– Я могу найти ей мужа, – произнес он.
Артем, не отвечая, кивнул. Потом, не глядя на дикаря, произнес:
– Найди этого гада, что ее бросил, и накажи его…
– У него двое детей… маленьких…
– Отдай их Хойсире с мужем, пусть воспитывают… А теперь оставь меня, – попросил он, и когда телохранитель, ставший другом, ушел, он дал волю своим чувствам.
Набег князей на непокорные горские племена эхейцев вышел неудачным. Предупрежденные кем-то дикари ушли из первой долины и оседлали перевалы. Внизу остались лишь небольшие партизанские группы разведчиков, умело скрывающиеся в тайных местах на склонах гор.
Отряды горцев встретили опустевшие хижины поселков.
Несколько раз отряды князей пробовали брать штурмом перевалы, но защитники под градом стрел держались стойко. На головы идущих вверх воинов скидывали камни и бревна. Их простое оружие из дерева, а копья и стрелы с наконечниками из костей не могли нанести смертельные ранения закованным в металл воинам князей, но, смазанные нечистотами, они оставляли кровоточащие зловонные раны. Не добившись быстрого успеха, князья приказали разрушить дома эхейцев, но и это сделать было трудно. Всадники, разбитые на небольшие отряды, в горах были хорошей целью для партизан. Их сбивали с лошадей, нападали с неприступных круч, устраивали засады. Ночью вырезали. В таких мелких стычках гибли и те, и другие, но эхейцев было больше, а вот у князей каждый воин был на счету. Поэтому, не добившись поставленных целей и не желая терять воинов, отряды князей стали по одному тихо покидать пределы эхейских гор. Их по пятам преследовали отряды местных мстителей. По одному, по два воина они уменьшали количество бойцов, и тогда князья поспешили оставить негостеприимные горы диких соседей.
Артем даже представить себе не мог той ненависти, которой воспылали князья, когда вернулись домой. Они застали пепелища и плач женщин по погибшим мужчинам.
Князь Улур Гажи не верил своим глазам. Сначала исчезли жители рыбачьей деревушки, что снабжала его рыбой. А теперь он стоял перед разоренным родовым гнездом. Его глазам предстала ужасающая картина разрухи и смерти. Такого тут не видели никогда. Разорванные тела, кости людей, и всюду кровь на снегу. В поселке хозяйничали грифы и хищники, набежавшие на обильную трапезу. Из завала показалась неприкрытая голова старика. Он увидел князя, его воинов и на карачках по снегу, заляпанному кровью, пополз к своему владыке.
– Бурчак? – удивился князь. – Что тут произошло?
– О великий! Не гневайся! – заплакал старик. – Пришли с озер страшные люди и мертвецы. Они убили всех, а мертвецы сожрали твоих людей, только я и два моих брата остались в живых. Нас не тронули, велели передать, что это был Артам-некромант, вождь союза с озер. Он приходил мстить за набеги на озера.
Князь побагровел, но сдержался.
– Их много было? – спросил он.
– Мертвяков – тьма. А воинов – сотни две. Все в железной броне и с мечами. Лицами молодые, а руки сильные. Умелые воины приходили, владыка.
– Что с остальными селениями? – спросил князь.
– Я братьев отправил туда. Вернулся лишь Борча. Селение «Гнездо орла» тоже разорено…
– Когда это случилось?
– Десять ден назад, повелитель.
– Скорбную весть ты мне принес, старик, – еле сдерживаясь, процедил князь и дал знак своему нукеру. Тот понял его без слов. Подъехал на коне к старику и палицей раздробил ему голову.
– Ерезкай! – князь повернулся к сотнику. – Отправь воинов по селениям, пусть узнают, как там обстоят дела. Я отправлюсь в башню предков в дубовом урочище. Не думаю, что озерные ее нашли…
Через семь дней собрался совет князей. Все князья одновременно объявили о сходе. Странные и ужасные события произошли в их отсутвие. Беда коснулась многих князей, и надо было принимать общее решение.
Совет проходил в нейтральном торговом поселении людей моря – То́ргище. До него озерные рати не дошли. Оно находилось в стороне и ближе к морю. Здесь проходили торговые сделки и процветал рынок рабов.
Собирались поспешно, и уже через двое суток после объявления сбора все князья прибыли в Торгище. У каждого князя здесь были палаты.
Совет проходил в небольшом постоялом дворе в зале трактира.
С самого начала стоял возмущенный шум. Князья переговаривались, делились сообщениями и все больше удивлялись и сильнее заводились. Председательствовали на совете трое самых уважаемых князей, один из которых был старый князь Бей Бер. Он сидел молча и слушал. На самом деле он не до конца поверил молодому командиру отряда озерцев. Мало ли кто и что натреплет. Всему верить нельзя, это он знал по своему опыту, но рассказы князей его сильно удивили. Кого-то разорили наполовину, кого-то почти полностью, и враги-налетчики ушли ненаказанными. Это больше всего возмущало князей.
– Как это могло случиться? – кричал, потрясая руками, полностью разоренный князь Улур Гажи. – Никогда такого не было, чтобы озерные приходили к нам. Всегда мы к ним приходили. Надо идти на них набегом. Наказать за дерзость. Да так, чтобы дикари навсегда забыли дорогу в наши горы.
