, — заметил Глинский, рассматривая жалкую растительность.
Теперь они уже не катились вниз, а все время поднимались на невысокие мшистые холмы.
«Вероятно, и барометр покажет иное», — подумал Торопов и подошел к Бедфорду, внимательно разглядывавшему высоко стоявший столбик ртути.
— Что же это такое? Решительно ничего не понимаю! — вырвалось у него при взгляде на барометр.
Бедфорд молча пожал плечами. Оказалось, что ртуть все время подымалась, несмотря на более высокую местность.
— Вот так штука! Дмитрий Николаевич! Товарищ Белкин! Доктор! Да посмотрите же! — сзывал всех Торопов, показывая на барометр.
Никто ничего не понимал: все знали, что при более высокой местности столбик ртути должен понижаться, здесь же было как раз наоборот. Только Бедфорд все время почему-то улыбался, но отказывался объяснить причину непонятного случая.
Весь день прошел в дороге. Погода была пасмурная, но не холодная, солнце не показывалось, впереди лежала печальная холмистая равнина.
«Пока мало интересного, — думал Глинский, устало и как бы нехотя плетясь за товарищами, — нет никаких животных, кругом одна скучная тундра».
Как раз в этот момент доктор Флит остановился и проговорил взволнованным голосом:
— Смотрите, смотрите, видите — там, на холме!
Зоолог взял бинокль и направил его в указанную сторону. Его глазам представилось странное зрелище: какие-то огромные туши медленно передвигались по холмам. Бедфорд, Катя и Белкин также остановились и смотрели вдаль.
— Надо подойти поближе и посмотреть, что там такое, пойдемте, доктор, только ружье не забудьте, — звал Белкин, на всякий случай заряжая ружье пулей крупного калибра.
— И я пойду, и я пойду с вами, — вскричал Глинский, догоняя товарищей, — что, если это какие-нибудь звери!
Пройдя несколько минут, все трое остановились и опять посмотрели в бинокль. Зоолог так и замер на месте. У подножия небольшого холма, в полуверсте от них, бродили огромные животные, напоминавшие слонов, по покрытые длинной, рыжевато-бурой шерстью.
— Что же это такое? — воскликнул Глинский, — сплю я, что ли? Да ведь ото же мамонты!
Доктор Флит и Белкин удивленно посмотрели на него.
— Да, уверяю вас, товарищи, — волнуясь, говорил тот, — это мамонты, мамонты, которые вымерли на земле пятьдесят тысяч лет тому назад!
Куда же это мы попали? Уж не с ума ли я сошел? Пойдемте скорее, я хочу поближе посмотреть их.
Наконец, расстояние между людьми и животными настолько уменьшилось, что можно было простым глазом разглядеть огромных слонов.
Мамонт.
Это были какие-то громадины, действительно очень напоминавшие слонов, только много выше и шире их, покрытые шерстью и с изогнутыми огромными бивнями. Они мирно бродили по холмам, не подозревая о приближении человека. Доктор Флит не выдержал, вскинул ружье и прицелился. Раздался выстрел. В ответ послышался невероятный рев, похожий на звук огромной трубы, и люди увидели, как четыре туши метнулись в сторону и скоро скрылись за холмами.
— Что вы наделали! — упрекал доктора Глинский. — Ну зачем было стрелять, все равно ведь не попали, да, я думаю, что если б и попали, нам бы не поздоровилось. Эти великаны могли бы растоптать нас! Жаль, что вы их спугнули, мне хотелось получше разглядеть их. Не могу понять, как могли мамонты сохраниться здесь?
Возвратившись к остальной компании, они рассказали о встрече с мамонтами. Все очень удивились и сильно жалели, что им не удалось посмотреть огромных животных.
Только Бедфорд сначала сильно задумался, а потом сказал, обращаясь к Глинскому:
— Ничему не удивляйтесь, нам, вероятно, придется встретить не одних только мамонтов. Через несколько дней, а может быть и раньше, я, наверное, смогу многое объяснить вам.
Глинский и на самом деле был очень поражен. Разные мысли мелькали у него в голове. Вспоминался бесконечный спуск, все время вниз и вниз, непонятная история с барометром, затем наконец эти животные, давным-давно исчезнувшие с лица земли! Подойдя к Торопову, он долго беседовал с ним, но тот сам ничего не понимал, и они решили спокойно продолжать путь, надеясь на обещание американца все объяснить через несколько дней.
Близилась ночь, и дальше решили уже не идти. Набрав сухого мха и веток, развели костер, разогрели мясные консервы и мирно уселись ужинать.
— Как-то наши проводят время? — сказал Белкин, сидя рядом с Катей. — Благополучно ли добрались до аэроплана? Только бы недолго пришлось им ждать помощи, а то запасов у них маловато. Я, знаете, беспокоюсь за Колю — он мальчик славный, только с ленцой немного, ну, да это пройдет. У нас в Советском Союзе ленивым не место.
— Вы, Андрей Григорьевич, должно быть, всех любите и обо всех беспокоитесь, — сказала девушка, ласково глядя на него.
— Ну, не совсем это так, — возразил Белкин, вспоминая годы гражданской войны. — Я не добр, когда нужно для дела!
