16111Т, 16357C
263G, 315.1C.
Несколько слов пояснений, которые нам понадобятся впоследствии. Эти четыре символа – два в первой строке и два во второй – означают, что в мт-ДНК Анастасии есть четыре мутации – по сравнению со стандартной мт-ДНК, за которую принята мтДНК совершенно случайной женщины, у которой и сделали первое определение последовательности митохондриальной ДНК. Имя-фамилия той женщины так и остались неизвестными за пределами узкого круга специалистов, да и никого не интересуют. Ее мтДНК называют Кембриджской стандартной последовательностью. Так вот, у Анастасии, если верить тому, что мы друг у друга переписываем, в четырех нуклеотидах есть отличия от мтДНК той «стандартной» женщины.
Обычно для целей сравнительного поиска, как в нашем примере, анализируют три части мтДНК, или ее три сегмента. Одна часть – это последовательность нуклеотидов от номера 16 001 до 16 568, и обнаруженные мутации в ней записывают в первой строке, как в примере выше. У Анастасии там всего две мутации на 569 нуклеотидов, а именно под номерами 16 111 и 16 357. В первом исходный цитозин оказался заменен на тимин (Т), во втором исходный тимин – наоборот, на цитозин (С).
Второй сегмент, который «отслеживается» на возможные мутации, – это между нуклеотидами под номерами 1 и 400. У Анастасии там опять же две мутации – в нуклеотиде под номером 263 исходный аденин заменен на гуанин (G), а после 315-го нуклеотида оказалась лишняя вставка (инсерт) цитозина. Это обозначают так, как записано – 315.1С. То есть вставлен один цитозин. А исходную стандартную последовательность специалисты и так назубок знают, поэтому она в записях мутаций и не указывается. Наконец, есть третий сегмент, между нуклеотидами 401 и 576, но у Анастасии там мутаций нет, поэтому нет и третьей строки в ее «мтДНК» выше. У меня, например, там мутация есть, но в данном контексте это никому не интересно, поскольку я и не претендую на потомка семьи Романовых.
Так вот, вопрос: откуда взяли, что именно такая последовательность мтДНК должна быть у Анастасии?
Для ответа на этот вопрос надо посмотреть на генеалогическое древо Анастасии, и Романовых в целом, причем именно по женской линии, поскольку мтДНК передаётся исключительно по женской линии. На мужчинах она обрывается, поскольку мужчины для продолжения рода передают сперматозоид, а он митохондрии не переносит. Точнее, он переносит на первых порах, чтобы было откуда энергию брать для движения и энергичной работы хвостиком, а потом он те митохондрии cо своим хвостиком отбрасывает, когда больше не нужны. Узнаете мужчин? Короче, мтДНК потомству передает только мать, из своей яйцеклетки (женской половой клетки).
И эта мтДНК передается от матери дочери по бесконечной цепи поколений. Бесконечной, если только не оборвется рождением мальчика. Потому что, как уже было сказано, он мтДНК не передает. Не мужское это дело.
Вот как выглядит женская линия Александры Федоровны Романовой, она же Алиса (Аликс) Гессен-Дармштадская, внучка английской королевы Виктории:
На этом рисунке показано, как мтДНК переходит по желтым, женским линиям от королевы Виктории через ее дочь, великую княгиню Алис, и далее расходится по нескольким параллельным потокам, из которых здесь показаны два – до герцога Эдинбургского Филиппа, мужа нынешней королевы Великобритании Елизаветы II, и его четырех сестер, с одной стороны, и до Александры Федоровны Романовой и ее детей, одна из которых Анастасия. Таким образом, все мужчины и женщины, показанные на этой генеалогической схеме (кроме супругов, пришедших «со стороны»), имеют одну и ту же мтДНК. Её для тестирования и определения картины мутаций в мтДНК членов царской семьи предоставили несколько членов монарших семей Европы, для схемы выше – принц Филипп. Об остальных речь пойдет ниже.
Судя по российским публикациям в широкой печати (западные были более осторожны), дело совершенно ясное – картина мутаций в мтДНК благодаря этим монаршим семьям известна, она точно совпала с мтДНК останков Николая Второго, императрицы Александры и их детей из могилы в окрестностях Екатеринбурга, вопрос решен, он же закрыт.
Но когда я заглянул в научные публикации по этому вопросу, то стало ясно, что дело совсем далеко от согласия между специалистами. Если основная работа, опубликованная в 1994 году в журнале Nature Genetics (первые авторы P. Gill и П.Л. Иванов) под названием «Идентификация останков семьи Романовых с помощью анализа ДНК» сообщает, что мтДНК останков совпали с теми, что предоставили монаршие потомки, то работа других авторов в журнале «Annals of Human Biology» (первые авторы A. Knight и Л.А. Животовский), опубликованная через 10 лет, в 2004 году, под названием «Молекулярные, судебно-экспертные и гаплотипные несоответствия в отношении идентичности Екатеринбургских останков» утверждает противоположное. Заключение работы гласит: «Идентичность останков не установлена. Наше изучение гаплотипа мтДНК Елизаветы (сестры императрицы. – А.К.) – тому еще одно подтверждение».
