д) побудить госсовет создать ведомство для рассмотрения финансовых претензий эры Трухильо и удовлетворить их за счет собственности клана (или части прибыли от использования этой собственности, например 25 %). Рекомендовать госсовету немедленно прекратить продажу имущества семьи Трухильо, за исключением убыточных активов;
е) добиться от конгресса США выделения средств в размере 22 миллионов долларов для компенсации ущерба от экономических санкций периода 1960-1961 годов;
ж) активизировать и улучшить работу по получению разведывательной информации о положении доминиканских левых партий и вооруженных сил;
з) направить в помощь доминиканской полиции компетентных специалистов со знанием испанского языка для обучения методам борьбы с беспорядками;
и) предоставить госсовету опытного специалиста по связям с общественностью (предпочтительно латиноамериканца, в крайнем случае – гражданина США).
Что касается перспективных мер (подлежавших реализации до февраля 1963 года), предполагалось:
а) добиться сотрудничества между госсоветом, НГС и ДРП на основе согласованной программы-минимум (эта программа может быть основана на проведении аграрной реформы и некоторых социальных проектах в рамках «Союза ради прогресса»);
б) публиковать по американским каналам позитивные материалы о деятельности госсовета в доминиканских СМИ;
в) немедленно начать развивать способность доминиканских вооруженных сил противостоять партизанам. С этой целью провести сокращение численности доминиканских вооруженных сил и сконцентрировать их на решении задач поддержания внутренней безопасности, береговой охраны и борьбе с партизанами;
г) продолжать оказывать давление на Государственный совет в целях сокращения бюджетного дефицита за счет «здоровых» налоговых мер и сокращения ненужных расходов;
д) побудить госсовет поручить «первоклассной американской группе менеджеров» анализ всей собственности клана Трухильо (на предмет ее прибыльности при различных видах использования). На основании рекомендаций группы будущее избранное правительство смогло бы распорядиться этой собственностью;
е) рекомендовать американским фирмам не инвестировать в объекты, ранее принадлежавшие семье Трухильо, до тех пор, пока избранное правительство не определится с дальнейшей судьбой этой собственности;
ж) быть готовыми направить в Доминиканскую республику консультантов для помощи в выработке новой конституции страны (с этой целью «стимулировать» соответствующую просьбу доминиканской стороны). Предпочтительно, чтобы советник был латиноамериканцем, но в крайнем случае подойдет и гражданин США с опытом работы в странах Латинской Америки;
з) быть готовым кувеличению экономической помощи Доминиканской республике, если конгресс США отменит преференциальную квоту на импорт доминиканского сахара[339];
и) скоординировать деятельность всех американских правительственных организаций, оказывающих помощь и содействие Доминиканской республике;
к) расширить программы технического содействия в рамках «Союза ради прогресса»;
л) организовать передачу по радио специального курса «политической грамоты» для населения страны;
м) «всеми доступными средствами» продолжать бороться с проникновением коммунистов и кастровцев в студенческое и рабочее движение;
н) отправить «без промедления» одного или двух сотрудников посольства во второй по величине город страны Сантьяго для политической работы;
о) обеспечить самую высокую возможную квалификацию американцев, работающих в Доминиканской республике.
15 мая 1961 года этот план действий, одобренный Кеннеди еще 1 мая, стал официальной директивой СНБ.
Однако все эти детально разработанные меры свели на нет сами же американцы, фактически ликвидировав в июне 1962-го особую преференциальную квоту на закупку доминиканского сахара. Экспорт сахара был основой народного хозяйства республики, и так находившегося в отчаянном положении. 20 июня 1962 года американское посольство в Санто-Доминго сообщало, что даже «наши друзья здесь чувствуют себя преданными»[340]. «Несмотря на спорадические беспорядки, возглавляемые левыми агитаторами, доминиканский народ относится к нам в целом дружественно. У них некая детская вера в нас, несмотря на оккупацию морской пехотой и то, что можно считать нашей поддержкой Трухильо. Более того, они в отчаянии смотрят на нас в ожидании помощи. У них вообще прослеживается тенденция к зависимости. Вся их история начиная с 1844 года полна попыток стать протекторатом большой державы – Испании, Франции, Великобритании, Соединенных Штатов. Этой весной самой главной темой для разговоров было „вы должны нам помочь“»[341].
Столь пренебрежительная оценка доминиканцев сложилась у посольства США лишь потому, что дипломаты общались с проамериканскими элементами элиты, которых сами же США и поставили у власти (например, НГС). Выдавая подобные воззрения за мнение доминиканского народа, американцы себе явно льстили. Само же посольство признавало, что «шаткий» госсовет и все американские агентства помощи не смогли сделать ничего для улучшения повседневной жизни доминиканцев. А после ликвидации преференциальной квоты на сахар доминиканский бюджет (и без того дефицитный) потерял 20 миллионов песо из запланированных на 1962 год доходов (в том числе 5 миллионов песо таможенных сборов).
