— Эй, ты какого хрена тут делаешь? Отбой давно уже! Из казармы запрещено выходить.
— Мне нужно к сержанту, доложить о происшествии, — коротко ответил я, пытаясь пройти мимо.
Но дежурный даже не думал меня отпускать. Вскинув оружие он предупредил:
— Стой где стоишь. По уставу я должен тебя задержать, но так и быть – пойду тебе навстречу и позову сержанта, дальше пускай он сам решает что с тобой делать.
В следующее мгновение, стоило дежурному опустить ствол как я молниеносным движением сблизился с ним и нанёс удар парализующей лапкой ловкача ему по щеке – словно аристократ вызвал обидчика на дуэль.
Дежурный посмотрел на меня непонимающим взглядом, а потом упал как подкошенный.
Я не сразу понял, почему интуиция забила тревогу, но дальше всё встало на свои места. Когда меня тащили – похитители никак не могли пройти мимо дежурного. Значит он с ними заодно и сейчас бы побежал за ними, а не за сержантом.
Сердце бешено колотилось, внезапно я понял насколько шатко моё положение тут – любой может оказаться врагом. Надо не терять время и найти сержанта.
Ориентируясь по голосам, я наконец-то нашёл комнату, где обитал наш Головин. Правда застал я его за очень важным делом – он напивался в компании других инструкторов. Я бесцеремонно прервал их и доложил о произошедшем.
— Чего ты мелешь? — явно не осознавал мои слова пьяный сержант. — Михалыч, а ну-ка проверь новичка, а то если он недовольный будет, нам Царёв устроит разнос. Этот шкет от него.
Ко мне подошел подвыпивший инструктор, который проводил у нас несколько лекций по командному взаимодействию.
— Давай сюда руку, — недовольно буркнул он, схватив мою ладонь.
Голова затрещала от миллиона покалываний, это было так неприятно и неожиданно, что я машинально выдернул руку.
— Не п%?дит, — запинаясь от чрезмерно выпитого сообщил он. — Всё так и было.
Сержант мигом стал серьёзным и трезвым. Он посмотрел в пространство задумчивым взглядом, будто перенастраивался, затем переспросил меня протрезвевшим голосом:
— А давай-ка еще раз и подробнее и на этот раз обстоятельно.
Я и выложил всё как есть. Выговорившись, замолчал ожидая вердикта.
— А чего ты босой-то? — неожиданно подал голос проснувшийся медик, явно не привыкший к таким попойкам.
Все недоуменно уставились на него и дружно заржали.
— Так-с, Михалыч, а нам получается именно эти мужики проставились сегодня? Получается усыпить бдительность хотели – значит планировали. А ты парень что им сделал-то?
— Отбил от рекетиров лавку аномальщика, — честно ответил я.
— Стоп, стоп, стоп, стоооооп, — затянул все еще знатно поддатый Михалыч. — Это ты чтоли отмудохал огненного в лавке деда Максима?
— Ага.
— О-о-о, мужики, да это же тот новичек про которого Максим Максимыч говорил! Короче, пускай уроды думают что план удался, мы тебя тут сегодня ночью “поохраняем”, — подмигнул он на последнем слове. — А ну-ка налейте, свой парень-то!
Не имея шансов отказаться я поднял тост за деда Максима, старую школу, достойную молодёжь, честь и за ВДВ.
Во время посвящения в “свои” меня поразил один момент: в разгар рассказов о боевых приключениях и хвастовстве о количестве женщин сержант незаметно отделился от нашей компании. Подойдя к двери, он прикоснулся к стене рядом и внезапно дверной проем окаменел превратившись в продолжение стены.
— Головин у нас алхимик, может изменять молекулярную структуру предметов, создавать оружие из окружающих предметов в бою, возводить такие вот стены. Это он сейчас нас замуровывает на всякий случай, чтобы никаких инцидентов до утра не было пока все отсыпаются, — видя моё удивление пояснил Михалыч.
— Очень круто, никогда такого не видел даже в сети.
— Очень редкий дар, у него в отряде кликуха была – “Иисус”, можешь догадаться во что он воду превращал.
Убедившись, что я рассказал обо всех событиях моей жизни за последние пару месяцев, мужики наконец-то отстали от меня и разрешили лечь спать на кушетке в углу комнаты.
— Ну красавец, уважаю! — гаркнул вместо “спокойной ночи” Михалыч и опрокинул стопку.
***
На утреннем построении сержант был трезв, как стёклышко, словно не брал в рот спиртного последние пару лет. Спасибо наличию медика в их вчерашней компании.
— Сегодня ночью было совершено грубое нарушение дисциплины, — громогласно произнес он. — Курсант Нестеров пробрался в один из учебных разломов и как мы видим до сих пор не объявился.
По строю пробежали ехидные усмешки.
— Это чё Саня что-ли? — заорал Виталик. — Да быть не может такого! Это какая-то ерунда. Не мог он ни в какой разлом без меня пойти, точно вам говорю!
— Егор Михайлович, — обратился сержант к стоящему в стороне ментату. — Заберите Виталия Павловича Царёва и допросите.
По строю пробежал ропот, фамилию папы Виталика многие хорошо знали.
— Да вы Саню ищите а не меня опрашивайте! — не унимался Виталик пока его выпроваживал Михалыч.
