Так, стоп! Инкубатор! Там, где инкубатор, там и матка. Вот черт! Валить надо отсюда, и блокировать этот коридор!
Ну а если в последнем такая же картина — нам хана.
‒ Элен, назад, бегом!!!
— Что? Почему?
— Тут должна быть та громадная тварь вроде той, что тебя ранила! Быстро!
Беру на прицел отлично видимое в свете прожектора пространство и замечаю, что в дальнем краю решетки на полу шевелятся. К нам кто-то пробирается под палубой, по техническому каналу, при этом стараясь двигаться тихо и аккуратно, не выдавая себя. Хрен тебе, выдал-таки!
Зеленый огонек на пушке подсказывает, что можно стрелять. Навожу ствол по направлению движения неизвестного объекта и жму на спуск, а потом, не дожидаясь результата, еще раз.
Первый снаряд пролетел через помещение, испепелив по пути немало тел, и врезался в пол, разбрасывая в разные стороны брызги искр и подняв вверх огненный столб. А вот вторым выстрелом я таки ранил тварь, рванувшуюся на нас.
Такая же здоровая, как и первая, встреченная мной. Хотя нет, чуть поменьше вроде, и по длине гораздо меньше.
Да, точно. Эта тварь значительно меньше, и явно не столь матерая, как та, однако точно не тупая. Получив плазменный заряд в область хвоста, который теперь свисал обгоревшим лоскутом, она не перешла в атаку на обидчиков, о, нет…
Оценив мощность нашего оружия, эта дрянь нырнула в глубину изуродованных тел, попыталась скрыться от наших взглядов. Врешь, гадина, не верю я, что испугалась! Наверняка что-то замыслила.
А потом я услышал все тот же отвратительный звук, который сопровождал меня на складе — нечто среднее между визгом и шипением.
‒ Так, эта дрянь зовет подкрепление, — заявил я. — Предлагаю повторить тут мой опыт — принудительно заблокировать переборку, тогда она не сможет выйти. Такие двери этой хрени не под силу.
‒ Ты что, зассал, Фрэнки-бой? Давай завалим тварь, делов-то! — кровожадно ухмыльнулся лейтенант.
Маркус явно изо всех сил хотел реабилитироваться в глазах Элен за то, как он чуть недавно не обделался. Дебил, не время сейчас перед бабой выделываться!
‒ Вперед! Моя пушка разряжена на какое то время. У тебя и Элен — от трех до пяти выстрелов. Уверен, что сможешь ее убить в этом вот висячем дерьме? Карты в руки. Лично я очень сомневаюсь, что у тебя что-то получится, поэтому, как только сочту, что ты сдох — закрою переборку.
‒ Ссыкунишка…
‒ Зато живой.
Спор вновь закончила агентесса, просто жахнув бронеперчаткой в кнопку блокировки, разнеся и щиток, и саму кнопку в кашу. Блокировка рухнула, а из-за двери все так же раздавался призывный вой-крик тварюки. Вот ее облом то ждет! Сюда просто неоткуда пройти монстрам.
Хотя…она сама ведь там как-то осела, как-то туда добралась?
Ну, все, теперь без вариантов. Придется лезть через коридор «А». Надеюсь, что мы сможем пройти чертову систему безопасности.
Элен тоже выглядела мрачно, и лишь один лейтенант вел себя неестественно весело, пытаясь развлекать нас тупыми шутками про то, сколько нужно киборгов, чтобы убить одного монстра. Вообще, как-то у меня складывалось ощущение, что кто-то прихватил из комнаты гибернатора порцию энапа, столь любимого Гиди-покойником.
Поведение Маркуса было абсолютно неестественным, напоминая как раз последствия употребления этой гадости. На стресс и адреналин он точно реагировал по-другому, мы ведь прошли не одну операцию вместе, так что это я знал совершенно точно. Так что, получается, решил-таки пойти по пути своего брательника? Сраные нарики…
Последний переходный коридор выглядел буднично. Свет, хоть и не везде, но горел. Первые полсотни метров меня это радовало — если есть свет, значит, нет обратившихся в монстров людей. Эти всеми силами старались света избегать, а при первой возможности сломать любые его источники.
А потом я почему-то задумался и приуныл. Отсутствие здесь тварей и «зомби» может быть не только хорошим, но и плохим знаком. Если везде в корабле, так или иначе, оказались монстры, значит, отсюда их что-то прогнало. Вопрос: что?
Впрочем, ответ, кажется, приближался к нам. Издалека в коридоре раздалось негромкое жужжание, сопровождающееся какими-то мягкими звуками вроде: хлоп-хлоп-хлоп-хлоп.
‒ Эй, бойцы, вы тоже это слышите? — немного нервно спросила Элен.
‒ Трудно это не услышать, мэм.
‒ Что это такое? Фрэнк! Вы в курсе?
— Нет, — покачал я головой.
— Маркус?
‒ Никак нет, мэм. Это какая-то тарахтящая шлепалка… — в очередной раз сострил лейтенант.
Ее взглядом можно было заморозить океан, но лейтенанту все было нипочем.
Тем временем звуки быстро приближались, и из-за поворота на нас выехало то, что встретить в космическом корабле обычно не ожидаешь. АБП «Скорчер» (автономная боевая платформа, оснащенная огнеметом). Не применяется уже лет пятьдесят. Зарекомендовала себя, как ненадежное средство с регулярными сбоями систем идентификации и склонностью к зависанию на месте. Проще говоря, имеет дурную привычку стать в какой-то точке и тупо расстреливать всех, кто там появится, как чужих, так и своих.