– Наступит весна-лето, мы пойдем с людьми моря, – отвечал ему более рассудительный князь Чахти Бей. – И сил больше будет, и дальше пройдем, разыщем этого некроманта.
– Ты хочешь ждать?! – возмущенно воскликнул Улур Гажи. – Когда озерные наберут силу и объединятся, тогда их силы вырастут многократно, и под единым началом они выставят несколько тысяч бойцов. У них мертвяки, маги. Сейчас нужно идти, когда они нас не ждут. Надо… – он сжал кулаки. – Напасть. Разорить. Наказать.
– Идти набегом сейчас, – не сдавался Чахти Бей, – это нарваться на сильный отпор. Они знают, что мы придем с набегом отомстить, и готовятся. Нужно ждать лета…
– До лета мои слуги вымрут. А земли захватит кто-то из тех, кто здесь сидит. Ты потому не хочешь идти с набегом, Чахти Бей, потому что положил глаз на мои земли. Если мы не пойдем набегом, я приму покровительство озерных! – брызжа слюной, в бешенстве кричал Улур Гажи. – У меня слуги голодают!..
Спор остановил Бей Бер.
– В словах уважаемого Улур Гажи есть своя мудрость, – произнес он. Настоящий мужчина, которому нанесли оскорбление, не будет ждать лета, чтобы отомстить. Это недостойно мужчины. Сюда приходил небольшой отряд, всего две сотни воинов и кучка мертвяков. Озерный князь знал, что наши дружины уйдут с набегом на эхейцев, потому грабил, не боясь. Но он был один. Остальные озерцы его не поддержали в набеге, или он делал это втайне. Значит, остальные ничего не знают о набеге. Они вечно грызутся между собой, и этим надо воспользоваться. Когда летом наши дружины уйдут с набегом на озерных, к нам придут эхейцы. Я уверен, что они уже снюхались. И что тогда будет? – старый князь обвел блеклыми, выцветшими глазами притихших князей. – Мы окажемся между молотом и наковальней. С одной стороны нам угрожают эхейцы, с другой – озерные. Пока эхейцы тихо сидят на перевалах, нужно идти набегом на озера и разгромить угрозу в зародыше. Иначе нам не выжить, зажмут нас и уничтожат. Я все сказал.
Слова старого князя тяжелым камнем упали на сердца князей. Все понимали его правоту, и то, что ситуация изменилась, они тоже понимали. На озерах появился опасный противник, и силы его день ото дня росли. Он даже совершил набег в горы и разорил селения.
Только один Чахти Бей не отступал.
– Уважаемый Бей Бер, а твои дружины тоже пойдут в набег? – ядовито, с нескрываемым подтекстом спросил он. Дружина старого князя не участвовала в набеге на соседей.
– Моей дружины нет, – спокойно заявил старый князь. – Она сражалась с озерными и вся полегла. Нас спасли стены и мужество моих подданных, что сражались с озерным войском. Даже когда нам выломали ворота, мы стояли насмерть. Я был ранен в том бою, но мы ценой жизни многих моих слуг прогнали захватчика.
Все присевающие зацокали языками и с уважением посмотрели на старого князя.
– Надо не мешкая идти в набег, – закончил Бей Бер. – Иначе до лета начнется междоусобица. Многие из нас ослабли, а другие смотрят на своих товарищей как на добычу.
Он хорошо знал князей и был уверен, что именно так все и думали. А еще он сыграл на мужской чести горца. Не отомстить обидчику – это позор. Его удел ослаб, половина дружины пала, и надо было направить усилия князей на внешнего врага, что он и старался делать.
– Правильно говоришь, уважаемый Бей Бер. В твоих словах звучит мудрость прожитых годов, – поддержал старого князя Улур Гажи.
Шум споров стал затихать. Проникновенные слова старика дошли до сознания разгоряченных спорами князей.
– Может, уважаемый Бей Бер и прав, – подумав, сдался Чахти Бей. – И мстить надо быстро, пока враг не опомнился. Он еще радуется успеху и воспарил в своих мечтаниях, как орел. Надо ему крылышки подрезать и набрать запасы на зиму, иначе с голоду подохнем.
Все сидящие на коврах князья одобрительно загудели.
Погода перестала капризничать. Сыпать снегом, заметать землю сильными бурями и накрывать озера мрачными, тяжелыми тучами. Ярко, до боли в глазах с синего неба светило Яри. Снег хрустел под ногами, и морозец кусал открытые щеки. Казалось, такая идиллия сохранится до весны.
В западных племенах жизнь протекала по своим неспешным правилам. Осенние работы на полях закончились, и мужчины сидели по домам, чинили хозяйственную утварь и перебрасывались редкими фразами с домочадцами.
Новостей было мало, и все больше с востока, где злобствовал новый вождь Артам-некромант. Мерши были им истреблены без войны за то, что осмелились украсть и убить его женщину. Их не жалели, осуждали за недостойный мужчин поступок, но в сердцах испытывали страх. А вдруг он и сюда придет?..
Но беда пришла откуда не ждали. Ранним утром, сразу после рассвета, с гор спустились передовые отряды горцев на конях. И запылали первые поселки, стоящие на границе озер и предгорий. Первыми жертвами нападения стали племена, которые ранее горцы обходили. Они прошли по замерзшим болотам и ворвались в самый центр западных племен.