Головин оглядел притихший строй и продолжил:
— А мы господа курсанты, будем сегодня проводить практическое занятие. Практиковаться будем в спасении товарища, застрявшего в разломе.
Не делая паузу, предполагающую ответ он продолжил:
— А интересным наше занятие будет тем, что отправимся мы вот так, без оружия и экипировки.
По строю пошёл недовольный гул и одиночные возмущенные возгласы.
— Отставить разговоры. Первый отряд: Тарасов, Солдатенко, Кандаков, Епихин, — произнёс он фамилии троих похитителей и ночного дежурного. Участники квартета сразу поняли, что их фамилии были названы не случайно. — Выйти из строя.
— А я то тут при чём, я вообще тут ни при чём! — запаниковал Епихин, дежуривший этой ночью и просто отошедший в оговоренное время покурить со своего поста.
— Есть что сказать? — поднял бровь сержант, затем обратился к офицеру, стоявшему у дверей: — Увести на допрос.
Провожая дежурного взглядом, полным ненависти троица ночных похитителей стояла молча, надеясь, что ещё можно будет выкрутиться.
— Вы трое, за мной, быстро, — властным голосом приказал Головин.
Зайдя в помещение учебного центра, где располагался разлом он остановился и развернувшись к курсантам процедил сквозь зубы:
— Товарищ сержант, разрешите обратиться, может таки возьмём с собой оружие?
Головин, глядя на бойцов отрицательно качнул головой. На его лице появилась неприятная улыбка.
— А почему не идём? — спросил Тарасов, сощурившись.
— Подождём ментата, для начала, — ответил Головин.
После его слов, лица троих ребят напряглись.
— А это еще зачем? — спросил Епихин, его глаза забегали — он явно запаниковал.
— Да чтобы понять, что в голове у таких как вы, — ответил сержант, прожигая взглядом троицу подонков. — Сколько хороших парней не вышло из разломов из-за таких уродов. Сколько вам пообещали, чтобы убить пацана?
— Товарищ сержант… — начал было Солдатенко, но Головин его не слушал.
— Хотя бы знаете за что парня заказали? Жаль не могу просто убить вас прямо здесь.
Поняв, что назад пути нет, Тарасов, обладающий даром управления воздухом, резко выбросил руку в сторону сержанта и попробовал вытянуть весь кислород из области вокруг лица инструктора.
Но Головин внезапно сделал два молниеносных рывка, уходя из области поражения, и бросился к стоящим истуканами курсантам. Он двигался не так быстро как одаренные со сверхскоростью, но в разы быстрее обычного человека.
— Спасибо, думал дольше придется ждать, — произнес сержант, резко возникший прямо рядом с лицом одарённого “воздушника”.
В руке сержанта была зажигалка Zippo, которая за секунду превратилась в небольшой кинжал с острым колющим лезвием.
Отточенным движением он вонзил кинжал прямо в сердце ничего не успевшего осознать Тарасова. Тело обмякло и упало на пол.
— Вы его убили… — с ужасом на лице произнёс Солдатенко.
— Да, именно так, — ответил Головин. — Жду вашей инициативы.
— Мы не нападаем, всё расскажем, ничего не будем отрицать. — залепетали они. — Пожалуйста, это все Колян. Он главный, нас просто для подстраховки взяли.
— Ссыкло, нет чтобы как мужики погибнуть, — разочарованно сплюнул на пол сержант Головин. — Где ж вас таких берут...
***
Тот же вечер. Совещание офицерского состава центра подготовки ЧЛК “Бетховен”.
— Михалыч поработал с засланными, больше мы из них информации не вытянем. Передали их людям Царёва и дальше это их забота. Нам же с вами господа надо будет усилить меры безопасности, чтобы впредь такого не допускать, — обратился ко всем Головин.
— Что с сыном Царёва и этим Нестеровым будем делать? Нестеров явно тёмная лошадка, А Царёв младший может создать проблем в будущем, — произнёс ментат.
— У нас поставлена задача их натаскать за пару недель, Нестеров этот, точно может больше чем показывает. Давайте-ка два дня погоняем их по базовым моментам в тактике боя и командному взаимодействию, а потом сразу на тестирование отправим в разлом третьей категории в Кронштадте.
— Уверен? Они там и часа не продержатся, — возразил Михалыч.
— Я сам с ними пойду, медик будет. Сильно вмешиваться не буду, но если что подстрахую. Хочу понять, что за фрукт этот Нестеров и его потенциал. Сегодня запросил побольше информации про него: он в первом же походе, без боевого дара зачистил разлом, да ещё и закрыл, а сын Царёва при этом пробудил дар.
— Очень любопытно, поработаю с ним тогда плотнее, — резюмировал Михалыч.
***
Спустя два дня плотных тренировок уверенность в своих силах вышла на новый уровень. Мне не терпелось испытать себя и свои новые навыки в деле.
Предвкушение обещанного тестирования в разломе третьего уровня захватывало все мысли и я с трудом смог уснуть.
Проснувшись от того, как кто-то настойчиво трясет мою руку я не мог понять который час, кромешная тьма не давала разглядеть ни одной детали.
Очень странно, — подумал я. Глаза уже должны были адаптироваться к темноте, но я по прежнему ничего не видел.