Подготовительное отделение и снятая квартира мало чем помогли. На экзаменах она срезалась. Устроилась работать. Но осенью вернулась домой. С дочкой под разбитым московским ловеласом сердцем.
Оттого и на Наташин выпускной не пошла. Всю жизнь за ту столичную ошибку совестно было перед родными и знакомыми.
— Но этот выпускной я не пропущу! — волновалась она, прихорашиваясь перед зеркалом.
И нравилась себе. Очень. Потому что купленное по случаю платье было самым красивым в ее жизни. И прическа удалась. И в свои пятьдесят семь она выглядела весьма привлекательно. И чувствовала себя отлично. Если не на восемнадцать, то хотя бы на сорок пять! Самый чудесный женский возраст. А потому намеревалась веселиться, танцевать до упаду. И сводить с ума.
— Надеюсь, хоть пара дедушек на ваш бал заявится, — подмигивала она внучке.
Та закатывала глаза под потолок, но спорить с бабушкой не собиралась. Своих забот и волнений хватало. Жаль, что мама в командировке, а то составила бы компанию не в меру разошедшейся бабуле.
— Ты только в рамках себя держи, — попросила она Марину Ивановну, — а то мне недосуг за тобой приглядывать будет. Планы у меня…
— Не беспокойся, солнышко! Я свою меру знаю: два бокала шампанского, три быстрых, один медленный, потом перерыв и еще два быстрых. Домой доберусь на такси.
— Заметано! — хлопнула в ладоши внучка и растворилась в бело-розовом облаке одноклассниц.
Марина Ивановна восхитилась нежностью и романтичностью выпускниц. Вздохнула о своем. И уселась на предложенное место, намереваясь получить от жизни все возможное и невозможное. Как же давно она не была на праздниках! И никогда на выпускном балу.
И был бал! С волнительным ожиданием, трогательной торжественной частью, веселым застольем и танцами. Кажется, шампанское оказалось слишком пьяным. А три быстрых плавно перешли в три медленных.
И четвертому кавалеру она тоже не собиралась отказывать. Слишком хорош был тот. Высок. Строен. Подтянут. Смел. И военная выправка так шла мужчине. И седина на висках. И пронзительный серый взгляд. Такой волнующий. И чем-то знакомый…
— Неужели это ты, Мариночка?
— Мы знакомы? Или… — шампанское кружило голову и наводило на безумные мысли.
Или не наводило? Но этот взгляд, этот голос… этот выпускной… выпускной… ее далеко идущие планы… прическа… платье… Все сложилось именно так, как она себе представляла! И пусть ее звездный час перенесся на сорок лет. Она сделает это. Прямо сейчас!
— Да, Сережа, это я. А это ты. Кажется, нам стоит проветриться.
Знакомый старый сад. Знакомые скамейки под луной выглядели так романтично.
А цветущий жасмин наполнял мир чарующим ароматом надежды.
— Прекрасно выглядишь, девочка.
— Ты тоже. К внуку на выпускной пришел? И я.
— Увы. К племяннице. Своей семьей обзавестись не удалось. По дальним гарнизонам всю жизнь мотался. Потом по горячим точкам. Потом не сложилось. Вышел в отставку и вернулся в родной город. Может, здесь мне улыбнется счастье.
— Вот как… — мерцающие в небесной выси звезды, доносящаяся из зала музыка, золотые пузырьки игристого напитка придали женщине смелости. — А ведь я мечтала стать твоей женой. Даже признаться хотела. Сама. На выпускном. А вместо этого в больницу попала. С аппендицитом. Такой вот романтический фортель получился!
— Это у меня фортель, — пробормотал Сергей, ошеломленно вглядываясь в темноту сада. — Если бы я знал… если бы хоть чуточку догадывался! Я ведь тоже собирался в тот вечер сделать важное признание. Настроился. А девчата сказали, что ты в Москву уехала.
— Удружили подруженьки… — грустно улыбнулась Марина Ивановна. — Дальше-то что делать будем?
— Как что? У нас сегодня выпускной. Гуляем!
Рассвет они встречали вдвоем. Прикрывшись одним пиджаком. Словно сбежавшие от любопытных глаз подростки. Робкие. Взволнованные. Вздрагивающие от каждого прикосновения.
Солнце сонно выглянуло из-за облака. Высветило дорожку вдоль набережной. Тонкий намек на неожиданные возможности.
— Ну что? Идем? — спросил он.
Она молча подала руку, не собираясь никуда торопиться. Впереди ждала целая жизнь. Грех было не насладиться каждым ее мгновением!
Что идет бабушкам?
Марина Ивановна решила подругу пристроить. Ладно бы без семьи, а то ведь и без работы Ядя осталась.
— Придумаем что-нибудь, — успокаивала она страдалицу. — Поедем к тебе на дачу, порядок наведем, а заодно и с будущим определимся.
— Легко тебе рассуждать, — ныла подруга, увязнувшая в трясине пессимизма, — у тебя и муж, и дети, и внуки, и работа. И пенсия в полтора раза больше мое-е-е-ей…
— Ну-ну, не кисни. Не в полтора, а на сорок рублей. Дети у тебя тоже имеются. Внуки на подходе. Осталось мужа нового найти — делов-то!
— Да кому нужна почти что семидесятилетняя невеста!
— Ну молодым-то однозначно не нужна, а вот тем же семидесятилетним…
— Да на кой мне эти старые козлы?!
