- Считать приходится всегда, просто не всегда возможно это сделать в реальности. Сейчас ты интерполируешь собственную жизнь, поэтому не прибегаешь к вычислениям, - пояснил ур Сент. – Наш дар позволяет строить графики без особого труда, и чем сильнее дар, тем меньше расчетов приходится делать.
- То есть, чем сильнее полятор, тем меньше у него мозгов? – усмехнулась я.
- Я очень сильный полятор, - серьезно ответил лиобе. – Для построения графиков всегда нужен аналитический подход, размышления и теории, поэтому ты не права. Просто у меня получается экстраполировать быстрее и точнее.
- И мне это нужно проделывать в своем сознании?
- Да, только на других людях. На себе легче интерполировать во много раз, так как подсознательно ты знаешь, как бы устроилась твоя судьба. При расчете же жизни других людей нужно учитывать еще и психологию, и социологию. Психология будет весь второй и третий курс, а социология следующие два семестра.
- А ты сможешь погрузиться со мной в моё сознание?
- К сожалению, нет. Ты должна достаточно управлять своим миром, чтобы впустить меня.
- Получается, что ты сейчас контролируешь и то, что происходит в ангаре?
- Очень слабо, так как ты находишься здесь, - ответил он, а потом обошел меня и встал с другой стороны проекции, отчего я видела его через изображение.
- А у меня получится проэкстраполировать?
- Нет, - улыбнулся он. – Вряд ли. Нам не доступна собственная судьба. Всё, что ты сейчас станешь проецировать, будет твоим желанием, а не реальными событиями. Когда мы занимаемся экстраполяцией чужих судеб, мы практически бесстрастны. А чтобы построить график своей кривой, нужно быть абсолютно отстраненым.
- Тогда я могу сделать поляцию твой жизни?
Он медленно кивнул, после чего снял перчатку и протянул свою руку. Его запястье прошло через голограмму, которая подернулась рябью. Сильные поляторы могут строить кривые, заглядывая в глаза, но им для этого необходимо изучить биографию.
Вообще для любой поляции необходимо собрать как можно больше данных, в этом и заключается наша профессия. Но примерный набросок судьбы можно сделать по линиям на ладони. Это будто гадание, только с большей долей вероятности.
Я протянула руку и дотронулась до ладони мужчины, потом опомнилась и с испугом посмотрела на спокойного урджия.
- Это иллюзия, я ничего не чувствую, - пояснил он мне, и я облегченно выдохнула, приступив к изучению линий.
Сначала ничего не происходило, я вглядывалась, но мой дар никак не реагировал. А вот потом перед моим взором стали проноситься синие линии, будто отделявшиеся с углублений на ладони и выстраивающиеся на голограмме.
- Твоя дата рождения?
После ответа ур Сента я построила отчетную точку, а потом какими-то даже мне непонятными движениями начала проецировать это всё на плоскости, выстраивая его график. На нем был только один резкий минимум (остальные небольшие ямки после подъемов) среди максимумов, и кривая шла вверх.
- У меня есть интерполяция твоей жизни, но я не могу понять без твоей биографии, что означают экстремумы. Скорее всего, этот минимум – твоя ссылка в эту академию? – спросила я, - хотя сразу же после него идет резкий подъем вверх и еще один максимум.
- Не угадала, - покачал головой он. – Эта точка – последний год моего обучения на факультете Истинных знаний, а следующий за ним максимум – поступление на службу в правительство.
- Тогда… как ты оказался здесь? Точнее, это же вовсе не падение карьеры, - пробормотала я, а потом резко вскинула голову на ур Сента. – Это было твоё желание! Ты здесь не просто так.
- Не трогай мою жизнь дальше этой точки максимума, - спокойно ответил Аз Хош, - а вот до этого момента попробуй узнать больше, проинформируйся. Это твоё домашнее задание. Справишься с ним до конца семестра – получишь высшую оценку по моему предмету.
Я округлила удивленно глаза, но ответить ничего не успела. Реальность поплыла, и на последних минутах я постаралась запомнить график жизни «любимого» преподавателя. Или без кавычек?
Открыв глаза, я увидела ур Сента. Он уже поднялся на ноги, поэтому подал мне руку. Помощь я приняла, после чего попрощалась и покинула зал в задумчивости.
В комнате меня ждала Николетта, которая находилась в предвкушении развлечения и даже руки потирала от нетерпения. Понять причину её настроения было несложно: скоро ужин, который будет нам готовить Фэртон.
- Может, уже пойдем? Он же всё равно будет нас учить готовить.
- А мне можно с вами? – смотря на нас щенячьими глазами, спросил Абсент.
- Нет, - единодушно ответили мы, - кто на нашем этаже еду тащит у соседок?
- Было-то всего пару раз! И то когда консервы невкусные попадались, - поморщился он.
Я чувствовала свою вину за то, что не умею готовить. Но последний месяц был совершенно сумасшедшим, мы ничего не успевали, привыкая к университетской нагрузке. Новые знакомства и студенческие сплетни – всё это занимало звериную долю нашего времени.
Даже повторно сходить в библиотеку времени не осталось!
- Как прошло приватное занятие? – спросила Ники, пока мы переодевались, чтобы отправиться к Чейсу.