Слова Кати обрадовали летчика: значит, он ей нравится, если она так думает о нем. И при этой мысли Белкину стало как-то радостно и весело.
Ночь прошла совершенно спокойно. Утром Торопов проснулся первым, вылез из большой складной палатки, которую обыкновенно тащил на себе доктор Флит, и с удивлением увидел, что все вокруг залито каким-то странным, удивительно ярким светом, от которого было больно глазам.
«Это еще что за новость? — подумал он. — Откуда здесь на севере такое яркое солнце? Да что же это? Где же оно?» И геолог напрасно смотрел на небо, нигде не видя солнечного шара, хотя все вокруг сияло от яркого света. Не веря своим глазам, Торопов бросился будить товарищей. Те тотчас же вскочили и были удивлены не менее его.
— В самом деле, где же солнце? — с беспокойством сказал Глинский, — куда оно девалось? Да, по-моему, это совсем и не солнечный свет, а какое-то сияние, происходящее неизвестно откуда. Ой, как больно глядеть! — И он невольно закрыл глаза, не в силах вынести яркого света, лившегося сверху. — Вообще, надо сказать, что я ничего не понимаю, окончательно путаюсь и просто начинаю сходить с ума!
Бедфорд старался всех успокоить, говоря, что скоро постарается объяснить, в чем дело, и просил пока не волноваться понапрасну.
— Вот посмотрите, разве она не молодец! — указывал он на Катю. — Женщина, а крепче вас: ничего не боится и не волнуется даром.
— Я верю вам, дядя, — отвечала девушка, привыкшая с детства звать «дядей» своего приемного отца. — Да и что же волноваться, по-моему, так только интересно, что здесь светит какое-то новое солнце, которого мы не можем видеть.
Понемногу все успокоились и даже стали привыкать к необычному яркому свету. За день прошли не менее двадцати верст, но ничего нового пока не встретилось.
«Хоть бы звери какие попались!» — мечтал доктор Флит, вспоминая свой неудачный выстрел при встрече с мамонтами. Он был завзятый охотник и нарочно ездил из Северной Америки в Южную, чтобы пострелять разных зверей. Белкин также был не прочь поохотиться, но до сих пор не попадалось никакой дичи.
Часы показывали уже восемь вечера, хотя все вокруг по-прежнему было залито ослепительным светом. Путники уже готовились к ночлегу, как вдруг неподалеку послышался звук, напоминавший глухое мычание, и из-за невысоких кустов низкорослой березы показалось несколько больших темно-бурых рогатых животных. Они напоминали наших быков, но были гораздо больше и выше, а рога росли у них, как-то странно загибаясь вверх.
«Должно быть, дикие быки», — подумал Белкин и, зарядив ружье, пошел потихоньку по направлению к животным.
Доктор Флит бросил на землю свою ношу и также последовал за ним. Все остальные с интересом наблюдали за охотниками. Через несколько минут они услышали два выстрела, глухое мычание и топот. Четыре быка с жалобным ревом пронеслись мимо них, взрывая землю сильными ногами, а пятый, молодой бычок, остался на месте. Охотники недаром потратили заряды, им досталась хорошая добыча.
Белкин с доктором с торжеством притащили убитого быка и все долго его рассматривали.
Дикий бык.
— Такие быки жили на земле в одно время с мамонтами, — объявил Глинский, внимательно осмотрев убитое животное. — Кто знает, может быть, мы встретим здесь и других давно исчезнувших зверей. Я больше ничему не удивляюсь, слишком много непонятного на этой странной земле.
Однако на следующее утро зоолог снова вышел из себя и настойчиво просил Бедфорда как-нибудь объяснить непонятные явления. В продолжение двух последних дней они все время поднимались вверх, идя по довольно высоким и крутым холмам, но барометр показывал дальнейший подъем ртути. Кроме того, все чувствовали какое-то удушье, хотя было всего несколько градусов тепла. Местность сильно изменилась: все чаще и чаще попадались кустарники и даже деревья — ели, пихты, низкорослые березы и ольха. Под ногами зеленела редкая невысокая травка, какая бывает у нас в Сибири в весеннюю пору.
Проходя мимо густой ольховой заросли, путники были испуганы сильным треском и шумом: казалось, кто-то ломился к ним, все сокрушая на своем пути. Треск все усиливался, послышалось фырканье, и на лужайку выскочил огромный неуклюжий зверь, покрытый длинной сероватобурой шерстью. Маленькие глазки злобно сверкали, а на конце морды торчали два рога: один довольно длинный, а другой покороче. Сначала все остолбенели, а Глинский совсем обезумел:
— Носорог! Сибирский носорог! — кричал он в восторге. — Он также жил в одно время с мамонтами и дикими быками и вымер много тысяч лет тому назад, а мы видим его живым! Да что же это такое? — И неосторожный зоолог, забыв об опасности, чуть было не бросился навстречу зверю.
Шерстистый носорог (сибирский).
А между тем носорог сначала остановился, а потом, злобно фыркая, кинулся прямо на Белкина, стоявшего впереди всех. Катя слабо вскрикнула и побледнела, но в эту минуту раздалось два выстрела, и носорог грузно повалился набок. Доктор Флит и Бедфорд вовремя заметили опасность и выручили товарища.