Сикст даже не пытался скрывать свои похождения. Вот что писал историк того времени:
«Одного этого мерзкого факта достаточно, чтобы получить Представление о распутном образе жизни Сикста IV: семья кардинала обратилась к нему с просьбой разрешить акт содомии в течение трех жарких месяцев — июня, июля и августа. Папа написал на петиции: «Пусть все будет так, как вы просите».
После смерти Пьетро Риарио его место занял другой сын Сикста, Джулиано, который вовлек папу в заговор против Лоренцо и Джулиано де Медичи. Он послал другого своего брата, Рафаэля Риарио, во Флоренцию, чтобы тот организовал покушение. Во время торжественной мессы во Флорентийском соборе, в тот момент, когда кардинал поднимал гостию[31], заговорщики, вооруженные короткими кинжалами, напали на Джулиано де Медичи. Лоренцо мужественно защищался. Получив ранения, он сумел добраться до ризницы. Тем временем прихожане набросились на заговорщиков, разоружили их и повесили обнаженными на церковных окнах. В результате началась бессмысленная война между папским престолом и Флоренцией, вся Италия была залита кровью.
Несмотря на самые разнообразные развлечения и кровавые заговоры, у Сикста нашлось достаточно свободного времени, чтобы канонизировать эротическое и святотатственное видение монаха Алано де Рупа. Опубликованная в Германии версия видения гласила: «Когда всеблагая дева Мария вошла в келью Рупа, она взяла волос с его головы, сделала кольцо, символизирующее брак, заставила монаха поцеловать себя и потрогать свою грудь, а потом сошлась с ним, как жена с мужем».
Конечно, Сикст вошел в историю благодаря строительству Сикстинской Капеллы, где сейчас коронуются папы, но он совершил и множество гораздо менее достойных деяний. В 1478 году Сикст издал папскую буллу, утверждающую инквизицию в Кастилии, и назначил бесславного Торквемаду ее главой. Торквемада немедленно взялся за дело. В 1482 году в одной только Андалусии было сожжено 2000 «еретиков» — врагов церкви отправляли на костер, чтобы обойти библейский запрет на. кровопролитие.
Описание типичного судебного процесса приводится в книге Генри Чарльза Ли «История инквизиции в Испании». Перед судом предстала молодая беременная женщина по имени Эльвира дель Кампо, арестованная за то, что она была «тайной иудаисткой». Ребенок родился в тюрьме еще до того, как трибунал Толедо рассмотрел ее случай в следующем году.
Свидетелями против Эльвиры выступили двое рабочих, снимавших у нее комнату. Они заявили, что Эльвира не ест свинину и меняет нижнее белье по субботам. За свой донос каждый получил индульгенцию на три года.
Эльвира все отрицала и утверждала, что она христианка. И что ее муж христианин. Ее отец тоже был христианином, но, вроде бы, у ее матери в роду имелись евреи. С одиннадцатилетнего возраста она не могла есть свинину. Всякий раз после этого ей становилось плохо. Мать действительно научила ее менять нижнее белье по субботам, но она не видела в этом никакого религиозного значения.
Трибунал предупредил Эльвиру, что если она не скажет правду, ее будут пытать. Однако ей было нечего добавить к своей истории. Инквизиторы раздели ее догола и связали руки. Веревку натягивали до тех пор, пока Эльвира не начала кричать, что они ломают ей руки. После шестнадцатого поворота палки, кость треснула.
Затем ее привязали к столу с заостренными кольями. Веревки снова натянули. Не выдержав страшной боли, женщина призналась, что нарушала закон. «Какой закон?» — спросили у нее. Несчастная не смогла уточнить, какой именно закон Божий она преступила. Тогда при помощи палки ей засунули в рот кусок материи — пришла очередь пытки водой. Когда очередное испытание закончилось, Эльвира не могла говорить, поэтому допрос отложили на четыре дня — все это время ее держали в одиночном заключении.
Во время следующего заседания она молила своих мучителей только об одном — чтобы ей разрешили прикрыть наготу.
Со временем она призналась, что исповедует иудаизм и стала просить о пощаде. И судьи проявили милосердие — конфисковали все имущество, а саму Эльвиру приговорили к трем годам тюрьмы. Ее выпустили через шесть месяцев, когда она сошла с ума. О том. что случилось с ее ребенком, записей не сохранилось.
Именно таким, а иногда и более жестоким образом испанская инквизиция обращалась со своими несчастными жертвами в течение более трех столетий. Инквизиция процветала и в 1808 году, когда в Испанию вторгся Наполеон. В подвалах доминиканского монастыря в Мадриде французы нашли темницы, полные абсолютно обнаженных узников, большинство из которых сошли с ума. Даже закаленные в боях ветераны не выдерживали столь ужасного зрелища. Они отпустили заключенных, а монастырь взорвали.
Однако испанская инквизиция не умерла. Она была упразднена только в 1813 году. Впрочем, в других странах ее злодеяния продолжались еще двадцать лет.
Создание испанской инквизиции было чудовищным преступлением. Епископ Крейтон так сказал о Сиксте: «Он стал виновником падения уровня морали в Европе».
Другой комментатор не пожалел более резких эпитетов. Папа Сикст, — заявил он, — «воплощал в себе худшие стороны человеческой натуры».
