– В военном городке взорвалась бомба с «биологической начинкой», вызвав среди населения сибирскую язву. По крайней мере, такая информация просочилась на Запад…
Воронцов густо покраснел.
– Пусть ответит доктор Мельников, – сказал он, показывая на пожилого мужчину в белом халате.
– Чепуха, – заметил доктор. – Слышали звон… Да, время от времени, особенно в очень жаркую погоду, вспыхивает в некотором роде эпидемия. В Астрахани, в Средней Азии, на Урале… Это исторические особенности скотоводческих мест. Много захоронений скота, к сожалению, небрежных… без особой дезинфекции…
После осмотра лаборатории в этот же день Грачев уехал в Свердловск, а Аллен Оливер остался у Воронцова, уверенный, что настоящую правду сибирской язвы от него все же скрывают.
И когда Воронцов утром заехал в гостиницу, там Аллена уже не было. Никто не помнил, когда он вышел из номера…
Аллена Оливера задержали в военном городке. Военные долго с ним не рассусоливали и сразу передали в КГБ.
Молодой следователь с погонами капитана в заведенном уголовном деле сразу записал: «Английский журналист. Шпион. Хорошо подготовлен и сносно говорит по-русски. Пробрался ночью на территорию военного городка – 19-й особой секретности – с целью получить необходимые секретные сведения по поводу разработки биологического оружия. Свои действия шпионского характера не признал, потому пришлось применить меры воздействия…»
Капитан до этого с иностранцами не встречался. Появление иностранного агента в военном секретном городке вызывало в нем ярый «прилив патриотизма»:
– Не отпирайся, если хочешь хоть какого-нибудь снисхождения… А смысл нашего разговора прост: или ты подписываешь, шпионская сволочь, вот здесь бумагу о признании, или мы примем по поводу тебя воспитательные меры…
Со строгим, волевым лицом капитан подсовывал Аллену бумагу и ручку.
Аллен отодвинул рукой протокол.
– Ничего подписывать не буду. Я не шпион. А английский журналист. Вы, молодой человек, нарываетесь на международный скандал…
Капитана меньше всего волновали международные скандалы.
– Вы, господин Оливер, – шпион… А с ними у нас разговор короткий…
И капитан надменно положил перед собою руки на стол.
– У нас есть своя технология признания. Ты можешь испытать на себе. «Распятие Христа»… Это, братец, совсем несложно. Привязывают к железной кровати, и раскинутые руки и ноги закрепляют наручниками к металлическим прутьям… А уж затем через проволоку пропускают ток… Можно порциями, можно…
Аллен Оливер, сжавшись, как испуганный котенок, с багровым отекшим лицом молчал.
– Не нравится, можно применить что-то иное, более вкусное, – сказал нарочито весело капитан. – Например, «Ласточка». Кладут на пол. Руки и ноги за спиной соединяются наручниками, потом на них садятся. Очень даже похоже на средневековую дыбу. Подвешивают за наручники под потолок и избивают зверски, пока не сознается… Мы этого пока делать не будем. Но все идет к этому. У нас ведь есть и другие прелестнейшие способы. Вот «Конвертик»…
– Я ведь могу об этом сообщить в газетах всему миру.
Следователь рассмеялся и замахал руками.
– Не сообщите. Кто к нам приходит, обратно не возвращается. Шпионам дорога одна. И кара – одна!
Как подумал Аллен, это было похоже на правду.
– Я требую немедленно представителя английского посольства. А также поставить в известность журналиста «Известий» Грачева и доктора Воронцова.
– Мы эту байку слышали. Воронцов не мог вас притащить на секретный объект. За это он сам ответит по закону…
– Я требую…
Капитан подошел и прямым ударом свалил Аллена с табурета. Взяв кувшин с водой, вылил на его лицо…
– Полегчало? Вставай. И больше ничего не требуй!
Воронцов не на шутку забеспокоился. Какая детская наивность? Теперь опять в каком-нибудь переплете.
Но вскоре все прояснилось. Военная комендатура доложила, что Аллен задержан ночью и передан в КГБ. Из КГБ подтвердили: да, заведено уголовное дело… Кое в чем сознался… Но в ближайшее время сознается во всем… Это факт!
Воронцов возмущаться не стал. Он быстренько нашел по телефону в Свердловске Грачева. Тот лишь «ахнул»: так и знал! Это уже похлеще, чем на даче!..
– Я сейчас позвоню в Москву, – твердо сказал он.
Из Москвы соединились с Воронцовым.
– Срочно вылетает полковник Салтыков. В местное КГБ даны все необходимые указания…
Аллен продолжал сидеть в одиночке. Уже на следующий день полковник был в кабинете следователя.
– Молокосос! Что за форсаж…
– Я выполнял долг, товарищ полковник!
– Амбиции, капитан, не долг. Существует голова, которая, между прочим, дана для того, чтобы думать…
Глава 34
Путь лежал в Тирольские Альпы, где снег был серебрист и красиво переливался на солнце изумрудом.
Егор, Ася и Гриша Солдатенко прилетели в Австрию рано утром и вскоре уже были в Инсбруке – городишке маленьком, уютном и солнечном в любое время года. Многие граждане в гольфиках и замшевых шортах. В каждом кафе вас встретят шнапсом и народными тирольскими переливами.
