ещё и офицерские варианты домиков, вообще мой вариант.
Там одна кровать, не скажу что полуторка, но куда шире тех лавок, что в двухместных домиках. Также буржуйка в углу, можно готовить или воду для чая вскипятить, окошко со ставнями, и столик. Под койкой типа сундука для вещей. И общий вес такого домика, четыреста пятьдесят килограмм. Плохо ли его иметь? Я собирался вернуться на фронт, скоро зима, такая вещь точно пригодится. А то, что на одного, светить не собираюсь, использовать буду только когда не будет свидетелей. Так что, однозначно домику быть. Где хранятся сами домики, постельное и их оснащение, да, это оснащение тоже есть, мне известно. Добуду. Далее, есть спальники. От летних, до зимних, на пуху. Подстилки для них. Палатки зимние, с буржуйками. Жаровни, жестяные такие очаги, со стороны на буржуйки похожи, тоже с трубой, на снегу можно готовить. Точнее внутри на очаге, снег не мешает. Много что в оснащение входило. Я кстати список составлял. Тёплая зимняя одежда на меху, унты, тоже было, где хранится выяснил. Поэтому когда узнал что вербовщики прибыли, как уже сказал, покинул ещё засветло лагерь, нас как раз строем вернули с работ, и полетел к финнам. Садился на месте, на лесную дорогу, ещё только темнеть начинало, видел, где сел, и скрылся в лесу, на шум финны пожаловали. Причём серьёзные такие, как бы не егеря. Осмотрелись и начали следы моей посадки изучать. Видимо случайно тут оказались. Основная их работа на Юге, что им тут делать, где тишь да гладь? Видать в них нужда появилась. Я утёк, не встретились. Так и сделал круг и вышел к окраинам села. Охрану серьёзно подтянули, но местоположение штаба корпуса не сменили. Да он с осени сорок первого тут стоит, и подозреваю до сорок четвёртого, и будет стоять, пока финны вдруг с чего-то не станут нам союзниками. Таких союзников в проруби топить надо.
Часовых не трогал, обполз. Надо же, минными полями окружили село. Значит, убийство двух часовых, пропажа припасов и четырёх девушек военнослужащих подняла больше шума, чем я думал. А таблички увидел при свете луны, сообщавшие, что тут мины, обошёл и по обочине дороги мимо поста прополз в село. Далее убрал в хранилище полевую кухню, а наша «КП-41». Новенькая. Я её ещё тогда приметил, в первый заход сюда. Скорее всего, трофеи с наших частей, что попали в окружение в сорок первом. Создана для механизированных частей. У нас такая же была когда девчат увозил к своим. А раз в армию вернусь, кухня пригодится, с ними известные проблемы. Тонну весит, один чугунный котёл на двести пятьдесят литров и три больших термоса. Ротная кухня, для буксировки за машинами. Не лошадью. Кстати, вес оказался больше чем должен быть, снова достал и проверил. Ну так и есть, в котле вода до верху, даже в термосах. Туда-то зачем? Из термосов вылил тут же, а из котла черпать ведром пришлось, там краника нет. А где ведро, помощник повара показал. Вышел на шум с сеновала, ну я его и скрутил. И не пикнул. От также показал где половники, ножи, средства для готовки. Они не у кухни были. Да ладно это, рядом овощехранилище, туда свежий завоз был, урожай этого года, а на леднике колбасы, сосиски и мясо. Тоже только привезли, а часть они сами сделали, забив привезённую животину. Тут же штабные, их хорошо кормят. Всё прибрал нужное, хоть самому готовь, всё же научился за это время. А впрочем, почему и нет? И сготовлю, только позже. Лишний вес. На тонну вышло колбас, сосисок, и мяса, на четыреста килограмм овощами заполнил, картошка, лук, капуста и остальное понемногу, больше вскоре картошки. Плюс двести буханок хлеба, только напекли вечером, ещё тёплые. Тоже все забрал, этот помощник повара показал.
