Стив ломанулся куда-то по своим делам, а Джекоб задумался.
Видимо, в генерале и в самом деле проснулся политик. Местные жители, конечно же, тут ни при чем. Дело, скорее всего, в жителях Соединенных Штатов. Точнее, в тамошней так называемой общественности. Ведь если в том доме находятся американские солдаты, то теоретически они могут там оказаться в заложниках. Конечно, всем умным людям понятно, что никаких живых заложников в здании нет. Террористы, захватившие заложников, вступают в переговоры, а не лупят по всем подряд. Но дело ведь не в том, как там обстоит на самом деле. Ведь ситуация понятна тем, кто с такими вещами сталкивался, а не тем, кто сидит дома у телевизоров. Обывателю, помешанному на идее драгоценности жизни американского гражданина, ничего подобного не объяснишь. Разнеси солдаты этот дом на составные части, журналисты, хотя бы та же Речел, поднимут визг до небес: а все ли сделал генерал, чтобы спасти наших ребят? В Америке такие темы идут «на ура». Возможно, он мог бы спасти заложников, но не захотел напрягаться. Как известно, болтать – это не воевать. Болтать все умеют. Вот генерал и решил не подставляться под акул пера. Хотя зря это он. Все равно понапишут всякого дерьма… Но в свете изложенного ситуация выглядит еще более загадочной. Некие боевики уничтожили воинскую часть в центре города. С их колокольни – акция очень удачная. Те, кто мог такое провернуть, – уж точно не любители. Но почему ж они не скрылись? Даже если им наплевать на свою жизнь, это было бы круче с чисто пропагандистской точки зрения. Вот, дескать, какие мы крутые и неуловимые. Но эти придурки сидят внутри. И зачем они использовали американские винтовки? Калашников лучше по всем параметрам.
Пальба продолжалась еще с полчаса. Потом бронетранспортеры и солдаты на набережной внезапно заткнулись. Стрельба началась уже внутри здания. Видимо, спецназ сумел-таки ворваться в дом. Потом и там все стихло.
– Пойдем поглядим, что ли, что там такое произошло, – сказал Джекоб Ваське.
Они прошли по мосту мимо чадящего «хаммера». Возле разбитых грузовиков лежали убитые солдаты. Судя по разбросу тел, солдатики были из салаг. Они никогда не попадали в такие передряги и, угодив под огонь, вместо того чтобы укрыться за машинами или уходить в мертвую зону (которая была за углом, буквально в десятке метров), впали в панику и тупо заметались. Так что те, в доме, расстреливали их как в тире.
…Спецназовцы выходили из дома злые как черти. Это были не спешно навербованные и кое-как обученные салаги, а суперпрофессионалы, умеющие все, что можно, и еще кое-что. Но они тем не менее понесли потери. Не от огня противника. Одна из лестниц под ними обрушилась – и пяти человек как не было.
– Все понятно. Видать, молдаване домик строили, – прокомментировала Васька, узнав об этом факте. – А эти ребята так строили… Такие дома и от ветра могут упасть…
Но самым диким было другое. Как выяснилось, никаких террористов в здании не обнаружилось! Спенцазовцы утверждали, что стреляли именно американские солдаты. А когда в здание ворвались спецназовцы, они так сопротивлялись, что никого в плен взять не удалось. Начальство усомнилось, предположив, что террористы попросту переоделись в американскую форму. Но спецназовцами были предъявлены не только несколько документов (их ведь тоже можно подделать), но и изъятые из карманов у двоих парней всякие типично американские мелочи – включая презервативы американского производства. Вряд ли террористы-смертники были столь скрупулезны в маскировке.
Впрочем… Вскоре к одному из присутствующих тут начальников приблизился спецназовец:
– Сэр, мы там одного нашли живым…
Начальство толпой ринулось в здание. Джекобу удалось проскочить следом. То ли помог журналистский навык, то ли способности Васьки, которая умела кому угодно глаза отвести. Как это у нее выходило, Джекоб так и не понял. Но за время общения с ней журналист пришел к убеждению, что она сумеет пройти даже на американскую стратегическую ракетную базу.
Внутри дом выглядел невесело. Повсюду валялись тела и расстрелянные гильзы, едко пахло порохом и кровью.
– Ничего они тут повоевали, – хмыкнула Васька, оглядывая картину побоища. – Тоже, блин, панфиловцы нашлись.
– А кто такие панфиловцы?
– Кто ж их знает. Это из тех, кто с Гитлером воевал. Типа крутые парни. Сами погибли, но и врагов навалили кучу. Правда, они с фрицами воевали, а не со своими.
Девица продолжала удивлять. Покажите человека, который будет так спокойно реагировать, угодив в первый раз в место только что закончившегося боя. Или она все-таки не в первый раз такое видела? Но нет, девица озиралась вокруг с живым любопытством, словно увидела нечто совершенно для себя новое. Чтобы такое изображать, нужно быть незаурядной актрисой… Да и зачем? Похоже, вид смерти и крови ее и в самом деле не волновал. «Веселую подружку я себе нашел», – подумал Джекоб.
