Хойсира кивнула.
– Не могу тут находиться. Все напоминает о нем. Мне больно, – стараясь не заплакать, произнесла она. – Ты останешься за меня. Я дам все нужные распоряжения капитану стражи. Занимайся хозяйством, попечительствуй детишкам. Вернется Артем – если захочет, пусть ищет меня у хойда… – она поднялась из-за стола. – Я заберу только свою охрану из соплеменников.
Она отвернулась и медленно побрела в свои покои. Неела не останавливала ее. Также молча с участием смотрела ей в спину. Что она могла сделать? Утешить ее? Но как? Она сама страдала от увиденного и всю ночь плакала. Но ей было легче. Ее жених – Артам. А не Артем. И она готова делить его с другой. С той, с которой соединила ее судьба и богини. Хойсира другая. Она цельная, и если любит, то на всю жизнь. А если ненавидит, то… Она не стала додумывать и расплакалась.
Вечером в доме Аргуфена Артем собрал совет. На нем присутствовали все грованы, гремлун, Хойскар, Мила и сам Аргуфен.
– Так сложилось, – начал совещание Артем, – что дальше Хволя ехать опасно. Везде патрули. Из Хволя выпускают на юг только купеческие караваны. Так что наша поездка вглубь королевства отложена до лучших времен. Но у нас тут есть дела. Мне надо захватить одного инквизитора, его зовут отец Блум, и доставить в крепость. Еще тут объявился отряд инквизиторов. Считаю большим грехом уехать и оставить досточтимых отцов в живых. Но убирать их надо очень тихо и ночью. В центре города есть площадь. Там стоят дома. В трех из них расположились инквизиторы. Они сожгли хозяев домов как еретиков. Сволочи… – Артем помолчал, покатал желваки на скулах, успокоился и продолжил говорить: – В каждом доме по три охранника и по три инквизитора. Всего, значит, шестеро. И еще один дом. Там живут воины Черного лотоса, их десять человек и один инквизитор. Вот их всех нам нужно будет отправить на свидание с драконом. Но без шума. Завтра ночью мы тайно проберемся в дома и порешим церковников, захватим пленного и на пароме убудем за реку. С нами будут еще люди, мои знакомые. Сегодня ночью проведем разведку, я покажу нужные нам дома. Свад, ты должен открыть нам двери.
– Сделаю, – безмятежно ответил гремлун.
– Тогда у меня все. Аргуфен, ты останешься или с нами поедешь?
– Останусь, ваша милость, прижился тут. Тут и помру.
– Жаль, – ответил Артем. – Мне нужен хороший фельдшер, научил бы подростков своему ремеслу…
– Ежели я нужен там, то, ваша милость, я поеду, – сразу поменял решение хозяин дома, – не хотелось быть обузой, потому и решил остаться.
– Обузой не будешь, Аргуфен. Вопросы какие у кого есть?
Вопросов не последовало.
– Тогда в полночь выходим.
Разошлись. В доме остались Артем, хозяин дома Аргуфен, хлопотавший у печей, и Мила. Она присела рядом с Артемом и прижалась к нему боком.
– Переживаешь? – тихо спросила она.
Тот не ответил, отодвинулся и уставился в угол. Мила вздохнула и подперла кулачком подбородок.
– Вижу, что переживаешь. В лице потемнел. Хотела бы помочь, но не знаю как, – тихо, с грустью произнесла она. – Мне тоже больно. В постели ты со мной очень ласков и нежен, а когда поднимаемся… Ты словно чужой. Налетает на тебя мрачная туча. В груди, Артемушка, болит…
Артем ничего не ответил. Встал, надел полушубок и пошел на выход.
– Ты куда, Артем? – вскинулась Мила.
– Буду с воинами ночевать, – не оборачиваясь, буркнул он и вышел.
В полночь сходили на разведку, и Артем показал дома, в которые нужно будет пробраться. Распределили, кто в какой дом входит. У каждой группы были амулеты с заклинанием ошеломления.
На обратном пути к ним прибилась Лариска. Заюлила под ногами и хотела лизнуть лицо Артема, но тот ототкнул ее.
– Не воняй, – приказал он.
В сарае на него с немым удивлением посмотрели грованы.
– Ты чего, вождь, тут останешься? – спросил Хойскар.
– Да, тут.
– Ладно… – проговорил дикарь и кинул на Артема внимательный взгляд. – Ребята, приготовьте вождю место, – распорядился он.
В сарай пролезла пантера и, покрутившись, улеглась у входа. Лошади при ее появлении всхрапнули, но, привыкшие за время похода к мертвяку, успокоились.
Хойскар подсел к Артему и тихо спросил:
– Девка?
Тот молча кивнул.
– Зря ты так, вождь. Мила – девка знатная и преданная. Хойсира ее примет. Такими бабами, вождь, не разбрасываются. А ты показываешь слабость. Негоже это. Люди заметят, судачить будут. Нехорошо.
– Ты думаешь, ее Хойсира примет? – тихо спросил Артем.
– Вождь, ты как дитя малое. Она примет твое решение и оспаривать его не будет. Ты глава союза, а не только своего дома и рода. Ты величина. Хойсира гордиться должна, что ты ее отметил своим вниманием и взял из-под мужика. А ты слабость свою перед ней и народом показываешь. Наши не поймут, вождь, – еще тише проговорил Хойскар. – Я заметил, что между вами, – дикарь потер палец о палец, – и это правильно. Все лучшее должно доставаться вождю. Народ это понимает и принимает. Не роняй свой авторитет. А то скажут: войны выигрывает, а с бабой сладить не может. Я заметил – и другие заметят, пойми это, вождь.
