— Это с вторсырья. Купил за двадцать рублей. Всё по весу продавалось.
Так ко мне повернулись с огромными глазами. Тут и ботинки, отличная обувь разного размера и валенки подшитые, и стоило это немалые средства. Вот и объяснил, что обувь непригодную, сдают на вторичную переработку. А я походил среди куч, выбирал более-менее целое и по весу выкупил, а сапожник потом всё привёл в порядок. Такими огромными глазами на меня давно не смотрели. В селе с обувью беда, даже сейчас босиком многие были. Кстати, матушка померила, что нам подходило, оставили, остальное потом соседям отдадим. Для такого и убрал, всем миром живём. А вообще я лежал и вспоминал вояж в Москву. И два рассказа смог протолкнуть и об отце узнал, а сколько гулял по улочкам Москвы, ностальгия, изучал, как послевоенная Москва выглядела, не передать мои чувства. Купил снасти и рыбачил, за время прожитое в Москве, наловил два полных ведра небольшой рыбы, даже почистил и распотрошил, хоть сейчас жарить или на уху. Это на зиму, матушке буду выдавать. Мешок сушёной рыбы купил, тоже в запас. На рынке взял. А так вроде неплохо вернулся, гости вечером так и шли, матушка встречала и общалась, так что не до помощи было, да мы и с сами с сенями неплохо поработали. А ведь ещё огород, урожай без меня снимать начали, но работы хватало.
С утра в школу, прихватив футбольный мяч, пообщался с директором. У нас пока трое учителей. Директор три урока вела, включая физкультуру. Да в этом году учёба будет идти уже в стенах отстроенной школы. Правда, уроки в ней начнутся с октября, не всё строители сделали, пока как и в прошлом учебном году, в землянках начнём. Вот и подарил мяч для уроков физкультуры, чем удивил и порадовал ту. Кстати, тетрадки и писчие принадлежности я закупил, два портфеля, на себя и на сестрицу Ольгу, ей в первый класс идти. Впрочем, читать и писать та умела. Наталья научила. Да что это, она и матушку в долгие скучные вечера, пока в оккупации жили, обучила. Отец-то в вечернюю школу ходил, пять классов образования, даже удивительно, что в артиллеристы попал, но матушка писать и читать не умела, Ната научила, и неплохо. Письма мои сама читала. Вот так вернувшись из школы, уже узнал, что нужно для обучения, обнаружил почтальоншу. Она третье письмо от меня как раз принесла. И письмо от Наты. Та тоже их шлёт. Пока на столе в доме положил, и дальше достав топорик, плотницкий, стал им работать с сенями. Уже наметил, где брус закреплю, вот и прорубал в брёвнах для них пазы. А потом стал брус прибивать. Да всё наживую. Пока так с сенями работал. Тут пять брёвен закопал, два для двери, вот и работал. К обеду, когда матушка пришла, туалет, кстати обновил, я ещё рулон туалетной бумаги выдал, в Москве дефицит, а тут вообще не найти, то одна стена сеней уже была обшита внахлёст. Горизонтально прибивал. Одни слой, а вторым закрывал щели. Обычное дело тут так делать. Пила одноручная отличная, замерял, отпиливал и прибивал. Сделал с уклоном верх. Нужно найти материал такой же, как на крыше дома. Для сеней и сарая. После обеда продолжил. Чёрт, да я успел обшить и две остальные стены, на стыке дома и сеней хорошо сделал, задувать не должно, возился с дверью и петлями. Ещё пол внутри делать на вкопанных чурбаках, а дерево для пола рубанком не очищено, но сделаю его.