— Ядь, не заводись! Ну не тинейджера же тебе сватать!
К лету на вполне определившемся горизонте появилось небольшое грозовое облачко: младшая дочь Марины Ивановны собралась лечь в больницу. Откладывать лечение было нельзя. Сына отправила в лагерь, а полуторагодовалую Марусю планировала оставить на мамино попечение.
— Алька, не знаю, как Яде сказать, — заволновалась та. — Мы договорились лето на даче провести. Надо помочь человеку.
— И поможешь! Дача у теть Яди отличная. Вода подведена, свет. Магазин недалеко. А Маруське свежий воздух врачи настоятельно рекомендуют. Вместе будете выводить хозяйку из очередного стресса.
Ядя приуныла, но не отменять же дачный сезон. А одной ковыряться в грядках так не хотелось. До кавалеров вряд ли дойдет, но задушевные беседы за самоваром — средство от депрессии проверенное:
— Ладно, бери свою Марусю. Но на меня не слишком рассчитывай. Буду участком заниматься. И пироги печь.
Марусе на даче понравилось: бабочки-цветочки, речка-песочек. Любимая бабушка рядом. И книжку почитать, и куличиков налепить, и картинку нарисовать.
Малышка с аппетитом кушала, резвилась в саду, купалась в согретой солнцем бадейке и засыпала под бабушкины сказки. У Марины Ивановны оставалось время и в огороде помочь, и почаевничать на закате.
— Ты бы на дискотеки дачные прогулялась вечерком, — советовала она подруге. — Пока освоишься-осмотришься, я подтянусь. Выберешь пару-тройку кандидатов, а потом определимся.
— Да боязно как-то одной, — не соглашалась Ядя. — Женщины группками приходят. И веселее. И домой идти впотьмах не так страшно.
— Присоединишься к кому-нибудь. Или кавалера подходящего попросишь провести.
— Вот еще! Прям так сразу и подвести! — артачилась Ядя. — Меня завоевать не так просто. Нет уж, я тебя не брошу с дитем наедине. Две недели без танцев обойдусь. Если улыбнется удача — мимо мой принц не проедет. Или в магазине встретится. Или на речке. Придется теперь с утра марафет наводить.
И она старалась. После завтрака, пока Марина Ивановна Марусю в песочнице забавляла, красилась, наряжалась, набивала начес на кудряшки. И неслась навстречу судьбе — то на речку белье полоскать, то к роднику за водой, то к магазину за булочками.
Мужчины по пути попадались всякие. Но что-то не запал никто на ее выгодно подчеркнутые прелести.
— Ума не приложу — что всем им надо? — рассуждала незадачливая «охотница». — Может, сарафан льняной мне не идет? Или прическу сменить?
— Надо в интернете посмотреть, что идет современным бабушкам, — предложила не особенно увлекавшаяся модой Марина Ивановна. — Ты бы соседского Никитку попросила по модным сайтам тебя прогулять. Завтра вместе прогуляемся, оценим ситуацию объективно.
Но назавтра она не то, что прогуляться — подняться не смогла. Так спину свело, что впору скорую вызывать.
— Сами вылечим! — заверила ее Ядя. — Тут неподалеку врач-пенсионер обитает. После завтрака возьму Маруську с собой — погуляем и у специалиста проконсультируемся.
Специалист не сплоховал. Рекомендации подняли Марину Ивановну на ноги уже на вторые сутки. А Ядя вдруг изменилась в лучшую сторону: стала больше успевать, улыбаться, старалась оградить подругу от лишних забот. И с малышкой гулять сама вызывалась:
— А ты лучше полежи. Или в качалке посиди на крылечке. Книжку почитай. Природой полюбуйся. Спине покой нужен. И положительные эмоции.
Секрет внезапных перемен раскрылся скоро. Ядя сама не выдержала — то ли приятной новостью не могла не поделиться, то ли о перспективах беспокоилась:
— Как уж благодарить тебя, Мариша, не знаю! Врач-то наш приятным мужчиной оказался. Вдовцом к тому же. Комплиментом одарил оригинальным: сказал, что бабушкам ужасно идут внучки. Представляешь? Он на нас с Маруськой, кажется, запал! И вообще удачно заметил. Пока мы до магазина прокатились, трое мужиков внимание обратили. ТРОЕ! А прежде и один за радость считался.
Переживаю теперь — вдруг с врачом не сладится. Осенью Маруську мне доверишь? Ну хоть пару разочков! Ох, скорей бы мои внуками разжились! Куплю себе полупальто спортивного стиля, модные ботинки на низком ходу. Коляску в руки — не бабушка, а мечта любого свободного дедушки.
Марина Ивановна кивала и улыбалась: с таким оптимизмом в девушках подруга долго не засидится. Да и работодатели активных пенсионеров любят.
Чудеса из секонд-хенда
— Бабушка! Ты такая красивая… — комплимент младшего внука с первого слова разливался по душе Ирины Михайловны сладчайшим малиновым сиропом, ее с самого детства любимым лакомством.
Ирина Михайловна чмокнула внучонка в темечко, чуточку поправила яркий спортивный костюмчик на выдающейся своей груди и осела в так кстати оказавшееся под боком кресло от продолжения.
— …прямо как клоун! — бесхитростно завершил фразу пятилетний Мишаня.
— Какой еще клоун, Мишанюшка? Бабушке так нельзя говорить, — укорила ребенка невестка, во взгляде которой читалось полное согласие с сыном.