Семьсот килограмм осталось свободного. После этого покинул территорию села, склады снабжения и хранения имущества не тут, дальше, в лесу скрыты, километрах в трёх. На велосипеде доехал. Увёл также у финнов, приметил, блеснул спицами у одного и домов. Тихо зато двигаюсь. Там снял двух часовых, торопился, времени мало, и достал Ингрид, та показала, где домики стоят рядами, офицерские отдельно, да и было с десяток. Выбрал самую свежую, стены камуфляжной белой краской с пятнами покрашены, как и крыша. Почти полтонны. Дальше на склады вещевого имущества, сбивал замки, и девушка показывала, что и где лежит, здорово экономя мне время. Прибрал три комплекта постельного белья для домика, специальный чайник на пять литров, что входит в его оснащение, кастрюлю, утварь мелкую, но удобную, керосиновую лампу. Видел крюк под потолком, там подвешивать. Канистру керосина на десять литров тоже взял. В общем, один комплект вещевого снаряжения для домика, только постельное в тройном, как я уже сказал, но матрас и подушку по одному. Потом зимний комплект одежды моего размера, обуви и головного убора, всё двойном экземпляре, два летних спальника, два зимних, подстилки, даже нашёл на полке упакованную отличную медвежью шкуру, с зимним подшёрстком. Там зимнюю палатку, утеплённую, с отверстием для буржуйки, её тоже с коленами труб хотел взять, но передумал. Зачем место занимать? Домика мне достаточно. Вместо них взял две складных койки, матрасы и в тройном размере постельное бельё, с подушками. Материал для навесов, как брезент, но не он, легче, и с москитной сеткой, гамаки, маскировочную сеть. Это всё для лета, а то там мало что было. Ту жаровню прибрал, восемь килограмм весит. Ещё по мелочи набрал, даже лыжи нашёл, но хранилище полное.
Плюнув на кухню, достал её, ещё добуду. Нечего место занимать, вскрыл склады с припасами, набрал на эту тонну консервов, мешки с мукой, крупами, даже макароны были. Так до полного, масла, спиртное, чего только не было, вот и разнообразил свои запасы. Тем более на складах нашёл котлы, прибрал два сто литровых. Те на ножках были. Так что подпалил всё что мог, кухню подорвал гранатой, домики бензином облил, тут же нашёл, пусть мёрзнут зимой, и успел взлететь с хорошо укатанной дороги. На всё ушло немало времени, но я успел вернуться. Даже не заблудился, там удобный ориентир, излучина реки и недалеко наш лагерь. Более того, вернувшись в барак, поднял часть тех, с кем уже имел дело и сообщил, пусть несут всё что попридержали, и гонцов в другие бараки пошлют. Я покидаю лагерь, с вербовщиками, пользуйтесь моментом, так что на триста килограмм свежедобытых припасов, и подосвободил хранилище. Но ещё получил почти две сотни камней. Все запасы принесли. Как раз до построения успели. Ну а пока нас построили в колонну, почти полсотни добровольцев, вещи из бараков свои забрали, и повели на выход, а там пешком до станции. Пять конвоиров с командиром было, вербовщик не с нами, на станции встретят кому нужно. Железкой отправят в тыл, вот такие дела.
— Что скажешь, Слава? — спросил идущий рядом доброволец. Кстати, тоже из командиров. Майором был, комполка, десятку получил за убийство своего комиссара.
Забавно, но это произошло в декабре, после моей речи. Кстати, про себя и свою жизнь рассказал, как видите, я всем доволен был, теперь что в стране делалось. Ну сильных изменений в истории не заметил, немцы и финны блокировали Ленинград, также дошли до Москвы, и их также отбросили сибирские дивизии, жаль не поучаствовал. А вот беседу со мной на радио, обсуждали долго, да и сейчас обсуждают. И на передовой, и на фронтах. Да, в марте сорок второго, Политуправление было сильно упразднено, власть отобрали, но стали называть военными комиссарами. Даже новый устав вышел, весной. Кстати, бывший майор был уверен, что меня расстреляли за такие речи, и был удивлён, встретив меня в лагере. Он к нам в начале февраля прибыл. У того просто конфликт был по бытовой почве, да и комиссар на его территорию лез, копились претензии. Убийство было спонтанным, выпивали тогда, но осудили. Впрочем, тот считал, что заслужил срок. А вот почему тот с первыми вербовщиками не ушёл, вопрос. Не из-за меня ли? Вышел ведь сразу после меня. Выясню ещё. Я его соглядатаем от властей считаю. А так особых изменений, кроме вышеперечисленных, и не заметил. Даже если и были, то до нас редко доходила информация, если только с новыми зека. Харьковская катастрофа была, немцы на Кавказ и к Сталинграду рвутся. Так что особых изменений я и не внёс. А пока подготовился, не знаю куда попадём, надеюсь, личная защита выдержит. Искупить кровью с ней будет сложно, но всё в моих руках.