Однако еще более катастрофичными, с точки зрения посольства США, могли быть политические результаты ликвидации сахарной квоты. До сих пор госсовет открыто ставил на поддержку США. Теперь появилась вероятность, что для спасения остатков своего и так невысокого престижа среди населения этот орган попытается занять показную антиамериканскую позицию. Некоторые члены госсовета предлагали закрыть все заводы по производству сахара, уменьшить их работникам зарплату и прекратить использовать американский кредит, поскольку было непонятно, как его отдавать (доминиканцы прекрасно помнили, что их внешний долг уже привел один раз к потере суверенитета).
Было ясно, что такой экономический курс приведет только к массовым беспорядкам, и что госсовет вряд ли удержится у власти. «Это откроет дорогу левым, а если влияние левых усилится, правые военные наверняка возьмут власть. Так и окончится здешняя умеренная демократия». Посольство пыталось искать причину этого в нестабильном доминиканском национальном характере (а не в очевидных всем действиях конгресса США): «Как дети, они чувствуют себя преданными и дуются. Опасность в том, что обида может довести их до самоубийства. Неоднократно в своей истории они демонстрировали неосознанную тягу к разрушению собственной страны, если они не могли ее сдать (иностранному государству). И они очень боятся внешнего долга, так как внешние долги привели к оккупации морской пехоты США, а до этого несколько раз были причиной серьезных неприятностей»[342].
Так в одном абзаце посольство США противоречило само себе: получалось, что доминиканцы спят и видят, чтобы «сдать» свою страну, но при этом с ужасом вспоминают оккупацию морской пехотой США.
Дальше шли рассуждения в стиле колониализма XIX века и «бремени белого человека», отдавшие неприкрытым расизмом: «Нам может не нравиться доминиканская эмоциональность. Но здесь все – доминиканцы. И как ожидать от народа после 31 года тирании, в мире, где победно шествует коммунизм, построения демократического общества без плотного руководства и поддержки США?
Нам здесь противостоят опасные силы. Кастро-коммунистические силы мобилизуются. Правые военные ждут своего часа. Только госсовет на стороне демократии… Мы помогли создать его. Если он провалится, то другого шанса у нас не будет». Решение конгресса США по «сахарной квоте» американское посольство в Санто-Доминго считало «лучшим оружием, которое мы могли бы вручить Кастро и Москве. Они должны быть в восторге».
25 июня 1962 года наиболее проамерикански настроенные члены госсовета Имберт и Амиама в сердцах сказали послу Мартину, что если с «сахарной квотой» не произойдет позитивных перемен, то им уже лучше сейчас подыскать себе пристанище за пределами Доминиканской республики.
2 июля 1962 года Кеннеди предложил госсовету компромисс. Ожидалось, что по новому закону о «сахарной квоте» Доминиканская республика получит на 31 миллион долларов меньше доходов, чем было запланировано. Президент США соглашался покрыть эту разницу, создав специальный «фонд Кеннеди», из которого правительство Доминиканской республики могло брать деньги только на те проекты, которые одобрил бы Вашингтон. Фактически США в очередной раз пытались установить контроль над доминиканскими финансами. Госсовету ничего не оставалось, как 4 июля согласиться с предложением Кеннеди. Собственно, иного выбора у него и не было.
Между тем, весь 1962 год прошел в Доминиканской республике под знаком президентских выборов – первых свободных выборов с 1924 года. Левые партии – «Движение 14 июня» и Народно-социалистическая партия (коммунисты) – призвали своих сторонников бойкотировать выборы. Это мотивировалось отсутствием подлинной свободы в стране. Однако такая тактика оказалась ошибочной. Население Доминиканской республики после десятилетий диктатуры стремилось к избирательным урнам, искренне надеясь, что выбранный президент существенно улучшит жизненный уровень простых людей. К тому же бойкот играл на руку США, которые изображали коммунистов и «кастроитов» (к ним относили лидеров «Движения 14 июня») принципиальными противниками демократии, хотя, как было показано выше, сами США одобряли выборы только тогда, когда их исход был для них приемлемым.
Среди членов правящего государственного совета было достигнуто джентльменское соглашение о том, что любой из членов этого органа, желающий баллотироваться в президенты, должен подать в отставку до 20 октября 1962 года. К 5 ноября все кандидаты на высший пост должны были объявить о своих намерениях.