Ребята остановились в добротной гостинице и, пока не приехал Алекс Адер и его патрон Джеймс, вели спокойный, размеренный образ жизни. Днями они покупали газеты, которые всегда лежали на улице в открытых коробках. Но в них не было ни одной строчки об английском премьере.
Грише больше всех нравилась «копилка» для шиллингов. Беря газеты, все старательно опускали туда монеты. Гриша об этом ежедневном ритуале как-то сказал;
– В Тироле нетрудно стать честным. К этому располагает окружающая красота.
– Ты хотел сказать, что красота спасет мир! – с колкостью заметил Егор.
– Я сказал то, что сказал…
Они стояли как раз у домика «Золотая крыша» с крытым позолоченным балконом. Легенда утверждала, что его построил герцог Фридрих, страдающий комплексом неполноценности. Поссорившись в юности с императором Зигмундом, который лишил его имущества, он в отместку соорудил золотую крышу… чтобы доказать императору, что не так уж он и беден!
В этот день как раз и приехал английский премьер кататься на горных лыжах…
Алекс Адер разыскал Егора и его друзей в гостинице. Гришу он ласково потрепал за щечку, сказав ему, что рад видеть такого обаятельного мальчишку.
Сам премьер остановился в достаточно богатой вилле, с террасы которой открывался чудесный вид на тирольские горы. Змеистые следы от лыж на склонах так и манили к себе в белоснежную даль.
Среди ребят только Егор мог сносно стоять на лыжах. А Гриша – типичный «чайник», для которого лыжи разве только как самоутверждение. На трассе Джеймс это сразу понял и от души смеялся над детской неуклюжестью взрослеющего юноши.
Первый день в горах закончился быстро. После небольшого отдыха все были приглашены к Джеймсу на виллу. Выпив немного шнапса, развеселились. И Джеймс захотел стриптиза. Ася позволила себе такую роскошь…
Джеймс забыл, что он премьер, и вел себя, как никогда, смело, раскрепощенно и требовательно. Правда, он выпил немало. А это на него подействовало…
Свободно лаская смуглое обнаженное тело Гриши, пил шнапс с живота Аси, требуя, чтобы она в это время делала приятное Егору…
У Егора была с собой борсетка. В ней встроена видеокамера размером с авторучку…
…Вернувшись в гостиницу, прежде всего рассматривали видеорезультаты. Они оказались качественными.
Егор был доволен. А будучи довольным, он всегда подковыривал Гришу.
– Ты у нас секс-бомба. Тебя можно показывать во французских клубах за франки.
Гриша сердился и бросался в Егора чем ни попадя. Егор увертывался и просил Асю успокоить «свое дитя».
Та всегда была на стороне Гриши.
– Егор – ты язва!
Премьер катался на лыжах только до обеда. Потом отдыхал. Никто его не видел в городских ресторанах или в ночных клубах, куда собиралась приезжающая знать. В местных газетах по-прежнему ни строчки. Но если уж вездесущие журналисты не заметили этой персоны, то действительно приехал он инкогнито.
Егору это по душе. Все складывалось по-братышевски. Впрочем, наставник вскоре после их отъезда вылетел в Москву и теперь гулял по Тверской или по Тверскому бульвару…
Итак, премьер отдыхал после обеда и пил отменное тирольское пиво с сосисками, которые всегда подавались в любом маленьком кафе.
Посвежевший после ванны, он приглашал своих друзей и, прежде чем начаться сексу, которому он отдавался с упоением, «раскручивался»…
На этот раз неожиданно для всех он появился в женских панталонах с кружевной отделкой. Покрутился, повертелся, это сейчас кружева – атрибут женского белья. Но в Средние века весьма распространенный элемент мужской одежды…
– Я мечтаю, – заявил Джеймс, – о возрождении мужского белья с кружевной отделкой. Женщины и так всем завладели. Необходимо, чтобы они по совести поделились с мужчиной…
После подиума был секс. И Джеймс хотел много секса.
Гриша вел себя как баловень судьбы. Он был небрежен с Джеймсом и даже позволял колкости в его адрес…
Как-то Алекс Адер отозвал Егора и сказал ему, что нужно поговорить. Егор подумал, что речь пойдет о несносном поведении Гриши. Впрочем, оно так и получилось. Алекс Адер немного помялся и сказал, что его патрон от Гриши без ума и что иногда он хотел бы с ним встречаться отдельно…
– Это любовь… Большая любовь серьезного человека к нежному пажу, – заметил Алекс Адер. – Джеймс находится в бальзаковском возрасте. За годы жесткой борьбы за власть он заплатил дефицитом интима. Я понимаю моего патрона. Ему так хочется скорейшего омоложения… Годы ведь уходят!
Егор ничего другого не ожидал. Но он выторговал свое присутствие, думая о том, что будет великолепная съемка…
Глава 35
После веселенького отпуска английский премьер вернулся домой. Ребята еще задерживались в Инсбруке. Все складывалось в их пользу. Через два дня Гришу проводили в Лондон, а Егор с Асей отправились сначала в Вену, а затем в заветную Москву.