Артем слушал молча и понимал простую правоту дикаря. В их обществе не принято считаться с мнением женщин, а он слеплен из другого теста, из цивилизованного, где женщина занимала другое место и, бывало, стояла над мужчиной. Но Хойскар прав. Слабину показывать нельзя, слухи пойдут, трудности начнутся. А этого допустить нельзя, да и с богами спорить не стоит. Раз уж так сложилось, то надо думать, как все правильно устроить. С Милой их теперь трудно разделить. Влечет их друг к другу. С Хойсирой не так. Там нет такого жара страсти, но есть чувства, и чувства глубокие. Он привык к ней и полюбил ее. Поставил ее вровень с собой, и как это теперь повернется в будущем, одним богам известно.
«Ладно, приедем домой, разберемся», – успокоил он сам себя.
Из сумки вылез Свад и возмущено проговорил:
– И чего мы в сарае сидим, пошли, Артем, в дом. Нечего нам тут делать.
Хойскар одобрительно кивнул.
– Пошли, – решился Артем.
В доме его удивленно и радостно встретила Мила.
– Вернулся, – суетясь вокруг него и помогая снять полушубок, ворковала она. – Вот и правильно. Нам есть о чем поговорить. Кушать будешь? Я похлебку разогрела…
– Нет, есть не хочу, – ответил Артем.
– Я хочу, – Свад вылез из сумки и вальяжно прошел в комнату. – Мила, собери мне повечерять.
– Обойдешься. Сам себе собирай, – отмахнулась девушка и потащила Артема в спальню.
– Эй, вы куда? – возмутился небрежным отношением к своей особе гремлун.
– Нам поговорить надо, – отозвалась Мила.
– Знаю я ваши разговоры. А-а… О-о… Артемушка, золотце… Тьфу… Смотреть противно.
Мила решительно остановилась. Уставилась на гремлуна.
– Ты, сморчок, подсматривал?
– Да больно надо. Просто поглядел на этот срам, и все.
С лавки закашлял дремавший Аргуфен и, кряхтя, произнес:
– Тут дело молодое, домовой. Иди молочка попей, я в блюдце тебе налил.
– Сам пей из блюдца, старый хрен. Жрать давай, не то в сапоги нассу.
Старик, кряхтя, поднялся с лавки.
– Это ты можешь, проказник. Сейчас, родимый, соберу тебе на стол.
Мила окатила Свада злым взглядом и утащила Артема в спальню.
– Ну, что ты решил? – усаживаясь на кровать, спросила она.
– Пока ничего. Вернемся и будем решать.
– То есть ты меня не прогоняешь? – уточнила девушка.
– Нет, не прогоняю.
– Здорово!
Мила обняла Артема, крепко прижалась к нему всем своим горячим телом и стала, жарко шепча на ухо ласковые слова, стягивать с него штаны. Артем вяло посопротивлялся и сдался…
Луй Ко с силой барабанил в дверь комнаты, где остановились Уильям и Энея. Ему долго не открывали, затем выглянула взлохмаченная голова и плечо, замотанное простыней.
– Тебе чего? – недовольно спросил Ульям, придерживая дверь таким образом, чтобы в нее не мог заглянуть шуанец.
– Разговор есть.
– А это не может потерпеть?
– Потерпеть может ваша постель, Уильям, – ответил, смеясь, шуанец, намекая на простыню, в которую он был укутан. – У меня важные известия. Собирайтесь, жду вас в трактире.
Он отошел на пару шагов и забарабанил в следующую дверь. Тут ему открыли сразу. Девушка была уже одета и посмотрела с вопросом в глазах на Луй Ко.
После встречи с Уильямом она как-то осунулась. Замкнулась и больше молчала, чем говорила. Если к ней обращались, она отвечала простыми односложными фразами: да, спасибо, все хорошо. И все в таком ключе. Луй Ко это заметил, но с вопросами лезть не стал. И так было понятно. Две очень похожие аристократки путешествовали вместе. Одна из них богатая, встретила своего мужа и была счастлива, другая осталась нищей приживалкой, живущей за счет милости другой. Видимо, это довлело над девушкой.
– Переодевайся в свое платье, ты больше не крестьянка и не беременна. Приводи себя в порядок и спускайся в зал трактира. Есть важный разговор, – сообщил Луй Ко и пошел по коридору к лестнице, ведущей на первый этаж. Девушка посмотрела ему вслед и закрыла дверь.
Через час все собрались за одним столом. Луй Ко заказал обильный завтрак и ждал спутников.
– Рассказывай, что за важные известия, – усаживаясь за стол, хмуро произнес Уильям.
– Я встретил здесь в городе мессира Артама, – предвкушая реакцию на свое сообщение, произнес шуанец. – Ну, как вам мое известие? – и с довольным видом поглядел на спутников.
– Врешь! – Уильям подался вперед. – Этого не может быть!
– Не вру. Он утром сидел за этим вот самым столом. Он меня узнал, но подал знак, чтобы я не лез к нему. Я пошел следом, и мы поговорили в доме, где он сейчас остановился.
Девушки, не зная, о ком идет речь, остались равнодушными к сообщению Луй Ко.
– Короче, ситуация такая. Он живет в Озерном краю. Весной-летом туда войной пойдут войска церковников. Он готовится к войне. Предлагал нам остаться здесь, но я убедил его забрать нас с собой…