Илья больше не мог посоветоваться с Никитой, поэтому ходил кругами по своей маленькой комнате и разговаривал сам с собой.
Будешь сидеть на жопе ровно, знакомства не появятся. Ты никуда не ходишь, кроме ресторанов, нигде не бываешь, не путешествуешь по миру, ни с кем не общаешься. Ты боишься знакомиться сам, потому что ты неуверенное в себе чмо. Но и с тобой никто не знакомится, потому что ты уродец. Тебя никто не выберет, никто не разглядит твою харизму, твое чувство юмора. Женщины чувствуют твою тревогу и плюют тебе в душу. Никому не нужен тревожный лох, все хотят самоуверенного альфача. Как стать таким? И как искать девушку?
Мужчина ищет женщину, которая выберет его, потому что право выбора всегда за женщиной, думал Илья. Но женщины руководствуются немыслимыми критериями «мужчины мечты» со страниц глянцевых журналов нулевых, эпохи гламура, – когда педалировалась идея быть «стервой» и замахиваться на олигарха с частным самолетом. Наверное, Лена выросла на этих журналах – иначе почему она такая стерва? У женщин настолько высокие требования, что на сайтах знакомств образовался перекос: существует пул анкет, которые навсегда останутся без отклика.
Понятно, что альфачом – таким, как Кирилл Круглов, – ему не стать. Для этого надо просто им родиться. С сильным подбородком, красивыми венами на руках, атлетическим телосложением, высоким ростом, густыми пышными волосами и равномерно растущей бородой.
Большим счастьем было бы родиться просто нормальным человеком. Обычным, без выкрутасов. В их параллели училась первая красавица гимназии, ее звали Вика Михалицына. В школе она практически не появлялась, так как ездила по заграницам в качестве модели на показах. У нее были нереальные фотки. В жизни Илья не поставил бы ей оценку выше шести: ну, просто высокая девочка с длинными волосами, лопоухая и с такой щелью между зубами, что можно вставить спичку. Одевалась обычно: клетчатая рубашка, джинсы, кроссовки. Никакого шарма, никакого лоска. Но на фотографиях она выглядела на все девять из десяти, казалась инопланетным существом из галактики, в которой живут полубоги. Ее одевали в какие-то сложносочиненные платья со множеством деталей: вышивок, бархатных лент, нижних полупрозрачных юбок. Только когда она вставала на высокие каблуки, было видно, какая у нее идеальная, аристократическая худоба. Взгляд был отрешенным, как у уставшей от популярности голливудской актрисы. Она смотрела куда-то далеко-далеко, мимо всех. И в профиле «ВКонтакте» у Вики в разделе о себе стояла единственная фраза: «Самый обычный человек». Илья читал эту фразу и бесился. Вика врет. Вика лицемерит. Она прекрасно знает, что она – не обычный человек. Женщинам вообще, считал Илья, свойственно жуткое лицемерие, но они выдают его за кокетство, – ведь женщины, которые кокетничают, вызывают интерес.
Илья мечтал стать усредненной по всем параметрам человеческой моделью. Средне-высокого роста, средне-спортивного телосложения, со средне-русыми и средне-густыми волосами, с в меру мужественными чертами лица. Таким человеком, которого можно было бы, допустим, нарисовать для учебника по биологии за девятый класс. С простой подписью «человек». Он бы смог жить свою тихую жизнь, полную маленьких радостей и маленьких побед. Не выделяться. Не конкурировать с другими мужчинами каждую секунду. Илья чувствовал, что вынужден участвовать в борьбе без перерывов. Илья постоянно был уставшим, опустошенным, разбитым. Выгоревшим, хотя на работе практически бездельничал.
В плохие дни Илья оценивал себя на два из десяти, в обычные – на три. Это если объективно, согласно избранной им щадящей классификации. На самом же деле Илья оценивал себя на минус десять из десяти. На минус бесконечность из десяти. Бесконечная безнадега. Женщинам нравятся плохие парни, но есть нюанс: Илья был плохим, как второй сезон «Твин Пикс» или как любая книга Пауло Коэльо. Есть глупая поговорка: «Попытка не пытка», попытка – это еще какая пытка. Еще немного попыток, и он все же сдастся.
Чтобы на тебя обратили внимание, наверное, надо быть дружелюбным. Что ж, придется попробовать. Буду гасить в себе боль и улыбаться. Как Джокер в исполнении Хоакина Феникса. Я притворюсь нормальным человеком, и, может быть, мне поверят.
Страшный шаг – создать анкету в дейтинговом приложении. Главное там – это фотка. Илья не умеет делать селфи. Он считал себя таким некрасивым, что отказывался фотографироваться и намеренно не покупал телефон с хорошей камерой, пользуясь бюджетной китайской моделью. Камера была такая слабая, что отбила бы весь соблазн делать селфи, даже настигни он его. На аватарке Ильи в «Телеграме» стояло стремное расплывчатое селфи, сделанное затылком к свету. Его единственное фото. Зато на этом фото у него было больше волос, чем сейчас.
Илья подошел к сидящему за компом Никите. Ему было неуютно и страшно что-то у него просить. Прямая спина Никиты уже сама по себе выглядела раздраженно.
– Не отвлекаю?
– Что хотел?
– Ты бы не мог меня сфоткать, плиз?
– Давай мобилу.
– Нет. Не здесь. Нормально сфоткать. Где-нибудь на красивом фоне.
– Тебе для «Тиндера», что ли?
Илья боялся, что Никита будет смеяться. Вообще не хотелось его в это посвящать, слушать комментарии.
