– Чей это дом?
– Семьи Дрибенов. Старая миссис Дрибен умерла несколько месяцев назад.
– Кто-нибудь здесь живет?
– Вроде бы никто.
– Не знаете, дом продается? Проводник подозрительно оглядел Кейт:
– Даже если и продается, скорее всего его купит кто-нибудь из местных. Здешние жители не очень-то любят чужаков.
Как раз именно этого и не стоило говорить Кейт. Уже через час она беседовала с агентом по продаже недвижимости.
– Хочу узнать насчет дома Дрибенов. Можно его купить? Агент задумчиво поджал губы:
– И да и нет.
– Что это означает?
– Конечно, дом продается, но несколько человек уже выразили желание его купить.
«И без сомнения, все они давно здесь живут», – подумала Кейт, но вслух спросила только:
– Они уже предлагали заплатить?
– Пока нет, но…
– Тогда я хочу приобрести его.
– Но это дорогой дом, – снисходительно объяснил агент – Назовите цену.
– Пятьдесят тысяч долларов.
– Поедем, взглянем на него поближе.
Внутри дом оказался еще красивее, чем представлялось Кейт. Одна из стен большого просторного холла была стеклянная и выходила на море, по одну сторону располагалась большая зала, по другую – гостиная с потемневшими от времени панелями грушевого дерева и гигантским камином. Там были и библиотека, и огромная кухня с железной плитой и большим сосновым столом, а рядом – буфетная и бельевая. Кроме того, внизу было шесть комнат для прислуги и ванная, а наверху хозяйская спальня и шесть комнат поменьше. Кейт не ожидала, что дом окажется таким просторным.
«Но когда у нас с Дэвидом будут дети, – решила она, места всем хватит».
Границы участка доходили до самой воды, где был выстроен небольшой причал. Кейт кивнула адвокату:
– Я покупаю дом.
Она решила назвать новое владение «Сидар Хилл» – «Кедровый Холм».
Кейт не могла дождаться момента, когда очутится в Клипдрифте и расскажет обо всем Дэвиду – ведь дом в Дарк Харбор был знаком, символом того, что они наконец поженятся. Кейт была уверена, что Дэвиду дом тоже понравится.
Жарким летним днем Кейт и Брэд добрались до Клипдрифта, и девушка тут же поспешила в кабинет Дэвида. Он сидел за столом, погруженный в работу, и при виде его сердце Кейт бешено заколотилось. До сих пор она и не представляла, как тоскует по Дэвиду.
Дэвид поднял голову и вскочил:
– Кейт! Как хорошо, что ты приехала! И, не успела она слова сказать, объявил:
– Сейчас ты первая узнаешь потрясающую новость. Я женюсь.
Глава 15
Все началось с мелочи. Полтора месяца назад, в особенно суматошный день, Дэвиду передали, что Тим О'Нил, приятель одного из самых влиятельных клиентов «Крюгер-Брент» в Америке, приехал в Клипдрифт и просит Блэкуэлла принять его, и если представится возможность, пригласить на ужин. Дэвид был слишком занят, чтобы тратить время на туристов, но не желал обидеть партнера.
Конечно, Кейт не отказалась бы принять гостя, но они с Брэдом Роджерсом отправились в Америку. Выхода не было, и Дэвид, вздохнув, позвонил в отель, где остановился О'Нил, и пригласил его поужинать вместе.
– Со мной приехала дочь, – объяснил тот. – Если не возражаете, я возьму ее с собой.
Дэвиду совершенно не улыбалось провести вечер в компании с ребенком, но что поделаешь?
– Конечно, не возражаю, – вежливо ответил он. «Придется постараться уйти как можно раньше». Они встретились в обеденном зале «Гранд-отеля». Когда пришел Дэвид, О'Нил с дочерью уже сидели за столом. Сам О'Нил оказался красивым седоволосым американцем ирландского происхождения, лет сорока трех, а его дочь, Джозефина… Дэвид никогда в жизни не встречал женщины прекраснее, с такой великолепной фигурой, густыми светлыми волосами и огромными синими глазами. У него перехватило дыхание.
– Простите…, я…, простите, что опоздал. Неотложные дела, – пролепетал он.
Джозефину, очевидно, позабавило его смущение.
– Это, должно быть, так интересно – заниматься бизнесом, – с невинным видом заметила она. – Отец говорил, вы очень важная персона, мистер Блэкуэлл.
– Не совсем…, и, прошу, зовите меня Дэвид.
– Хорошее имя, – кивнула она, – и так подходит для сильного мужественного человека.
Задолго до окончания ужина Дэвид уверился, что кроме хорошенького личика Джозефина О'Нил обладала незаурядным умом, чувством юмора, и с ней было легко и просто говорить на любые темы. Он чувствовал, что и девушка искренне заинтересовалась новым знакомым: таких вопросов ему никто раньше не задавал. Когда настала пора прощаться, Дэвид уже почти влюбился в нее.
– Где вы живете? – спросил он Тима.
– В Сан-Франциско.
– Когда думаете возвращаться? – осведомился, как бы между прочим, Дэвид.
– На следующей неделе.
– Если в Клипдрифте так много интересного, как вы обещали, – улыбнулась Джозефина, – попробую уговорить отца остаться еще ненадолго.
– Постараюсь, чтобы вам не пришлось скучать, – заверил Дэвид. – Не хотели бы вы посмотреть, как добывают алмазы?
