– Кстати. Вы видели посох Великого Магистра Африки? – Мастер ложи подошел ко мне с другой стороны, – Впрочем. Конечно же, нет, – Он поманил меня рукой в Храм, – Вот он, – В руке он держал деревянный посох со слоном, – Мы вывезли его с собой, когда покидали берега Оранжевой реки. ИЛ 33
Братья распались на кучки, и вели оживленные разговоры. Мы еще поговорили с Бывшим Великим Магистром Вульфом Кантором, пожелав ему прожить еще столько же и быть таким же бодрым, как и сейчас. Посмотрели подаренный ему Мастерский молоток, и аккуратно стали собирать аппаратуру. Завтра нас ждала Колыбель Масонства, Святыня трех религий – Иерусалим.
9. Чем пахнет истина?
Серебристая Мазда внедорожник, больше похожая на летающую тарелку, чем на средство передвижения по земле, ждала нас у порога гостиницы. За рулем сидела прелестная девушка Мишель, независимый продюсер и просто хороший трварищ. Поездка в Иерусалим была нашей последней съемочной поездкой по данному проекту, поэтому сопровождать нас вызвалась она сама. Машина резко взялас места, попетляла по улицам Телль-Авива и встав на серую ленту автобана ведущего в Святой город начала набирать скорость.
– Нам надо будет забрать Абира из его кирьята, – Напомнил я (кирьят – это поселение, в котором в основном живут религиозные семьи).
– Я помню. Небольшой крюк километров в сорок, но ничего, – Отозвалась Мишель, – Как съемки?
– Осталось отснять Иерусалим и пожалуй все. Будем считать что экспедиция удалась.
– А вы уже решили, что снимать в Иерусалиме?
– Пока нет. Абир обещал показать нам места, связанные с рыцарскими орденами и масонами.
– Иерусалим это не только масоны. Один старый еврей, хотя здесь не любят, когда их так называют, но все равно один старый еврей рассказал мне такую притчу. Она поможет вам посмотреть на Иерусалим другими глазами, – Мишель вела машину как заправский гонщик, но ровно и спокойно, – Так вот эта притча.
Для того чтобы стать настоящим иерусалимцем, нужно прожить в Святом Городе не менее ста лет.
Рав Менахем Блой, – который рассказал мне эту притчу, вполне удовлетворяет этому условию. Его предок, рав Амром Блой прибыл в Иерусалим ровно 130 лет назад, в 1870 году, из Австро-Венгрии.
Дело в том, что Земля Израильская никогда не оставалась без еврейского присутствия. Сюда шли, плыли и ехали, раввины посылали своих посланцев, чтобы не разорвалась связь Народа с Землей.
Люди эти жили воистину святым духом, исходящим от камней Иерусалима.
– Каждая квартира состояла из одной комнаты, – Рассказывал мне Менахем Блой. – Но какой! Эта комната была всем – тут готовили, тут спали, тут учились, тут занимались ремеслом. Если отец семьи был меламедом – учил еврейских детей – то они занимались тут же, в комнате. Можете себе представить, какой кавардак стоял! Летом, когда тепло, на дворе делали маленький шалашик, примыкающий к стене дома, и там устраивали летнюю кухню. Но если он еще был, этот двор! Часто дверь комнаты выходила прямо на улицу, да еще и находящуюся выше уровня квартиры, и внутри комнаты были ступеньки, тоже съедавшие «полезную площадь». Мебель? Помилуйте меня! Какая мебель? Сундук, с которым приезжали из Европы, замещал все. Его накрывали скатертью – и он становился столом, убрали скатерть, положили матрац – и вот он уже кровать. Сегодня мы к субботе протираем мебель от пыли – старые иерусалимцы каждый раз в пятницу белили свою квартиру, и сообща – двор. Благо, мебель отодвигать не надо было, развели известку в ведре, добавили капельку синьки – и квартира становилась белоснежной, как душа еврея, которую он получает на шаббат, – Старый рав прикрыл глаза. Он видел все как вчера, – Дети спали на полу, летом – на подоконнике… Вы не знаете, как это может быть? Стены в Иерусалимских квартирах были толстенные, собственно, каждая стена представляла собой две, расположенные на расстоянии метра друг от друга, а внутри для теплоизоляции засыпался песок. В такой квартире было тепло зимой и прохладно летом. В моем детстве летом самым приятным было спать на метровой толщины подоконнике. «Удобства», естественно, были во дворе. Когда приехал из Венгрии Матрсдорфский ребе, богатый человек, то решил, что не может ходить в общую уборную, и построил себе отдельный туалет. Это было предметом неслыханной роскоши! – Он почмокал губами, как наверно когда-то его дед, когда услышал про отдельный туалет у богатого ребе, – Готовили полный обед только на шаббат, а в будние дни питались чем придется – очень скромно. Детям обычно давали в хедер бутерброд с нарезанными помидорами, смазанный оливковым маслом. Но это были настоящие помидоры и настоящее оливковое масло! А сейчас что? Сплошная химия! Кстати – евреи были бедными не потому, что не хотели работать, а потому, что не разрешало работать турецкое правительство. Жили на «халуку» – пожертвования из Европы. Каждая семья была приписана к определенному «коллелю» – это нечто вроде ешивы – школы для взрослых со стипендией. Был коллель «ХОД» – «Холланд унд Дойчланд», для выходцев из Голландии и Германии, коллель «Трансильвания», коллель «Америка»… Там люди с раннего утра до позднего вечера разбирали сложные вопросы еврейской религии, и ждали, когда прибудет посланец с пожертвованиями. Лишь немногие дома полукустарно занимались ремеслом – переплетным или еще каким…, – Мишель улыбнулась. Я задала ему вопрос:
– А что делали женщины? – Вы бы видели, как он встрепенулся.