А вечером снова мужики набежали. Дверь я уже подвесил, с полом внутри возился. Так вот они помогли и крышу сеней сдать, вязанки этой непонятной соломы откуда-то принесли, и уложили, увязав их к доскам потолка, и с полом закончили. А я рубанком ширкал, выравнивая. Как и стены, чтобы занозы не насадить. Плюс обшили одну стену у сарая. Противоположную, от дверей. Там сплошная стена. Пока всё на сегодня. Да мы так за два дня и закончим. Я ещё успел поколоть чурбаки на дрова. Штук десять. Начал выкладывать круг, тут поленница будет. А ещё нужно травы накосить, запас Дуньке на зиму сделать. Вот так время и полетело, как Первый Звонок прошёл, начались уроки. Самая приличная одежда у меня и у Ольги, ей кстати школьную форму купил, чуть ношенную, малую пока к соседке водили, старушке. Материала от моей стройки хватило этой старушке и у другой к домам сени сбить. Половину вещей и обуви раздали соседям, себе оставили то, что по размеру и немного на вырост. Многие нуждались, и такая помощь была нужна. Сарай отстроили, двери подвесили, одно окошко сделали в сенях и одно в курятнике. Перегородку. В одной половине Дунька, в другой куры. Насест им сбили, корыта. Я кладовку пока в сенях делал, хотя весь материал и почти все гвозди раздал. Это личине запасы из хранилища. Полки, ящики для хранения припасов, чтобы мыши не попали, а так в принципе жить можно. Уже дверь в дом хорошо утеплил. Да, окна сделали до меня, стёкла привезли, а я имел этот дефицит на руках, с соседями делился. У нас остеклили дом, но стекло ещё нужно было. А что дальше? Особо ничего, жил, и никуда уезжать и не думал, хотя мысли сорвать семью и уехать куда на Дальний Восток, Камчатка или Урал, вполне были. Однако так прижился, что уже и не желал покидать наше село.
Я ходил по двору нашей заставы и морщился. Интуиция просто ревела, что у меня скоро будут неприятности, и возможно даже погибну. Вот и не находил себе места, шугая молодых бойцов-пограничников. Всего два месяца как призвали, проходят курс молодого бойца. Командир заставы, капитан Неделин, настороженно наблюдал за мной с крыльца здания штаба. То, что у меня чуткая интуиция, тот в курсе, за два года узнал. Ещё девять месяцев службы и в отставку. Я уже старшиной был, наряды водил, имел орден «Красной Звезды» и две медали, за охрану государственной границы. Мы на Севере, с финнами стояли. Тут вообще места спокойные, финны после войны тихие, всегда нам перебежчиков выдавали, на встречу шли, так что служба неплоха, вообще заработать тут награды, сложно, но я смог. Всё же ходили с той стороны к нам, удалось перехватывать. А тут я сам не свой был, и командир заставы это видел, да и бойцы, зная о моей интуиции, тоже насторожено на меня поглядывали:
— Старшина, ко мне! — наконец не выдержал моих метаний Неделин, вот и подбежал к нему смурной.
На крыльцо штаба заставы вышел и замполит, старший лейтенант Кошкин, с интересом следя за тем, что дальше будет. Вообще я считал, что моя жизнь удалась, меня всё устраивало. Я жил в нашем селе, летели годы, я вторую половину дома построил, ещё одна печь там, с другой стороны от сеней, как пристрой. Пробил вместо окна туда дверь. Да ещё три окна сделал. Жить стало лучше. Так пять лет и пролетело. Восемнадцать мне исполнилось, когда призвали на срочную службу. Причём работал в нашем совхозе шофёром, гонял на «полуторке». Даже и не думал уезжать. Тем более ещё в шестнадцать лет женился, а по залёту, и уже имел малую, дочку Арину. Ну там так получилось. А жена Юля мне нравилось, душевная девушка, в положении была, когда я служить убыл. Уже на заставе получил письмо, вторая дочка родилось. Соней назвали. Нам от совхоза дом построили, на окраине, как раз на выезде, дорог в сторону Винницы. Матушка с младшими дочерями осталась. Да там всё отлично, тем более я рядом, помогал по хозяйству, но молодым всё же свой дом нужен, чтобы не стеснять. Год в нём всего пожил. Даже корова была у нас, и лёгкий мотоцикл, с педалями. И смех, и грех. Школа у нас восьмилетней стала, закончил, до десяти классов не стал доводить, после армии поступлю в университет в Москве, на кинорежиссёра, там догоню. Обычное дело, уже узнавал. Что по рассказам, выпустил ещё шесть, я довольно известен стал, хорошо рассказы ценились читателями разного возраста. Деньги имею официальные, платят за рассказы. Плюс к семнадцати годам смог написать и даже пробить два сценария для художественных фильмов. Как раз когда на срочку уходил, по одному начали снимать фильм. Уже сняли, жду когда у нас покажут на кинопередвижке. В прокат вышел. Два сценария, это были «Верные друзья» и «Полосаты рейс». По первому сценарию снимали фильм. Так что пробивал себе путь в кинематограф, хотя бы пока с этой стороны. Имя себе делал.