– С удовольствием! – оживилась девушка. – Большое спасибо!
Раньше Дэвид сам показывал гостям алмазные копи, но уже давно доверил эту обязанность подчиненным. Теперь же он с удивлением услыхал собственный голос.
– Сможете поехать завтра утром? На завтра у него была куча важных дел, но почему-то все казались теперь мелкими и незначительными.
Они спустились в самое сердце шахты, на двенадцать тысяч футов. Ствол был шириной
в шесть и длиной в двадцать футов и делился на четыре отсека: один для закачки воды, два – ля подъема на поверхность голубой алмазосодержащей глины и еще один – для клети, в которой спускали в забой шахтеров.
– Я всегда хотела знать, – начала Джозефина, – почему вес алмазов измеряется в каратах.
– Карат – это название семян сладкого рожка, – пояснил Дэвид, – которые весят двести миллиграммов, или одну целую одну сто сорок вторую унции каждое.
– Я просто потрясена, Дэвид, – вздохнула Джозефина, и тот невольно спросил себя, относятся ли слова девушки только к алмазам. Близость Джозефины опьяняла его. Каждый раз, встречаясь с ней взглядом, Дэвид чувствовал неизведанное до сих пор возбуждение.
– Вы еще не видели окрестностей Клипдрифта, – обратился он к гостям. – Если желаете, буду рад сопровождать вас. И прежде чем отец успел открыть рот, Джозефина ответила:
– Спасибо. Это очень мило с вашей стороны. С этой минуты Дэвид не расставался с Тимом О'Нилом и его дочерью и с каждым днем все больше влюблялся. Никогда в жизни он не встречал столь очаровательной женщины.
Как– то вечером Дэвид зашел к гостям, чтобы пригласить их к ужину, но Тим, сославшись на усталость, остался в номере. Дэвиду с трудом удалось скрыть радость. Джозефина, кокетливо улыбнувшись, пообещала:
– Постараюсь, чтобы вы не скучали.
Дэвид повел ее в ресторан при только что открывшемся отеле. Он был переполнен, но Дэвида сразу узнали и усадили за столик. В углу трио музыкантов играло популярные мелодии. Дэвид пригласил Джозефину танцевать: через мгновение она оказалась в его объятиях, медленно покачиваясь в такт музыке, и словно сбылись волшебные грезы: Дэвид прижимал к себе это прекрасное тело, чувствуя, что и девушка не остается равнодушной.
– Джозефина, я влюблен в вас… Она приложила палец к его губам:
– Пожалуйста… Дэвид…, не нужно.
– Почему?
– Потому что я не могу выйти за вас замуж.
– Вы любите меня?…
Джозефина нежно улыбнулась, блеснув синими глазами:
– Я с ума схожу по тебе, дорогой, неужели не видишь?
– Тогда в чем дело?
– Я не смогу жить в Клиплрифте. Никогда. С ума сойду от тоски через месяц или сбегу.
– Может, все же попытаешься?
– Все это очень заманчиво, Дэвид, но я знаю, что произойдет. Если я выйду за тебя замуж и останусь тут, очень скоро превращусь в злобную истеричку, и мы кончим тем, что возненавидим друг друга. Лучше попрощаться сейчас и расстаться друзьями.
– Не желаю расставаться с тобой. Она взглянула ему в глаза, и Дэвид вновь ощутил жар ее тела.
– Дэвид, а ты никак не мог бы жить в Сан-Франциско? Идея казалась совершенно безумной:
– Но что я там буду делать?
– Подождем до утра. Я хочу, чтобы ты поговорил с отцом.
– Джозефина все рассказала мне, – начал Тим О'Нил. – Конечно, положение довольно затруднительное, но, по-моему, я нашел выход, если, конечно, вам интересно.
– Очень интересно, сэр.
О'Нил открыл коричневый кожаный портфель и вынул пачку синек:
Знаете ли вы что-нибудь о замороженных продуктах?
– Боюсь, ничего.
– В Соединенных Штатах впервые стали замораживать продукты в 1865 году. Главное решить проблему транспортировки так, чтобы брикеты не оттаяли. Сейчас выпускаются вагоны-рефрижераторы, но никто не додумался до изобретения грузовиков-рефрижераторов. Кроме меня.
О'Нил постучал пальцем по чертежам.
– Я только что получил патент. Поверьте, Дэвид, это произведет переворот в торговле пищевыми продуктами!
Боюсь, я мало что в этом понимаю, мистер О'Нил, – пожал плечами Дэвид.
– Неважно, мне не нужен эксперт, таких я могу найти хоть сотню! Необходим человек, который мог бы финансировать производство и управлять им. Поверьте, это не беспочвенные мечтания. Я беседовал со многими владельцами фабрик по изготовлению замороженных продуктов. Вы даже не представляете, какие это сулит прибыли!
Именно такого человека я ищу!
– Главная контора компании будет в Сан-Франциско, – добавила Джозефина.
Дэвид сидел молча, осмысливая услышанное – Так вы, говорите, получили патент?
– Совершенно верно. Все готово, можно начинать.
– Не возражаете, если я заберу эти чертежи и покажу кое-кому?
– Ну конечно же, делайте, как считаете нужным. Первое, что сделал Дэвид, – разузнал все, что мог, об О'Ниле. Оказалось, что тот пользуется прекрасной репутацией в Сан-Франциско, работал директором научно-исследовательского института при Беркли-колледже, и коллеги относятся к нему с неизменным уважением.