– А что делали женщины, кроме забот по дому? Чуть ли не с младшего школьного возраста девочки начинали готовить себе приданое. Единственное, что было – белые нитки (турки не разрешали завозить другую ткань), и девочки плели кружева к свадьбе. Из этих кружев делалось все – и занавеси, и нарядные скатерти к субботе, и фату вместе со свадебным платьем. Мужчины ходили в полосатых халатах – опять же, только такую ткань поставляли из Турции. Эту уже в наше время хасиды «Толдот Аарон» сделают из этих халатов неотъемлемый признак иерусалимца, вросшего корнями в религиозную почву этой земли. Но, впрочем, не все иерусалимцы были бедны. Иногда сюда приезжали и пожилые богатые люди – так сказать, дожить свой век и быть похороненными на Масличной горе. Они старались не выпячивать свое богатство, жили, как все, но окружающие знали – в случае беды можно обратиться к этому человеку. Все, чего хотели старые иерусалимцы – это увидеть свое пятое поколение. Детей правнуков! Считалось – если человек увидел свое пятое поколение, то он отправляется прямиком в рай. Женились и выходили замуж очень рано – в 14-15 лет.
– Скорей-скорей! – поторапливали старики. – Мы хотим побыстрее поженить наших правнуков!
– И, правда – несмотря на лишения, жили очень долго, столетний возраст считался нормальным, – Он опять задумался. Пожевал губами. Сам себе ответил, – Может, потому, что запросы были меньше? На свадьбу богатым подарком считался мешок с перьями (он служил подушкой), и мешок с соломой (он шел за матрац). А самым почетным блюдом на свадьбе, которым угощали лишь именитых гостей, был «золотой суп». Ты знаешь, что такое «золотой суп»? Это то, что мы сегодня называем обычным куриным бульоном, – Он беззвучно рассмеялся, а мне стало не по себе, – Мишель вздохнула, но машину вела ровно, – А потом он сказал самое главное.
– Иерусалим имеет свою невероятную притягательность, свой дух, неслышный обычному носу. Рассказывают, что во время первой мировой войны часть евреев переселилась из воюющей Палестины в Дамаск. Один шустрый араб, чтобы заработать, взял на себя роль нелегального почтальона, доставляя письма по обе стороны фронта. И как-то он спросил живших в Дамаске эвакуированных евреев, что им привезти из Иерусалима.
– Привези нам немножко камней, – попросили они. – Мы соскучились по камням этого города.
– Когда он выполнил их поручение, евреи поднесли камни к носам, вдохнули их дух – и заплакали. Вы спрашиваете, не боялись ли они, что араб их обманет? Нет, конечно. Как каждый житель Святой Земли, он понимал – камни Иерусалима имеют свой запах…
– Вот такая притча. Вам надо показать главное. Чем пахнет Иерусалим? – Мишель круто повернула в сторону на боковую дорогу, уходящую на юг, – Сейчас заберем вашего Абира и в Иерусалим.
Забрав Абира, мы поднимались в Иерусалим. Не входили, не въезжали. Поднимались. В Израиле в Иерусалим можно только подняться. Я бы нашел в русском языке другой глагол, больше отвечающий этому действию – «возвысится», но на иврите говорят «подняться». Мы поднимались к Иерусалиму – городу на семи холмах, по автостраде несущейся между гор.
– Чем пахнет Иерусалим? – Задал я вопрос Абиру, а Борис и Мишель хитро посмотрели на мудрого масона.
– Иерусалим пахнет истиной, – Мудро ответил он.
– А чем пахнет истина? – Не сдавались мы.
– Истина? Действительно чем пахнет истина? – Он задумался, – Истина пахнет поиском истины…хотя, смотря, кто, что ищет…сколько человек искали ее… вы уже знаете, что в Масонском Храме лежат два камня – обработанный и необработанный. Истина пахнет камнем! – Мы преглянулись удивленно, Абир повторил слова старого рава, но по-другому, – Истина пахнет поиском того что ищет каждый. Я расскажу вам две истории, а вы подумайте, Он откинулся на подушки сидения Мазды и начал рассказ, так как будто он говорил на эту тему уже давно.
На самом деле никаких карт Таро у доктора Фауста, конечно же, не было. Но если бы было – то точно такое же, о котором я вам сейчас расскажу.
…Мистики, метафизики, а также шарлатаны от оккультизма обожают собираться в стаи. Этим и объясняется огромное количество магических орденов и тайных обществ в истории человечества. Среди них есть известные – вроде масонов и тамплиеров, о которых написаны тысячи книг… И есть совсем тайные, объединявшие в лучшие времена не более сотни человек (зато об этих людях будут помнить веками!)
Что осталось после доктора Фауста, кроме народных легенд? Написал ли он что-либо самостоятельно? Ведь все специалисты утверждают в один голос, что приписываемая Фаусту магическая книга «Черный ворон» могла появиться на свет никак не ранее 18-го столетия!