Ришелье нахмурился.
– Очевидно, что я не могу написать ничего подобного, – сказал он.
– В этом нет необходимости, – сказал Тейлор. – Я не требую подробного одобрения моих действий, только ваш карт-бланш. Уверена, вы сможете все правильно сформулировать.
– Это большая просьба, – сказал Ришелье.
– Ставки высоки, ваше преосвященство, – сказал Тейлор. – Мне нужно защитить себя.
– Так и быть, – сказал Ришелье после минутного раздумья. – Я выпишу вам carte blanche. Как только у вас появятся эти подвески, дайте мне знать.
– Конечно же, ваше преосвященство.
Кардинал закончил писать, затем встал, надел шляпу и стал натягивать перчатки.
– Не знаю почему, – сказал он, – но вы заставляете меня нервничать, миледи. Я никогда не бываю полностью уверен в том, кому вы служите.
– Ну почему же, только вам, ваше преосвященство.
– Если бы в это верил, то был бы полным идиотом. Похоже, в данный момент наши интересы совпадают, миледи. В данный момент. Позаботьтесь о том, чтобы наши пути не разошлись. Франция – это я, миледи, и на данном этапе истории Франция не может позволить себе быть всепрощающей. Хорошенько это запомните.
– Кто я такая, чтобы идти против хода истории, ваше преосвященство?
Ришелье пристально посмотрел на миледи.
– Да. Действительно. Хорошего вам дня, миледи.
– Хорошего дня, ваше преосвященство.
Дилейни проснулся, почувствовав лезвие ножа, прижатое к его горлу.
– Если бы я был террористом, ты был бы мертв, – сказал Мангуст.
Он был одет как уборщица – в бесформенное платье, тяжелую обувь и серый парик.
– У тебя нелепый вид, – сказал Дилейни. – Как ты попал внутрь? Ох, ну конечно, это твои комнаты, у тебя есть ключ. Он медленно сел на постели и застонал. – Ох, моя голова.
– Ты серьезно считаешь, что Хранителям понадобится ключ? – сказал Мангуст. – К тому же ты оставил дверь открытой. Не незапертой, ради всего святого, а нараспашку. Я почему-то считал, что вы способны удержать выпитое. А вы тут в говно.
Он подошел к кровати, на которой спал мертвецки пьяный Лукас, и несколько раз шлепнул его по лицу.
– Ну же, Прист, просыпайся, у меня мало времени.
Лукас выскочил из постели и попытался его схватить, но агент швырнул его на пол.
– Коммандос, – сказал он с презрением в голосе. – Какая насмешка.
– Мангуст! – сказал Лукас и поднялся, пошатываясь, на ноги. – Какого черта?
Оба мужчины были в одежде, упав на постель после ночи обильной выпивки. Д'Артаньян настоял на том, чтобы они встретились с другими мушкетерами и отметили победу.
– Я так понимаю, вчера вечером мушкетеры вас перепили? – спросил Мангуст.
– На самом деле, когда мы уходили, Д'Артаньян, Арамис и Портос были в отключке, – сказал Лукас, ополаскивая лицо водой из миски рядом с кроватью. – Атос все еще держался. Похоже, у него большой опыт.
– Мы видели Бекингема прошлой ночью, – сказал Финн. – На самом деле, мы помогли Д'Артаньяну спасти его от…
– Я все это знаю, я там был, – сказал Мангуст.
– Так это был ты! – сказал Лукас.
– Если ты о человеке, убитом с помощью лазера, то нет, это был не я, – сказал агент. – Его убийцу зовут Фрейтаг. Очень неприятный клиент с весьма впечатляющим послужным списком. Я хорошо рассмотрел его через прицел.
– Террорист? – спросил Финн. – Почему ты его не убрал?
– Лучше спроси, почему он не убрал вас. Вы были у него как на ладони, и для него это была бы пара пустяков. Французские кавалеры обычно ничего не понимают в каратэ. Вы, парни, были такими же скрытными, как кавалерийская атака.
– Не понимаю, на что ты жалуешься, – сказал Лукас. – Разве это была не твоя идея: использовать нас, чтобы выманить террористов из укрытия?
– Я просто озадачен, почему он вас не убил, – сказал Мангуст. – И нахожу это очень интересным. Это была идеальная ситуация для создания временного нарушения. Все, что требовалось от Фрейтага, это убить Бекингема, а потом позаботиться о вас. Он мог бы заодно убить и Д'Артаньяна. Образовался бы адский бардак, с которым пришлось бы разбираться.
– Так почему же он этого не сделал? – спросил Финн. – Не то, чтобы я жаловался.
– Хороший вопрос. Похоже, все – Бекингем, Д'Артаньян и даже вы двое – нужны им живыми.
– В этом нет никакого смысла, – сказал Лукас.
– Возможно, есть, если приказы отдает тот, о ком я думаю. Эта игра становится чрезвычайно интересной.
– Игра? – спросил Финн.
– О, да, для него это была бы игра, – сказал Мангуст. – Это было бы в его стиле.
– Звучит очень мелодраматично, – заметил Лукас. – А имя у него есть? Может, описание?
Мангуст улыбнулся. Его маскировка под старуху была идеальной вплоть до гниющих зубов.
– Его зовут Эдриан Тейлор. Боюсь, у нас нет его описания. Он намного круче вашего обычного террориста.
– Что бы это значило? – спросил Финн.
– Это значит, что он очень хорошо делает свое дело, – сказал агент. – Тейлор – душевнобольной, психопат, совершенно непредсказуем. Но он также профессионал, что еще хуже, потому что ему присуща смертельная, систематическая рациональность. Он может держать себя в узде и мгновенно срываться с катушек, когда ему будет удобно.
