С ноября по декабрь 1958 года Си Чжунсюнь принимал участие в расширенном заседании Политбюро ЦК и работе VI пленума ЦК 8-го созыва, проходивших в Учане. В ходе обсуждения «Резолюции по некоторым вопросам народной коммуны» он изложил результаты своих наблюдений, сделанных во время поездки в северо-западные районы: «Какой бы большой и коллективной ни была народная коммуна, будь она хоть самой большой и самой коллективной, она не может по своим размерам быть эквивалентна целому уезду, она не может быть настолько большой, чтобы быть в состоянии создать полностью укомплектованную систему снабжения. Ни в коем случае нельзя утверждать, что система коллективной собственности стала системой общенародной собственности. И тем более неверно утверждать, что из социализма мы совершили скачок к коммунизму. Какой бы большой и какой бы коллективной ни была коммуна, нельзя заменить распределение по труду распределением по потребностям».
Факты оправдали его беспокойство. Весной следующего года раньше времени закончились запасы старого урожая, в Ганьсу и других провинциях случился неурожай, люди начали умирать от голода. По приказу Чжоу Эньлая Си Чжунсюнь созвал собрание, на которое были приглашены ответственные лица из нескольких министерств – продовольствия, внутренних дел, железнодорожных сообщений и транспорта – и для помощи голодающим районам провинций Шэньси, Нинся и Сычуань вскоре было направлено зерно.
В середине апреля 1959 года Си Чжунсюнь, согласовав с Чжоу Эньлаем, от имени Госсовета пригласил в столицу ответственных представителей администраций одиннадцати провинций, сильнее всего пострадавших от неурожая.
Ма Юншунь вспоминает: «На собрании делегаты от каждой провинции представили сводные доклады. Мнения в них расходились, но большинство провинций сошлись на том, что такие проблемы действительно есть, люди пухнут и умирают от голода… Доклады заслушивали целый день. Прежде чем закончить собрание, Си Чжунсюнь велел всем сразу после окончания написать краткую сводку – в тот же вечер, не откладывая дело до утра. Затем он передал все сводки премьеру, а тот сразу же поставил на них резолюции. Информацию передали Председателю Мао, и в те провинции были направлены самолеты. После этого премьер велел нам писать отчеты раз в десять дней, Си Чжунсюнь тоже сказал нам, что мы должны как можно чаще отчитываться и подводить итоги, в общем, нас взяли в ежовые рукавицы! Нам казалось, что если бы эти несколько руководителей ослабили хватку, от голода умерло бы еще больше людей».
В том месяце на I сессии ВСНП[40] 2-го созыва Си Чжунсюнь был назначен вице-премьером и начальником Секретариата Госсовета.
Месяц спустя в связи с регулярным выявлением новых серьезных проблем Си Чжунсюнь с комиссией по расследованию посетил провинции Хэнань и Шэньси (с. 74). В конце мая в провинции Хэнань обратили внимание на проблему количества и качества производимого чугуна. В начале июня была проинспектирована работа в уездах Чжоучжи, Хусянь, Тунчуань, Линьтун и Вэйнань и детально выяснено положение дел в деревнях, были дважды проведены переговоры с руководителями парткома провинции Шэньси, представлен один доклад вышестоящим кадровым работникам, проведено совещание с общественными деятелями. Это было второе специальное расследование по вопросу политики «Большого скачка», проведенное Си Чжунсюнем.
По возвращении в столицу Си Чжунсюнь приказал Секретариату обобщить и упорядочить письменные и устные жалобы населения, приложив к ним результаты расследований.
Выяснилось, что проблемы главным образом заключаются в следующем: условия для создания народных коммун незрелые, их развитие чересчур резкое и поспешное; безвозмездное предоставление продовольствия не соответствует принципу распределения по труду; лозунг «Всем народом плавим сталь» неверен, ведь необходимо принимать во внимание политические и экономические реальные возможности; «одновременный подъем пяти отраслей» превратился в полное «восстановление разрушенного и запущенного»; цель «уверенно шагать на двух ногах» превратилась в цель «шагать множеством ног».
Со 2 июля по 16 августа в районе Лушань провинции Цзянси были проведены расширенное заседание Политбюро ЦК и VIII пленум ЦК 8-го созыва, оставшиеся в истории под общим названием «Лушаньский пленум». Разобранные и упорядоченные секретариатом по приказу Си Чжунсюня материалы после их передачи Чжоу Эньлаю и затем Мао Цзэдуну были напечатаны в виде краткой сводки с пленума. Си Чжунсюнь тогда не предвидел, что собрание всех «мудрецов» партии, объединившихся с целью исправить ошибки леваческого движения, приведет к последующим событиям из-за одного-единственного письма, направленного Пэн Дэхуаем Мао Цзэдуну. Сразу после собраний началась критика «антипартийной группы во главе с Пэн Дэхуаем». У Си Чжунсюня возникли мрачные предчувствия.