Сикст не пользовался популярностью даже в Риме. Когда он умер, папские покои были так старательно разграблены, что капеллану Сикста пришлось позаимствовать сутану, чтобы покрыть тело покойного.
Преемника Сикста, Иннокентия VIII (1484–1492), тоже нельзя было назвать невинной овечкой. Говорили, что «его личная жизнь омрачена множеством скандальных происшествий». Получив образование при дворе сицилийского короля Альфонсо, он пристрастился к греху педерастии. Необычная красота позволила ему войти в семью Филлипа, кардинала Болоньи; после смерти своего покровителя он стал фаворитом Павла II и Сикста IV, который сделал его кардиналом.
Оба эти папы были гомосексуалистами. Впрочем, в те времена не существовало строгих границ между сексуальными ориентациями. Многие мужчины считали нормой пользоваться своими гомосексуальными связями ради карьеры. И никого не удивляло, что мужчины гомосексуалисты имели множество детей.
У Иннокентия было «восемь внебрачных сыновей и столько же дочерей». О нем даже написали четверостишие на латыни:
Он стал отцом восьми мальчиков и восьми девочек;
Так что у Рима имелись веские причины
называть его отцом.
Но. Иннокентий VIII, где бы ты ни был похоронен,
Пусть обжорство, алчность и лень,
останутся лежать вместе с тобой.
Хотя стихотворение потеряло часть остроты в переводе, настроение передано верно.
В отличие от других пап, Иннокентий VIII открыто признавал при дворе своих незаконных сыновей. Он их крестил, присутствовал на свадьбах и подбирал им подходящие должности. Его правление получило название: «Золотой век ублюдков».
«Он растил своих сыновей и дочерей в богатстве и почестях, — писали его противники, — не испытывая никакого стыда — первый папа, который даже не пытался сделать вид, что они его племянники, племянницы или просто родственники».
Когда Сикст IV сделал его кардиналом, Иннокентий предложил своих детей в качестве супругов отпрыскам принцев. Один из них женился на Мад-делене, дочери Лоренцо де Медичи. Пережив покушение на свою жизнь во Флорентийском соборе, Лоренцо исполнился решимости не допустить его повторения. Он поддержал Иннокентия и помог ему занять папский престол, после чего тот выполнял все его приказы. Став в возрасте пятидесяти двух лет папой, Иннокентий позаботился о том, чтобы торжества по случаю бракосочетания его внучки Пьеретты состоялись в Ватикане. Во время свадебного завтрака в папских апартаментах присутствовали его дочери и их мать. Позднее его вторая внучка вышла замуж за неаполитанского принца — и тоже с огромной помпой. Католические историки утверждают, что Иннокентий отказался от личной жизни, когда стал папой, но, по слухам, он все же продолжал содержать несколько любовниц.
«Его Святейшество покидает постели блудниц, чтобы открывать и закрывать врата чистилища и рая».
Папа сквозь пальцы смотрел на выкрутасы своего сына Францесчетто, который был «необузданным повесой». Однажды Францесчетто пожаловался отцу, что кардинал Риарио обманул его на 50 000 фунтов, когда они ночью играли в карты. Вместо того, чтобы наказать сына, папа заставил кардинала отдать выигрыш.
Впрочем, азартные игры были далеко не самым главным грехом Францесчетто. Он шлялся ночью по улицам, врывался в дома и насиловал всех женщин, которые ему нравились — отец ни разу не выказал ему своего неудовольствия.
Иннокентий являлся опекуном Джема — младшего брата султана Оттоманской империи Баязи-да II. Султан платил папе 40 000 дукатов (60 000 фунтов) в год и подарил Священное Копье, которое, якобы, пронзило бок Христа во время распятия. Взамен папа обязался обеспечить Джема «роскошью и неограниченными удовольствиями». Джема удалили из Константинополя, чтобы, погрузившись в Риме в пучину самых разнообразных развлечений, он не захотел вернуться в Турцию и не мешал Баязиду править империей.
При дворе Иннокентия царили такие же свободные нравы, как и при дворе Сикста, или любого другого итальянского принца, а кардиналы, создания Сикста, в основном, изображали великосветских сеньоров. В 1489 году Мортон, архиепископ Кентерберийский, посетил аббатство святого Албания и обнаружил, что монахи выгнали монахинь и поселили в своих покоях проституток, с которыми «грешили напропалую». Он заявил, что аббатство насквозь «пропитано кровью и семенем». Иннокентию предложили запретить священникам иметь любовниц. Однако он ответил, что не желает попусту тратить силы и время. «Грех так распространился среди духовенства, особенно в курии, что вам вряд ли удастся найти хотя бы одного священника, который не имел бы любовницы».
Сам Иннокентий VIII «предавался праздности, излишней роскоши, тщеславию, обжорству, расточительности и другим грехам и порокам». Он очень любил деньги и обвинил в ереси восьмерых мужчин и шестерых женщин только потому, что они говорили: «Папа, наместник Бога на земле, должен брать с него пример и жить в бедности». Кроме того, он издал эдикт, по которому все евреи, не обратившиеся в христианство, должны были покинуть Испанию. Сто тысяч человек уехало, но еще столько же осталось. Сомневаясь в искренности их обращения в христианство, испанская инквизиция решила подвергнуть их жесточайшему испытанию.