Опять подмена, доведенная до абсурда. Есть масса других профессий. Кто МОЖЕТ, найдет. Приведу к этому пример. Наша (с женой) приятельница еще по Москве, прибыв сюда, пошла клерком в банк. Сначала стояла за окошком, потом переместилась за отдельный столик, затем пошла на финансовые курсы. Экзамены сдавала (компьютеру) шесть часов (!). Это не потому, что медленно, а потому, что вопросов сотни. Сейчас она – вице-президент по инвестициям в одной из ведущих бостонских финансовых корпораций, причем хорошего уровня – со своей личной секретаршей и офисом с видом на Бостон и океан с высоты выше птичьего полета. Получает больше профессора университета. В программировании – ни бум-бум. Я за нее радуюсь. Полагаю, что многие тоже.
Надо иметь позитивный взгляд на жизнь. В этом – залог успеха. Как следствие – РЕШАТЬ свои задачи, а не жаловаться на трудности, особенно самими же и созданные. А выдвигать аргументы, что не могут ВСЕ стать программистами, – это безнадежный путь как в дискуссии, так и в жизни.
✓ Я думаю, то, что мы можем рассказать о России, Советском Союзе, Европе, Азии, гораздо интереснее поддакивания на популярные местные темы.
Мы можем. Но надо быть готовыми, что не все захотят слушать, особенно долго и в деталях. И не надо в этом винить «местных». Я как-то жил в одной комнате с суданцем в общежитии МГУ целый год и как-то так получилось, что про Судан его особенно не расспрашивал. И почему-то до сих пор особенно не расстраиваюсь по части упущенной возможности. Другие проблемы, понимаете ли. Надо будет – наверстаю. Но пока не надо было. Так же и американцам.
А по поводу «поддакивать на популярные местные темы» – Вы тоже неправы. Если для Вас «популярные местные темы» – это негатив, то Вы и не вживетесь, а Вам хочется, судя по Вашим комментариям. И я это приветствую. Что плохого в том, если в Москве американец в нашей компании вдруг примет участие в обсуждении последних песен Пугачевой или Леонтьева, а то и менее известных исполнителей? Или, скажем, Пелевина. Или последней игры «Спартака» и киевского «Динамо». А это ведь по-вашему «поддакивать» на популярные местные темы. А мы бы сказали: «О, свой парень». И было бы приятно.
✓ А хорошо ли Вы обошлись с Вашим суданцем? Можно бы и поинтересоваться его страной. Не «совковое» ли это чванство?
Всего ведь не выскажешь в относительно сжатой дискуссии – и то вон как размахал. Приходится упрощать, так сказать, жертвуешь истиной в угоду (относительной) краткости. Поясню на примере суданца, за которого Вы вступились. На самом же деле, там было несколько по-другому. Помню как сейчас, хотя было это давно и было мне 17 лет.
Я, понятно, задал ему вопрос о Судане, вроде «Ну как там у вас?». Он говорит «осень холесе». Я говорю: «Ну ладно там, хорошо, народ-то небось бедствует». – «Да нет, – говорит, – все богатые». Я ему: «Постой заливать, а как же бедняки ваши, вон какие тощие на снимках в газетах». – «Нет, – отвечает, – у нас все богатые, а если кому нравится жить в палатках, то кто ж мешает?»
Тут я с другого боку заходить начал: «Ну, – говорю, – ладно, а как с продуктами?» – «Всего полно», – отвечает. – «Ну там сахар, – говорю, – вермишель, как у вас?» – «Всего, – говорит, – навалом. Мне когда надо, я иду на кухню и там на полках все есть».
И сам действительно упитанный такой. Сын министра информации Судана. На этом я разговор закончил и больше у него про Судан не спрашивал.
Когда надо, решил, в энциклопедии прочитаю. Так и живу в безмятежном неведении. Если Вы считаете, что это «совковое чванство», то так тому и быть.
✓ Насчет знаков внимания. Мне известен случай, когда человека уволили за то, что он принес сотруднице букет цветов на день рождения. Менеджер сказал: «Ты меня извини, но если я этого не сделаю, то сам могу потерять работу».
Не знаю, не знаю. Если Вы не сам этот человек, то Вы не знаете и не можете знать других привходящих деталей. Сдается, это из области легенд. Не могу себе представить подобную ситуацию без какого-то «скелета в шкафу». Не исключено, что по каким-то причинам этот малый так достал ту сотрудницу до этого, что цветы были последней каплей и она пожаловалась управляющему. Бывает.
✓ Если Вы подадите руку сотруднице, когда она будет выходить из автобуса, этот непривычный для них жест может быть неправильно понят.
Это верно. По местным понятиям, Вы «патронизируете» ее, показываете, что она без мужчины не может сама и по лесенке спуститься. Из нас это трудно выбить. У итальянцев, скажем, привычка женщин за попку ущипнуть. Представляю, как они сетуют на то, что этот невинный знак внимания здесь «может быть неправильно понят».
✓ Много говорят и пишут про американский «велфер». А как насчет того, что кто не работает, тот не ест?
Я, когда приехал сюда впервые, еще в середине 70-х, тоже как-то ввернул среди «местных», что, мол, «кто не работает, тот не ест». Они вроде сначала начали смеяться, думали, это я такую шутку сказал. А потом видят, что это я всерьез, и спрашивают типа: «Чего это ты, действительно, что ли?» – «Само собой, – говорю, – раз не работает, то и есть не надо давать». – «А как же он? – говорят. – Помирать, что ли будет?» – «Так не работает же, – говорю. – А как есть не давать, живо заработает».