Даже в самый разгар кампании «Большого скачка» он не переставал беспокоиться о жизни простого народа. В июне того же года люди из провинции Ганьсу в письмах регулярно сообщали о серьезном продовольственном дефиците. Ма Юншунь 26 июня представил Мао Цзэдуну письмо от народа и присланный им мешок с «продовольствием». Председатель прочел письмо, осмотрел присланные продукты, надломил и попробовал на вкус. И с болью в голосе воскликнул: «И это должны есть люди?!» На следующий день, едва рассвело, он отправил двух кадровых работников в провинцию Ганьсу для расследования и решения вопроса.
Чтобы воплотить в жизнь «шестьдесят пунктов рабочего устава сельских народных коммун» и покончить с погоней за «дутыми» показателями производства, в начале апреля 1961 года Си Чжунсюнь, возглавив специальную рабочую группу, в соответствии с единым планом Центрального правительства отправился в уезд Чангэ провинции Хэнань для проведения расследования. Дважды – 23 апреля и 9 мая – он направлял подробные письменные отчеты генеральному секретарю ЦК КПК Дэн Сяопину и Центральному комитету партии. В них он особо пояснил: «Нынешние обстоятельства показали, что система общепита непригодна, и для скорейшего выхода деревни из тяжелого положения эффективнее будет распределять продовольствие по дворам».
Глубокая вспашка земли в уезде Чангэ была удостоена высшей похвалы Мао Цзэдуна, однако здесь обыденным явлением стало намеренное завышение показателей. В то время как население питалось исключительно сушеным бататом, дикими растениями и древесной листвой, построили новый уездный центр по образцу пекинского проспекта Чанъаньцзе, а зал торжеств не уступал по масштабам Дому народных собраний.
Си Чжунсюнь на расширенном заседании уездного парткома выступил с суровой критикой: «Такие масштабы строительства совершенно излишни, без него было бы больше пользы. Разве плохо жилось уездной администрации в старом уездном центре? У товарища Мао Цзэдуна в Яньани в свое время вообще не было своего здания, тем не менее он работал и совершил много великих дел». Он метко подчеркнул: «Члены партии, которые думают только о личной выгоде, а не об интересах народа, не соответствуют предъявляемым требованиям!»
Оба отчета Си Чжунсюня о расследовании в Чангэ получили полную поддержку со стороны ЦК КПК. Канцелярия ЦК КПК, добавив от себя ремарку, разослала их членам партии (с. 75).
Троекратная оборона древних городских стен Сианя
Городская стена вокруг Сианя была построена примерно в 1374–1378 годах, во время правления династии Мин, на руинах императорского города Чанъаня династий Суй и Тан. Это наиболее масштабное и полно сохранившееся городское оборонительное сооружение эпохи холодного оружия в Китае и в мире (с. 68). За период с момента основания КНР и до окончания «культурной революции» Си Чжунсюнь трижды вставал на защиту этой исторической «Стены возвращающихся звуков» от сноса, и решающую роль его позиция сыграла в ажиотажный период «Большого скачка».
Проект по сносу городской стены в Сиане был предложен еще в 1950 году. Си Чжунсюнь на проведенном им третьем коллективном рабочем совещании Северо-Западного военноадминистративного комитета отметил, что стену сносить нельзя, и особо подчеркнул, что такие действия могут вызвать беспорядки. Затем Северо-Западный военный комитет в лице Пэн Дэхуая, Си Чжунсюня и Чжан Чжичжуна издали «Циркуляр о запрете на снос и растаскивание по кирпичам городской стены», спасший древние стены Сианя от разрушения.
Во время политики «Большого скачка» по всей стране началась активная деятельность по сносу городских стен. Правительство Сианя в свою очередь представило провинциальному правительству свой проект сноса сианьской городской стены и получило «добро». Тогда же были снесены городские стены в Пекине, Нанкине и Кайфэне. Амбразуры на сианьской стене были практически уничтожены, исчезли кирпичи внешней облицовки западной стороны южной стены (с. 70). Чжао Бопин, занимавший в то время пост секретаря при секретариате парткома провинции Шэньси, позвонил Си Чжунсюню и попросил его вмешаться и пресечь снос древних стен Сианя.
Практически в то же время пять человек, в том числе известный археолог, заместитель начальника управления культуры провинции Шэньси У Болунь и кадровый работник комитета по управлению культурными и историческими памятниками провинции Шэньси Ван Ханьчжан после безуспешных обращений в различные инстанции с апелляцией решили от имени Комитета по управлению культурными и историческими памятниками провинции Шэньси направить телеграмму сразу в высшую инстанцию – Госсовет КНР, умоляя Си Чжунсюня пресечь снос древней стены в Сиане.
Получив доклад из Сианя, Си Чжунсюнь немедленно распорядился, чтобы Секретариат Госсовета направил в провинциальное и городское правительства требование прекратить снос, а сам передал полученную телеграмму со своей резолюцией в министерство культуры с указанием принять меры по защите сианьской городской стены.
Министерство культуры 1 июля 1959 года передало в Госсовет «Предложения по защите городской стены Сианя». В документе сказано: «Протяженность стены с востока на запад составляет семь с лишним ли, с юга на север – пять ли, периметр – 25 ли, высота – три чжана и четыре чи