
14
— Это не комитетчики, — выслушав меня и с минуту почесав макушку, сделал утешительный вывод Лисун.
— Мне тоже так показалось. Что-то очень уж легко я от них отделалась. Хотя «ксива» у этого Иванова, похоже, была настоящая. Да и манера поведения тоже, — задумчиво произнесла я, соглашаясь. — Но это всё ерунда. Прежде всего нужно выручать Валерку.
— Я хотел сказать, что капитан Иванов, может и правда служить в КГБ, но в данном конкретном случае работал он не от конторы, а от себя. На свой, так сказать, страх и риск. А то, что смылась, думается мне, ты сделала правильно. Похоже, на всю нашу компанию объявили охоту. Видишь, Валерку замели с наркотиками. Явная подстава. Думаю, долго они его по такому «фуфловому» обвинению не продержат. Реально мы ничем помочь ему не можем. Так что об этом не думай. Интересно другое — то, что и с Валерой, и с тобой неприятности произошли почти одновременно…
— Но меня пока не замели… Или вы хотите сказать, что это вопрос времени?
— А это уже, зависит оттого, как мы будем действовать. Хотя мне очень многое непонятно в сложившейся ситуации. Попробуем взглянуть на все события последних дней в свете, так сказать, вновь открывшихся обстоятельств. Разложим все события по порядку. Может, тогда что-нибудь и прояснится. Итак, первый и самый главный вопрос: кому наша компания мешает? Второй, не менее важный: как вообще кто-то смог выйти на нас? По сути, мы вели себя очень осторожно. Хотя… Лисун на секунду замолчал, внимательно посмотрел на меня и со словами: «Ну, конечно же, вот оно!» — так хлопнул по моей коленке ребром ладони, что она тут же отозвалась острой болью.
— А нельзя ли полегче? — проворчала я, потирая ушибленное место.
— Нас специально вывели на них, — пояснил мой напарник, проигнорировав мой, по его мнению, неуместный вопрос.
— На кого на них? — не сразу врубилась я, все ещё дуясь.
— Да на этих лохов, на «Волге»! Слушай. Мы использовали Оксанку, грубо говоря, как подсадную утку. А для чего? А для того, чтобы выйти на непосредственных исполнителей заказного убийства твоего отца. Так?