Более того, в сети – сотни страниц дискуссий между специалистами и любителями, выкладываются самые противоречивые аргументы, в общем, никакого консенсуса.
Так, может, я преждевременно написал наследницам, что вопрос закрыт? Поторопился сообщить, что их ДНК не совпало с ДНК Анастасии? Посмотрите, что пишет Л.А. Животовский, главный научный сотрудник Института общей генетики Российской академии наук, в научной (!) статье:
• под Екатеринбургом имеется масса неглубоких безымянных могил, оставшихся после Гражданской войны, и та из них, что приписывается царским останкам, таковой скорее всего не является,
• вскрытие захоронения сопровождалось нарушениями на многих методологических уровнях,
• имеются доказательства, что «записка Юровского», на основании которой было сделано «открытие» (кавычки Л.А. Животовского. – А.К.), является подделкой,
• датировка могилы неизвестна, и могила вскрывалась неоднократно до ее официального «открытия»,
• описывалось, что «открытие» могилы было произведено «историками-любителями», но оказалось, что «открытие» было совершено дважды, причем по меньшей мере один из «любителей» оказался агентом (так в научной статье) Министерства внутренних дел СССР. Они открыли могилу еще в 1979 году, забрали несколько черепов и костей и добавили черепа и кости год спустя.
• имеются данные, что могила вскрывалась органами госбезопасности еще в 1946 году,
• статья 1994 года не сообщала о многочисленных нарушениях в ходе работы над останками и представляла дело так, что останки были интактными. На самом деле это далеко от действительности.
• авторы статьи 1994 года отказались предъявлять рабочие материалы другим специалистам,
• образцы могли быть загрязнены и неверно идентифицированы, • обращение с образцами в ходе всего исследования представляло грубейшее нарушение археологических и судебно-медицинских норм, • статистическая обработка анализа ДНК была недостоверной, • идентичность останков была поставлена под сомнение и отнесение некоторых костей было сомнительным и противоречивым, • на черепе, который был приписан якобы императору, не было шрама от известного удара саблей, • один и тот же человек, П. Иванов из России, был хранителем всех костей из могилы якобы императорской семьи, он же занимался их анализом, он же интерпретировал и обобщал полученные данные по поручению Правительственной комиссии, и он же голосовал за принятие окончательного документа. Ясно, что заключение Комиссии не было нейтральным и объективным.
• работа по анализу ДНК останков проводилась на основании устаревших принципов и подходов,
• ДНК из могилы должна была полностью химически деградировать за прошедшие 70 лет,
• опубликованная характеристика фрагментов ДНК показывает, что образцы явно были загрязнены, поскольку таких длинных фрагментов ДНК не могло остаться столь такого длительного хранения; а это делает результаты исследования неверными. Анализировали явно свежие, длинные, недеградированные молекулы ДНК, а значит, это были современные примеси.
А самое главное —
• мы провели анализ мтДНК из пальца великой княгини Елизаветы Федоровны, извлеченного в 1981 году из ее гроба, хранящегося в Иерусалиме, и показали, что мтДНК Елизаветы не совпадает с опубликованной в 1984 году последовательностью мтДНК ее сестры Александры. Это означает, что или Екатеринбургские останки не те или они те, но их образцы ДНК были загрязнены и дали не те результаты.
Ну, знаете! Тут и у специалиста голова кругом пойдет. А газеты пишут, что все хорошо и гладко, и все вопросы сняты – да вопросов, собственно, и не было. Полное торжество чистой науки.
Так кто же прав? Давайте разбираться. Правда, меня последняя статья не то что не убедила, а совсем наоборот. Вызвала полное недоверие своей гипер-избыточной негативной оценкой. Напомнила доклад одного полковника о том, почему он сдал крепость. Полковник перечислил семнадцать причин, а потом добавил, что у них еще и боеприпасов не было. Но самое главное то, что в статье не было ни слова, а совпал ли гаплотип Елизаветы с гаплотипом принца Филиппа! Потому что если не совпал, то грош цена всей этой статье. Либо вся концепция об анализе гаплотипов царской семьи вообще в принципе разваливается. Но об этом-то важнейшем вопросе статья полностью умалчивает. Стало ясно, что статье в самом деле грош цена, и, более того, она абсолютно неэтична ни в научном, ни в моральном отношении.
Но сомнения в идентификации останков она, конечно, заложила или усилила. Русская православная церковь результаты экспертизы тоже не признает. Когда в начале декабря (2008) старший следователь по особо важным делам следственного комитета при прокуратуре России Владимир Соловьев ознакомил с результатами последних генетических экспертиз тогда еще здравствующего патриарха Московского и всея Руси Алексия II, тот поручил протоирею Максиму, секретарю синодальной комиссии по канонизации святых, лишь присутствовать на конференции, которая состоится в Екатеринбурге 15 января 2009 года для объявления итогов экспертизы. В записке патриарх написал: «Протоиерею Максиму Максимову. Прошу быть наблюдателем на данной конференции». «То есть кроме как быть наблюдателем, мне ничего не пор