Хранилище бездарно не забивал, я вообще особо не заполнял его. Качается и ладно. Ждал когда накопиться место свободное. Разве что в сорок шестом летом украл с железнодорожной площадки, это мы Наталью в Харьков навещать ездили, бортовой грузовик «Газ-51». Ох и погонял я на нём. Однако пока место копил, в принципе всё было. А кровать и патефон, в мой дом ушли, швейную машинку ранее маме подарил, так что у меня обеспеченная семья и дом неплох, с двумя комнатами. Кухня-столовая, тут же за печкой закуток с умывальником, плюс общий зал, где двуместная наша кровать, шкаф двустворчатый, стол круглый в центе и остальное. Кроватка малой фабричная. С одной стороны дома веранда на всю длину застеклённая. Сарай, постройки. Хороший дом, мне всё нравилось. За два месяца до срочной службы решил, что пора пополнить хранилище, не зря же копил. Была весна пятидесятого года, скоро призовут, мне уже восемнадцать исполнилось, вот с женой и поехали в Москву, мы тут бывали, не часто, это второй раз, но в прошлом году приезжали сюда. К тому же своих сестёр взял, им тоже интересно. Да и у Юлии два младших брата и сестра. У неё вообще родственников хватало, это нам не везло, все бабуши и дедушки за войну погибли, родственники есть, но мало и далековато. Хотя навещали их, и они к нам приезжали. Малую на бабушке оставили, перед отъездом. В хранилище уже размер в восемнадцать тонн и сто шесть килограмм, на момент выезда. Занято едва на пять тонн. Грузовик посчитал. Вещь в хозяйстве просто очень нужная. Хотя сам машину уже имел, рабочую и подкалымить всегда мог.
Я девчат оставил в Москве, мы целую квартиру на две недели арендовали, пообщался со знакомыми. Как раз сценарии смог передать и пробить им путь, знакомых хватало, помогли, познакомили с кем нужно, заинтересовались на «Мосфильме», даже один режиссёр ухватился за них, так что оформил всё на себя. Ну и пока жена, братья и сёстры наши отдыхали, по циркам и остальному ходили, жаль весна, ручьи текут, покупались бы. Но и так здорово было, сам я на поезде в Ленинград, а там по льду Финского залива банально в Хельсинки ушёл. Кстати, машину в Москве смог продать на запчасти, и спёр с разгрузочной площадки, новенький «Газ-63», вездеходный армейский грузовик, с крытым кузовом. Тент и дуги в комплекте. Отличная машина. Уже опробовал не раз до армии. Обкатал, почти пятьсот километров проехал. На этом грузовике, пока лёд крепкий, всё же конец марта, и смог уйти в Хельсинки. Ха, меня и наши пограничники ловили и финские. Я же не знал, что сам тут служить буду. Впрочем, не тут гораздо севернее, в районе Мурманска. Из Финляндии, угнав самолёт с аэродрома, перелетел в Швецию, подняв угоном и полётом ещё больший переполох. Там добыл с частного аэродрома вертолёт «Белл-47», двухместный, со стеклянной кабиной, недавно выпускать начали, этому вертолёту года нет. Зачасти тут же в ангаре нашёл, самые ходовые. Шесть бочек топлива, одна с моторным маслом. Всё заняло две тонны. Как вы понимаете, вернуться можно было уже проще, воздухом-то, однако я не спешил. А рекламу обнаружил, щит, где семья, видно что туристов, имеют на заднем фоне автодом, что прицеплен к автомобилю, по типу нашей «Победы».