Колонна шла по тёмному лесу, вроде солнце светит, время десять часов утра, полчаса как вышли, нам сухпай выдали, тридцать километров топать нужно, но даже мы поёживались. Страшновато в этом лесу. Дикий совсем. Даже конвойные поближе к нам жались. Командир впереди, по двое по бокам и сержант с «ППШ» замыкающий, так и двигались. Да мы добровольцы, но кто-то мог постараться пойти на рывок, тут и воровская масть была, пятеро точно, всё перемигивались, места для этого вполне подходящие. Впрочем, с двумя стоянками, пообедать и отдохнуть, к вечеру, ещё засветло, дошли. Там в барак. А утром погрузили в два вагона, в остальных такие же добровольцы из других лагерей. А эти пятеро ночью утекли, разобрали крышу и поминай как звали. Охрану нашу ужесточили, но и только. Так забирая по станциям группы добровольцев, наш состав прошёл Москву, полный был и в сторону Брянска. Он ещё под немцем был. Какой тут фронт, какая часть, до нас не доводили, такие же рубленые бараки, стволы ещё не потемнели, ограда дощатая, сверху колючая проволока, вышки с часовыми. Вот так формировали роты, командиров назначали. Там и до меня дошла очередь. Завели в комнату в бараке для администрации, где командиры за длинным столом сидели, я оттарабанил свои данные.
— А, Строев? — оживился подполковник, он тут старший. — Ты у нас по особому списку проходишь. Звания не лишили. Получишь Шестую штрафную роту под командование. Ротами уже командовал, даже батальоном успел, как известно, с твоих же слов и выведенных тобой бойцов. Читал статьи о тебе.
— Есть, — кинул я руку к форменной шапке.
Нас уже переодевали в красноармейскую форму, до меня пока очередь не дошла. А вообще я читал исторические хроники и мемуары. Так вот, несмотря на то, как прославляли штрафбаты, их было меньшинство, больше всё-таки рот. Всё просто, в роты направляют простых бойцов, а в штрафбаты командиров. А их куда меньше. В этом всё дело. По сути меня и некоторых бывших командиров нужно именно в штрафбаты направить, но тут формировались именно роты. Они всегда с нуля формируются после очередных боёв. Причину такого решения я уже узнал, бывших командиров ставят командирами взводов, иногда ротами. Вроде меня, кого звания не лишили, но таких совсем мало. Обычно роты принимают действующие командиры, чему совсем даже не рады. А формировалось девять рот. Так я и принял роту, кстати, бывший майор, его фамилия Зиновьев, ко мне попал, командиром второго взвода. Ну точно доглядчик. Всего полторы сотни бойцов. Тренировались с помощью палок, что напоминали винтовки, никто настоящее оружие нам и не думал выдавать. Сбивали подразделения, формировали роты, учились атаковать и зачищать окопы. Даже полигон был, где неплохо сделали полосу препятствий. Да не сделали, раньше тут и была передовая, её просто поправили и отремонтировали, и вот наши тренировались тут. Молодцы, хоть до этого дошло. Я неплохо натренировал бойцов. Объясняя на пальцах что им и как делать, и на практике, на полигоне отрабатывали, чтобы как от зубов отскакивало. Мало времени дали, уже девятого сентября, нас вывели с территории лагеря, туда завозили свежих, новые