Смотрю, они такой концепцией заинтересовались. Никогда такого не слышали. «Ну а как, – говорят, – если он работать не хочет? Слабый, там. Или силы воли, например, нет?» – «Ничего, – говорю, – враз появится, голод – не тетка». – «Ну а как, – говорят, – если он вместо того, чтобы работать пойти, пойдет и тебя укокошит и деньги возьмет. На пропитание. Или не тебя, а кого-нибудь другого, кто тут вовсе не при чем». – «Не, – говорю, – мы так не договаривались. Это не по правилам». – «А он ведь не спросит, – говорят. – И в самом деле укокошит».
А до меня самого уже доходить стало. Так вот что они придумали. Значит, проще ему отстегнуть процент-другой от своих кровных, откупиться, так сказать, зато жить относительно спокойно, не на вулкане. А мы, русские, принципиальные: есть не давать – и все дела. Вот такая разница в жизненных философиях.
✓ Говорят, американцы склонны к доносительству. Был ли у Вас неприятный опыт в этом отношении?
Был случай. Даже два. То было из другой оперы, но имеет некоторое отношение к Вашему вопросу. Расскажу и поясню.
Несколько лет назад обратилась ко мне одна крупная американская компания с просьбой разобраться в страшном для нее деле. Она выпускает классную кухонную посуду из нержавеющей стали (той, из которой в США и Европе делают хирургические инструменты). Классную как функционально, так и эстетически. Произведения искусства. Дорогую. «Русские» по старой памяти ценят качественные вещи и активно эту посуду покупают, даже сидя на безденежье.
И вот один старенький «русский» профессор-медик (по прошлой жизни в СССР), сидя на эс-эс-ай (пенсия по старости и болезни) и вычитав в журнале «Здоровье» нечто (за что потом редакция «Здоровья» сильно извинялась на своих же страницах), оповестил по русскому же радио в Нью-Йорке, что эта посуда вызывает рак и аллергии, а потом добавил, когда начал подниматься шум, что не только это, но и инфаркт миокарда, болезнь Альцгеймера и многое другое, всего 22 страшных наименования.
Ясно, что в «русской комьюнити» поднялась жуткая паника, кастрюли и сковородки понесли обратно, чего никогда не случалось ни в одном из 135 представительств этой компании по всему миру. «Русские идут», так сказать.
Президент компании звонит мне в панике: «Выручайте, вы специалист в этом вопросе и знаете русский язык, сделайте что-нибудь». А нашел он меня через тот же Гарвард, где я много лет занимался ролью металлов в биологических системах. А к этому времени и «Новое русское слово» опубликовало серию интервью с этим профессором, подлив масла в огонь.
Взял я все его высказывания до буквы и по пунктам на абсолютно каждое написал развернутый и сугубо научный комментарий, но в популярном изложении. Показал, в общем, что чушь он написал, мягко говоря.
Но перед этим позвонил ему (найдя телефон в Интернете) и говорю: «Забудем про компанию и посуду, давайте как профессионал профессионалу – откуда вы все это взяли, и можно ли ссылки?» А он мне: «С вами все ясно», и бросил трубку. Тут мое профессиональное сочувствие к нему прошло, и статью я отдал в печать (опубликовала нью-йоркская газета «Медицина и здоровье»).
И знаете что? Перехожу к сути, ради чего все это рассказываю. Вместо того чтобы опять же профессионально ответить пункт за пунктом на мои комментарии (к тому же пронумерованные для облегчения его задачи), он раздобыл мой служебный адрес и послал факс моему президенту (в компанию), что я – агент КГБ. Более того, что я преследовал и мучил советских людей в 30-х и 50-х годах. Вызвал меня президент и, сдерживая смех, сказал, что с КГБ все ясно, тут вопросов нет по определению, поскольку все русские – агенты КГБ, это все знают. Но вот насчет того, что я преследовал людей в 30-х годах – в это как-то трудно поверить. Да и в 50-х годах я должен был быть очень способным маленьким мальчиком, чтобы преследовать и мучить советских людей.
А мы тут дискутируем, кто же были эти люди в 30-х и 40-х, которые на других доносы писали, что те – агенты иностранной разведки. А они – тут. Написал то же самое. И на малое образование не сошлешься – профессор. И на «клинику» не сошлешься, ведь очень связно про рак, аллергии и инфаркты излагал. Совок – он и среди профессоров совок.
✓ Не опасаетесь ли Вы подобных оппонентов в дискуссии? Ведь так могут передернуть, что будь здоров…
Ну тогда про второй случай. Как-то я принимал активное участие в «русской» интернетовской дискуссии. Одной из организаторов дискуссии была дама, жизнь которой, по ее многократным ремаркам, в США не сложилась. Дискуссия часто крутилась вокруг жизни в США, и дама постоянно вела депрессивную линию, что тут практически все плохо. И меня одергивала, когда я, напротив, приводил позитивные примеры. Что вы, мол, тут опять про рестораны и прочую дольче вита, а дети в мире голодают. Вы все пиво нахваливаете, а в США все пиво препаршивое. В общем, не сложилось у нас с ней взаимопонимания. И знаете что? Она написала на другом дискуссионном сайте, что я – сотрудник КГБ. Что старенький профессор, что относительно молодая писательница, а аргумент один, когда аргументов нет. Вот они в свое время доносы и писали. Все осталось по-прежнему, что бы там ни говорили.