Из этого следовала, по мнению ЦРУ, необходимость длительного нахождения на острове межамериканских сил. Однако в их нынешнем составе (то есть при доминировании США) эти силы вызывают недовольство населения. Поэтому стоит подумать над будущим наращиванием их латиноамериканского компонента.
Годой не мог просто проигнорировать события в Сантьяго, тем более что по всей стране прокатились демонстрации протеста, а в некоторых районах Санто-Доминго даже возникли баррикады. Профсоюзы объявили всеобщую забастовку протеста.
Временный президент встретился с Беннетом (он был, как отметил американский посол, в очень дурном настроении) и сказал, что просто вынужден заменить командование вооруженными силами. Армия действует совершенно самостоятельно, не выполняет его распоряжений, и если не навести там элементарный порядок, временное правительство рухнет. Годой прямо заявил Беннету, что армия покрывает политических террористов, как из своих рядов, так и извне[635]. Балагер якобы поддерживает его, Годоя, решительный настрой (хотя Беннет отметил в своем отчете в госдепартамент, что у него есть и прямо противоположная информация на сей счет).
Посол США опасался, что Годой действует под нажимом Боша и «левых экстремистов». Но временный президент заверил, что хочет убрать не только командующих родами войск, но и военных лидеров конституционалистов, что самым решительным образом ослабит позиции Боша. Беннет и сам знал, что Бош готов «разменять» Кааманьо и его соратников на командующих родами войск, убрав и тех и других из страны. Тем не менее Беннет рекомендовал Годою не торопиться с перестановками в военном командовании и продолжать «постепенный» курс, как если бы событий в Сантьяго 19 декабря вообще не было. Но Годой проявил твердость, заявив, что уже принял решение.
Однако 6 января Годой по просьбе американцев встретился с министром обороны Риверой Каминеро и в «последний раз» потребовал от него выполнять все распоряжения правительства. Как сообщал в Вашингтон Беннет, «ответом Каминеро было резкое „нет“». Министр сказал, что даже если бы он сам решил сотрудничать с Годоем, то остальные высшие офицеры просто не дали бы ему этого сделать[636]. «Ривера предупредил, что если президент сменит хотя бы одного командующего родом войск, то вооруженные силы начнут действовать по всей стране и „в живых не останется ни один коммунист“». Мол, у военного командования нет иной альтернативы, чем оставться на своих постах как минимум до выборов.
Если бы Годой согласился с требовнаием Риверы Каминеро, он фактически перестал бы быть президентом. Многие члены кабинета министров, включая генерального прокурора, угрожали в этом случае подать в отставку. Поэтому Годой, проинформировав Беннета о беседе с министром обороны, решил действовать.
7 января 1966 года временный президент потребовал, чтобы наиболее реакционные генералы: Хасинто Мартинес Аранья (сухопутные войска), Хуан де лос Сантос (ВВС) и адмирал Франсиско Хавьер Каминеро (ВМС, министр обороны на тот момент) немедленно покинули страну в качестве военных атташе[637]. Соответствующий декрет Годоя был зачитан по радио.
В ответ на требование президента воинские части захватили радиостанцию Сан-Исидро и центральный телефонный узел. Танки начали выдвигаться к Национальному дворцу. Судьба Годоя висела на волоске.
Банкеру пришлось отдать межамериканским силам команду немедленно подавить попытку переворота. Генерал Алвим ответил прямым отказом. Палмер также попытался уклониться от выполнения приказа, опасаясь прямой конфронтации с доминиканскими вооруженными силами, которые еще недавно были союзниками США в борьбе с конституционалистами. Однако Банкер настоял на своем, и межамериканские силы (а именно американцы) заняли радиостанцию Сан-Исидро. Доминиканские военные никакого сопротивления своим друзьям не оказали.
Палмер демонстративно устроил банкет в честь Каминеро. Ободренные такой поддержкой, высшие офицеры доминиканских вооруженных сил 31 января в присутствии Банкера в ультимативном порядке потребовали от Годоя оставить Каминеро на своем посту.
Банкер настоял на том, чтобы Палмера отозвали из Доминиканской республики, что и произошло через несколько дней. Одновременно был отозван и Алвим. Новым командующим межамериканскими силами стал бразильский бригадный генерал Алваро де Силва Брага, а его заместителем – американский бригадный генерал Роберт Линвилл.
Однако американцы решили воспользоваться попыткой военного переворота отнюдь не для борьбы с реакционерами в генеральских мундирах. Они стали давить на Годоя, чтобы тот направил на посты военных атташе лидеров конституционалистов, прежде всего Кааманьо. 22 января 1966 года Кааманьо и его соратники согласились с предложенными им назначениями (Кааманьо стал военным атташе в Лондоне).