Оставшийся в живых парень обнаружился в большом зале, который жившие тут солдаты превратили, говоря морским языком, в нечто вроде кают-компании. Что сразу бросилось Джекобу в глаза – так это навороченная аудиосистема, стоявшая у стены. С мощными колонками ватт на 500. Если такую аппаратуру врубить на полную – то стекла вылетят. «Это ж кто ее тащил с собой? Это аудиодобро килограммов на сто потянет», – недоуменно подумал журналист.
Пленный переминался в углу под присмотром двух здоровенных спецназовцев. Довольно хлипкий парень, с огромным свежим синяком в пол-лица.
– Он под креслом валялся в отключке. Уже с синяком, это не мы его. И он явно не стрелял. На руках нет пороховой гари. И на плече синяка нет, – пояснил один из спецназовцев[33].
– Я не стрелял… Я сразу вырубился… – пробормотал парень. – А больше я ничего не помню, пока ваши ребята меня не растолкали.
– Да что тут, черт возьми, произошло? – заорал один из офицеров, майор. То ли разведчик, то ли контрразведчик, то ли еще какой особист. Джекоб его слегка знал. О нем говорили, что он отличается исключительной тупостью. А еще говорили, что он попал сюда, потому что не знали, куда еще его приткнуть. Ведь никто не рассчитывал, что в Петербурге найдется работа для подобных персонажей.
Парень рассказывал долго и сбивчиво. Если отжать воду из его рассказа, суть заключалась в следующем. Как и многие другие солдаты, ребята этой части начали шакалить по пустым домам. И вот недалеко отсюда они обнаружили выложенную декоративной плиткой лестницу в полуподвал, в конце которой находилась запертая железная дверь. И дураку понятно, что это был явно не какой-нибудь технический подвал, а вход в магазин. В ребятах проснулся азарт кладоискателей. По армии вовсю гуляли байки о счастливчиках, наткнувшихся в Петербурге на большие ценности. Говорили всякое. Дескать, одни, гуляя по городу, совершенно случайно наткнулись на целенький ювелирный магазин. Другие, столь же случайно, – на нетронутый подвал, набитый «роллексами» и прочими игрушками для богатеньких. Кто знает, правда это была или нет, но таким историям верили. О «новых русских» не слыхали только самые тупые. Впрочем, в этом городе можно и не тому поверить. Так что, обнаружив запертую дверь магазина, солдатики очень возбудились и решили добраться до тамошних закромов.
Вынести дверь труда не составило. Ребята взяли в долю одного парня на грузовике, прицепили к железной двери трос да дернули посильнее… Вот и все дела. Дверь только на вид была несокрушимой, на деле она оказалась довольно хлипкой.
Правда, армейских кладоискателей ждало жестокое разочарование. Никаких сокровищ в подвальчике не обнаружилось. Это был обычный рок-магазин, специализирующийся на всяком андеграунде – то есть набитый дисками, косухами, майками с рожами рок-звезд и прочей подобной халабудой. Таких рок-шопов и в Нью-Йорке полным-полно. Чтобы не уходить с пустыми руками, прихватили вот этот музыкальный центр. Благо в здании, где они стояли, имелся дизельный движок. Среди солдат оказалось несколько меломанов. Они набрали заодно уж и всяких дисков. Потому как те, что они притащили из Америки, ребята успели прослушать по сотне раз.
– Ну вот. А сегодня они поставили какой-то диск… Черт его знает какой. И тут один вдруг взял да и выкрутил звук на полную. Так что стекла зазвенели. И тут… Через несколько минут все как с ума посходили. Стали орать, хвататься за оружие… Мне кто-то по морде врезал, а больше я ничего не помню.
– Черт, за что за чушь ты несешь! Лучше скажи, откуда ваши придурки наркотики брали! – заорал майор. – Небось обдолбились все, сволочи, этим местным русским дерьмом, которое на Сенной площади продают!
– Да не долбились мы ничем. Мы сегодня и пива-то не пили…
– Ладно, разберемся! Забирайте его.
Парня поволокли на выход, следом поперся майор. Комната опустела. Оглянувшись, Джекоб достал из кармана складной ножик, который всегда таскал с собой на войне, подошел к музыкальному центру, выковырял из дисковода «сидишку» и сунул ее в нагрудный карман. Что-то ему подсказывало, что диск имеет в этой истории немаловажное значение. А вот то, что майору это не пришло в голову… У Джекоба возникла было мысль посоветовать указать особисту обратить внимание на фактор музыки, но он прекрасно понимал, как такие дубы реагируют на указания всяких штатских, которые ничего не понимают уже потому, что строем не ходят. К тому же сыграл свою роль журналистский рефлекс. Если эксклюзивная информация сама прыгает в руки, то ее надо брать. А военным можно все рассказать и позже. Может быть.
– Ну все, тут нам больше делать нечего. Разбираться будем дома.
У себя в кабинете Джекоб рассмотрел притыренный диск. Ничего особенного. Надпись каким-то затейливым шрифтом: «Дети Мороза. Черный лес». Плюс какой-то заковыристый значок. Почему-то у Джекоба возникли ассоциации с рунами, хотя на руны этот знак не походил никаким боком. Судя по этикетке, на которой отсутствовало название фирмы, выпустили сидюшник в какой-то полукустарной лавочке. Дело знакомое. И в Америке имеются такие небольшие фирмы. Заплати денежку, предоставь мастер-диск