.
После полудня 25 апреля кризисный центр в Белом доме передал президенту Джонсону (он находился в загородной резиденции в Кэмп-Дэвиде) отчет о событиях в Доминиканской республике. Президента проинформировали, что Рейд Кабраль ушел в отставку и власть взял бывший начальник штаба вооруженных сил генерал Монтас Герреро, который, в свою очередь, передал полномочия некой военной хунте из трех человек[434]. Американцы явно выдавали желаемое за действительное, пытаясь «сконструировать» какой-либо правительственный орган, дружественный США. Никакой «хунты» на тот момент в стране не было. Хунту еще только предлагали создать де лос Сантос и Вессин-и-Вессин: исходя из этого, понятно, откуда черпало информацию посольство США в Санто-Доминго.
О конституционалистах в отчете говорилось так: «…смешанная группа из недовольных офицеров, студентов и политических агитаторов. В число лидеров входят, по крайней мере, два видных деятеля Доминиканской революционной партии экс-президента Боша: Хосе Франсиско Пенья, опытный и умелый агитатор, и Мигель Сото, который руководит связанными с партией профсоюзами. Оба характеризуются как члены левого крыла партии и имеют связи с левыми экстремистами. Однако на данный момент кажется, что ни официальная коммунистическая партия (Народно-социалистическая партия. – Прим. автора), ни Доминиканское народное движение, партия, ориентирующаяся на китайских коммунистов, напрямую не вовлечены (в восстание)».
Главной проблемой для США, согласно этому документу, было восстановление единства в рядах доминиканских вооруженных сил (на базе хунты, которой еще не существовало в действительности). В противном случае будет «открыта дорога» экстремистам. Если хунту все-таки создадут, то она, «наверное», проведет выборы, а эти выборы наверняка выиграет Балагер. Балагер «демагог» и «трухильист», «однако является твердым антикоммунистом и пользуется поддержкой лучших людей страны. Мы будем сотрудничать с ним, как делали это и ранее».
Перспективы образования хунты США 25 апреля считали еще вполне реальными, поскольку восставшими офицерами якобы руководили чисто карьерные соображения (так же, как упоминалось выше, считали и реакционные генералы в Сан-Исидро).
Уже утром 25 апреля Джонсон отдал Комитету начальников штабов вооруженных сил США приказ подготовить эвакуацию американских граждан с пылающего острова. Президент США задумывался, не послать ли в Доминиканскую республику войска, чтобы не допустить возникновения «у порога» США второй Кубы.
На ход его мыслей повлияло весьма негативное отношение части американского общественного мнения и большинства СМИ к проводимой президентом внешней политике. Например, влиятельная газета «Нью-Йорк Херальд Трибюн» писала, что Джонсон реагирует на международные кризисы уже после того, как они возникают. «Нью-Йорк Таймс» писала, что президент не умеет толком обращаться с иностранными дипломатами. В июле 1964 года (перед первыми для бывшего вице-президента Джонсона президентскими выборами) опрос общественного мнения в США показал, что 58 % американцев недовольны вьетнамской политикой Джонсона и только 42 % поддерживают ее. Именно во внешней политике большинство американцев отдавали крайне правому кандидату от республиканцев на пост президента Барри Голдуотеру, предпочтение перед Джонсоном, в котором многие видели не слишком образованного провинциала из Техаса. Особенно разительным был контраст Джонсона с Кеннеди: убитый президент предпочитал заниматься именно внешней политикой, а Джонсон побаивался выходить на международную арену.
Сенатор-демократ от Миннесоты Юджин Маккарти (однофамилец известного мракобеса, сенатора от Висконсина) говорил о Джонсоне: «У нас дикий человек в Белом доме, и нам надо относиться к нему соответствующим образом».
Убедительная победа, одержанная Джонсоном на выборах 1964 года[435], придала президенту дополнительной решимости во внешнеполитических делах. Джонсон понимал, что избиратели проголосовали скорее в память о Кеннеди, чем за него лично, и стремился затмить погибшего президента международными успехами.
Джонсон приступил к эскалации американского вмешательства во Вьетнаме, за что, по данным опросов, выступали 46 % американцев (только 31 % опрошенных поддерживал идею переговоров с Северным Вьетнамом).
Неожиданно возникший кризис в Доминиканской республике был для Джонсона еще одной желанной возможностью доказать всему миру свою решимость ответить на любой внешнеполитический вызов.
Между тем обстрел с воздуха президентского дворца не привел к капитуляции конституционалистов, а лишь побудил их раздать оружие населению. Винтовки, патроны и пулеметы раздавали прямо с грузовиков и у арсеналов. Стали формироваться боевые отряды гражданского населения – «команды» (обычно на базе местных профсоюзные организаций или просто из жителей какого-нибудь дома или квартала). В «команду» входили, как правило, один-два солдата или сержанта конституционалистов, которые учили гражданских лиц обращению с оружием. Предпочтение при раздаче винтовок отдавалось ветеранам вооруженных сил, но таковых было немного. Прямо на ходу рабочие, студенты и жители трущоб учились передергивать затвор и досылать патрон в патронник.