Я невольно улыбнулась, и подруга поймала выражение моего лица. Постаравшись скрыть своё смущение, я переоделась из спортивной формы в повседневные штаны и теплую кофту. К моему счастью, соседка ничего не стала комментировать, поэтому мы в молчании отправились в мужское общежитие.
Гостевые турникеты записали нас, после чего мы прошли на четвёртый этаж в бокс Фэртона. Открыл нам хозяин собственной персоной и впустил внутрь. В его боксе нам бывать доводилось лишь однажды, но тогда мы не застали в комнате соседа. В этот же раз парень сам вышел нам навстречу, широко улыбаясь.
- Наслышан, наслышан!
- Это Том, - представил его нам Чейс. Незнакомец был саксом. - А это девушки…
- Безусловно! - кивнул лиобе, ухмыляясь.
- …Мой друг Аврора, - продолжил Чейс, а потом перевёл тяжёлый взгляд на Ники: - И её красивая подруга Николетта.
Причём он так по-особенному выделил эпитет, что все сразу поняли - это был не комплимент, в нем скрывалась насмешка. Зато все заметили искорку интереса в глазах нового знакомого.
Я никогда не ревновала к внешности своей подруги, тем более могла бы добиться того же с помощью пластических хирургов. Но мне это было не нужно. Счастье можно отыскать и своими силами, и на подобные процедуры шли только те, кто не уверен в себе. Уверенные и интересные люди в любом случае привлекают внимание даже случайных прохожих.
- Раз представление закончено, то можно начать готовку, - улыбнулся Чейс, прошёл к шкафчику и надел на себя фартук.
Принт на нем изображал перекачанного "мачо", поэтому мы с Ники не сдержали смех. Том тоже присоединился к зрителям, а Чейс взял свой планшет.
- Сейчас я вам раскрою секрет готовки. Конечно, мне это уже без надобности, но вам очень пригодится.
Затем Чейс скачал и открыл какую-то программу, после чего вывел голограммы над кухонным столом. Они показывали точный размер продуктов, и, вставляя в них тару, можно измерить её объём. Если ввести название продукта, программа сама при известной плотности и заданной массе вычислит необходимый объём и выдаст такого размеру голограмму.
Обожаю век технологий! И почему мы раньше об этом не узнали? Я думаю, ответ на этот вопрос довольно прост: не очень-то мы и хотели. Ведь кто ищет, тот всегда найдёт.
Дальше Чейс доставал продукты и показывал, как правильно их чистить – такая же посуда у нас уже стояла на кухне в шкафчиках. Том не забывал вставлять свои комментарии, с интересом поглядывая на Ники - она была привлекательной и женственной девушкой. Я заметила, что во время готовки Чейс все больше раздражается без причины и подчёркнуто вежливо разговаривает с моей соседкой, в то время как со мной чуть ли не сюсюкается.
Я, как могла, сохраняла нейтралитет, стараясь отвлечь Фэртона от флиртующей парочки. Николетта, которая ловила взгляды челибенца, вела себя все более свободно, и в один момент общее напряжение вылилось в скандал.
Ники заглянула через плечо Чейса, когда он делал подливу из корня местного растения, и друг, отшатнувшись, задел ручку сковородки и опрокинул её. Горячая вода вылилась на электрическую плиту, мгновенно вскипев. Пары устремились вверх, Чейс оттолкнул от себя Ники, но из-за этого попутно обжог себе руку.
Мы с Томом подскочили со своих мест, подруга вскрикнула и зажала рот руками, а я бросилась к стандартному углублению, где стояла медицинская аптечка. Вывалив содержимое, я нашла нужный порошок. В это время Том уже отключил плиту, а Фэртон промыл руку под струями холодной воды.
- Чейс, прости, я не хотела, - пробормотала Ники, - мне так жаль!
- Жаль?! Что ты вечно лезешь?! Хвостом крутишь! – неожиданно взорвался он, присаживаясь на стул, чтобы я обработала ему ожог.
- Хвостом кручу?! Да это ты глаз от меня отвести не можешь! – выпалила подруга. Чейс хотел что-то выкрикнуть в ответ, но я в это время высыпала ему на руку заживляющий порошок, и парень стиснул зубы.
- Уйди, - прошептал Фэртон, не оборачиваясь. Николетта сжала руки в кулаки, а потом выскочила за дверь.
- Зачем ты так с ней? – устало прошептала я, накладывая пластырь. Том стоял в стороне и с интересом взирал на друга.
- Она сама виновата.
- Интересно, в чем же? Чейс, ты же лучший ученик факультета, да за тобой девушки толпами бегают, неужели ты не знаешь, как обращаться с понравившейся тебе девушкой? Не могу этого понять.
Я не дала ему ничего ответить, встала и покинула его бокс. Новообретенная подруга была мне дороже, и её действия можно было оправдать молодостью и неопытностью, а Чейс…
Неужели, когда мы влюбляемся, то заметно глупеем?
Глава 10
Действие объединяет. Слова разъединяют.
Брет Истон Эллис «Гламорама»
Ночь была беспокойной, мне казалось, что я все время просыпаюсь, хотя урывками видела чьи-то воспоминания. Я не могла понять, кому они принадлежат: очертания тёмных лабораторий, химические реагенты, огромный двигатель и одна капсула с зелёной жидкостью, переливающейся внутри прозрачной тары как масло.