Всего на различные должности за границей было решено отправить 34 офицеров, однако правые генералы и офицеры решительно отказывались уезжать. 9 февраля 1966 года на улицы Санто-Доминго вышли студенты, которые потребовали немедленной высылки реакционных военных. Полиция открыла огонь, убив пять манифестантов и ранив несколько десятков. В знак протеста против жестокости полиции жители Санто-Доминго заняли центральную часть города, в некоторых местах завязались настоящие уличные бои. На помощь полиции пришли межамериканские силы.
Тогда при поддержке Боша и ДРП была объявлена всеобщая забастовка, продолжавшаяся три дня. Генеральный секретарь ООН У Тан был вынужден констатировать, что ситуация в Доминиканской республике чревата новым взрывом[638].
Годой отправил в отставку начальника полиции генерала Эрнана Деспраделя Браче. Под давлением США (к тому времени в стране все еще находились 8 тысяч военнослужащих из состава межамериканских сил) адмирал Каминеро согласился на пост военного атташе в Вашингтоне и 12 февраля 1966 года покинул страну. Де лос Сантос и Аранья подали в отставку с занимаемых должностей. Годой был вынужден дать Каминеро письменные обязательства, что никого из сторонников адмирала не привлекут к ответственности. Де лос Сантоса сначала назначили заместителем военного министра, но потом все же отправили военным атташе в Израиль.
Президент Джонсон решил, что военные-реакционеры на данном этапе только все портят, предоставляя блестящий материал для предвыборной агитации левых сил. Именно поэтому американцы решили надавить на своих недавних друзей из хунты Имберта. Со своей стороны, Вашингтон также проводил перегруппировку среди лиц, отвечавших за доминиканские события. Посол США в Санто-Доминго Беннет заслуженно пользовался недоверием конституционалистов и Боша, так как открыто содействовал хунте Имберта. Поэтому 10 января 1966 года (сразу же после попытки реакционного военного переворота) заместителем Бенетта стал «новый человек» – Джон Кримминс. Вскоре он фактически взял управление посольством в свои руки.
Правда, для доминиканцев Кримминс был отнюдь не «добрым полицейским». Он пришел в госдепартамент в 1946 году и занимался там разведкой и подрывной деятельностью против иностранных государств, причем в основном латиноамериканских, в течение 10 лет (Кримминс работал в подразделении «специальных проектов» – Special Projects Staff). В 1946-1963 годах Кримминс возглавлял офис госдепартамента по Карибским и мексиканским делам. С 1963-го работал в Майами, где отвечал за связь с реакционной кубинской эмиграцией. Вместе с ЦРУ Кримминс занимался организацией подрывной деятельности против кубинского правительства.
После отъезда Каминеро и его сторонников в стране наблюдался период относительного политического затишья, что, правда, не означало прекращения повседневного террора против активистов левых партий в самых различных провинциях страны.
Американцев очень тревожили электоральные перспективы их кандидата Балагера, особенно после того, как ДРП выдвинула кандидатом в президенты Боша. Банди и Манн представили президенту Джонсону меморандум, в котором отмечали, что было бы иллюзией предполагать победу на президентских выборах консервативного проамериканского кандидата[639]. Поэтому для США вырисовывались, по мнению Банди и Манна, две одинаково неприятные перспективы: необходимость сотрудничать с левым доминиканским президентом или опять организовать в стране правый военный переворот, дав возможность «военному монстру Франкенштейну» снова поставить страну под контроль. Джонсон избрал третий вариант: сделать все необходимое для победы Балагера.
29 декабря 1965 года исполняющий обязанности директора ЦРУ Хелмс писал заместителю директора ЦРУ по планированию Фитцжеральду: «…Я хотел бы повторить, что президент говорил директору (ЦРУ) и мне несколько раз в мае – середине июля, что он ожидает от Управления направления человеческих и материальных ресурсов в Доминиканскую республику, необходимых для того, чтобы президентские выборы выиграл кандидат, поддерживаемый правительством Соединенных Штатов. Указания президента совершенно ясны. Он хочет выиграть выборы и ожидает, что Управление это организует»[640]. Хелмс приказал Фитцжеральду немедленно информировать его (и, тем самым, президента), если для этой операции понадобятся дополнительные финансовые и иные ресурсы.
30 декабря 1965 года ЦРУ направило в «Комитет 303» (в него входили представители госдепартамента, Пентагона и ЦРУ), отвечавший за тайные операции за рубежом, меморандум с предложением немедленно заняться доминиканскими выборами, чтобы обеспечить выполнение указаний Джонсона[641]. Американская разведка отмечала, что реальные шансы на победу имеют только Бош и Балагер. По данным опроса, партию Балагера предпочитают 42 % избирателей, партию Боша – 28 %. При личном сопоставлении за Балагера высказываются 51 %, а за Боша – 22 %. Аналогичный опрос в феврале 1965 года дал следующие результаты: Балагер – 42 %, Бош – 25 %.