Задачей «команд» была оборона своих собственных домов и кварталов, а также защита стратегически важного моста Дуарте. Уже утром 26 апреля на стороне конституционалистов было три-четыре тысячи вооруженных гражданских лиц, готовых ценой собственных жизней отбить нападение танков Вессин-и-Вессина на столицу. Конечно, воинской выучкой импровизированные «команды» не могли тягаться с элитными частями CEFA. Однако боевой дух бойцов «команд» был крайне высок, и в условиях городской партизанской войны они могли сыграть весьма значительную роль.
Во многом ненависть населения к реакционным генералам была обусловлена и тем, что 25-26 апреля ВВС с базы в Сан-Исидро варварски бомбили жилые кварталы столицы, особенно трущобы и районы, прилегавшие в мосту Дуарте[436]. Количество жертв было огромным: погибли несколько сотен мирных жителей, в том числе женщин и детей. Больше всего пострадали обитатели трущоб, построенных в лучшем случае из досок и фанеры.
В ответ на зверства ВВС несколько вооруженных отрядов конституционалистов, состоявших в основном из подростков и молодежи (их называли «лос тигрес» – «тигры»), напали на офисы трех консервативных партий, в том числе НГС, и на несколько предприятий, которые принадлежали клану Трухильо или Рейду Кабралю. Однако в столице не было отмечено никаких случаев массовых казней, актов вандализма или мести.
Не было реализовано даже предложение выставить семьи пилотов ВВС в качестве «живого щита» на мосту Дуарте и на теле– и радиостанции, которую тоже бомбили и обстреливали самолеты. О высоком боевом духе и возвышенных идеалах гражданского населения говорит и тот факт, что за все время военных действий не был ограблен ни один из банков в Санто-Доминго, в которых находилось в общей сложности более 40 миллионов долларов.
Такие мелочи, как бомбежки жилых кварталов, не волновали посольство США в Санто-Доминго, озабоченное «восстановлением порядка». Американцы требовали от Вессин-и-Вессина как можно скорее двинуть танки через мост Дуарте, чтобы покончить с восстанием и не допустить возвращения Боша. Вессин-и-Вессин, в свою очередь, считал предпосылкой успешного наступления бомбовые удары по столице. Они должны были деморализовать сторонников конституционалистов среди населения и заставить восставших офицеров сложить оружие: в боевом духе своих собственных солдат Вессин-и-Вессин был отнюдь не уверен и предпочитал не доводить дело до уличных боев.
Поздним вечером 25 апреля Конетт сообщил из Санто-Доминго, что возвращение Боша крайне нежелательно, так как, по его словам, это откроет дорогу экстремистам[437]. Перспективы генералов из Сан-Исидро Конетт оценивал не очень высоко и не исключал необходимости прямого вооруженного вмешательства США. Но интервенцию временный поверенный считал очень рискованным делом – высокая популярность Боша среди населения означала ожесточенное сопротивление интервентам и крупные потери в условиях городских боевых действий.
Однако в Вашингтоне уже были готовы применить силу и без согласия Конетта. Еще утром 25 апреля Крокет, отвечавший за Карибский бассейн в госдепартаменте, связался с Пентагоном и попросил срочно направить к Доминиканской республике соединение ВМС.
После победы кубинской революции американцы решили создать в Карибском море группу постоянной боевой готовности, чтобы оперативно подавлять революции в других странах региона. В 1961 году была образована «Карибская группа постоянной готовности» (Caribbean Ready Group), в состав которой входили боевые корабли ВМС США, вертолеты и десантные части морской пехоты (Caribbean Ready Amphibious Task Force). С 1961 по апрель 1965 года «Карибская группа» поднималась по тревоге 19 раз, но в реальных боевых действиях не участвовала.
25 апреля 1965 года группа находилась неподалеку от Пуэрто-Рико, где проводила боевые учения (десантирование на занятую противником территорию, которой служил остров Вьекес). Учения назывались Quick Kick («быстрый удар»), и теперь морской пехоте предстояло опробовать полученные навыки на реальном противнике. В учениях принимала участие и самая элитная дивизия вооруженных сил США – 82-я воздушно-десантная, которая оказывала поддержку морскому десанту морской пехоты (примерно 3000 человек) десантированием с воздуха (1700 парашютистов)[438]. Американский журнал «Уолл Стрит Джорнэл» сообщал: «Судя по всему, маневры преследовали двойную цель – отработать „быстрый удар“ по мятежным силам в любой карибской стране и одновременно продемонстрировать решимость Вашингтона применить крайние меры для сохранения угодных режимов»