Вот так.
А теперь эта штука, вооруженная мелкокалиберной автоматической турелью и огнеметом, двигалась на нас по коридору, и все отрицательные отзывы, приведшие к изъятию из эксплуатации армейцами и распродаже на рынке за бросовые деньги, пошли нам во вред.
Ее купили и поставили на этом корабле, и теперь нам предстоит иметь дело с хренотенью, во-первых, отличающейся повышенной бронированностью, во-вторых, находящейся в боевом режиме. А это значит, что она легко может положить и роту бойцов. В-третьих, у нее имеется просто огромный бак огнеметной смеси, однако это одновременно и плюс.
Смесь нам бы очень пригодилась, как и огнемет, так что подкатившее было уныние от встречи со столь опасным «противником» резко сменилось на противоположное желание заполучить трофеи.
Лейтенант было вскинул ствол аннигилятора, но моя рука легла на оружие и заставила его опустить пушку вниз.
‒ Маркус, если оно сейчас тут рванет — нам амба. Использовать плазму, знаешь ли, смертельно в замкнутом пространстве, для стрелка в том числе. А еще нам очень нужен огнемет, так что никаких плазмопушек.
Глаза лейтенанта неестественно сверкали на меня из-под маски, но все же он внял голосу рассудка и опустил пушку.
‒ Тогда сам и командуй, умник! Она сейчас нас засечет и спалит теми самыми очень ценными огнеметами.
«Командуй»…легко сказать…
Я и сам хотел бы знать, как нам ее останавливать. Броня корпуса обычной пулей не пробивается. Сенсорные системы у нее внутри, никаких киношных внешних башенок, которые легко повредить, нет. Уязвимые места…да если б я их знал… Никогда не предполагал, что придется иметь дело с этой архаичной хреновиной, и уж тем более вывести ее из строя так, чтобы все оружие, на ней навешенное, осталось целым.
М-да…та еще задачка…
Однако офицеров СОБ, похоже, учили намного более параноидальные ребята, нежели меня, потому что Элен, судя по ее виду, точно знала, что надо делать.
Она даже не стала дожидаться окончания нашего с Маркусом спора, а резко ускорилась и стелющимся бегом, прыжками понеслась прямо на стальную махину, едущую по коридору…
Глава 15
Могло показаться, что наша оперативница спятила, сбрендила, и просто решила устроить себе эдакий крайне эпичный вид суицида. Во всяком случае, сам бы я не решился вот так, в наглую, в открытую броситься на установку.
Но нет. Как оказалось, у боевой машины шансов против девушки вообще не было.
Элен точно знала, на какой дистанции система решит открыть огонь, видимо, даже знала, через сколько миллисекунд будет задействовано оружие, иначе объяснить, как можно так ловко увернуться от струи огня, перепрыгнув ее, я не знал.
Далее девушка подпрыгнула и оказалась на крыше башенки, где уверенно и быстро вскрыла какой-то лючок, о местонахождении которого точно знала. Далее сунула в люк руку, дернула пучок проводов, и все, робот застыл.
Да уж, она профи! Я все больше убеждался, что надо держать с ней ухо востро, иначе как только док вытащит из нее паразитов — мы будем иметь дело с крайне серьезным противником.
А впрочем…если знаешь, что и как делать, если тебе довелось проделывать это на тренировках не один десяток, или даже сотню раз, то…
‒ Элен, а этому тоже учат в вашей академии? — не выдержал и поинтересовался я.
‒ Да конечно! — заявила она с сарказмом, явно очень довольная собой. — Этому учат на Кассини, куда армия сбагрила для нужд местных колонистов кучу этих самых боевых платформ. С учетом тамошней фауны, это казалось превосходным решением.
‒ А на деле?
‒ А на деле «демилитаризованные» машины с завидным постоянством выходили из строя, их клинило, у них отказывала система «свой-чужой». Но так как вся эта рухлядь входила в комплект колониста — кто-то в верхах не кисло так получил на лапу от вояк, и претензии не принимались. Так что мне пришлось еще лет в 11 научиться вырубать такую вот машинку. Мой дядя, Гера, долго учил меня этому — сначала на выключенной, потом на неподвижной, заполненной вместо огнесмеси водой, потом на подвижной, с водой. А пригодилось мне это раз, наверное, десять за всю жизнь. Потом я уехала поступать в академию и ни разу еще не возвращалась домой, но, как видите, навык не потеряла. Кстати, это машинка из той же партии, что были у нас. Пулемет сверху кабины — кустарщина, и без боекомплекта. Пострелять он не успел вообще, вон — ствол без нагара. А вот огнесмеси уйма, почти полбака. Это литров 120, не меньше.
‒ А мы как-то можем использовать эту штуку, ну, по назначению?
‒ Саму башню? — удивилась Элен. — Можем, конечно, но результат не гарантирован вообще. Да и где?
‒ Ну, например, загнать ее на склад…
‒ Хм…давайте потом подумаем, а? Я бы и огнемет его не трогала пока, нам он не нужен в рубке, а таскать с собой упаримся.
— Ну, я бы потаскал, — проворчал я.
— На обратном пути, — заявила Элен, — пока и вот этого хватит.