– Похоже, ты его знаешь, – сказал Лукас.
Мангуст кивнул.
– Наши пути уже пересекались. Он не такой, как другие. Полагаю, вполне возможно, он верит во всю эту фанатичную чушь от Хранителей времени, но я сомневаюсь, что это то, что им движет. Этому нужны деньги. А еще он любит ходить по краю.
– Вроде как напоминает кого-то, кого мы знаем, не так ли? – сказал Финн.
– Он работал с Фрейтагом и раньше, – продолжил агент, игнорируя колкость Дилейни. – Я проследил за Фрейтагом до Rue Vaugirard, а потом потерял его. Не думаю, что он знал, что за ним следят, он просто был очень осторожен.
– Что поднимает еще один вопрос, – сказал Лукас. – Если они знают, что мы у них на хвосте, и у них есть хроноплата, то почему бы им просто не отказаться от своего плана по созданию разделения здесь и не отправиться в другой период? Наши шансы выйти на них снова практически равны нулю.
– Ты не знаешь Тейлора, – сказал Мангуст. – Он не бросает начатое и ничего не боится. На что я и рассчитываю. Он понимает, что пока мы не знаем, где находится эта хроноплата, у него есть преимущество, и он будет использовать его до последнего момента.
– Тогда это должно тебя заинтересовать, – сказал Лукас. – Мы с Финном думаем, что знаем, где находится эта хроноплата. Мы проследили за стариком и молодой женщиной от «Люксембурга» до дома на Rue St. Honore. У старика был лазер. Он…
– Это, должно быть, Джек Беннет, – сказал Мангуст. – Он же доктор Жак Бенуа. Он – связной между террористами и подпольем.
– Ты знал!
– Конечно, я знал. Чем я по-вашему занимался все это время, сидел сложа руки?
– Но если ты знал о Беннете, почему нам не сказал? – спросил Лукас.
Дилейни фыркнул.
– Глупый вопрос. Нам не нужно было знать. Верно, Мата Хари?
– Для парня, к горлу которого пару минут назад приставили нож, ты довольно резкий, – сказал Мангуст.
– О чем это он? – сказал Лукас.
– О его подходе к людям, – сказал Финн. – Ты не возражаешь, если я задам еще один глупый вопрос? Если ты знал о Беннете, почему ты им не занялся?
– Потому что у него нет хроноплаты. Возможно, сначала он предоставил ее в их распоряжение, но он не входит в их внутренний круг. Тейлор наверняка отнял ее у него.
– Ты обо всем догадался, не так ли? – сказал Дилейни. – Ты узнал о Джеке Беннете и с того момента, вероятно, наблюдал за ним. Только похоже, что террористы получили от него то, что хотели, и теперь он вне игры. Так почему он до сих пор жив? Не потому ли, что из него получилась идеальная приманка? Ты тоже это понял, потому что позаботился о том, чтобы он знал, что за ним кто-то следит, надеясь напугать его настолько, чтобы он вывел тебя на террористов. В этом случае ты бы атаковал, но так как он этого не сделал, то террористы все еще думают, что их идея с приманкой работает. Тем временем ты просчитывал всевозможные варианты раскола, и случись что – ты бы оказался тут как тут. Ты позаботился о том, чтобы дать нам инструкции, которые выведут нас на основных действующих лиц, чтобы террористы нас раскрыли, как это сделал Фрейтаг вчерашним вечером. Идея была в том, чтобы подвесить перед самым их носом маленькую наживку, пару своих приманок. Фрейтаг должен был обратить на нас внимание, если не вчера, то в какой-то другой момент, когда мы случайно пересеклись бы с ключевыми фигурами этого сценария. Ты или кто-то из твоих людей находился бы прямо там, потому что за нами надо было постоянно наблюдать. Нас должны были убить. После нашей смерти террористы почувствовали бы себя в большей безопасности, так как все говорило бы о том, что у них все выгорело. Они бы расслабились, и ты проследил бы за ними до укрытия, где они держат хроноплату. Все очень складно. Только вот Фрейтаг нас не убил. И это тебя беспокоит. Не потому, что они упустили возможность, а потому, что они не импровизируют. Они не заглотили твою наживку. Они придерживаются своего первоначального плана, а ты понятия не имеешь, в чем он состоит. Более того, у тебя был шанс прошлой ночью, когда ты обнаружил Фрейтага. Ты мог бы проследить за ним до этого Тейлора, но ты все испортил. Фрейтаг не знал, что за ним следят? Я в это не верю. Он знал и он оторвался от тебя, и ему понадобилось всего пара кварталов, чтобы это сделать. Думаю, они с Тейлором хорошо посмеялись.
– Ты закончил?
– Не совсем. Сколько у тебя людей на этом задании? Десяток? Два десятка? Больше? Ты никогда даже мысли не допускал, что дело дойдет до корректировки, так ведь? Ты притащил сюда достаточно людей, чтобы забросить сеть, накрывающую все варианты. Только тебе нужен был кто-то, кого Хранители могли бы вычислить, цель, которую они могли бы расстрелять. Как ты сказал, кто-то, кто заставит их нервничать. Персонал агентства слишком ценен, чтобы тратить его на что-то подобное, верно? Пара солдат – как раз то, что требуется. Как ты поступил – посетил корпус рефери и потребовал пару расходников? Конечно, можешь забрать Дилейни. Он уже превратился в шило в заднице, да еще и под судом. Он будет идеальным вариантом. А тут еще Прист составил мне компанию в неподходящее время, так что его добавили в сделку. Так все было?