Но Никита просто сказал:
– Ок, как пойдем куда-нибудь – сфоткаю.
В следующие разы, когда они ходили в кафе, Никита говорил:
– Давай сфоткаю, ты ж просил.
Илья смотрел, что получилось.
– Ну это треш. Я тут урод.
Никита равнодушно говорил:
– Ну давай перефоткаю. Сядь так. Не, не так. Вот так норм. Смотри.
– Все равно урод.
Никита разозлился:
– Какой есть!
Видимо спохватившись, что перегнул, он добавил:
– Ты не можешь принять себя, и я тут ничего сделать не могу. Фото нормальные, я тебя уверяю.
– Хватит фоток в кафе. Ты меня снимаешь все время в кафе. Девушки подумают, что я только и делаю, что жру.
– Ну пошли в музей, сфотографирую тебя на фоне картин. Они подумают, что ты любишь искусство, а значит, типа интересный и глубокий.
Илья не любил искусство и не отличал Мане от Моне. Если девушка захочет с ним поговорить про это, он ничего не сможет сказать. Компромисс был найден – фото на диванчике в уютном независимом книжном. Илья задумался, какую книгу взять в руки для фото, и взял Пелевина, «Чапаева и пустоту».
– Норм, – сказал Никита. – Современная литература – это прогрессивно. – И быстро щелкнул его на свой айфон последней модели.
Портфолио для «Тиндера» постепенно было собрано. Фото, где Илья задумчиво сидит на цветущей летней веранде – в широкой белой футболке, с красивым бокалом белого вина («Если хочешь фото с алкоголем, то благороднее всего вино», – сказал Никита). Фото в жаркий день, где он в смешной гавайской рубашке стоит вполоборота на смотровой площадке на Воробьевых горах. Для главного фото он выбрал портрет в полумраке на фоне желтой гирлянды – но так, чтобы флаг с символом «Ом» не вошел в кадр: все-таки это не его история. Огоньки красиво подчеркивали зеленые глаза Ильи, что Никита усилил цветокоррекцией в мобильном фоторедакторе. Илья сдержанно поблагодарил друга за вовлеченность.
Нужно было представить реалистичный портрет, но все же казаться чуть лучше, чем в жизни. Часть фоток Илья забраковал из-за того, что на них у него будто было вообще три волосинки. Может, немного зафотошопить? Не стоит. Все равно девушка встретится с ним вживую и будет разочарована. Поэтому пусть знает сразу.
Теперь встала задача заполнить профиль. Илья задумался о тех, с кем бы он связываться не хотел. О толстухах, эскортницах, женщинах с детьми.
Против толстух он ничего на самом деле не имел – не считал десяток лишних кило большим недостатком. Но встречаться с девушкой с лишним весом – это не статусно. Все будут думать, что на такого, как он, смогла позариться только жирная. Все будут его жалеть и говорить: «Любовь зла». С толстой девушкой стыдно показаться на людях, у толстой девушки куча комплексов и наверняка ужасный характер. Мимо.
Эскортницы – ну, тут все ясно. Он – программист в крупной компании с зарплатой выше среднего. Женщины падки на деньги, за деньги многие согласны спать даже с некрасивым. Но нужно ли ему, чтобы им пользовались, хочет ли он быть денежным мешком? Перебьются. Ему нужно, чтобы его ЛЮБИЛИ. Он ответит взаимностью той, кто увидит в нем человека.
Женщины с детьми. Самая одиозная категория. Охотницы в поисках того, кто будет содержать их нагулянного отпрыска. Илья подумал об отце, который женился на разведенной секретарше Юлии с маленькой дочкой. Неплохо устроилась. Отняла у Ильи отца и деньги отца. Илья ее ненавидит, всегда ненавидел: он понял это только сейчас. Стройная, хитрая, хищная мразь, пахнущая духами и тонкими сигаретами. Абсолютное зло на земле. Он не должен повторить судьбу отца и вляпаться в тот же сценарий. Нет большего унижения для мужчины, чем содержать чужих детей!
Надо их как-то потенциально отогнать. Еще надо сразу заявить о своих недостатках, чтобы потом не предъявляли претензии. Например, указать рост.
«170/66.
Лишний вес, эскорт, дети – мимо. Западаешь на высоких альфачей – мимо. Любишь за внешность, нам не по пути.
О себе: программист, люблю книжки, шмотки, крафтовое пиво. Адекватный. Познакомлюсь с доброй, душевной, ухоженной девушкой, с которой снова поверю в чудо».
Нет, подумал Илья. Нет, нет, нет. Тебе точно никто не напишет.
Да почему? По-моему, все норм расписал, по фактам.
Ты дебил? Ты сделал анкету абьюзера, который ненавидит женщин и свою жизнь. Просто король абьюзеров и мудаков.
Да иди ты.
Ну серьезно, придурок, ты правда такую анкету выставить собрался? Да тебе в первую же очередь напишут полные, разведенки с детьми и эскортницы, какой ты мудак и козлина. Сколько негатива, чувак. От тебя воняет негативом. Нет, так не пойдет. Первую часть вообще убрать. Это придирки и нытье, такое никто не любит. О себе – вроде нормально, только убрать «адекватный». Адекватный чему? Адекватный для кого? С доброй-душевной девушкой – вот это хорошо, искренне. Ухоженную убрать. Звучит так, будто уже пошли претензии, женщины этого боятся. Снова поверю в чудо – опять звучит как нытье. Про неудачный прошлый опыт писать вообще нельзя, это не имеет отношения к настоящему. Хотел типа показать, что ты романтичный, но вышло просто избито.